***
Гермиона была довольна получившимся профилем. Минимум личной информации, демонстрирующий ее нежелание серьезно подходить к поиску партнера через волшебное приложение для знакомств, ни к чему не обязывающая колдография, сделанная безо всяких особых усилий с ее стороны, но все еще выгодно подчеркивающая черты лица и россыпь летних веснушек, ни слова о друзьях и войне, будто стирающее из памяти людей все известные благодаря прессе факты о ней, — Гермионе нравилось то, каким простым и воздушным получился ее аккаунт. Никаких обязательств. Отсутствие ожиданий. Больше воздуха. Ей нужно было больше воздуха. Она не ожидала увидеть его так скоро. Серые глаза сурово взирали на нее с экрана, проецируемого палочкой, и очевидно не хотели иметь ничего общего с платформой, на которой оказались. Его анкета попалась ей третьей по счету, но она уже была убеждена в том, что лучшего не найдет. Боги. Ей словно вновь исполнилось десять лет, когда по соседству с ее родительским домом переехала семья с мальчиком на несколько лет ее старше, и она впервые ощутила желание отложить книгу, чтобы понаблюдать за тем, как тот возится в гараже. Занимается взрослыми делами, смеется над шутками отца, дурачится за рулем чудом заведенной машины. Сорокалетней Гермионе, разумеется, никак нельзя было возвращаться в то время. Но, справедливости ради, она едва ли могла представить дурачащегося Малфоя, не заботящегося о полосах машинного масла, покрывающих его одежду. Этот придурок даже потел благородно. Сдержав раздраженный стон в воздух, Гермиона уставилась на изображение перед собой. Паутина магии, сотканная палочкой, во многом уступала в четкости технологиям маггловского мира, но все же с чувством передавала настроение мужчины, запечатленного на колдографии. Острые черты лица, выдающие напряженные желваки от явного недовольства, бледные губы, сжатые в тонкую линию, нахмуренные брови и стеклянные глаза, смотрящие прямо в душу. Драко Малфой, по всей видимости, не испытывал и унции радости оттого, что когда-то познакомился с Оливером Вудом. Гермионе оставалось только гадать о том, какой именно информацией мог обладать Вуд для того, чтобы заставить Малфоя стать лицом рекламной кампании бизнеса своей невесты. Учитывая привычную закрытость блондина, она не поставила бы и сикля на что-нибудь менее серьезное, чем подозрение в государственной измене. «Не повезет же Министерству, если это окажется правдой». Ощутив участившееся биение сердца, Грейнджер поднялась с дивана, чтобы откупорить бутылку красного сухого успокоительного. Не рискнув произносить заклинание отключения, палочку, все еще отражавшую страницу его анкеты, она аккуратно пристроила на краю кофейного столика в гостиной. Она не знала, увидит ли ее снова, если сейчас же не примет решение. «Блять». Гермиона начинала подозревать, что вместо выхода из ситуации вечного переживания одной-единственной проблемы, она неосознанно загнала себя в новую, усовершенствованную. С возможностью выбора. Открыв вино с помощью импульса беспалочковой магии, она наполнила округлый бокал и, раскачивая его за ножку, сделала глубокий вдох. Ее не слишком искушенное обоняние уловило нотки фруктов, черной смородины и дыма. Запах ее Амортенции включал их все, щедро подчеркивая яблочный аромат в общем букете. Она никогда бы не подумала, что сладкие парфюмы могут так мужественно раскрываться, как тот, что сейчас делал это на бледной коже волшебника напротив. Облаченного в мрачную министерскую мантию рядового сотрудника, отстраненно всматривающегося в пространство перед собой, напряженного, казалось, до состояния холодной мраморной плиты, абсолютно незаинтересованного в короткой беседе двух друзей, столкнувшихся друг с другом в лифте Атриума. Да, это было похоже на самое точное описание образа Драко Малфоя, который тот проецировал во внешний мир. Мрачный, отстраненный, напряженный, холодный, незаинтересованный. И, как назло, чертовски притягательный. Внезапно стены кабины покачнулись, сильным толчком отправляя ее тело в глубину лифта. Несмотря на то, что она смогла остановиться в нескольких дюймах от хорошо изученного силуэта, Гермиона почувствовала крепкую, но осторожную хватку на своем предплечье. Будто он хотел убедиться, что ее ладонь не пересечет его личных границ. — Ух, — она услышала возглас Тео, который, впрочем, так же быстро восстановил равновесие и не преминул как ни в чем не бывало продолжить свой монолог: — И я