***
Гермиона плохо спала уже четвертую ночь подряд. На это было две причины. Первая — уже известная душащая ее тишина ночного Хогвартса, а вторая — страх перед Драко Малфоем. Она не знала, откуда он у нее появился, ведь все те годы, когда он ее доставал, страха не было, она с легкостью могла дать ему отпор. А что сейчас? Гермиона решила, что она боялась того, что он ее сдаст, как на втором курсе он их сдал с драконом Хагрида. Ей не хотелось проблем, и в отличии от Рона, не хотелось внимания. Если сейчас выясниться, что «золотая девочка» каждую ночь нарушает правила, от внимания и сплетен не убежать. «Еще начнут болтать, что мы с ним тайно встречаемся!». Но Малфой молчал и, казалось, даже не смотрел в ее сторону. Он всегда был один: в столовой, на уроках, в коридорах, на улице, в Хогсмиде. Казалось, что все его друзья отвернулись от него, хотя по сплетням это он игнорировал все их попытки общения с ним. Гермионе казалось, что он хотел, чтобы его никто не трогал и не видел, и чтобы его присутствие прошло для всех незамеченным, и что он вообще не хотел находиться в этом месте. Хотя все те же сплетни настаивали, что он даже поссорился с родителями, когда захотел вернуться в Хогвартс, так как они были против. — Гермиона, все в порядке? — спросила Джинни в пятницу за завтраком. — Да, все отлично, — соврала Гермиона. Она научилась это делать. Пришлось. Хотя иногда с тоской вспоминала детство, когда единственной ее ложью было то, что она не ела пропавших из шкафа шоколадных конфет. — Тогда почему ты пялишься на Драко Малфоя? Он тебе что-то сделал? — снова перебила Джинни внутренний монолог Гермионы. — Я не пялюсь, — Гермиона резко опустила голову вниз, и поняла, что и правда, посмотрела на свою тарелку впервые за несколько минут. — А как это называется? — рассмеялась девушка с реакции подруги. Гермиона промолчала. — Ладно, не хочешь, не говори! Но еще чуть-чуть, и я начну думать, что у вас роман! — Чего? — возмутилась Гермиона, с удивлением посмотрев на подругу. — Ну, а как еще объяснить то, что вы сверлите друг друга взглядами? — Так, ну, во-первых, я не сверлила его взглядом, я просто задумалась, а он сидел там, куда упал мой взгляд, а, во-вторых, Малфою до меня нет никакого дела, и он тоже ни на кого не пялится! — Ну, да, — снисходительно улыбнулась девушка, и видя, воинственный настрой подруги решила отступить. — Может, мне и правда показалась. — Показалось, и чтобы больше я от тебя не слышала таких абсурдных предположений о моем романе с Малфоем! Я скорее подставлю лицо Чудовищной книге о чудищах, чем подумаю о романе с этим хорьком! — Гермиона резко встала со скамьи и отправилась вон из обеденного зала. «М-да, наверное, это было слишком. Надо будет извиниться!», думала расстроенная Гермиона. На самом деле с девушкой такое случалось редко, но, когда она не знала, что сказать, и как отмазаться, она начинала наезжать в ответ, и иногда могла переборщить. «Она по любому пошутила, я же встречаюсь с ее братом, а я повела себя так, будто и правда скрываю свою влюбленность в Малфоя!», думала она во время занятий, снова не замечая взгляда однокурсника. На шестой день, а точнее ночь, Гермиона не выдержала… Понимая, что не выдержит еще и дня без нормального сна, девушка выбралась из своей постели, надеясь, что сегодня она никого там не встретит. За прошедшую неделю она немного успокоилась, решив, что он там оказался случайно, решив прогуляться ночью по школе. Раз он её не сдал, можно было забыть об этом неприятном инциденте и жить дальше… А, может, он просто вынес урок из своего ябедничества все на том же втором курсе… Теперь он знал, что какими бы благими не были его намерения, за прогулки по ночному Хогвартсу он будет наказан также, как и те, кого он сдал. Тишина замка снова давила на нее, но по пути к башне это перестало так сильно беспокоить девушку, так как она знала, что это вот-вот закончится. Она почувствует желанную прохладу ночи, услышит шум ветра, птиц и сверчков. А если ей повезет, начнется ненавистный ей ранее дождь, и от тишины не останется ни следа. — Что ты тут делаешь каждую ночь, Грейнджер? — раздался резкий, немного грубоватый голос, отдавшись эхом от глухих стен. Девушка взвизгнула от неожиданности, так как уже находилась в сладком полудреме и видела себя в Норе рядом с друзьями. — Кто здесь? — спросила дезориентированная Гермиона, оглядываясь в темноту. Хотя ответа ей не требовалось, она догадалась, кто это, просто ей требовалось визуальное подтверждение. Она все еще хотела, чтобы это было частью ее сна, и она тут была одна. На лунную дорожку вышел он. Малфой. Грудь опять сковало страхом. — Почему ты меня преследуешь? — Делать мне больше нечего, — Малфой вальяжно дошел до противоположной от девушки стены и сел в точно такую же позу, как она, спиной облокотившись на стену. — Тогда, как это понимать? — строго спросила она. Сковывающий ее страх начал отступать, уступая место раздражению. — Не спится, — пожал он плечами. — Откуда ты знаешь, что я прихожу сюда каждую ночь? — Потому что я тут вижу тебя каждую ночь, — все еще спокойно ответил он и закрыл глаза, вдыхая свежий воздух. — Не ври, я тут всегда одна! — В начале вечера да, а потом ближе к двум всегда прихожу я. — Зачем? — не поняла Гермиона. — Не спится, — снова повторил он. «Идиотка! Он сказал об этом полминуты назад!» — И почему бы тебе не выпить «Сон без сновидений»? — раздражаясь все больше спросила она. — Не хочу стать наркоманом, как мой отец, — ответил он, все еще не открывая глаз, но девушка почувствовала его напряжение, во время этой фразы. А еще она почувствовала… жалость? или понимание? или удивление, что он так легко открылся ей… грязнокровке. Больше Гермиона не говорила. Сначала она хотела уйти, но, поняв, что Малфою нет до нее никакого дела, и он просто сидит с закрытыми глазами, сама незаметно задремала. Проснулась девушка, когда первые лучи солнца