Лучи алого солнца

      Ты уже и не помнила, когда именно всё началось. Ночи сливались в одну сплошную рутинную темноту. Обращение в демона затронуло воспоминания, поэтому время после потери человечности перетекало от годов к десятилетиям, постепенно стирая всё кроме ночи встречи с Кокушибо.       Ты была одной из множества служанок в богатом доме. Но по стечению обстоятельств под названием «непримечательная и постоянная девушка», то есть из-за того, что ты была такой, какая есть, хозяйка возненавидела тебя. Или по любой другой причине, до которой можно было бы додуматься. Наврядли чужие тараканы в процессе разглаживания извилин на её клубке мозгов предоставили бы адекватные мысли по этому поводу.       И когда эта ополоумевшая женщина собиралась накинуться на тебя с остроконечной заколкой, ты оттолкнула её со всей силы от страха. Кто бы не стал бороться за свою жизнь?       Перед тем, как ты сообразила, что пора бы валить да подальше, она успела схватить полы твоего кимоно и порезать ноги. Ты вырвалась и бежала, сломя голову, пока в тебя летели камни и следом слышались злобные смешки местных ребятишек.       Солнце скрылось, отдавая бразды правления позднему вечеру. Оказаться в лесу в тёмное время суток — ужасное решение, честно. Слёзы и рыдания — шикарная приманка, если ты охотишься, но не тогда, когда становишься просто добычей.       — Я хочу, чтобы они все умерли, — выла ты, поджимая к себе ноги, которые продолжали кровоточить несмотря на неглубокие царапины. Собственно, кровь — ещё одна отличная приманка. — Пусть они все умрут!       Повезло ли тебе или лучшей участью могла бы быть смерть… Как бы то ни было, судьбоносная встреча не окончилась печально, потому что сам Кокушибо потерпел ряд неудач в последнее время. Дело было не в охоте. Поиски голубых паучьих лилий не венчались успехом, а выяснение местоположения главы организации охотников на демонов не продвигалось ни на шаг. Даже опыт бывшего охотника на демонов не предоставил привилегий в погоне за неизвестным местом.       Кокушибо был голоден настолько, что едва сдерживал себя. Условие — будь оно проклято десятки раз — Музан поставил условие: не привлекать лишнего внимания. Это означало, что нельзя просто напасть, когда захочешь и на кого. Позволительно только выслеживать жертв и аккуратно устранять их. Чтобы охотники потом не вынюхивали.       Но — о, чудо! — логика ещё работала.       — Кого… ты хочешь убить? — чужой голос холодом прошёлся по коже.       Ты убрала руки от лица и повернулась к нему. Шесть нечеловеческих глаз и голодный взгляд. Сразу же вспоминаются бабушкины истории про демонов-людоедов. Сил кричать после плача не было. Страх сковывал. «Что он только что сказал? Кого я хочу убить?» — подумала ты.       — Всех в том доме, — ты указала рукой направление, хотя из-за высоких деревьев было невозможно увидеть нужное место.       Кокушибо прищурился, смотря в ту сторону, и обернулся к тебе.       — Ты… хочешь жить?       Может, происходило всё не совсем так. Ты чётко помнишь, что Кокушибо был голоден, а ты истекала кровью. И правильным исходом для него было бы съесть тебя. Почему-то он медлил. Даже из-за голода он не собирался нарушать указания прародителя демонов. И в то же время не собирался оставаться голодным. Кокушибо предложил тебе сделку. Ты должна была сделать так, чтобы ни у кого из обитателей того дома не было возможности сбежать. Ни у хозяев, ни у прислуги. Ты согласно закивала.       Пожар был твоей первой и лучшей идеей, поэтому ты не стала ломать голову дальше. На такой случай есть чёткий порядок действий для всех. Все пойдут по одному пути прямо через расположенную рядом сырую пещеру, в которую огонь не проберётся, а вот демон — запросто. Ты рассказала об этом месте. Кокушибо заранее завалил второй выход из пещеры. Дело оставалось за малым — устроить поджог. Никто не стал задавать вопросов, потому что они знали тебя в лицо. Никто так и не догадался, что это ты подстроила всё. Они не были о тебе высокого мнения. Тебя считали дурочкой. Никто никогда не заступался за тебя. И они все поплатились.       Жар, переполнявший грудную клетку, выбивал из лёгких весь воздух. Ты слишком долго пробыла вблизи бушующего пламени. Кожа перегрелась и покраснела, хотя в ночи этого нельзя было разглядеть.       Осознание того, что ты только что натворила, захлестнуло с головой. Ты схватилась за голову и закричала. Предсмертные вопли поначалу отзывались приятной мелодией для ушей. Сейчас этот звук был столь противен.       — Зачем я это сделала?! Я же хороший человек! Я всегда выполняла поручения! Была послушной и не перечила! — слова тонули в гуле огня и прятались за треском горящего дерева.       Запаха горелого мяса не было, потому что все успели добежать до укрытия, а там их путь перекрыл демон.       Лёжа на земле и глядя на слепящее пламя, ты сминала пальцами травинки, чтобы хоть немного успокоиться. Кровь уже высохла, а ранки покрылись тёмно-красной корочкой, так что за здоровье, наверное, можно было уже и не переживать.       — Я никогда не хотела быть монстром, а теперь…       Захват на лодыжке и плотный запах крови отрезвил тебя. Демон потянул тебя вверх. Ты тщетно пыталась ухватиться за траву, землю, что-угодно, но руки цеплялись за пустоту. Повиснув вверх тормашками, ты часто задышала. Голова закружилась. Ты поняла, что демон не собирается отпускать тебя, а наоборот сейчас съест.       — Ты! Ты обещал!       — Обещал? — он замер.       — Ты спросил, хочу ли я жить. Мой ответ был утвердительным! — надежда на то, что тебе удастся его уговорить, разгоралась.       — И ты прожила дольше… чем те, кого я уже съел.       — Это нечестно! Пожалуйста! Я… — он вновь собирался укусить тебя за ногу, когда ты затараторила. — Я могу быть полезной тебе! Я буду тебе служить!       — Я устал слушать… такую неуважительную девушку, как ты… — демон отпустил тебя, и ты больно упала на землю.       Времени на размышления не было. Всё, что тебе нужно было сделать прямо сейчас, — бежать. Стоило тебе подскочить со своего места, как тебя схватили за ворот и посадили на землю.       — Открой рот.       — А? — неосознанное послушание, привитое с детства, брало верх в самые неподходящие моменты.       Стоило чужих пальцам ухватить твой язык, как ты мгновенно сомкнула челюсти. Ты сглотнула скопившуюся от стресса слюну вместе с кровью. Демон замер и не понимал, издеваешься ли ты над ним или просто такая есть. Кокушибо прожил достаточно и многих людей повидал. Они зачастую были болтливее перед смертью, чем в обычной жизни, так что он собирался вырвать тебе язык, чтобы не отвлекала его лживыми речами и обещаниями. Человека, который мало того, что не обращается к нему уважительно, так ещё кусает его и пьёт кровь, ему встречать ещё не доводилось. Это было нагло, раздражающе и… интересно. Он не хотел себе признаваться, что растерялся. Что бы сделал господин Кибутсуджи в подобной ситуации?       Ты была в ужасе и не могла пошевелиться. Смысла обращаться к убийце уважительно ты не видела, кусать его и пить кровь не собиралась — рефлексы сработали быстрее, чем ты что-либо сообразила. Демон успел поцарапать твой язык когтём, но теперь как будто всё было в порядке. И на ногах оставались только красноватые линии и разводы грязи.       Ты слышала его тяжёлый вздох и подумала, что он вот-вот достанет катану, чтоб разрубить тебя, или убьёт голыми руками.       — Пей, — он с силой провёл пальцами по твоим начавшим выступать клыкам, и ты почувствовала на языке горячие капли и поддалась порыву. Ты ухватилась когтистыми руками за его и жадно слизывала стекающую с его пальцев демоническую кровь.       Так ты помнишь своё обращение. События того, что произошло в подробностях, ты запомнила весьма смутно. Но своё преображение — нет, никогда не забудешь.       Кокушибо никогда не считал себя подобным другим Демоническим Лунам. И уж тем более не думал, что уподобляется Доуме, любящему безраздельное женское внимание, или Аказе, который не ест девушек с позволения господина Кибутсуджи. Ты просто была рядом и не мешалась.В целом, даже была полезной. Пока он разбирался с поручениями прародителя демонов, ты подготавливала для него еду по всем правилам: аккуратно, без свидетелей и без подозрений. Чинила одежду или покупала новую при необходимости. Деньги всегда можно забрать у тех, кого ешь. Ты молчала большую часть времени, хотя Кокушибо так и не вырвал тебе язык.       Однажды ты всё-таки спросила, приятна ли ему твоя компания. Кокушибо ясно дал понять, что ты не была его привязанностью. Ты просто обязана быть всегда рядом. Без тебя он… Нет, что за мысли «с тобой или без» вообще? Он имеет в виду, у него была жена, которая делала вещи, которые ему приходилось делать самому до твоего появления, как шитьё и приготовления ужина. «А как же сбрасывать напряжение?» — спросила ты, загоняя его в тупик. Ты оставалась непонятной женщиной для него. Десятки лет совместного путешествия спустя зачем такое спрашивать? Нет, зачем тебе вообще такое спрашивать? Ни с того, ни с сего… Он демон, в конце концов. Их основная потребность в том, чтобы сожрать, а не наиграться, как делает Вторая Высшая Луна, чьи забавы наверняка включают в себя либо поедание друг друга с женщиной-демоном или просто поедание женщины до, во время или после самого события — как настроение сложится.       Во время последней охоты до тебя пытался домогаться ещё не умерщвлённый ужин. Тогда ты задумалась, почему люди постоянно хотят друг друга касаться и почему им всегда этого мало. У демонов этот голод второстепенен. Если можешь держать свою жажду человеческого мяса в узде, то и с крайними потребностями справишься. Обычно демоны не дразнят себя мыслями о чужом теле, которое вообще-то можно съесть. Обычно демоны не привязываются. Обычно они одиночки — в четырёх случаях из шести, в девяти случаях из двенадцати.       И всё же тебе интересно, каково было бы касаться Первой Высшей Луны, какой бы была его ответная реакция, могли бы вы вдвоём быть ближе друг к другу.       И всё-таки, думал демон, почему такие как Доума не ограничиваются плотскими утехами? Неужели плоть другого демона действительно вкусная? В том, что кровь первого демона лучше любой другой под сомнение не ставится, но вкусны ли другие демоны? Ты пьёшь его кровь и тебе это нравится. Понравится ли ему твоя кровь? С чего бы более сильному демону есть слабого. Так никакой силы он не получит. Но они же едят слабых людей. Насколько вкус демона зависит от его силы и количества съеденных людей?       Кокушибо начинает злиться на тебя за то, что ты заставляешь размышлять его о подобных вещах. Первая Луна понимает, что стоит тебе вернуться после очередного мелкого поручения, отпустить в течение следующих суток такую непонятную и интересную девушку, как ты, ему не захочется.