Чародей: Va'esse deireadh aep eigean, va'esse eigh faidh'ar.

      Стоял солнечный день. Вокруг поляны, окруженной лесом, всё застыло: порывы ветра остановились, перестали колыхать листья деревьев и кустарников, птицы замерли в воздухе, высунутая из норки, неподвижно торчала голова суслика. Все самые обыкновенные процессы, которые происходят в природе, перестали идти, времени не было. В центре этой поляны стоял юноша лет семнадцати. В чертах его лица не было ничего необычного, однако он был хорош собой: серо-голубые глаза, глубокие, но доверчивые, как это бывает у молодых людей, светло-коричневые волосы, зачесанные назад, ровный, средних размеров нос. Прикрыв глаза, он соединил средние пальцы обеих рук на уровне пояса. Спустя несколько секунд юноша поменяв положение рук, выставил правую руку перед собой, а левую отвёл в сторону, и начал кистями вырисовывать руны. В нескольких сантиметрах от его ладоней образовались ярко оранжевые круги, по краям которых находились три руны. Проделывая плавные, грациозные жесты руками, извиваясь всем телом, он аккуратно, переступая с ножки на ножку, двинулся вперёд. Со стороны все эти движения напоминали танец, но не были им. Это боевая техника «Ingenno», плавная и грациозная, но грозная и тяжёлая в освоении: только чародеи высшего разряда обучались ей, остальные же предпочитали более подвижную и непредсказуемую технику «Nopeus». Дойдя до леса, юноша остановился и вновь соединил средние пальцы на уровне пояса.       — Neen... ismetelni!(Нет... Повторить!) — послышался издалека строгий, но элегантный женский голос.       — Не получается, не хватает энергии... — обернувшись, сказал молодой человек.       — Врёшь! Терпения тебе не хватает! — перейдя со старшей речи на «всеобщий-чародейский» отвечала женщина.       — Одно и то же! Где ж набраться терпения? Третья неделя уже! — вспылил юноша. Женщина рассмеялась и ласково проговорила:       — Поди сюда, мой милый! Через несколько секунд перед юношей стояла та самая женщина: её белое платье, украшенное золотыми полосами, значительно выделялось на фоне лесной зелени, её пепельные волосы, хоть и были длинные, но элегантно убраны на затылок, лишь локон с левой стороны наполовину закрывал нежную улыбку; из-за волос на левой щеке выступал край уродливого шрама – именно его она хотела скрыть. Её изумрудные глаза, глубокие и вдумчивые, наполненные лаской, смотрели на приближающегося молодого человека. Эту женщину знал каждый чародей, который хоть как-то выходил в светское «магическое» общество, – Цирилла Фиона Элен Рианнон, глава «Капитула чародеев», обладательница дара Aen Hen Ichaer, самая могущественная чародейка. Цири, наклонив голову, обратилась к своему ученику:       — Мой милый, Альди (так звали юношу), — проговорила она, — нельзя ничего добиться по щелчку пальцев, нужно приложить усилия...       — Я стараюсь, знаете, но не получается, а вы даже не говорите, что не так... —возразил юноша.       — Потому что всё так, — ехидно улыбнувшись, проговорила чародейка.       — Простите, не понимаю. — скорчив лицо, сказал Альди.       — Всё просто, — говорила Цири, продолжая ехидно улыбаться, — ты всё делаешь правильно, проблема в том, что ещё только третья неделя, а ты уже устал...       — Я не устал! — резко перебил Альди.       — Не перебивай меня, — сделав рассерженное выражение лица, проговорила Цири, — а слушай! Я знаю, это однообразно и скучно, но позволь тебе пояснить: для начала напомни мне основной принцип техники «Inganno»?       — Война на истощение: важно сохранить как можно больше сил и дать как можно больше сил потратить сопернику, — опустив голову, сказал юноша.       — Умница! — воскликнула Цири, но тут же, сменив тон, продолжила, — в этом упражнение есть все основные приёмы, которые ты будешь использовать. Ты говоришь: тебе не хватает энергии, но это не так, ты просто слишком много её тратишь. Минимум потребления, а следовательно и подвижности, при этом максимум результата. Главное — рациональность! Терпение, ты преодолеешь это.       — Спешить всё равно некуда, — сказал Альди, посмотрев на застывшую в небе птицу.       — На этот раз, мой дорогой, мы закончим не как обычно (под «как обычно» она подразумевала «когда ей надоест»), необходимо подготовиться к вечернему банкету. Давай ещё пару раз и пойдём. Альди кивнул, в знак того что он понял, и пошёл на середину поляны повторять то самое злосчастное для него упражнение. Цирилла с некоторой печалью, прикрывая её улыбкой, смотрела на своего воспитанника: она жалела, что выбрала именно его, не потому, что он был плох, совсем наоборот; чародейка желала отгородить юного, доверчивого, искреннего мальчишку от всех невзгод. Цири чувствовала, что хочет спасти, защитить его. И хоть сейчас ей это удавалось отгородить ученика от высшего общества интриганов и циников, она хорошо понимала, что у неё не выйдет защищать его от всего – необходимо, чтобы Альди сам со всем справился. Но это чувство не давало ей покоя: «Я так перед ним виновата, я отняла самое дорогое, что у него было... надеюсь он сможет меня простить...А пока защита — единственное, как я могу загладить долю вины», —думала Цири. Тем временем Альди уже закончил с упражнениями — пора было уже отправляться. Цирилла ловко щёлкнула пальцами, произнеся про себя заклинание. В ту же секунду всё вокруг поляны ожило: птицы с щебетом полетели, зашумел ветер, звуки развивающихся листьев слышались отовсюду. Суслик выскочил из норы, пробежал несколько метров, и тут же спрятался в другую норку, изредка высовывая мордочку и поглядывая на двух чародеев. Цири, легко взмахнув рукой, открыла портал. Воронка по краям ослепительно блестела изумрудным светом, но в центре её был лишь мрак. Не долго думая, Цири и Альди скрылись во мраке портала.