Technicolor dreams

—Но когда это произошло? Как это произошло? Что изменилось? Вы же всегда были друзьями, и ничего больше. Я никогда не думала,что когда-нибудь - и, черт возьми, даже если бы я все время приставала к тебе с этим, я даже не думала, что мое ентаинство окупится. Для меня это была просто игра, очень злая игра, но игра. О, теперь ты должна мне все рассказать! Я должна знать каждую деталь! Джейн едва сдерживала свое волнение. Она говорила прерывистыми предложениями, перескакивая с одного вопроса на другой, глядя на них так, словно это были новые блестящие игрушки, с которыми ей никогда не разрешали играть. Тренту только что удалось убедить ее снова лечь. —Рассказывать особо нечего - это произошло как бы между делом - сказала ей Дарья, присаживаясь на кровать рядом с ней. —Не о чем рассказывать!?Вы буквально целовались у меня на глазах, а рассказать нечего? Ты серьезно? —Ну, может быть, есть что рассказать - неохотно согласился Трент. —Вы виделись друг с другом за моей спиной? - спросила она. —Мы... пересекались пару раз сами по себе. Помните, когда у него сломалась машина? Или вечеринку Бриттани? Трент знал этот голос. Беспокойный голос Дарьи. Он знал, что это значит. Она не хотела делиться всем с Джейн. В кои-то веки она не хотела рассказывать ей все до мельчайших подробностей. И он понимал почему. Джейн не участвовала в этом, а они участвовали. Она не должна быть вовлечена на более глубоком уровне; она не должна быть посвящена в некоторые аспекты их отношений. Некоторые вещи должны были остаться между ними. Иначе они потеряют то, что делало их отношения особенными с самого начала. —О да, как я могла забыть такие знаменательные события? -с сарказмом произнесла Джейн. —Ты же знаешь, я никогда не обращаю внимания на формальности. И если я правильно помню, я оставляла вас двоих наедине в обоих случаях. То есть, по сути, вы были вместе, когда меня не было рядом. Не могу поверить, что я не заметила чего-то настолько очевидного. —Если бы ты этого не заметила , мы бы никогда не начали, - сухо заметила Дарья. —Но как я не заметила этого? Как я не заметила, что вы двое формируете связь за моей спиной? Трент раздраженно сморщил нос. —Все было не так. Мы не планировали маскироваться или прятаться от тебя. Это просто произошло. Отдельно от тебя. У меня своя жизнь, ты знаешь, у Дарьи тоже. —Хорошо, я понимаю, но я чувствую, что должна была знать в любом случае. —Почему? Она же не встречалась с Томом за твоей спиной - нетерпеливо ответил Трент. Белый слон в комнате наконец-то был признан. Атмосфера сразу же изменилась. Проницательная улыбка Джейн исчезла так же быстро, как и появилась. Она отодвинулась от них, как будто не хотела пока говорить об этом. —Я и сама знаю - пробормотала она, отводя взгляд. Трент устало вздохнул, понимая, что дальше все может пойти только хуже. Как заставить двух очень упрямых людей говорить друг с другом о своих чувствах? —Я знаю, что ты чувствовала - внезапно сказала Дарья, ее голос был строгим и печальным. —Ты ревновала,Действительно ревновала - продолжила она, глядя ей в глаза. —Ты думала, что мы с Томом нравимся друг другу. И ты думала, что мы планируем сойтись, как только ты исчезнешь из поля зрения. Эти простые, прямые слова заставили Джейн сжаться сильнее, чем любое пронзительное обвинение. —Я... я не собираюсь. Больше нет. Я ревновала, но больше не ревную. Но я не сумасшедшая, Дарья. Я не настолько слепа. Ты ему очень нравилась. И до сих пор нравишься. И он никогда не пытался это скрыть- с горечью сказала Джейн. Да, это всегда было ошибкой Тома, подумал про себя Трент. Он всегда носил свое сердце на рукаве и никогда не извинялся за это, потому что был слепым. —Я оттягивала неизбежное, оставаясь с ним, и в какой-то момент он должен был пойти за тобой, - добавила она, сжимая кулаки. Дарья недовольно нахмурилась. —Ты не сумасшедшая,знаешь ли. Я нравилась Тому. Теперь я могу это признать. Это было очевидно. Джейн растерянно моргнула. Она была искренне потрясена тем, что ее подруга, которая всегда так категорично отвергала такую возможность, наконец-то смирилась с этим. Неделю назад Дарья никогда бы не смогла признаться в этом, но, бросив взгляд на Трента, Джейн поняла, что он имеет к этому какое-то отношение. Это было не совсем заметно, но она могла сказать, что он гордится Дарьей. Обычно его лицо так хорошо все скрывало, но тут в уголках его губ появилась маленькая улыбка. Такая Дарья нравилась Тренту больше, чем та, которая пряталась за словами. Никакой ерунды, никаких уклонений, никаких поблажек. Она говорила все как есть. —Однако это не значит, что он нравился мне в ответ. Или что в любой момент я бы бросилась в его объятия, как только он сказал бы это слово. Конечно, когда парню нравится девушка, виновата все равно девушка. Не так ли, Джейн? Джейн отвернула лицо. —Ты даже не подумала поговорить со мной о своих подозрениях. Ты просто считала это фактом. Ты думала, что если я буду держаться подальше, это все исправит. Что обвинение меня в том, что произошло между тобой и