коснулись ее лица. Она недовольно поморщилась и потянулась, разминая затекшие от неудобной позы мышцы. Вспомнив события прошедшей ночи, она резко открыла глаза, ожидая увидеть перед собой сопящего Малфоя. Но его не было. Она даже сначала подумала, что ей все это приснилось, но потом поняла, что укрыта пледом, который она точно помнила, лежал слева рядом, когда пришел парень, и она его точно не трогала. И сразу же после понимания, что он ее укрыл, она одновременно и занервничала и… на ее душе появилось какое-то тепло в его сторону. «Не все с ним потеряно…», неловко подумала Гермиона, по пути в комнату, размышляя, укрыл бы ее Рон. Следующей ночью, дождавшись полуночи, она снова направилась в башню, размышляя стоит ли ей уйти ближе к двум или остаться. «А может, он вообще не придет?». Но ее планы нарушил уже ждавший ее парень. Девушка молча подошла к своему месту напротив него и села. Они встретились взглядами, и она впервые за долгое время не нашлась, что сказать. — Привет, — тихо пробормотала она. — Ты сегодня рано, — констатировала факт девушка, заметив, что ни раздражения, ни злости, ни страха в данный момент не испытывала. На душе было спокойно, будто разговаривала она не с давним врагом, а с другом. — Я точно знал, что не смогу уснуть, — ответил он, оторвавшись от книги, которую читал. — Почему? — Ты не слышала новостей? — с удивлением спросил он. Девушка отрицательно покачала головой. Она перестала выписывать пророк, после того как поняла, какая «желтая» эта газетенка. — Мой отец умер. В бреду вышел на крышу поместья и упал, — она снова не знала, что сказать. — Мне жаль. — Не стоит, не жалей ни меня, ни его. Он заслужил. — Ну, в любом случае он был твоим отцом, и это грустно, когда дети лишаются родителей. — Он был дерьмовым родителем, — лишь ответил он, возвращаясь к книге, давая понять, что тема исчерпана. Следующий час прошел в относительной тишине. Конечно, это не было той «кричащей» тишиной, которая не давала Гермионе спать, так как вокруг были слышны звуки природы, но Гермиона с удивлением для себя отметила, что молчать с ним комфортно. — Почему ты не можешь уснуть? — вдруг спросила она, спустя долгое время. — Кошмары. А ты? — Отчасти тоже, а отчасти из-за того, что мне слишком душно и тихо в спальне. Сначала я просто гуляла по Хогвартсу, пару раз даже выходила на улицу, и, наконец, нашла это место, — Драко хмыкнул. — Что? — незло возмутилась она. — Просто вспомнил свое удивление, когда на моем излюбленном месте появилась ты. — Почему ты меня не прогнал? — Ты мне не мешала, — пожал он плечами. — Я тебя никогда не слышала, ты очень тихо передвигаешься, и еще тише находишься в комнате. — Есть такие штуки, как заклинания, — подтрунил он, и девушка засмеялась. Следующей ночью, к удивлению Гермионы, парень принес термос. — Драко Малфой знает о существовании термосов? Вот это поворот! — весело подтрунила она. — Я заметил, что тебе комфортнее пользоваться магловскими штуками, нежели заклинаниями, — неловко сказал он, и Гермионе стало одновременно и тепло на душе, и стыдно. Тепло от того, что такой недавний друг заметил ее любовь и ностальгию по магловским вещам, и стыд за то, что она высмеяла его. — Это очень мило, Малфой, спасибо, — улыбнулась она, протягивая руку за горячим напитком. Кружки он, конечно же, не принес, но молодые люди не были против по очереди отпивать горячий черный чай из крышки термоса. В этот раз они не сидели друг напротив друга, они стояли рядом, облокотившись на поручни башни, немного касаясь друг друга плечами, но это снова не волновало бывших школьных врагов. Сегодня они разговаривали обо всем, избегая темы войны, хотя у Гермионы была пара вопросов о том времени, но она тактично молчала. Спустя пару недель Гермиона за завтраком с удивлением для себя обнаружила, что с нетерпением ждет каждого вечера, чтобы встретиться с Малфоем, обсудить, как прошли их дни, а затем перейти к разговорам обо всем, о жизни, книгах, друзьях и даже квиддиче. Малфой с удивлением узнал, что Гермиона боится летать, и на метлу ее можно загнать только под угрозой смерти. В тот раз, когда они говорили о полётах на метле, они быстро сменили тему, но Гермиона была уверена, что он тоже вспомнил ту ночь в Выручай комнате, когда им всем вместе пришлось спасаться от адского пламени, используя метлы. Девушка заметила, что парень довольно прилежно и усердно учился. К нему никогда не было замечаний, его домашняя работа всегда была сделана и сдана в срок, а все экзамены он сдавал на отлично. «А мы похожи», такая мысль вертелась у Гермионы в голове каждый раз, когда она подмечала очередную его особенность. Хотя часто она старалась на него не смотреть, так как боялась, что вездесущая Джинни обо всем догадается. Сейчас она находилась в Совятне, отправляя очередное письмо своему парню. Его последняя записка также не отличалась оригинальностью и объемом: «Сдал экзамены на «хорошо», но думаю, что меня бы взяли в любом случае, как героя войны», — Гермиона закатила про себя глаза. — «Как дела у тебя? Твое последнее письмо было удивительно коротким, всего один пергамент», поэтому и это письмо она не стала делать особо длинным, сославшись на отсутствие новостей и занятость из-за подготовки к выпускным экзаменам, которые пройдут уже через три месяца в июне. На самом же деле она поняла, что устала идти к нему навстречу, и, если он пишет такие короткие письма, она тоже не будет выкладываться по полной. «Наверное, это обида», думала девушка, ведь из рассказов Джинни она узнает о жизни парня больше, чем из его писем, и ей иногда сложно скрывать удивление, когда она слышит очередную важную весть, которую она хотела бы узнать от него лично. Например, что он подрался с одним из студентов аврората, и что их чуть не отчислили, а оставили их благодаря Гарри, который, кстати говоря, сдал экзамены на «отлично». Гермиона однажды увидела его письмо к