Hate To Love

— Это всё твоя вина, — раздражённо буркнула я Малфою. Мы находились под арестом. Рэдл приказала нам рассортировать ингредиенты для зелий в её личном хранилище. Это было так долго и утомительно. — Ты напала на меня первой, — заметил он. — Я сделала это только потому, что ты спровоцировал меня! — резко ответила я. Он пожал плечами. Мы усердно работали вдвоём. Единственным звуком, что раздавался в этой гробовой тишине, был звон бутылочек для зелий. Я устала. Во рту пересохло, а в животе заурчало. Малфой остановился. — Давай сделаем перерыв, — предложил он. — Сейчас я полностью с тобой согласна, — сонно пробормотала я. Мы сидели спиной к стене. Скорпиус вытащил свою палочку и пробормотал заклинание. Появился серебряный бокал. — Агуаменти, — он направил свою палочку на бокал. Когда чаша наполнилась водой, он взял её и начал пить. Я чувствовала, что во рту у меня сейчас сухо, как в пустыне. Я с жадностью посмотрела на бокал. Я не знала, какое заклинание надо произнести, чтобы появился кубок, и уже было хотела начать пить, направляя струи воды в рот волшебной палочкой. — Хочешь пить? — спросил Скорпиус. — Если честно, то да. — Будешь? — он протянул бокал в мою сторону. Я колебалась. Он закатил глаза, и ещё один кубок появился и завис в воздухе по мановению его волшебной палочки. Я закрыла глаза, пока Скорпиус наполнял его водой. Было такое чувство, что я могла бы заснуть прямо там. — Лили. Я открыла глаза и взяла у него бокал. — Спасибо. — Нет проблем, — озорной блеск появился в его глазах. Я подозрительно смотрела на него, когда пила. Мысли в моей голове начали путаться. Я отстраненно подумала, что Малфой мог что—то подмешать в мою воду. — Тебе на самом деле нравится Мэтт Вуд? — его голос чётко звучал в моей голове. — Да, — правда машинально сорвалась с моих губ. Он нахмурился и разочарованно посмотрел на меня. — Что ты думаешь обо мне? — Ты горяч. У тебя самые лучшие волосы из всех, которые я когда—либо видела, и самая сексуальная усмешка. Я горю, когда чувствую, что ты смотришь на меня. Ты запутал меня; то, как быстро ты перестал ненавидеть свою любовь ко мне и как быстро ты свыкся с ней. А ещё ты пугаешь меня. Твоя настойчивость пробуждает те чувства, которые я не испытывала никогда в жизни. Я боюсь, что они переполнят меня, и я потеряю себя. Я боюсь даже в мыслях осознавать то, что жажду твоих прикосновений. Я часто думаю о том, что снова хочу поцеловать тебя, но эти мысли заставляют меня сгорать от вины и стыда. Только лишь думая об этом, я чувствую себя так, будто обманываю Мэтта, но я никогда бы не сделала этого, потому что, в самом деле, люблю его. Ты загадочный, интригующий и умный, но иногда я замечаю в тебе нечто мрачное, и это заставляет меня начать волноваться. Я хочу, чтобы ты ушёл навсегда, но если ты это сделаешь, то это лишь сломит меня. Я отчаянно хочу почувствовать твои губы на своих, но в то же время буду невероятно зла, если ты поцелуешь меня снова. Мне нравятся те разряды, которые проходят сквозь меня, когда мы касаемся друг друга, но они почему—то и пугают меня. Я ненавижу тебя также сильно, как и люблю. Мои чувства к тебе — это запутанный вихрь, который отягощает мои мысли. Поэтому я избегаю тебя. Это самый простой способ, и он приносит нам обоим боль и облегчение. Это правильно, если ничего не будет происходить между мной и тобой. Логично то, что у меня нет никаких чувств к тебе. Туманность в мыслях начала исчезать. К своему ужасу, я поняла, что только что произошло. Моё четвёртое предсказание сбылось. — Ты идиот! Ты подлил Веритасерум мне в воду! — закричала я. — Из того, что