Томом, облегчит твою совесть или, по крайней мере, сделает разрыв немного более терпимым. —Я не виновата, все было не так! Я хотела сказать тебе, все время. Но я была зла, так зла, а я должна была быть веселой и бодрой каждый день. Я знала, что наброшусь на тебя, а я не хотела ссориться, потому что тогда мы бы разобрались и перестали разговаривать друг с другом. И это ничего бы не решило. Страх конфронтации заставлял меня избегать тебя. Я никогда не хотела полностью оттолкнуть тебя, я никогда не смогла бы принять это... - Джейн запнулась, чувствуя весь эффект того, что она сделала. —Я бы предпочла, чтобы мы поссорились. И все обсудили. Все, черт возьми - грустно ответила Дарья. —Я знаю. Это... это так абсурдно. Я скрывала это от тебя, потому что не хотела разрушать нашу дружбу, но внутри у меня все кипело. —Но теперь ты не кипятишься, не так ли? Ты снова в безопасности, зная, что мне не нужен твой бывший парень, что мне нравится твой брат. Все будет хорошо, не так ли? Равновесие восстановлено - прокомментировала Дарья с некоторой горечью. —Нет. Это не так - возразила Джейн, ее лицо выдавало эмоции, которые вызвала Дарья. —Баланс не был восстановлен. Совсем нет. Я чувствую себя ужасно. Я не доверяла тебе. Тебе, как никому другому. Нет, я не собираюсь просто забыть все теперь, когда вы с Трентом - я имею в виду, я рада за вас двоих, но я не рада тому, как все обернулось. Я почти потеряла и тебя тоже. —Я тоже? -Дарья повторилась. —Ты думаешь, ты потеряла Тома? —О, я знаю, что потеряла Тома. У меня никогда не было его. Не то, что у него была я. И это даже не его вина или чья-то еще. Это была наша фишка, с самого начала. Навязывать как можно больше счастья. Мы могли бы быть просто хорошими друзьями, но нет... мы должны были заставить его. —Если ты знала об этом с самого начала, то, наверное, я действительно была лишь предлогом, чтобы ты смирилась с этой... ошибкой - прокомментировала Дарья больше для себя. —Ошибка. Вы правы. Но когда это меня останавливало? Она внезапно рассмеялась, прикрыв рот рукой. —Боже, я не видела, как мы были вместе, и не видела, что ты и Трент были вместе. Я такая тупица. Она скорчила гримасу и сузила глаза к полу. Дарья пожала плечами. —Ты не глупая, ты просто человек. Это нормально - действовать иррационально. Это в нашей природе. Она сама была довольно иррациональной в последние несколько недель. —Подумать только, всего час назад я была уверена, что во всем виноваты вы с Томом. Я очень хорошо умею ошибаться. —Я не могу отрицать, что Том был по-своему очарователен. И что в какой-то момент мы стали друзьями, - призналась Дарья после паузы. —Я не буду лгать. Я не ненавидела его так сильно, как думала, и он не был действительно неприятным. Думаю, я хотела, чтобы он был неприятным, так было бы проще. Хотя было тяжело находиться между вами двумя. Мне все время приходилось быть осторожной. А ты от этого только больше злилась. Джейн фыркнула. —Ого. Должно быть, это был настоящий ад. —Я не настолько драматична - шутливо ответила Дарья, и глаза Джейн удивленно замерцали. —Все было в порядке -продолжила она. —Я... в порядке. Ты важнее мне, чем о том, что я чувствовала в какой-то глупый момент в прошлом. Джейн расширила глаза в недоумении. Она была озадачена таким внезапным теплым ответом. —И... ты все еще любишь? После всего? —Вроде того. Иначе я бы здесь не позорилась. Трент улыбнулся про себя. Его постоянно удивляла парадоксальность натуры Дарьи. В большинстве случаев она казалась замкнутой, но на самом деле была более открытой, чем все, кого он знал. Если бы вы попросили ее быть искренней, если бы она знала, что может быть искренней, она была бы настолько честной и настолько отдающей, что это казалось бы нереальным. И, возможно, так оно и было, немного. В половине случаев у вас создавалось впечатление, что она на самом деле упрекает вас, но если у вас хватало терпения слушать, она давала вам понять, насколько вы важны. —Я пойду выпью кофе -прервал он их, чувствуя, что это уже не его место. Он хотел дать им возможность побыть наедине, чтобы все обсудить и решить свои проблемы. Когда он был в комнате, у них не было возможности уединиться и открыться. Дарья посмотрела на него через плечо в знак молчаливой благодарности. Джейн тоже согласилась. Том Слоан устал. Действительно устал. Ему надоела эта шарада. Он измотал себя до такой степени, что ему уже было все равно. Он был сломлен. Он, вероятно, даже не мог больше чувствовать. Конечно, он был мелодраматичен, но разве это его вина, что мать воспитывала его на мюзиклах и "Театре шедевров"? На протяжении последних нескольких месяцев он постоянно метался между желанием и агонией. Ему нравилась - может быть, даже нравилась - Дарья, он делал все возможное, чтобы она это заметила, даже заставил замолчать свою ноющую совесть, а в ответ получал холодное плечо. Безответная любовь - это самое худшее, особенно когда ты ее не предвидел. Он воспринимал ее непокорные взгляды и едкие опровержения как способ привыкнуть к его присутствию, но не как прямое неприятие, и на какой-то