Джинни, «Не меньше пергамента», с обидой пронеслось у нее в голове. Но потом она снова думала о каникулах, которые должны были начаться через две недели, и о том, как у них все наладится, само собой. Про Малфоя она в своих письмах, конечно же, не рассказывала. Она знала, что никто из ее друзей не поймет. Гарри и Рон не переносили его на клеточном уровне, да и сам Малфой, или Драко, как она называла его в последнее время, не блистал желанием наладить с ними связь. Между ними был слишком большой обрыв из обид, упреков и ненависти. Они были слишком разными. А Джинни… Джинни во всем поддерживала Гарри, поэтому о ней речи тоже не шло. Гермиона размышляла, что, если бы она захотела, она могла бы рассказать Полумне, так как та точно бы ее поняла. Выходя из Совятни, на ходу думая о том, что писем Рону можно больше не писать, так как они скоро встретятся, девушка врезалась в грудь какого-то парня, и, если бы не его твердые руки, точно упала бы. — О чем задумалась, Грейнджер? — услышала она знакомый голос, который обычно слышала по ночам, но не привыкла слышать так рано утром. Днем она привыкла его либо совсем не слышать, либо слышать из далека, когда он с кем-то общался. Но не обычный тон. — Я? Я… Я просто… Что ты тут делаешь? — нахмурилась она, раздумывая, боится ли она, что их кто-нибудь увидит мило разговаривающих и… как будто обнимающихся. Она высвободилась из этих вынужденных объятий, а по спине пробежал неприятный холодок. Девушка сделала вывод, что боится. — Отправляю письмо матери, — пожал он плечами. — А ты? — Рону, — сказала она, и заметила незнакомую ей эмоцию, на секунду появившуюся на его лице, но он быстро спрятал ее за выражением невозмутимости и безразличия. — Понятно, — лишь сказал он. — Ну, увидимся, — сказал он на прощание и пошел дальше. «Интересно, что это было? Наверное, занят. А Рон ему просто не нравится. Точно! Вот, что это была за эмоция, презрение!», шла довольная Гермиона, думая, что разгадала неприступного Малфоя. Однако тем вечером и ночью он так и не пришел. Она даже заснула, ожидая его на их месте, но он не появился ни в тот, ни в следующий вечер, ни в один из вечеров перед каникулами. Гермиона даже подумала, что он уехал раньше, но каждый день видела его в столовой, и уже даже не скрывала от Джинни, что смотрит на него, но подруга к счастью тактично молчала, помня предыдущий необоснованный взрыв подруги. Но Драко ее игнорировал, не смотрел на нее и делал вид, что не замечал. Один раз они случайно столкнулись в коридоре, и он с равнодушием посмотрев на нее и не сказав ни слова, пошел дальше. Полумна даже удивилась такому «доброму Малфою», а Гермионе в свою очередь казалось, что парень наказывает ее за что-то, и больше она не думала, что понимает этого «неприступного Малфоя».***
— Гермиона! — закричал Рон, когда увидел, только что прибывшую девушку прямо к ним в Нору. Гермиона не сразу отправилась к Уизли, чем расстроила почти все их семейство, но все равно с пониманием отнеслись к ее желанию провести часть каникул с родителями, которые еще не до конца отошли от восстановления памяти, и Гермиона хотела видеться с ними настолько часто, насколько было возможно. — Я так соскучился по тебе! — Гермиона неловко обняла его, поняв, что ее обида никуда не ушла при виде его, и ей уже не хотелось так сильно обнимать его, целовать и заговорить до смерти. — А я по тебе, — тихо сказала она, отвечая на последующий крепкий поцелуй. Гермиона быстро его прервала, так как ей было неловко целоваться при его матери, которая, казалось, не возражала. — Здравствуйте, миссис Уизли. — Здравствуй, дорогая, — кинулась обнимать и целовать девушку женщина, а Гермиона снова с грустью отметила, что от ее объятий было теплее, чем от объятий собственного парня. Последние дни каникул прошли так, будто она и не уезжала. Гарри на время переехал в Нору, чтобы побыть с Джинни и не разлучать ее с семьей, а Гермиона поселилась у Рона. Единственной каплей дегтя в бочке меда была ее отстраненность, которая начала напрягать Рона, и в последний день он взорвался, наговорив много гадостей Гермионе, самыми главными из которых были то, что она заучка, и лучше бы она не уезжала в Хогвартс. Гермиона в долгу не осталась, высказав все свое недовольство насчет его писем и их содержания, о его неспособности поддержать разговор и о его слишком сильной привязанности к маме в его почти двадцать лет. Да… их слышали все, но Гермиона в пылу спора и ярости не обратила на это внимания, когда уже со всеми собранными вещами трансгрессировала в Хогсмид. Да, так как она уже была совершеннолетней, можно было не тратить время на дорогу в поезде, поэтому оказавшись на улочках магического города, она со злостью потащила чемодан вперед. Гермиона не хотела мириться первой, так как не она начала этот скандал и взаимные упреки, но в то же время она понимала, что, если ни один из них не пойдет на встречу, это будет означать конец для их отношений, и скорее всего даже для дружеских. Джинни трансгрессировала на следующий день. Она сообщила, что поговорила с братом и рассказала ему во всех красках, какой же он идиот, и к большому облегчению Гермионы миссис Уизли не держала зла на девушку, и Рону досталось также и от нее. Сестра ее парня строго настрого запретила мириться первой, и Гермиона решила, что выполнит «приказ» подруги. Через пару дней за завтраком она к своему удивлению получила сразу два письма. Одно было от Рона, извещающее, что сегодня вечером он хочет навестить ее и поговорить, что стало неожиданным сюрпризом для девушки. Он спрашивал удобно ли ей. И она уже было отправила письмо, что ей удобно, но сначала решила прочитать второе письмо. К ее еще большему удивлению это было письмо от Драко Малфоя. «Сегодня в полночь на астрономической башне. Захвати плед и плащ-невидимку», на лице девушки расплылась огромная улыбка, и она невольно посмотрела в ту сторону, где обычно