уже хотел было прокричать что-то наподобие: «Заткнись, Поттер, и поцелуй меня наконец!», как… Отследив каждый разряд тока, последовавший за прикосновением руки, мягко отпускающей ее собственную, она могла поклясться, что услышала: «Обращай больше внимания на то, что тебя окружает, Грейнджер», теплым шепотом пронесшееся в воздухе между ними. Сосредоточившись на терпком послевкусии вина на языке, Гермиона нехотя вернулась в реальность. Ей нужно было принять решение. Проблема состояла в том, что она не была уверена, так ли несерьезно она относилась к глупому лайку в приложении, как хотела в это верить. Так ли все равно ей было на потенциальное молчание по ту сторону экрана. Так ли готова она была к отказу. Несмотря на безумие идеи абсолютно детской приверженности взрослого человека к миру фантазий, Гермиона не видела ничего плохого в хорошем воображении. В точном знании своих желаний и уходе от поступков с большой вероятностью болезненного исхода. В наслаждении стабильностью и комфортом привычной рутины. Однако даже она проводила черту перед вечной жизнью в иллюзиях. Лучше она узнает ответ сейчас, чем в не таком уж далеком будущем, потратив последнюю долю здравого смысла где-нибудь в стенах крыла ментальной помощи больницы Святого Мунго. У нее оставалось еще слишком много предложений для этого мира, чтобы позволить себе потерять рассудок, не достигнув и первого столетия. Вернувшись в гостиную, где на деревянном столике продолжала светиться проекция профиля Малфоя, Гермиона залпом добила вино и взяла в руку палочку. Иконка с изображением чугунного котла, внутри которого расположился рисунок розового сердца, приятно завибрировала под подушечкой пальца. Буквально через несколько секунд вибрация передалась по всей поверхности древка. «Ламортенция отменяет заказ на партию зелий! У вас взаимная симпатия!» Она почувствовала, как сердце пропустило удар. Сахарное облачко, застывшее над экраном, расплывалось в ее глазах. Малфой действительно лайкнул ее анкету? «Начните разговор в течение 24 часов, иначе ваш шанс на счастье будет утерян. Теперь все в ваших руках!» Мерлин. Она не придумала свою реплику. Еще вчера, когда Лаванда делилась идеей своего нового приложения, Гермиона оценила прогрессивность его главной особенности — первый шаг всегда оставался за женщиной, что пресекало любые попытки спама и преследования, а также создавало такую нужную атмосферу безопасности, но она напрочь забыла об этом под влиянием нервов. Боги, она действительно была безнадежна. Не заботясь о приличиях, Гермиона призвала начатую бутылку прямо в гостиную и в неверии покачала головой. Она покупает изысканное вино за несколько десятков галлеонов, но волнуется как девчонка от перспективы удаленного диалога со своим школьным врагом. Даже в Хогвартсе ему не удавалось заставить ее почувствовать себя такой дурой. Сделав очередной глоток, Грейнджер отбросила голову на спинку дивана. Что она может написать ему? «Привет, Малфой! Помнишь меня?» Годрик, она слишком давно не была на свидании. Она совсем разучилась флиртовать. «Драко Малфой, не ожидала увидеть тебя здесь! Что нового?» Какой ужас. Он явно решит, что она не в себе. «Ты мне кого-то напоминаешь… Мы, случайно, не учились вместе? Я уверена, что у нас была химия!» Никаких сомнений. Ничто так не обольщает волшебника, как маггловские подкаты. «Хэй, блонди, я не слишком поспешу, если сразу приглашу тебя к себе?» Заманчиво, но нет. Расположившись на комфортном расстоянии от самопополняющегося бокала, Гермиона начала произносить варианты вслух: — Или будет лучше мне последовать за тобой? Родители учили меня всегда следовать за своими мечтами. Сдерживать глупое хихиканье после такого замечания казалось моветоном. — Ты по-настоящему талантливый волшебник, Драко. Потому что каждый раз, когда я смотрю на тебя, весь остальной мир исчезает. Особенно в моменты, когда под тонким материалом спортивного лонгслива выступал рельеф его мышц. Гермиона почувствовала волну тепла, охватившую тело. — Эй, Малфой, как насчет небольшой встречи выпускников с «Превосходно» в табеле? Только ты, я и твой член, так превосходно оттягивающий ткань штанов, когда ты делаешь жим лежа? Желание рассмеяться от абсурдности предложения резко сменилось яркой картиной описанной сцены, и Гермиона едва сдержала стон отчаяния. Она начинала верить в сплетни о негативном воздействии воздержания на умственные способности человека. — У меня нет цели