момент он был уверен, что он ей хоть немного нравится, потому что ей нравились их словесные перепалки и она чувствовала себя комфортно рядом с ним. Ей даже нравилось проводить время вместе, так как она постепенно перестала быть пассивно-агрессивной, когда он был рядом. Но потом все рухнуло, как это всегда бывает. У них все было хорошо, они даже подружились, Джейн была счастлива, Дарья довольна, а он в кои-то веки почувствовал, что находится в правильном месте. Но потом старое пламя начало будоражить его, и он понял, что ничего не может с собой поделать. Он знал, что ему этого недостаточно, что дружбы с ней недостаточно. Именно тогда все начало меняться, именно тогда он начал делать маленькие шаги в неправильном направлении. Внезапно Дарья уставилась на него обвиняющим взглядом, который говорил ему, что нужно остановиться, что бы он ни задумал, она хочет, чтобы он остановился. Но в то же время она больше ничего не говорила, не одобряла и не осуждала, она просто наблюдала за ним с беспокойством и недоверием. И в этом тоже был интерес, определенно любопытство. (Это и стало его гибелью. Он перепутал ее любопытство с чем-то более существенным.) С его точки зрения, Дарья, казалось, находилась в раздумьях. Она ждала, что он либо признается, либо сдастся. Она не собиралась признаваться, что он ей нравится, но и не собиралась давать ему понять, что это не так. Именно поэтому он и был одурачен, поверив в это с самого начала. Она просто позволяла ему взять на себя вину за все. И это было несправедливо! Более того, это было смешно! Он не был диснеевским злодеем, ради всего святого! Он столько раз пытался выкинуть ее из головы и ни разу не навязывался ей. Как он мог до такой степени все испортить? Что привело все в действие? Сделал ли он это неожиданно? Нет, он был в полном сознании все это время. Он делал это, полностью осознавая, что у него есть девушка. Вот, в этом и был глюк. Весь глюк. Он жаждал кого-то другого и в то же время играл в парня для Джейн. И самое ужасное, что он ни капли не чувствовал себя виноватым. В его теле не было ни капли раскаяния. Конечно, его ментальный дискурс протестовал, пытаясь продемонстрировать некую форму внутреннего конфликта, чтобы оправдать отсутствие реакции (Все не так просто! Все гораздо сложнее. Мне тоже нравилась Джейн, очень нравилась. Я заботился о Джейн. Я - я действительно хотел ее. Нет, нет, нет, не только сначала! Прекрати! Я знаю, это была моя вина! Я знаю!), но он лишь пытался найти какую-то цель для своей пустоты. Он должен был чувствовать раскаяние. Он знал это, потому что это было правильно, и он не хотел быть плохим человеком. И все же. Он не мог с этим примириться. С юных лет он глупо верил, что вся прошлая история добрых дел и достойного поведения может чудесным образом освободить тебя от превращения в засранца. Это было что-то вроде горького пробуждения - осознать, что быть придурком для него так легко. Что он был таким бесчувственным, таким неизменным. Не всегда это был преднамеренный поступок, но у него был такой же потенциал причинить кому-то вред, как и у любого другого человека на Земле, независимо от того, насколько умным или рациональным он казался. А казаться рациональным - не значит быть рациональным. Он никогда не был очень рациональным. Нужно было приложить определенные усилия, чтобы сесть и проанализировать все в холодном свете реальности и при этом остаться психически здоровым. У него, конечно, была возможность сделать это, выйти за пределы поверхностного уровня, но сил было мало. Слова уже четко сформировались в его голове, но гордость не позволяла им выйти наружу. Он злился, потому что Дарья не любила его в ответ. Он хотел, чтобы она любила его в ответ. Конечно, он имел в виду то, что сказал Тренту. Он никогда не хотел причинить Джейн боль (это было правдой), он никогда не хотел перестать любить ее, он никогда не хотел - но люди не должны были хотеть, чтобы делать. Теперь, когда это случилось, думать об этом было почти бессмысленно. Он тщетно пытался заставить себя думать о Джейн, а не о Дарье. Он действительно пытался и все еще пытался расстроиться из-за того, из-за чего он должен был расстроиться. Но его чувства всегда возвращались к поцелую. Дарья, на цыпочках, волосы откинуты назад, как занавес, притягивая Трента к себе, как девушка, которая знает, чего хочет. И это был не он. И никогда не будет им. Это должен был быть Трент. О, Трент. Трент. Трент. Трент. Парень, у которого, как он думал, не будет ни единого шанса. Парень, который едва мог удержаться на месте. Парень, который даже не знал, как позаботиться о себе, не говоря уже о своей сестре. Парень, в которого Дарья была влюблена. Джейн рассказала ему об этом однажды поздно вечером, и они посмеялись над этим. Что Дарья в нем нашла? Последние три недели ушли на то, чтобы выяснить это, потому что раньше его это не волновало. Но на самом деле Трент Лейн был кем-то другим. Нет, не тем милым, покладистым парнем с мягким характером и упрощенным пониманием жизни. Это был кто-то другой. Этот парень был