ты только что сказала, я понял, что ты ненавидишь свою любовь ко мне; это то же самое, что я когда—то чувствовал к тебе. Может быть, любовь в тебе победит. Также, как и во мне. — Я никогда не полюблю тебя! Я уже говорила тебе это! Сколько раз я должна повторить, что никогда не захочу быть с тобой? — Столько, сколько поможет тебе спать по ночам, милая, — он подмигнул. Я прыгнула на него. Мой кулак врезался в его челюсть прежде, чем он успел схватить его. Он повернулся так, что я оказалась прижатой к земле. Его вес давил на меня. Я начала извиваться. — Слезь с меня! — приказала я. — Нет! — нахально ответил он. — Не думаю, что сделаю это. — Ты глупый мерзавец! Он усмехнулся. — У меня появилась идея, Малфой: ты слезешь с меня, выпьешь Веритасерум, и дашь мне задать тебе несколько вопросов, — сказала я. — И зачем мне делать это, милая? — засмеялся он. — Я поцелую тебя. Ох. Мой. Бог! Черт! Что со мной? Я бы хотела, чтобы мои руки освободились: так бы я могла заткнуть ими свой рот. "Пожалуйста, скажи "нет". Пожалуйста, откажи", — молча умоляла я. — Хорошо, — он выглядел удивлённым, но довольным. О Боже, во что я себя втянула? Скорпиус соскользнул с меня. "Ура". Малфой сделал глоток зелья правды. Я подождала, пока его глаза не сделаются слегка затуманенными. — Сколько у тебя было девушек? — поинтересовалась я. — Восемнадцать. Святоша нервно курит в сторонке. — Ты действительно любишь меня? — прошептала я. — Да, — ответил он. — Сколько раз ты влюблялся? — задала вопрос я. — Только один раз. И только в тебя. Я слегка задрожала. — У тебя есть девушка сейчас? — Да. — Кто? — я была шокирована, немного сердита, возмущена и чуть—чуть ревновала. — Далила Уркхарт, — он назвал девушку из Слизерина, его одногодку. — Ты на самом деле любишь её? — пробормотала я. — Нет. Я шокирована. — Тогда почему ты встречаешься с ней? — Чтобы заполнить пустое пространство, которое ты оставила после себя. Мой голос смягчился. — Это работает? — Нет, но, я думаю, стоило попробовать. — Чего ты боишься больше всего? — тихо спросила я. — Никогда не быть любимым. Быть в одиночестве всегда, не быть с тем, кто на самом деле любит тебя, — прошептал он. — Разве у тебя нет бабушки и дедушки, или мамы с папой, которые любят тебя? Он глухо рассмеялся. — Мои бабушка и дедушка и со стороны отца, и со стороны матери, мертвы. Что касается моей мамы, то она есть, но у неё осталось немного времени, и я не знаю на счёт моего отца. Два года назад мама сильно заболела. Теперь папа ни о чём больше не волнуется. Она при смерти, и это разрывает его на части. Он не замечает меня. Я говорю с мамой, когда у неё есть на это силы, но ни слова не проронено между отцом и мной. Это убивает его — смотреть на то, как она умирает. Это — то, что делает любовь, так? Она даёт другому человеку силу, способную сломать тебя. Но это риск, на который идут все люди, по своей воле или нет. Я почувствовала, как мои глаза наполнились слезами. Я никогда не думала, что мне будет так жаль Скорпиуса Малфоя. Я осторожно коснулась его руки. Его глаза начали фокусироваться, и печаль распространилась по лицу, когда действие зелья окончательно прекратилось. — Скорпиус, — прошептала я. Я обняла его. Его руки прижимали меня к мускулистой груди, в то время как мы сидели на холодном полу. Я могла слышать биение его сердца. Я посмотрела вверх и увидел одинокую слезу, блеснувшую на его щеке. Скорпиус Малфой плакал! Я замерла в удивлении. Инстинктивно я сделала немыслимое. Не спросив и не предупредив, я поцеловала его. Мои руки обвили его шею, а пальцы гладили его совершенные белокурые волосы. После нескольких