сидел Малфой. Он смотрел на нее, впервые за долгое время. Смотрел. В то же время, что и она. Они смотрели друг другу в глаза, а по спине девушки опять пробежал холодок, но в этот раз он не был чем-то неприятным. Она незаметно кивнула ему, и спрятала письмо в карман мантии, а затем начеркала ответ Рону, что ей удобно сегодня в шесть. Разговор с Роном в начале был очень сумбурным, так как она больше думала о ночной встрече с Малфоем. «Просто я все ещё зла на Рона, а с Драко давно не виделась!», успокаивала себя девушка. Но кое-что все-таки спустило Гермиону с астрономической башни на землю, точнее в специально оборудованный для посещений класс. Правда предназначен он был для посещений родителями учеников первых двух курсов, но хорошие отношения с Макгонагалл помогли устроить эту встречу тут. Рон неожиданно встал на одно колено и протянул ей кольцо. Она с непониманием уставилась на него. — Ты просишь, что? — Выйти за меня, — промямлил Рон, видимо он не рассчитывал на переспрашивания. — Рон, — тяжело вздохнула девушка, — встань, ты не обязан. — Нет, но я хочу, — настаивал Рон. — А ты? — Нет, — твёрдо ответила девушка, а Рон густо покраснел. Он медленно встал и уставился на девушку. — Рон, мы встречаемся год, большинство которого я провела вдали от тебя. — Тебя смущает только время? Но знакомы-то мы дольше, с первого курса! — Дело не только в этом. Мы отдалились друг от друга! — С чего ты взяла? Мы знаем все друг о друге! — Рон перешёл на повышенный тон, и Гермиона снова жалела, что стены не защищены оглушающим заклинанием. — Нет, далеко не все, Рональд! Мы знаем многое, но не все! И я ещё не готова к семье! — Не глупи, Гермиона, — начал было Рон, но девушка его перебила. — Глупишь тут только ты. Ты делаешь предложение девушке после первой крупной ссоры, толком даже не помирившись! Ты думал один приезд все решит? Один твой вид заставит бросится меня к тебе на шею? — Значит, нет? Это твоё последнее слово? — зло переспросил Рон. — На сейчас да, но это не значит, что я хочу расстаться, Рон, — уже спокойнее произнесла Гермиона, попытавшись обнять его, но он резко сделал шаг назад, и девушка решила, что ему нужно время разобраться со всем этим. Лучше к нему сейчас не лезть. — Просто дай нам немного времени. Мне слишком рано заводить семью, а тебе нужно повзрослеть и стать немного самостоятельнее. — Опять ты про мою мать? — снова заорал Рон. «Боже, это, наверное, слышит вся школа. Макгонагалл больше не пустит меня сюда!» — Дело не только в ней, Рон. Ты зависим от многих людей, в том числе от Гарри, и, если бы не он, ты бы не закончил курсы аврората! Научись думать, прежде чем сказать или сделать что-то! — Знаешь, что, — зло начал сильно покрасневший Рон, — то, что я тебе сейчас скажу, я хорошо обдумал. Все конечно! — крикнул он и удалился из комнаты, громко хлопнув дверью. Реальность обрушилась на Гермиону сразу же после громкого хлопка двери. Руки затряслись, ноги подкосились, в этот момент девушка поняла, что стоит. Нащупав под собой стул, она тяжело села на него и горько заплакала. Она горевала о потере парня и друга, и ей уже было все равно, что их слышала добрая половина школы, это она переживет, но слова Рона, что он обдумал их расставание, больно ранили её. «К чему тогда было это предложение?» Сколько она так просидела, она не знала, но через какое-то время пришла Джинни, и, увидев состояние подруги, без слов обняла её. Да, слова были и не нужны, она скорее всего либо слышала сама, либо узнала из сплетен. Около десяти часов вечера, когда в коридорах оставалось мало народу, Джинни вывела её из класса, и они как-то слишком быстро оказались в их слишком тихой комнате. Именно в этот момент Гермиона вспомнила о предстоящей встрече с Малфоем, которую она не собиралась отменять из-за расставания с Роном. Последняя мысль спровоцировала новый поток слез, которые впитала белоснежная подушка. Джинни принесла Гермионе странный на вкус чай, но девушка не обратила на это внимания, так как все ещё была в расстроенных чувствах.***
Следующее, что увидела Гермиона был утренний свет, пробивающийся сквозь балдахин на её кровати. Девушка резко встала. Она не могла уснуть сама. Не могла из-за этой острой боли, острой тишины и желания встретить Малфоя. Было ли это желание острым? Об этом думать не хотелось. — Джинни, — позвала девушка, и через секунду меж двух штор появилось обеспокоенное лицо подруги. — Что ты мне подмешала? — «Сон без сновидений». И не смотри на меня так, он тебе был нужен, без него ты бы не уснула! — Гермиона с тяжёлым вздохом опустилась на кровать. — Я сегодня никуда не пойду. — Хорошо, — слишком покорно сказала девушка. — Тебе что-нибудь принести? — Завтрака, если можно. — Будет исполнено, моя госпожа, — грустно улыбнулась подруга и удалилась. Это было нетипично для Гермионы. Это был будний день, экзамены близились, и пропускать занятия было глупо, но у девушки просто не было сил куда-то идти. Она знала, что о том, как её бросил Рон знали все, а если ещё кто-то не был в курсе, то к обеду узнает. Девушка с грустью вспомнила, что пропустила такую долгожданную встречу с Драко, но надеялась, что сможет все объяснить. Терять ещё одного друга ей не хотелось. Через час она уже вовсю уплетала принесенный Джинни завтрак, а когда та удалилась, решила, что лучшим решением в данной ситуации будет написание эссе, которое нужно было сдать на следующей неделе. Такое состояние Гермионы длилось всю оставшуюся неделю. Она не ходила ни в столовую, ни на занятия, а единственные люди, с которыми она виделась были ее соседки по комнате, которые с жалостью на нее смотрели. Из всех из них общалась она только с Джинни и Полумной, которые рассказали ей все сплетни, которые ходили вокруг Гермионы. На удивление сплетни были достаточно точными, Гермиона отказала Рону выйти за него, а тот распсиховался и бросил ее, единственное, что было добавлено это