занозой в заднице, причем довольно настойчивой занозой, несмотря на его общее безразличие. Но он не собирался стоять здесь и хвалить его. Ни в коем случае. Его раздражала его внезапная чистоплотность. Трент, парень, который каким-то образом, вопреки всему, оправдал ожидания Дарьи. Том застонал и сел на кровати. Что за бред. Конечно, сейчас он был в ударе, но очень скоро он сойдет с дистанции. Ему не хотелось этого видеть, но он знал, что Трент не очень-то стремится к успеху. Но, опять же, разве Дарья не была такой же? Разве она не проповедовала самодовольство? Разве она не была всегда против того, чтобы прилагать усилия? Возможно, она ценила тех, кто не добивается успеха. Его убивало, что кто-то вроде Трента был тем, кого она действительно хотела, а не кто-то вроде него, кто-то, кто был бы идеален для нее, кто-то, кто понимал бы каждую чертову ссылку, каждую мрачную шутку, каждый контур ее сарказма, каждую линию ее лица. И он мог бы заниматься самодовольством, он мог бы стать для нее изгоем. Но ему не дали бы такого шанса. Соберись с мыслями, она не твоя будущая жена, тупица, ругал он себя. Почему он так зациклился на ней? Она была просто дурочкой с хорошей головой на плечах. Неужели она была той самой девушкой, которую никогда не забыть? Той единственной девушкой, от которой не можешь избавиться, несмотря ни на что? Неужели он вырастет и будет вспоминать ее как свою первую настоящую любовь? О, Боже, как глупо. Даже он сам в это не верил. Первая любовь бывает редко. А если и бывает, то это эгоистичная любовь. Ты просто влюбился в себя, в лучшую часть себя, а не в кого-то другого, не по-настоящему. И вы вкладываете все свои мечты и фантазии в эту лучшую версию себя. И это все. Реальность обрушилась на него как тонна кирпичей. Он мог любить Дарью, но он определенно любил себя и - ну, может быть, Джейн тоже была ему немного небезразлична. Он все еще не мог чувствовать угрызения совести. Ему нужно было поговорить с кем-нибудь об этом. Ему нужно было облегчить душу. Но кто бы выслушал его, не осуждая? Кто захочет слушать о его дерьме? Его родители? Его одноклассники? Стэн или Роджер? Элси? Джейн? Дарья? Трент? Он повернулся на другой бок своей кровати, с отвращением глядя на часы на тумбочке. Он был жалок. Он дулся, как идиот, лежал, как жертва, как будто это с ним плохо обошлись. Он был зол и не раскаивался, и это злило его еще больше. Уже наступила ночь, а он все еще ничего не сделал. Случайная мысль пришла ему в голову. Может быть, Дарья вернулась домой? Конечно, это может быть глупой идеей, самой худшей, но он должен был с чего-то начать, должен был что-то сделать, чтобы выбраться из этого состояния. Он поднял трубку, разрываясь между тем, чтобы набрать номер и повесить трубку. В конце концов, телефон начал звонить. Если бы ответила ее мать, ему пришлось бы придумать какое-нибудь оправдание. Но что, если он ответит сам? Хватит ли у него смелости...? Вместо этого ему ответил запыхавшийся, сладковатый голос. Он замер. —Стейси, это снова ты? -нетерпеливо спросил голос. Сколько раз я должна это повторять? Я же сказала, что со мной все в порядке! Я знаю, что говорю очень странно, но я только что разговаривала по телефону с Сэнди, и мы снова накричали друг на друга без всякой причины, и теперь я даже не знаю, что будет завтра... —Извините, это дом Моргендорферов?- настороженно спросил он. Другой голос немедленно остановился. —Кто это? Почему вы не сказали, что вы не Стейси? Вы подслушивали? Вы один из парней Сэнди? —Нет, я даже не знаю, кто это, честно говоря. Я позвонил только для того, чтобы... —Тогда почему ты не сказал? Ты просто позволил мне говорить как идиотке без причины? - закричала она, в ее голосе появилась дрожь. —Нет, у меня просто не было возможности сказать... —Кто вообще так делает? Ты понимаешь, как это стремно? Том вздохнул. Сестра Дарьи. Каковы были шансы? —Нет, наверное, не понимаю, - проворчал он, понимая, что ему лучше не рассуждать с Квинн Моргендорффером. —Ну? Ты собираешься держать линию занятой? Или повесите трубку? Мы ничего не покупаем - язвительно ответила она. Ха, у Квинн действительно испортилось настроение, подумал он. —Вообще-то это Том, - сказал он, чувствуя себя глупо. —Том Слоан. Дарья дома? —Том? Я должна тебя знать или что? —Неважно, Дарья дома? - спросил он нетерпеливо. —Подожди,Том Слоан... почему это звучит знакомо?