What am I waiting for?

Он постарался, чтобы это прозвучало беззаботно, просто как случайный комментарий. — Моя мама была сумасшедшей… в то время. И больше всего меня пугало то, что это передастся генетически. Что я закончу так же, как она. Это звучало так, как будто он сочувствовал Аманде, делясь своей собственной историей, чтобы она открылась. Но для Джиллиан это было гораздо больше. Это был взгляд в душу Кэла. И это случалось все чаще, когда он был с ней. Редкий и настоящий момент честности — начало нового этапа в их отношениях. Она смотрела, как он на мониторе изливает душу женщине, которой там нет. Женщине, которая бросила его. Ее сердце болело за него. Она хотела подойти к нему, обнять его и сказать, что все будет хорошо, но ее психологическая подготовка говорила, что это не то, что ему нужно. Ему нужно было поговорить. Излить всю боль, которую он нес все эти годы. Тогда он сможет, наконец, начать исцеляться. Она сидела и наблюдала за ним, пока не убедилась, что он в безопасности. Вернувшись утром, она была поражена его появлением. Она была поражена тем, что в том сбитом с толку состоянии, в котором он находился, он все еще мог сосредоточиться на причине, по которой он был здесь, а именно — помочь отцу Аманды. Это было одной из вещей, которыми она восхищалась в нем. Его целеустремленная решимость. Вот почему, даже когда она не соглашалась с его методами, она помогала ему, потому что знала, что он выполнит свою работу. И все же, увидев его таким, она расстроилась еще больше, когда услышала страдальческий голос Эмили по телефону, когда дородный персонал увозил Кэла. Она подбежала к телефону, подняла трубку и успокоила девушку: — С ним все в порядке, Эм. Я иду. Эмили ждала в вестибюле, когда Джиллиан прибыла в Группу Лайтмана. Она бросилась к Джиллиан, обеспокоенная ее выражением лица. Эмили слушала, как Джиллиан объясняет ситуацию, благодарная за то, что Джиллиан рассказала ей факты, обращаясь с ней как со взрослой, вместо того чтобы пытаться приукрасить ситуацию, как поступило бы большинство людей. — Даже если он сделал это нарочно, как ты могла ему позволить? — спросила она Джиллиан. Теперь, когда они стали настоящей парой, Эмили надеялась, что Джиллиан окажет успокаивающее влияние на ее отца. — Эм. Ну же. Присядь… Я знаю, это звучит плохо, но он в безопасности. Эмили видела, как беспокоилась Джиллиан, и в этот момент поняла, как сильно Джиллиан любила своего отца. Внезапно она почувствовала себя лучше, услышав, как Джиллиан высказала свои опасения по поводу того, что Кэл испытывает больший стресс, чем обычно. Она чувствовала, что в Джиллиан ей есть с кем поговорить. Кто-то, кто понимал, каково это — беспокоиться о нем. Эмили почувствовала себя лучше. Она знала, что в какие бы глупые ситуации ни попадал ее отец, теперь у него была еще одна причина, кроме нее, вернуться домой. — На следующей неделе у него день рождения, — отрешенно произнесла подросток, надеясь объяснить страхи Кэла. — Да, но он всегда нервничает по этому поводу. Я имею в виду, вот почему каждый год мы притворяемся, что ничего нет. — Да, но моя бабушка умерла, когда ей было сорок шесть, а ему исполняется сорок семь. Джиллиан вздохнула. Конечно. Как она не сообразила? Она предположила, что они были так увлечены своими новыми отношениями, что даже не думали о том, чтобы стать парой. Она сжала руку Эмили, благодарная за то, что та доверяла ей достаточно, чтобы поделиться таким. После того, как все успокоилось и правда вышла наружу, Джиллиан дала Кэлу и Эмили некоторое время побыть наедине, чтобы все обсудить. На следующий вечер Эмили пригласила ее на ужин, а затем не так деликатно оставила их наедине. — Доктор Грендон дал мне записи, на которых ты в больнице, — рассказала Джиллиан, поставив свой бокал с вином на кофейный столик, и еще крепче прижалась к нему. — О, правда? — ответил он, стараясь звучать небрежно. — Я не просматривала их. Просто подумала, что тебе следует знать. — Ты собираешься это сделать? Джиллиан покачала головой. — Я видела кое-что из того, что произошло, но многое из остального, что ты мне расскажешь, зависит от тебя. Кэл с подозрением посмотрел на нее. — Это что, психологическая болтовня, или я должен пытать тебя, чтобы услышать правду? — усмехнулся он. Джиллиан улыбнулась в ответ, но ничего не сказала. Некоторое время они сидели молча, довольные тем, что находятся в объятиях друг друга. Джиллиан как раз собиралась потянуться за своим бокалом вина, когда Кэл заговорил. — Я видел своего отца… Они проговорили до самого утра, и Кэл открылся больше, чем когда-либо прежде. Их отношения вступают в новую фазу честности и близости. Той ночью, лежа рядом с ней в постели, Кэл почувствовал, как начинается исцеление. Может быть, ему не придется долго ждать…