причина, по которой девушка сказала «нет», и теперь все уверены, что Гермиона влюбилась в какого-то другого парня. «Ну, что за бред?», расстроенно думала Гермиона. «Теперь все будут думать, что я шлюха. Хорошо, что никто не знает о нашей дружбе с Малфоем, а то бы решили, что это я в него влюблена!». Помимо этого, Джинни поделилась с какой-то знакомой, что напоила брошенную девушку снотворным, но та разнесла это по всей школе. С Малфоем Гермиона тоже не виделась, и не знала, простит ли он ее за пропуск встречи. «Хотя, он тоже динамил меня перед каникулами. Потерпит!». С наступлением новой недели Гермиона взяла себя в руки, решив, что, как бы она это не отрицала, их отношения с Роном пошли на убыль, и несмотря на ее вранье самой себе, она предвидела их скорое расставание. Конечно, ноющая боль в сердце от этих признаний никуда не ушла, но только вот девушка не могла понять причин этой боли. Это боль по потерянной любви или дружбе? Помимо этого, со слов Джинни Гермиона знала, что Рону досталось дома от матери, что он устроил сцену прямо в школе, и вся семья Уизли и Гарри уговаривали его вернуться, извиниться и помириться. Но Гермиона в приказном тоне сказала Джинни, чтобы они оставили эту затею, ведь если им и суждено быть вместе, то только после ее возвращения, когда она все обдумает. Но не сейчас. Больше всего в этой ситуации ее раздражали взгляды учителей и учеников: в столовой, коридорах, на уроках. Часть взглядов были жалостливыми, часть заинтересованными, часть насмешливыми, хотя девушка была уверена, что выглядела невозмутимо и не на секунду не показала то, что ей больно или грустно. Единственный взгляд, который она не смогла разгадать — взгляд Драко. Она пересеклась с ним всего на секунду, но от него по спине снова пробежал приятный холодок, и ей даже захотелось снова встретиться с ним в астрономической башне. И только в этот момент девушка поняла, что всю неделю спокойно спала в своей кровати, и ей ни разу не понадобилось выйти на улицу или в башню для того, чтобы проветрить мозги. Поэтому вечером она «прижала Джинни к стенке», и та созналась, что всю неделю ей подмешивала снотворное. — Ты хоть знаешь, как это опасно? Люди становятся зависимыми и не могут уснуть без этого! — разозлилась Гермиона на подругу. — Но я же по чуть-чуть! Да, и ты и до того не могла нормально уснуть! Что смотришь на меня, я знаю, что ты у нас полуночная гуляка! А эту неделю ты, наконец, нормально поспала! — И давно ты знаешь? — подозрительно спросила Гермиона. «Надеюсь, она не видела меня с Малфоем». — С начала года. Я проследила за тобой пару раз, поняла, что ты просто гуляешь и возвращаешься домой, и что ничего такого не делаешь. — Кто-нибудь еще знает? — Возможно, Полумна, она однажды спросила, где ты ночевала. Но думаю, больше никто. — Понятно, — лишь ответила девушка. — Почему ты не рассказала, что у тебя проблемы со сном? — Не хотела беспокоить. Да, ты бы и не помогла ничем. Теперь Гермиона отказывалась от напитков из рук Джинни, да и вообще из чьих-либо рук, так как боялась, что Джинни могла кого-нибудь подговорить. В первую же ночь, когда спустя два часа простого лежания в кровати она поняла, что не может уснуть, она решила навестить Малфоя. «Если он все еще ходит туда». Она достала заранее приготовленные тапки, заколдованные от шума, и пошла уже по изученному пути. Ей казалось, что ей даже не надо освещать себе дорогу, так как уже знала все повороты наизусть. Девушка знала, что в такое время в башне никого нет, но расслабилась только после того, как села на свое излюбленное место. Прохладный летний ветерок щекотно прошелся по ее щекам, и она в блаженстве закрыв глаза, улыбнулась. Небо сегодня было ясным, поэтому, немного подумав Гермиона постелила плед под открытую часть башни и улеглась прямо на него, разглядывая звезды. Она давно об этом мечтала, но пришла она сюда впервые зимой, а потом и ранняя весна не радовала девушку ясным небом. И вот сегодня, наконец, ее давнее желание было исполнено. Она быстро нашла Большую и Малую медведиц, а также еще несколько созвездий, которые они проходили не так давно на уроках. Спустя где-то тридцать минут над ухом девушки раздался знакомый голос. — Какие люди и без охраны! — Драко! — девушка резко открыла глаза и широко улыбнулась. Ей на секунду захотелось обнять его, но она сдержалась. «Это же не Гарри или Рон, он, наверное, не оценит этого дружеского жеста». — Как дела? — Ну, в последнее время тут было скучно одному, а так, как обычно, — пожал он плечами, и без церемоний и приглашения улегся на плед рядом с Гермионой, закинув руки под голову. — Извини, были дела, — девушка отвернулась от его лица и легла на свое прежнее место. — Ага, слышал… Ты в порядке? — спросил он после секундного молчания. — Не знаю, — тяжело вздохнула Гермиона. — Это все сложно, — повисло молчание. — Почему ты ему отказала? — вдруг спросил он. — Я… не знаю. Но это было единственным правильным решением на тот момент. Мы были в крупной ссоре, а он приезжает и просит выйти за него. — Идиот, — усмехнулся Драко, но она проигнорировала его. — Он хочет семью и детей… а я хочу сначала устроить карьеру. — Он хочет маму вместо девушки, — прокомментировал Малфой. — Возможно, — вздохнула Гермиона. — Но меня это не устраивает. — Значит сплетни врут, — задумчиво сказал он. — А что они говорят? — с интересом спросила девушка. «Может Джинни мне не все рассказала?» — Что ты сказала «нет» из-за другого парня, — девушка рассмеялась и уже было сказала, что да, это вранье, но что-то ее остановило. Она на секунду засмотрелась на лицо лежащего рядом друга, но он видимо почувствовал ее взгляд, и она резко перевела взгляд. — Врут. Не верь всему, что болтают девочки с пятого курса, — улыбнулась она. Дальше их разговор потек в другом русле, и они больше не возвращались к теме неудавшихся отношений девушки ни в тот, ни в последующие дни.***