секунд удивления, он ответил. Как и в прошлый раз, мы взорвались. Мы целовались так, как могли это делать только мы с ним. — Я люблю тебя, Лили Поттер, — выдохнул он. — Ммм, — застонала я в ответ. Затем я замерла. Мэтт. Я обманывала Мэтта. Нет. То, что происходило, было совершенно неправильно. Я отпрянула от Скорпиуса и встала. Он встал тоже, нахмурившись. — Что такое, милая? — спросил он. — Мэтт, — прошептала я. Скорпиус тихо выругался. — Я ненавижу его. — Нет, — воскликнула я тихо. — Ненавидь меня. Я ужасный человек. Все, что я делаю — это приношу боль тому, кто мне небезразличен. — Лили... Прежде, чем он успел сказать что—то ещё, дверь открылась. Вошла профессор Рэдл. Войди она на несколько секунд раньше — и у нас было бы чертовски много неприятностей. — Вы, двое, можете уходить, — сказала она. Я не смотрела на блондина, идущего рядом со мной, когда мы вышли из подземелья. Когда наши пути стали расходиться, я взглянула на него. Он протянул руку и погладил моё лицо одним быстрым движением. — До свидания, Лили. — Спокойной ночи, Малфой. Он печально покачал головой и ушёл. Я была таким чудовищем. Я ненавидела себя в тот момент. Я подошла ко входу в общую комнату одновременно с Альбусом и Роуз. Они ели шоколад, что навело меня на мысль, что подошедшие совершили набег на кухню. Полная Дама спала, когда мы подошли. — Лили, это ты? — прошипел мой брат. — Где ты была так поздно? — Под арестом, — пробормотала я. — Что случилось, Лилс? — Роуз обеспокоенно нахмурилась. — Я сделала кое—что ужасное, Рози, — сокрушённо призналась я. Роуз села перед портретом Спящей Дамы и потянула меня за собой. Альбус присоединился к нам, тоже сев на пол. Моя кузина и брат уставились на меня. — Что случилось? — требовательно спросила Роуз. — Скорпиус Малфой, — мой голос был едва слышен. — Ох, Лили, — вздохнул Альбус . Роуз в замешательстве склонила голову. — Что? Стоит ли мне рассказать ей? Альбус и Имми знали. Пока они хранили тайну. Какая разница, что об этом узнает кто—то ещё, особенно если это старая добрая Рози? Приглушённым голосом я поведала ей всю историю, связанную с Малфоем. — И сегодня вечером... — я задрожала. Альбус и Роуз погладили меня по спине. — Я поцеловала его снова, — призналась я. Я рассказал им о зелье правды, признаниях и поцелуе. — Что мне делать? Мэтт не заслуживает такой несчастной, лицемерной, подлой свиньи, как я. — Скажи Мэтту правду, — мгновенно отозвалась Роуз. — Секреты друг от друга сделают ваши отношения только хуже. Я медленно кивнула. — Ты права. Я сейчас же расскажу ему об этом. Спасибо, Рози. Альбус покачал головой. — Я просто не понимаю тебя, Лили. По тому, как ты говоришь о Малфое, я вижу, что ты по уши влюблена в него... Но ты относишься к нему так, будто он — ничтожество. Ты играешь с его чувствами, а потом просто разворачиваешься и говоришь "шутка". Это неправильно. Я нахмурилась. — Я не могу быть со Скорпиусом, Альбус. — Почему нет? — решительно спросил он. — Папа и Джеймс никогда не одобрят этого. — С каких это пор тебя волнует то, одобрят ли они твоего парня, или нет? Чувство вины заставило меня сердито на него наброситься. — Это не твоё дело, Альбус Поттер. Просто оставь меня в покое! Я повернулась и постучала по раме портрета Полной Дамы. Она зевнула и медленно проснулась. — Амортенция, — тихо сказала Роуз, не глядя ни на меня, ни на Альбуса. С сонным кивком она качнулась вперед. Мы выкарабкались через отверстие в портрете. Я сразу же заметила Мэтта. У него был поединок по армрестлингу с Фредом Уизли. Мой кузен проигрывал, и его девушка, Лия Томас, весело смеялась. Я решила попросить