- спросила она сдержанно. —Хм, ты не брат Джейн, это Трент... —И моя фамилия не Лейн -добавил он, как ему казалось, логически обоснованное утверждение, но Квинн тут же ретировалась: —Это ничего не доказывает, Слоан может быть вторым именем. —Правда? Второе имя? —Лэйны могли такое придумать. Они полные психи. —Ну, это не так, и я сомневаюсь, что кто-то мог подумать, что это так. —Это я придумала, и я не кто-нибудь! О, подожди, Слоан? Ты, должно быть, богатый парень Джейн! –победоносно заявила Квинн. —Я... правда, выбрал бы другую формулировку,но да —Так чего ты хочешь? Том закатил глаза. Он выразился достаточно ясно. —Я хотел бы поговорить с Дарьей. Она дома? —Что тебе нужно от Дарьи? —Боюсь, это не совсем твое дело - возразил он. —Не мое дело? Не мое дело? - повторила она озадаченно. —Вполне. —Но ты позвонил мне, а не наоборот. Если ты хочешь, чтобы я тебе что-нибудь сказала... —Послушай, это действительно тебя не касается. —Ну, тогда я, наверное, просто повешу трубку, раз меня ничего не касается! И она повесила. Она действительно повесила трубку. Квинн Моргендорффер повесила трубку. А ведь он даже не был с ней знаком. А она думала, что семья Джейн сошла с рельсов. Он положил трубку и подошел к своему компьютеру. Может быть, он напишет ей по электронной почте. Или поедет прямо к ней домой. Через несколько мгновений его телефон зазвонил. Он недоверчиво посмотрел на него. Не могла же Квинн снова кричать? —Да?- ответил он. —Да, привет, извини, что так вышло, я не очень хорошо себя чувствую, поэтому, возможно, сорвалась на тебе. Просто Клуб моды снова сводит меня с ума. Сэнди держит меня в неведении относительно чего-то, поэтому, когда ты сказал,что это не мое дело, я вспомнила ее слова - конечно, ты ничего об этом не знаешь, так зачем я вообще тебе говорю. Хорошо, я позволю тебе сказать то, что ты хочешь сказать, только сделай это побыстрее - задыхаясь, пролепетала она, ее голос был на порядок выше, чем раньше. Том в замешательстве смотрел на телефон. Он был рад, что Дарья и Квинн не были очень близки. К счастью, ему удалось избежать многих подобных встреч. —Ладно... без проблем, я думаю? Я же сказал, что просто хотел узнать, нет ли Дарьи поблизости. —Она еще не вернулась. Она ушла с Джейн, я думаю. Почему ты не с Джейн? —Мы... это не так важно. Мы с Джейн поссорились, и мне просто нужно было поговорить с Дарьей - сказал Том, стараясь выдать как можно меньше. —Ну, сейчас ее здесь нет. Но Дарья - последний человек, к которому можно подойти и поговорить. Она так переживает из-за Джейн. Плохо, что ты ей не очень нравишься, но еще хуже, когда твоя подруга расстраивается. А я и так уже натерпелась со всеми этими драмами. О чем вы вообще спорили? Том задумался, действительно ли она говорит с ним, или просто болтает сама с собой. Она явно была в ярости. —Разве ты только что не сказала, что тебе надоела вся эта драма? —Да, и что ты хочешь этим сказать? —Зачем тебе это знать? —А тебе-то что? —Это нечестно. Это ты слишком любопытная. Она надулась. —Это так типично. Дарья тоже никогда ничего мне не рассказывает, а мама с папой ждут, что я все время буду рядом с ней. Так что же я должна делать? Я делаю то, что могу. И я не любопытствую, ты сам об этом заговорил. Я не имею права спрашивать или что? Так, у Тома уже начинала болеть голова. —Слушай, не могла бы ты сказать Дарье, когда она вернется, что нам нужно поговорить? Желательно наедине? —Поговорить о чем? Да ладно, о чем спор? -настаивала Квинн. —Что случилось? Том закрыл глаза в разочаровании. —Неважно. Я сам приду и расскажу ей завтра. —Боже, какой ты упрямый! —Я упрямый?!недоверчиво спросил Том. —Серьезно? —Ну, если ты хочешь прийти, то приходи после шести, именно тогда завершаются последние этапы Blush-a-thon. Если ты решишь прийти раньше, я тебя просто не пущу - ответила она по-деловому, так, как слышала от своей матери. —Очень жаль, я собирался прийти в самом начале, я бы ни за что не пропустил косметические ритуалы членовредительства - проворчал он. Квинн замолчала на мгновение, прежде чем заговорить снова. —Ха, ха, это было так умно. Неудивительно, что ты поссорился со своей девушкой с таким отношением, - ответила она. —Что, прости? Ты совершенно не знаешь,почему... —Ну я же просила тебя рассказать мне! Но ты так скрытничаешь! Секретность - это слово, верно? Том был готов потерять самообладание. Это было бы очень вероятно, если бы она продолжала говорить. —Кстати, я Квинн, сестра Дарьи, ты ведь меня знаешь? Он хлопнул себя по лбу в недоумении. —Квинн? - спросил он с издевательским удивлением. —Правда? Это ты? Я понятия не имел. —Да, я подумала, что ты не осмелишься говорить со мной в таком тоне. Так о чем был тот спор? Том бросил телефон и зарылся лицом в подушку. Надо же, а он думал, что Элси была плохой. Была уже глубокая ночь, когда Дарья и Трент наконец вышли из дверей больницы и пошли на парковку. Он не собирался спрашивать ее, как все прошло, не хотел лезть не в свое дело, но он мог сказать, что она была более спокойна за себя теперь, когда обсудила все с Джейн. Она была как всегда бесстрастна, но с ее плеч свалился груз, и она выглядела более расслабленной. Тем не менее, у него закралось подозрение, и он хотел, чтобы оно исчезло навсегда. —Трент, я практически слышу, о чем ты думаешь. Если ты хочешь спросить, давай. —Нет, я... я просто искал машину, правда. —Она слева от тебя,в пределах видимости. Ах, он снова стал прежним тормозящим человеком. —Вообще-то, возможно, есть пара вещей, - сказал он, поворачиваясь к ней, засунув руки в карман. —С Джейн все будет в порядке, мы еще не приехали, и да, это все еще неловко, и она все еще расстроена из-за Тома, но - начала Дарья. —О, я знаю это. Она не будет собой какое-то время. Она уже давно не была собой. —Это мягко сказано. —...