В один из вечеров, когда девушка уже лежала под ясным летним ночным небом, она услышала голос друга. — Ты доверяешь мне, Грейнджер? — серьезно спросил он без приветствий. Девушка задумалась. — Ммм… ну, думаю, что доверяю тебе больше, чем в начале года, — девушка открыла глаза, и увидела парня, стоящего с метлой. — А что? — с подозрением спросила она. — Решил, что можно разнообразить наш ночной досуг, — небрежно сказал он. — Ты же не собираешься меня посадить на этого монстра? — Именно, пора начать борьбу с твоим глупым страхом высоты. — Он не глупый! Страх шоколадных лягушек — глупый, а высота несет вполне определенную угрозу! И вообще я прекрасно жила с этим страхом всю жизнь и еще проживу! — А если это будет ради меня? — спросил он с самым невинным взглядом. Девушка встала в ступор. — А при чем тут ты? — прищурилась она, приняв сидячее положение, а парень сделал ей на встречу шаг. — Я паршиво себя вел по отношению к тебе все эти годы, и сейчас, когда у меня есть шанс, хотел бы сделать что-нибудь хорошее для тебя. Первое, что пришло на ум, помочь тебе справиться с главным страхом. — Но зачем? В минуты сильной нужды и опасности я забываю о страхе, я села на фестрала и дракона без колебаний, и даже ни на секунду не задумалась, как это страшно лететь через адское пламя, когда это нужно было! Я просто сделала это! Это мне никак не мешает! — упиралась девушка. — Хочу показать, как красив Хогвартс с высоты! — он сделал еще один шаг на встречу и протянул ей руку. Девушке вдруг сильно захотелось коснуться его. Все их предыдущие прикосновения были случайными, как стоять плечом к плечу на краю башни, кстати этого она не боялась, так как знала, что башня защищена специальным заклинанием от падений, или как поймать ее во время падения на крутой лестнице в Совятне. И девушка, как завороженная, протянула ему руку. И только в момент касания его руки вспомнила, на что подписывается, соглашаясь на это касание. — Отлично, — просиял парень, крепче сжимая ее руку. И опять этот предательский приятный холодок. — Я передумала, — замотала головой Гермиона, смотря вниз с башни. Почему-то ей именно сейчас стало страшно смотреть вниз. — Поздно, — усмехнулся он. Он только сейчас отпустил ее руку и по-хозяйски разместил свою метлу между ног. — Я не дам тебе упасть. — Ты хочешь лететь на одной метле? — скептически спросила она. — А ты захватила с собой вторую? — Нет. — Тогда полетим вместе, так безопаснее для твоего первого осознанного полета, — Гермиона колебалась. Она не понимала своих чувств, не понимала хочет ли этого. — Хочешь спереди или сзади? — снова усмехнулся он. — Спереди, — ответила Гермиона, снова мысленно стукнув себя по лбу. Ну, почему она не думает, прежде чем отвечать ему? Надо было отказаться, а не выбирать место на первом ряду. После первого шага навстречу к Малфою и его деревянному коню, по ее венам пронесся адреналин, и на секунду ей показалось, что она действительно хочет этого. Девушка гордо расправила плечи и перекинула ногу через метлу, осторожно опускаясь на нее. Как только она устроилась поудобнее, Драко забрался позади нее. Девушка на секунду испугалась, ведь если она сидит спереди, ей придется рулить? Но ее страхи развеялись, после того, как его руки вдруг обхватили древо впереди нее. Сначала она обрадовалась, что рулить самой не придется, а потом она осознала, что его руки касались ее по бокам, его грудь прижималась к ее спине, а его колени уперлись в ноги позади нее. Она ощущала его лицо в нескольких дюймах от своего и почувствовала тепло его дыхания на своей оголенной шее, ведь она предусмотрительно убрала волосы в хвост. По телу разнеслось неожиданное чувство безопасности, хотя она и продолжала себя чувствовать в его «объятиях» как-то странно. Но именно благодаря этим «объятиям» она знала, что не упадет, Драко ей просто не позволит. — Готова? — почти на ухо сказал он ей, от чего по спине пробежались мурашки, а она поблагодарила темноту за то, что он не видит ее румянца. Она кивнула и зажмурилась, а все мысли мгновенно улетучились, когда Малфой оторвался от земли. Она почувствовала, как они немного пролетели вперед, а затем остановились, все еще находясь в воздухе. — Открой глаза, Гермиона, — снова сказал он ей на ухо. Девушка тяжело вздохнула и только после этого открыла глаза, а он снова приказал метле двигаться. Драко полетел вперед. Глаза Гермионы защипало от холодного ветра, который со скоростью ударил ей в лицо. Парень немного ускорился, тем самым усилив хватку на метле, и она почувствовала, как он сильнее прильнул к ее телу. Наконец, он развернул метлу и теперь они сидели лицом к замку. Отсюда Хогвартс казался еще более тихим в темноте ночи. Ей на секунду почти послышалась та душащая ее тишина, но Драко что-то прошептал ей на ухо, она не расслышала, и ей пришлось переспросить. Ей нравилось его дыхание у ее уха, его голос, и эти мурашки, пробегающие по спине от осознания, насколько близко он к ней находился. — Ты в порядке? — повторил он чуть громче. — Да… думаю да, — ответила девушка, пытаясь понять, правда ли она в порядке. Гермиона расслабилась, чувствуя, как напряжение спадает с плеч, а от близости его тела нагревается спина. К своему удивлению она поняла, что чувствует себя более комфортно в его руках, чем могла представить. Да, они хоть и стали друзьями, но она не представляла, что может проводить с ним время, не считая их ночных посиделок в башне. Ей определенно нравился сегодняшний вечер. Так, молча, они просидели напротив ночного Хогвартса около пятнадцати минут, а потом Драко, прижавшись к ней ближе, повел метлу в сторону, а затем пошел на снижение. — Мы куда? — занервничала девушка. — Сюрприз, — загадочно ухмыльнулся парень и продолжил вести метлу вперед. Через несколько минут девушка увидела черное озеро, и догадалась, что летят они к нему. Ночью она там еще не была, поэтому от небольшого предвкушения она чуть