совета у Роуз. Рука Фреда коснулась стола, и Мэтт выкрикнул "Победа!" — Мэтти, — прошептал я. — Лили! — усмехнулся он. Потом он заметил выражение моего лица, и его брови обеспокоенно свелись к переносице. — Что случилось? — Мне нужно поговорить с тобой. Наедине, — сказал я так тихо, чтобы только он мог расслышать. — Я беру матч—реванш! — потребовал Фред. Мэтт поднял руку. — Позже. Фред пожал плечами и обнял Лию. Мэтт осмотрелся. — Моя комната пуста. Я кивнула. Тяжёлое молчание давило, когда мы подошли к лестнице в комнату мальчиков. Я чувствовала обвиняющий взгляд Альбуса на своей спине. Я дрожала, как лист. Я была в ужасе. Действительно ли мы должны сделать это и должна ли я сказать Мэтту, что бросаю его... Из—за Скорпиуса Малфоя? Мы сели на его кровать. Мэтт взял меня за руку. — Что случилось, сладкая? — озабоченно спросил он. — Я... Ты заслуживаешь лучшей, чем я. — Чепуха, Лили. О чем ты говоришь? — спросил он удивленно. — Я сделала кое—что ужасное, Мэтти, — к моему ужасу, я заплакала. Он попытался обнять меня, но я покачала головой. — Мне очень жаль. — Что случилось? Почему ты плачешь? Тебе не надо расстраиваться, Лилс, — он обнял меня за плечи. Я попыталась не обращать на это внимания, но безуспешно. — Я уже сказала тебе, Мэтт: я не заслуживаю такого удивительно человека, как ты. Я не заслуживаю твоего тепла, — мне удалось остановить слезы. Никаких слез. Из—за его сочувствия мне становилось в миллион раз хуже. — Лили, пожалуйста! Дай мне обнять тебя! Почему я не могу утешить свою девушку? Что происходит, Лили? Ты начинаешь пугать меня! — воскликнул он. — Я обманула тебя! — выкрикнула я. Мы оба перестали двигаться. Я не могла поверить в то, что происходило. Его рука упала с моих плеч. — Когда? — его голос был хриплым. — Сегодня вечером, — мой ответ был едва слышен. Он прикрыл лицо своими дрожащими руками. — С кем? — он задыхался. Краткий миг напряжённой тишины. — Со Скорпиусом Малфоем. Тишина звенела в ушах. Плечи Мэтта беззвучно тряслись. Я сидела рядом с ним и ненавидела себя больше, чем когда бы то ни было. Я всё испортила, и Мэтт должен был раздавить меня. Он должен был сказать мне, какой я на самом деле презренный человек. И я... Я ошибалась, думая о разрыве с ним. Он не заслуживал этого. — Почему? — его голос сорвался. Мэтт не должен был так страдать. Это всё моя вина. Он должен был знать правду. Итак, уже второй раз за этот вечер, я рассказывала о Скорпиусе и обо мне. Только на этот раз это было гораздо труднее. Когда я закончила, он ничего не сказал. Я хотела, чтобы он был зол. Я хотела, чтобы он наказал меня за то, что я сделала. — Ну? — наконец спросила я. Его разбитое, опустошённое лицо повернулось ко мне. — Что "ну", Лили? — Кричи! Скажи мне, что я ничтожная лживая свинья! Скажи, что я мерзкая лицемерка, предавшая тебя. Брось меня! Ненавидь меня! Проклинай меня! Прожги меня взглядом! Сделай что—нибудь! — закричала я. — Накажи меня, Мэтт. Заставить меня заплатить! Это убивает меня. За то, что я сделала, я должна понести наказание. Сделай мне больно в ответ. Я заслуживаю этого! — Я не могу обидеть тебя, Лилс. Я бы никогда не смог обидеть тебя, — прошептал Мэтт. — Сделай это! — закричала я. — Нет. Я прощаю тебя, Лили. — Что? — я была ошеломлена. — Я прощаю тебя. Будет неправильно с моей стороны уйти просто так. — Но почему? — Потому что я люблю тебя, — сказал он. Мэтт Вуд совершенен, и это правда. А я... Я самая худшая девушка на свете. — Я обманывал трёх своих бывших девушек, — признался он. — Но это не оправдывает того, что я сделала. — Нет, но я просто говорю, что... Я в любом случае прощаю тебя.