но она сильная, - прервал ее Трент, - и это пройдет. —Да, она гораздо сильнее, чем мы ей приписываем, - ответила Дарья, согласившись только с первой частью. —Она приняла твои обвинения как профессионал. —Я была слишком сурова? —Неа. Ей нужно было поговорить начистоту. —Хорошо. Я бы не хотела быть сочувствующей и понимающей. Это очень неэффективно - ответила она где-то между сарказмом и искренностью. —Совершенно верно - кивнул он, улыбаясь. —Так... что ты собирался сказать? - спросила она, переминаясь с ноги на ногу. —Сейчас это не так важно, я думаю. У нас будет время для этого позже... - замялся он. —Трент. Скажи мне. —Я просто хотел спросить... —Да? -Спросила она нетерпеливо. —Ты правда? Ты действительно в этом тупом дерьме? Со мной? Я знаю или, по крайней мере, думаю, что знаю тебя, поэтому я знаю, что ты не делаешь глупостей без причины. —О чем, черт возьми, ты говоришь? И какое глупое дерьмо? Ты имеешь в виду... нас? Ты определяешь нас как тупое дерьмо? —Нет, конечно, нет, это не то, что я - слушай, я не хочу, чтобы ты держалась за меня, потому что это принцип, потому что ты обещала Джейн, потому что ты хочешь, чтобы мне было лучше.. —Я действительно так бескорыстна для тебя? - спросила она удивленно. —Ты думаешь, я бы стала целовать тебя на глазах у твоей сестры, чтобы "поднять тебе настроение"? —Ну, конечно, когда ты так говоришь... но в конечном итоге... —Не беспокойся, Трент. Я сделала все это для себя. Я даже не задумывался, понравится ли тебе это. —Ты уверена в этом? —Ты спрашиваешь меня, уверена ли я, что не думала о твоем счастье. Ты понимаешь, насколько это безумно? —Это не так, это просто я спрашиваю тебя, счастлива ли ты, потому что ты должна делать это, только если это заставляет тебя чувствовать себя хорошо, потому что я чувствую себя великолепно, даже потрясающе, что звучит очень неубедительно, я знаю, но ты должна чувствовать то же самое... —Трент, ты меня убиваешь. Сколько раз я должна это повторять? Мне. Нравишься. Ты Лицо Трента расплылось в ухмылке. —Это хорошо звучит. Дарья закатила глаза. Трент притянул ее к себе. —Впервые я не уверен в себе - пробормотал он. —Кстати, - начала Дарья, изо всех сил стараясь не нервничать после столь уверенного поведения, - тебе стоит перестать возводить меня на пьедестал, потому что я никогда не буду более ласковой, чем сейчас, и никогда не сделаю из тебя "честного человека". Просто подумала ,что должна дать тебе знать". Трент усмехнулся. —Я знаю об этом. —Я также не собираюсь держаться за руки на людях, я считаю это негигиеничным и глупым. И я никогда не буду танцевать, даже медленный танец, ну, может быть, в твоей комнате, но под что-нибудь со вкусом, а лучше нет. И я не знаю про отношения, я просто знаю, что они вроде как есть. Они никогда ничего не делали для меня. Ты... первый парень, с которым я могла бы... что бы мы ни делали. Свидания просто звучат неправильно. Но мы только что поцеловались, так что... наверное, это еще впереди. О, и мне нужно время для чтения. Много. Я могу смотреть, как ты что-то делаешь, пока я читаю. Или ты можешь заниматься, а я читать, или мы можем читать вместе. Иногда я буду игнорировать тебя, потому что я очень много думаю, так что когда это случится, просто скажи мне перестать быть такой и я сделаю это. Трент смотрел, как она болтает о том, что бы она сделала и чего не сделала в отношениях, и ему захотелось выбить из нее всю душу. —Похоже, я мало что понимаю, да? - спросил он, когда она наконец остановилась. —Нет. И я тоже. Ты - полный бездельник со сломанной машиной и группой Doors. Мы оба в проигрыше. —Итак, кто-нибудь что-нибудь получит? - спросил он, подшучивая над ней. —Я бы сказала, что пиццерия, где мы собираемся потратить наши лучшие моменты, - проворчала она. —Их прибыль взлетит до небес. —Ну, по крайней мере, мы поможем экономике - согласился Трент, ухмыляясь. —В этом есть положительная сторона, - подтвердила она. —Но есть и другая. —Если ты собираешься сказать о пищевой аллергии, то я опережаю тебя... А потом он поцеловал ее чуть ли не до смерти. Почти оторвал ее от земли, а поскольку она была маленькой, он легко поднял ее. Их зубы неловко лязгнули, но на этот раз они сделали все правильно, без подбородков и носов. И через десять секунд это стало более естественным. Даже Дарья, которая никогда не понимала, что такое поцелуи в кино, начала понимать, что к чему. Ей пришлось. Он нисколько не ослабевал. Даже не сделал паузы, чтобы она могла приспособиться. Его руки держали ее так крепко, что ей казалось, что она может сгореть, и она как бы летала, потому что ее ноги не касались ничего твердого. Это было похоже на фантазию о "Грозовом перевале", которую она однажды пережила в седьмом классе. Ладно, это было лучше, потому что Трент только что сделал что-то странное своим языком, от чего она задрожала. —Ммм... ты заходила в кафетерий по дороге? - спросил он, когда они немного разошлись. Дарья, все еще в оцепенении, с закрытыми глазами, что-то пробормотала ему в