поерзала, но из-за этого нога чуть соскользнула с подножки, и хоть опасности это не представляло, так как она быстро вернула ногу на место, она еще сильнее прижалась спиной к Драко из-за боязни упасть. Вместо берега Драко полетел на середину озера, а затем остановился. Пейзаж был безумно красивым, а звуки природы, которые так любила девушка еще красивее. Тут в отличии от башни было слышно все намного лучше, и к совам и сверчкам добавились другие животные и шелест травы и листьев на деревьях. Они покружили над водой, один раз Драко решил подшутить над девушкой и спустился чуть ниже, так что их ноги коснулись воды, но бурная реакция Гермионы, которая чуть не уронила их в воду, полностью переубедила его так делать в будущем. Спустя некоторое время они приземлились на берег, и высушив обувь заклинанием, уселись на влажную от росы траву. Около часа они разговаривали обо всем на свете, но в основном о планах на будущее. Драко хотел стать зельеваром, а когда-нибудь даже открыть аптеку или фирму, занимающуюся зельеварением. Гермиона мечтала о защите прав животных, и намеревалась пойти работать в соответствующий отдел в министерстве. Ближе к утру, когда Гермиона засыпала в своей теплой постели за пару часов до рассвета, она думала о том, что даже несмотря на то, что это не было свиданием, это было самым романтичным вечером в ее жизни.***
Практически каждую ночь после этого они теперь вылетали на метле к озеру, и Гермионе и правда показалось, что она теперь не боится летать, до тех пор, пока Джинни в шутку не предложила полетать в один из выходных дней, и уже на поле Гермиона дико запаниковала и отказалась. К ее стыду это видел Драко, но ни слова ей не сказал, когда той же ночью она спокойно села рядом с ним на метлу. В один из вечеров она захотела сесть сзади, и тайно наслаждалась этими «объятиями», когда он ускорялся, она прижималась к нему сильнее, хотя ей совсем не было страшно, и искренне любила эти моменты. Приближался выпускной, и все выпускницы готовились к этому знаменательному событию. Даже Гермиона, которая намного больше времени стала проводить в библиотеке, в которой часто встречала Малфоя, но ни разу не садилась к нему за стол, сама не зная почему, сходила с девочками пару раз в Хогсмит, чтобы выбрать платья и украшения на праздник. Главной «проблемой», если ее так можно назвать, стало то — с кем девушки пойдут на праздник. Луна шла с Невиллом, и Гермиона к своему удивлению узнала, что они уже как пару месяцев встречаются. «Я со своим увлечением Малфоем совсем перестала обращать внимание на то, что происходит вокруг!». Джинни позвала Гарри Поттера, и, хотя это было запрещено — звать на праздник посторонних, ради того, кто победил Волдеморта — сделали исключение. Гермиона же оставалась одна. Рона она звать не хотела, идти с кем-то из однокурсников не хотелось… Конечно же, она хотела пойти с Малфоем, но он ее не звал, а сама навязываться она не хотела. Ей казалось, что он воспринимает ее чисто, как друга, и ее влюбленность, в которой она призналась себе несколько недель назад, ему совсем не нужна. «Если он и не рассмеётся мне в лицо, то уж точно комфортно себя чувствовать не будет, если я ему признаюсь», — думала девушка. Экзамены прошли хоть и в нервной обстановке, но вполне себе быстро, и Гермиона, конечно же, как всегда была лучшей по результатам на курсе. Вторым после нее был Драко и, когда объявляли результаты, она нашла его в толпе учеников и подмигнула ему. На ее памяти это был их первый «положительный» контакт на людях. «Ох, чем же я думала, подмигивать ему при всех? Надеюсь, никто не увидел!», смущенно опустила Гермиона голову. «С другой стороны, а какая разница? Мы уже не дети, мы не враждуем. У меня нет парня, почему мы должны прятаться? Если друзья не поймут моих чувств к нему, это их проблемы!» — Ты все-так пойдешь одна? — спросила в тот же вечер Джинни. Гермиона сразу поняла, о чем идет речь. — Да, лучше уж одной, чем с кем попало, — невозмутимо ответила девушка. — А есть вообще кто-то с кем бы ты хотела пойти? — Есть, — кивнула девушка. Она правда, правда думала, что ей все равно, что подумают друзья, но, когда Джинни спросила, кто это, Гермиона не могла признаться, и сказала, что это лишь ее глупые мечты. Так Джинни узнала, что Рону точно больше ничего не светит, раз Гермиона заинтересовалась кем-то другим. — Это Драко Малфой? — невозмутимо спросила подруга. Гермиона уставилась на нее с ужасом. «Откуда она знает? Она следила за мной?» — Ты меня видимо иногда путаешь с Гарри, Гермиона. Я более наблюдательна, чем он. Я вижу, как вы друг на друга смотрите, видела, как ты ему подмигнула сегодня. — И что ты об этом думаешь? — виновато спросила Гермиона. — Ну… я не в восторге, но думаю, со временем я приму это. Конечно же, мне хотелось бы, чтобы ты была с Роном и стала моей сестрой, но я понимаю, что после всего, что он тебе наговорил, и как относился к тебе, это невозможно. А Малфой видимо изменился, раз понравился тебе. Когда вы вообще успевали общаться? Ты всегда со мной или в библиотеке! — Я тебе как-нибудь расскажу, но не сегодня, — все еще виновато улыбнулась Гермиона. Уже было одиннадцать вечера. Обычно Джинни рано ложилась спать, и Гермиона в одиночестве проводила час или около того прежде чем пойти в башню, но сегодня подруга засиделась. — Ой, брось, когда нам так еще получится поговорить в этой гостиной? Мы скоро уедем отсюда навсегда! Гермиона согласилась провести этот вечер с Джинни, и, хотя они посидели очень уютно, вспомнили много смешных ситуаций, происходивших с ними на протяжении учебы, когда Джинни уже после полуночи все-таки легла спать, Гермиона быстро направилась к башне, обходя места дежурства Филча. Следующее утро началось поздно. Уроков больше не было, вечером должен был состояться бал, а уже завтра все ученики покинут Хогвартс, некоторые навсегда. Около полудня все девушки уже во всю