затащить его в постель, — рассуждала она, несмотря на бурную реакцию в области живота. — Значит, мне нужен вопрос, который не потребует у него особых усилий на написание ответа, и, в то же самое время, предоставит возможности для продолжения разговора. Спустя всего полчаса, примерно семь бокалов красного сухого и целый запас самых похабных подкатов, на которые был только способен ее пьяный мозг, Гермиона остановилась на следующем: Сообщение от: Гермиона Грейнджер, 40 0:04: [Кхм. Привет! Как впечатления от жизни в маггловском районе?] Что ж, она лишь надеялась, что магическая связь, напоминающая заклинание Патронуса, не была настолько совершенной, чтобы передать степень опьянения, искажавшую ее голос. Тем временем над экраном появилось еще одно облачко: «У вашего избранного есть 24 часа, чтобы принять заявку на общение. Мы надеемся, что он не упустит эту возможность. В противном случае возвращайтесь к поиску!» Теперь ей оставалось только ждать.***
Он не ответил. Третируя последние крохи своего терпения, Гермиона размеренно вышагивала остаток расстояния на беговой дорожке, силясь усмирить бурю гнева в груди. Драко гребаный Малфой проигнорировал ее. Чертов придурок. Непроходимый циник. Мудак. Лицемер, не видящий дальше собственного носа. Она лучше всю оставшуюся жизнь будет смотреть на солнце, чем еще хоть раз… Знакомая фигура у входа привлекла ее внимание. Именно тот, кто был ей нужен. Во всех смыслах. Наспех протерев лицо махровым полотенцем, Гермиона яростно вдавила кнопку выключения и сошла с дорожки. Она сама не заметила, как ноги принесли ее к непосредственно к крепкой спине, в которую она не преминула тыкнуть указательным пальцем. Сильно. Она не дала ему и шанса на законное «Какого хуя?»: — Малфой, кем ты себя возомнил? Всецело насладившись растерянным выражением его лица, она впитала его удивление и использовала эту энергию для обеспечения живости собственного монолога. — Неужели ты всерьез думал, что подобная выходка сойдет тебе с рук? Неужели я похожа на ту, что молча стерпит твои детские игры? Ты так плохо меня знаешь? Или ты до сих пор остался чистокровным ублюдком, потешающимся над бедными и несчастными? Так тебе давно пора уяснить, что я выше тебя. Я настолько выше, что все твои семь футов роста — песчинка на фоне моей громадности. Мистер «Самый ценный работник Министерства», мистер «Лучшее приобретение квиддича», мистер «Самая большая библиотека волшебного мира», — о, боги, она глумливым тоном цитировала старые газетные выдержки о нем. — По-моему, ты мистер «Самый конченный идиот безо всякого чувства вкус… — Дай мне еще один шанс. Звук его голоса шокировал ее. Гермиона не была уверена, что правильно расслышала его сквозь ненавязчивую мелодию, просачивающуюся через динамики, установленные по всему периметру зала. — Что? В светлых глазах блестела незнакомая ей ранее решимость. Ее собственная, тем временем, стремительно покидает ее тело. — Дай мне еще один шанс. — Шанс на что? Гермиона не могла понять, работали ли ее легкие, потому что заторможенность в умственной деятельности явно намекала на недостаток кислорода, поступающего в организм. — Сделать все правильно. И пока ее мозг силился связать воедино все происходящее, чтобы выдать любую адекватную реакцию, Малфой выудил черный смартфон из кармана серых спортивных штанов и протянул его вперед. Айфон. Естественно. — Могу я взять твой номер телефона? Бросив попытки найти ситуации хоть какое-то оправдание, Гермиона сосредоточилась на мобильном в своих руках. Как только на экране отобразилось поле для введение пин-кода, она услышала незамедлительное: — Двадцать девять ноль восемь. Открыв вкладку с клавиатурой для создания новых контактов, она быстро набрала заученные цифры и вернула телефон хозяину. — Я напишу тебе вечером, если ты не против. Чарующий блеск в серых глазах напоминал ей надежду. Гермиона кивнула, не в силах отвести взгляд. Находиться так близко к Малфою, удостаивающему ее вниманием, было непривычно. Когда пауза по всем канонам этикета уже перешла за черту приемлемой длительности, ей нужно было что-то сделать. Следующим по списку в импровизированном плане ее выходки было гордое отступление. Этим ей и следовало заняться. «Прямо сейчас, Гермиона». Чудом сумев выговорить ровное «До вечера», она медленно развернулась на носках и направилась к выходу из зала. Полотенце, бутылку для воды и кейс от наушников она заберет в следующий раз. Наверное.