Hate To Love

*** Вспомни всё, что мы хотели. Теперь это всё в наших воспоминаниях, которые часто посещают нас. Нам всегда суждено было сказать "Прощай". Даже без высоко поднятых кулаков, Никогда ничего толком не получалось. Мы никогда не могли выбрать: сделать что—то или умереть. Я не хотела, чтобы мы сгорели. Я приходила сюда не для того, чтобы сейчас причинять тебе боль. Я не могу остановиться. Я проснулась в Рождественское утро, дрожа от волнения. Это же было чёртово Рождество. Юху! Я оделась и начала носиться по дому, крича о том, чтобы все подняли свои ленивые задницы с постели. Альбус бросил в меня подушку. Мэтт и правда, очень крепко спал, потому что, несмотря на мои крики, он не проснулся. Мои родители, поднимаясь, недовольно ворчали. Джеймс был единственным, кто смог разделить со мной этот энтузиазм. Он отправил фейерверк "гулять" по всему дому и вылил воду на Мэтта и Альбуса, чтобы хоть как—то их разбудить. Джеймс также напомнил всем, что они должны радоваться моему хорошему настроению. Рождественское утро было единственным разом, когда я просыпалась и не ворчала. Я никогда не была жаворонком. С завтраком справились быстро. Джеймс и я быстро смели свою еду и надоедали остальным, пока они не сделали то же самое. По сути, они перестали обращать на нас внимание. Я плясала по всей кухня, нетерпеливо и энергично. — Ладно, Лили, теперь мы можем открыть подарки, — рассмеялся отец. — Юпи! — завизжала я. — Такое чувство, будто она снова превратилась в маленькую девочку, — усмехнулся Альбус. Я проигнорировала его и помчалась в гостиную, полную подарков. Я бросилась к своей куче и принялась распаковывать обёртки. Все подарки оказались просто замечательными. Но последний запомнился мне больше всех. Я подняла небольшую коробочку, завернутую в чёрный и зелёный. Упаковочная бумага была настолько аккуратно сложена и красива, что мне не хотелось срывать её. Я осторожно открыла подарок и ахнула. Это был Шар Желаний, вещь настолько редкая, что я лишь однажды читала о нём. Он действовал так же, как Зеркало Еиналеж, о котором мне рассказывал папа. Оно показывало самые сокровенные желания. Записка, пришедшая с ним, описывала, как пользоваться этим подарком и заканчивалась... "С Рождеством, любимая. Навеки твой, Скорпиус.» Дрожа, я заглянула в стеклянный шар. Я увидела лицо Скорпиуса Малфоя. Я отпрянула, широко раскрыв глаза. Если это было тем, чего я больше всего желала, то тогда почему же я не признавала этого? Я не знала, почему. Полагаю, я не совсем понимала, чего хотела, до этого момента. С усталым вздохом я вышла на улицу, чтобы подумать. — Лили? Ты здесь? Я немного съежилась от приближающегося голоса Мэтта. Я знала, что мне надо было сделать. Я села. — Подойди сюда, Мэтт, — мой голос дрогнул. Он подошел к стене дома. Когда он увидел меня, то скользнул вниз по стене, чтобы сесть рядом со мной. Мой парень повернул голову в сторону и уставился на меня. — Что случилось, Лилс? — спросил он. Я глубоко вздохнула и уставилась на траву. — Мы не можем быть вместе. Он посмотрел на меня в замешательстве. — О чём ты говоришь? Мне казалось, что мы были идеальной парой. Я горько рассмеялась. — Любовь не может продолжаться только лишь из—за совершенства. Мэтт взял меня за руку. Я почувствовала, что он дрожит. — Ты же не имеешь ввиду, что... — Я люблю Скорпиуса. Повисла мёртвая тишина. — Я люблю его, — снова прошептала я. Его глаза яростно прожигали меня. — Но ты любишь и меня! Я закрыла глаза, не в силах видеть, как его сердце разбивается. — Не так сильно. Этого никогда не будет достаточно. Мы были обречены с самого начала. — Тогда почему ты была со мной, Лили? Почему ты тянула время, ждала, когда наступит момент, когда я просто не выдержу твоей потери, прежде чем уйти? Тебе нравится делать мне больно, Лили? — его тон не просто был обвиняющим или сердитым. Он был измученным. — Нет, — мой голос осип. — Я ненавижу мучить тебя. Я не знаю, о чём я думала. Или, может быть, я и не думала вовсе. — Те, кого ты любишь, ранят тебя сильнее, — пробормотал Мэтт. Я открыла глаза, приблизившись к нему. — Мэтт... — Лили? Мэтт? Если вы сейчас нежничаете, то немедленно прекратите! Я таааааак не хочу этого видеть! — закричал Альбус, зайдя за угол дома и чуть не споткнувшись о нас. — Что... — мой брат затих, когда увидел выражение наших лиц. — Увидимся, Лили, — пробормотал Мэтт и встал на ноги. Его тело начало трансформироваться, и он превратился в Сибирского Хаски. Собака убежала. Альбус сел на его место. — Ты, наконец, поняла, что любишь Малфоя? — догадался он. Я кивнул, не доверяя своему голосу. — Это могло казаться трудным, но ты поступила правильно, Лили, — нежно заверил он меня. — Как ты поняла это? — Скорпиус прислал мне Шар Желаний, — ответила я хрипло, — и когда я заглянул в него, то поняла, чего действительно хотела. — Хорошо, что ты поняла это, — он улыбнулся, а затем посмотрел на меня с надеждой в глазах. — А могу я заглянуть в твой Шар Желаний? Я подняла брови. — Зачем? Ты не знаешь, чего хочешь, Альбус? Он пожал плечами. Я рассмеялась. Несмотря на чувство вины от осознания того, что я разбила сердце Мэтта, я чувствовал себя удивительно счастливой и свободной. Когда мы вернулись в гостиную, она была пуста. Все разошлись. Из комнаты Джеймса доносились звуки небольших взрывов. Я привела Альбус в свою комнату, куда мама отправила мои подарки. Шар Желаний лежал на кровати, и я подняла его. Когда я передала его Альбусу, он пристально начал вглядываться в него. То, что он увидел, заставило его мягко улыбнуться. — Что это? — спросила я с любопытством. — Ребенок, — ответил он. — Красивая девочка со светлыми волосами Джули и моими зелёными глазами. — Это то, что ты хочешь больше всего на свете? Быть отцом? Альбус, это... Мило, — сказала я. Он усмехнулся.