готовились к торжеству, которое начиналось в девять часов вечера. Девушки делали, а потом переделывали прически, а потом ещё раз и ещё, а потом те, кто закончили со своей прической, помогали подругам. А затем все то же самое повторялось с макияжем. — Гермиона, почему ты не пригласила какого-нибудь? — спросила одна из соседок. — Парни боятся тебя, сами не позовут, позвала бы сама. — Ну, во-первых, мне не нужен парень, который боится меня, а, во-вторых, мне и одной хорошо. — Ну, и зря. Ты чуть ли не единственная из выпускников, кто остался без пары. Я провела небольшой опрос среди выпускников, даже одиночка Драко Малфой кого-то пригласил. — София! — возмутилась Джинни. — Тебе что не о чем поговорить? Тебе сказали, ей и так нормально, отстань! — Гермиона была благодарна подруге за то, что та отвлекла одноклассницу на себя, ведь в этот момент Гермиона была похожа на бледную статую, и ей резко перехотелось идти на праздник. Но прическа была сделана, макияж готов, и ее ярко-голубое платье в пол было уже на ней. Глупо будет в последний момент передумать и лечь спать. Оставалось только, сжав зубы, пойти и смотреть, как тот, кто тебе безумно нравится, танцует с другой. Джинни, хоть и заметила реакцию подруги, не стала ее комментировать, за что та была ей безумно благодарна. В начале вечера она вообще его не видела, но где-то посередине она увидела его, танцующим с какой-то незнакомой ей девушкой. «Видимо слизеринка с младших курсов». После этого, и так поникшее настроение, упало еще больше. Девушка отказывалась ото всех немногочисленных предложений потанцевать, а ближе к полуночи ушла совсем. Она не хотела плакать из-за этого, да и вообще из-за парней, но этому видимо не суждено было случиться. Она стояла у перил астрономической башни, и слезы текли не переставая. Ей почему-то напомнило это шестой курс, когда она ревновала Рона к Лаванде Браун. Из глаз хлынул новый поток слез от мысли, что те, кто ей нравятся не замечают ее, слезы капали на перила, а затем стекали на пол. Что-то неприятно ныло в области груди. «Хорошо, что это последний день, и с завтрашнего дня мне не придется лицезреть его отношения с этой девушкой, как это было с Роном», — тяжело вздохнула девушка. Спустя время девушка успокоилась. Она уже собралась уходить, так как уже давно перевалило за полночь, и девушка думала, что этих двух часов, проведенных тут в одиночестве, ей должно было хватить для того, чтобы нормально уснуть. Хотя в то же время уходить ей совсем не хотелось, ведь это был последний вечер в Хогвартсе, и за последний год это место стало ее любимым в замке. Так, постояв еще десять минут и прощаясь с замком, и плача уже не из-за Малфоя, хотя и из-за него чуть-чуть, хлюпая носом, она повернулась к выходу, где стоял тот, о котором она думала весь последний вечер. — Давно ты тут? — спросила она не здороваясь. — Только зашел, — девушка взглянула на часы. Два ночи. — Я уже ухожу, — сказала она дрогнувшим голосом, и попыталась его обойти, но он схватил ее за локоть, сказав категоричное «Нет». От его прикосновения по всему телу пробежались мурашки. «Может получится его обнять на прощание?», пробежала мысль у Гермионы. — Побудь немного со мной… — серьезно попросил Малфой, так и не отпустив ее локоть. — Почему ты один? — задала она очевидный вопрос. — Я с тобой, — усмехнулся он. Все еще не отпустил. — А как же твоя девушка? — голос снова предательски дрогнул. — Какая? — С той, с которой ты пришел на бал, — уточнила удивленная Гермиона. Он все еще держал ее за локоть, и они все еще стояли в проходе. Но он, казалось, этого не замечал. — Это давняя подруга семьи, она мне как сестра. Я с ней пошел на бал, чтобы не идти одному. — Почему ты не пригласил меня? — спросила Гермиона. Слова вырвались раньше, чем она успела захлопнуть рот. «Дура, считай до десяти прежде чем что-то говорить! Не пригласил, потому что не хотел». Малфой молчал, смотря ей прямо в глаза. Она уже было хотела извиниться за свой вопрос, сославшись на то, что это не ее дело, как вдруг Малфой снова заговорил. — Я боялся, что ты мне откажешь. Ты не особо горела желанием общаться со мной на людях, — сказал он с самым серьезным выражением лица. «Идиотка», пронеслась шальная мысль. — Да, и тем более, ты же была с Уизли. — С чего ты взял? — Я видел Поттера, я думал рыжий всегда идет, как приложение к нему. — Нет… я была одна сегодня, — тяжело вздохнула Гермиона. «Наверное, его можно понять». Вдруг девушка почувствовала, как дрогнула его рука у нее на локте, которая, к удивлению Гермионы, не исчезла, а медленно поползла вниз, а встретившись с ее ладонью, а затем и обхватив ее, замерла. — Значит, ты совсем не танцевала? — тихо спросил он. Сил говорить совсем не было, так как все мысли были сосредоточены на его какой-то особенной близости и руке, обхватывающей ее руку, поэтому девушка лишь помотала головой. Драко немного нахмурился, а затем поднял одну руку Гермионы повыше, а саму девушку прижал к себе почти вплотную, обхватив ее второй рукой за талию. — Что ты делаешь? — Исправляю недоразумение. Танцую с тобой! — спокойно ответил он, и повел девушку в танце. Сначала она смущалась. Ей было неуютно от нескольких вещей. Первая, и наименее значительная, это отсутствие музыки. Они танцевали под звуки природы, к которым так любила сбегать по ночам Гермиона. Вторая — это его близость. Да, они уже «прижимались» друг к другу, если так можно было назвать их полеты, но этот танец… все ощущалось по-другому. Сердце неистово билось, ноги дрожали, и, если бы не крепкие объятия Драко, она бы, наверное, упала. Дыхание участилось, и казалось, кроме него она ничего не слышит. — Ты очень красивая, Гермиона, — тихо произнес Драко. — Да… — засмущалась девушка, — это все платье… и прическа… — парень усмехнулся. — Нет. Ты красивая сама по себе. Всегда, — девушка удивленно взглянула на парня, и в следующий момент их губы соприкоснулись.