рот. —Да, шоколадный пудинг. —Спасибо. Они снова занялись этим. Что я вообще здесь делаю? Какого черта я здесь делаю? Ее нет дома. Что я делаю? Том задавал себе те же вопросы последние сорок минут, и, несмотря на поздний час и урчание в животе, он собирался стоять здесь и продолжать в том же духе, пока Дарья не вернется домой. Потому что она должна была когда-нибудь вернуться домой. Школа закончилась. Уже давно. И где бы она ни была, она не могла оставаться там вечно. Он подозревал, что она была с Трентом, потому что после вчерашнего не могло быть и речи о том, чтобы эти двое не встречались - ну, по крайней мере, виделись. Ему очень не хотелось сталкиваться с Джейн прямо сейчас, и он знал, что столкнется с ней, если попробует зайти в ее дом или даже невинно пройдет мимо. Это была просто его удача. И вот теперь он ждал в своей машине, ждал уже больше часа, как безумный преследователь или один из тех больных извращенцев, ожидая, когда девушка, которую он "любил", вернется домой после того, как проведет время с тем, кто, вероятно, был ее парнем. Ему хотелось рассмеяться, но он боялся, что может признаться самому себе, что это самая нелепая вещь, которую он когда-либо делал. А ему сейчас не хотелось ни в чем признаваться. Дом Моргендорферов выглядел как пустое святилище. Конечно, где-то внутри Квинн проводила свой "Блаш-тон", но это место могло бы быть и вовсе лишено человеческой жизни. Ее родители были Бог знает где. Казалось, что их никогда не было дома, когда их дочери выходили из себя. Окна были похожи на огромные дыры в пыльной шинели. Он покачал головой. Почему шинель? Он не знал. Иногда в его голове возникали самые странные образы. Может быть, он ждал, потому что был упрям. Он хотел высказаться. Он не собирался пускать все на самотек. Как он вписывался во все это, если ничего не делал? По крайней мере, он мог бы извиниться. Конечно, это будет звучать отрепетированно и неискренне, но он хотя бы что-то скажет. Он должен был как-то подойти к ней. Оценит ли она хотя бы то, что он так долго ждал? О, Боже, как же ему хотелось пить. Он чувствовал, как у него сводит горло. Может быть, он мог бы постучать и попросить стакан воды? Квинн не была бы настолько абсурдной, чтобы отказать ему в элементарной потребности. Он уже собирался выйти из машины, как вдруг входная дверь откинулась, и из прихожей появилась фигура, бегущая к нему. Куинн Моргендорффер, ее лицо было белым, как простыня, руки дрожали, а макияж размазался вокруг глаз и губ, выскочила из дома и бросилась к его машине. Она даже не остановилась, чтобы подумать. Она просто открыла дверь, села в машину, присела и посмотрела на него умоляющими глазами. —Пожалуйста, увези меня отсюда! Пожалуйста! Я должна уехать прямо сейчас! Том в шоке уставился на нее, его рот был открыт. —Квинн? Что... что происходит? Почему ты так сидишь? —Я не могу объяснить! Просто уходи! Иди! Том оглянулся на дом и увидел, что другая девочка ее возраста стоит у двери, дезориентированная, и тщетно зовет ее по имени. —Том! -яростно прошептала Квинн. Он кивнул головой, завел двигатель и поехал так быстро, как только мог, оставив дом Моргендорферов и любую надежду встретить Дарью в этот день далеко позади. Даже когда они проехали несколько кварталов, Квинн все еще держала голову опущенной, пристально глядя себе под ноги, пока они ехали дальше. —Теперь ты можешь перестать прятаться. Мы уже давно проехали мимо твоего дома. —Я знаю...- рассеянно пробормотала Квинн. —Хорошо. Спасибо. Извини. Спасибо. —Нет проблем, я думаю. Но почему...? —Не надо. Без обид. Просто не надо. Ее четкий тон был слишком явным знаком того, что она не хочет ничем делиться. Тем не менее, Том продолжал настаивать, потому что понял, что это должно быть очень серьезно, что бы это ни было. —Ты в порядке? Это не мое дело, я знаю, но вы выглядите очень потрясенной. Тебе что-нибудь нужно...? —Я сказала нет, мне ничего не нужно, я же сказала. Я в порядке, - солгала она, прикусив губу и отвернувшись от него. Том чувствовал себя очень неловко за рулем, но если ей нужно было пространство, он дал бы ей его. Через минуту или две Квинн, наконец, встала со своего места. Она повернулась к окну, поэтому он не мог видеть ее выражения лица. —Стоит ли мне беспокоиться? спросил он. Это было, конечно, неожиданно. Он никогда не думал, что будет возить по городу Квинн Моргендорффер со слезами на глазах. Особенно после того, как вчера вечером она была так груба и требовательна по отношению к нему. Что случилось? И как он мог заставить ее рассказать ему? —Хочешь, я отвезу тебя куда-нибудь?- неуверенно спросил он. —Нет. То есть... нет, нет смысла - пробормотала Квинн, ее лицо было наполовину скрыто клубничными волосами. —Я могу подбросить тебя куда-нибудь, если хочешь. —О. Ты уже хочешь избавиться от меня? - спросила она, не заботясь о том, правда ли это. Голос ее звучал так измученно, словно она перегорела. —Нет, я просто думаю, что ты захочешь поговорить с кем-нибудь о... том, что случилось. И я могла бы... отвести тебя к этому человеку. Потому что я просто... я действительно не силён в этом. Квинн вздохнула в отчаянии. —Я не просила тебя ничего делать, кроме как вести машину. Я не просила тебя утешать меня или разговаривать со мной, не так ли? Это на твоей совести. Так что просто прекрати это, хорошо? Сырые эмоции в ее голосе заставили его вздрогнуть. Что-то здесь определенно было очень плохо. Он не мог с этим справиться. Он остановил машину перед супермаркетом. —О Боже, ты так сильно хочешь, чтобы я ушла? Отлично! Боже, какой же ты придурок!- крикнула она, когда увидела, что они остановились. Она собиралась открыть дверь, когда рука Тома обхватила ее за плечо и оттащила назад. —Квинн, что, черт возьми, с тобой случилось? Ты должна мне сказать. Это слишком серьезно. Когда она продолжала молчать, он настаивал. —Слушай, я не могу продолжать возить тебя в таком состоянии. Ты меня пугаешь. Может быть, твоим родителям стоит... —Нет!- вскрикнула она в панике. —Ни за что! Только не мои родители. Я не хочу, чтобы кто-то знал! Никто! —Воу, Воу, воу... успокойся, я никому ничего не скажу. Я... я даже не знаю их. Я просто подумал... —О, Боже, о, Боже, о, Боже, о, Боже. -У нее началась гипервентиляция, как будто она собиралась скоро потерять сознание. Том уже был вне себя. Он взял ее за плечи и начал трясти. —Эй! Эй, ты в порядке, ты в порядке! Ты слышишь меня? Успокойся! —Я не могу! Я не могу успокоиться! О, Боже, я не могу, о Боже, все узнают! Все! Ужас был четко написан на ее лице. Том подумал, не отвезти ли ее в больницу. Он должен был что-то сделать. Он посмотрел в сторону супермаркета. —Подождите здесь, хорошо? Пожалуйста. Не покидай эту машину. Что бы ни случилось, хорошо? Я принесу тебе воды. Квинн, ты меня слышишь? Квинн? Девушка безответно смотрела вверх, но кивала головой то в одну, то в другую сторону, словно в трансе. Не веря, что она останется на месте, он застегнул ремень безопасности на ее талии и запер машину. Если бы кто-то нашел ее там, запертой в машине, которая явно разваливалась на части, он бы предположил самое худшее. Черт возьми, он бы тоже предположил худшее. Но он не думал об этом. Когда он вернулся в машину, в руках у него были две бутылки воды, плитка шоколада и несколько салфеток. Квинн сидела в той же позе, бормоча про себя полубессвязные фразы. —Они узнают, и им будет противно - Я даже не - Кто знает - что она им сказала - Я не знаю, что делать - Боже, почему? —Эй, слушай, я принес тебе воды и шоколад. Это поможет, поверь мне, - сказал он, садясь рядом с ней и кладя бутылку и плитку ей на колени. Квинн уставилась на них так, словно это были инопланетные технологии. Том вздохнул. Он взял бутылку с ее колен, откупорил ее и медленно поднес к губам. —Давай, пожалуйста, не усложняй ситуацию, просто... просто попробуй выпить. Квинн нетерпеливо отшлепала его руку, и в итоге он пролил половину содержимого на пол. —Черт! Теперь вода повсюду... Хорошо, что он все-таки купил салфетки. Он начал вытирать доску и палочку. Он держал запасные часы в отверстии между сиденьями. Он достал их и стряхнул воду. —По крайней мере, съешь немного шоколада. Хочешь, чтобы я отстегнул ремень безопасности? Куинн покачала головой. —Ты хочешь, чтобы я... продолжал вести машину?' Пауза. —Квинн, ты должна мне кое-что сказать. Я не могу просто... —Знаешь, что самое страшное? - внезапно спросила она, повернувшись к нему с такими же обесцвеченными глазами. —Что? —Я не отстранилась. Том озадаченно нахмурил брови. —Прости? —Ну, не сразу, понимаешь? Поэтому я... я почувствовала язык. Очень, очень почувствовал. И на ней было больше косметики, чем на мне. Так что вкус был плохой... Но просто я не... я не отстранилась сначала. Том уронил салфетки. —Погоди, ты говоришь мне... Он пытался обработать новую информацию так быстро, как только мог. Очевидно, Квинн поцеловали. Девушка. С языком. И... она не отстранилась. Квинн закрыла глаза. —Она просто как бы обхватила мою щеку... и я просто позволила этому случиться. О, Боже. Том пытался вернуть самообладание. Он тоже был потрясен. Квинн Моргендорффер? Целоваться с девушкой в ее собственном доме? —Она просто наклонилась и толкнула меня к раковине... продолжила она пустым голосом. —Значит... эта девушка поцеловала тебя насильно?' спросил Том, чувствуя себя крайне неловко и одновременно завороженно. —В этом-то и дело. Она сделала это. Она полностью... но потом, я... Черт возьми, нет!- внезапно вскрикнула она. —Нет! Я не реагировала! Я просто стояла там! —О-хорошо... —Теперь ты думаешь, что я лесбиянка, да? Наверное, так и есть. Все будут думать, что я лесби! И я не против этого, это нормально для других людей, но я не лесбиянка! - огрызнулась она в разочаровании. —Квинн, я не думаю, что ты... я не думаю, что ты лесбиянка. Люди экспериментируют. Я просто удивлен,потому что не ожидал, что это случится с тобой... —Ну и что? Что с того, что я не отстранилась от нее? Я была в шоке! Я не могла двигаться! Я даже думать не могла! А она, наверное, подумала, что я увлеклась! Ух, как я ее ненавижу! —Эта другая девушка - это не та Сэнди, о которой вы говорили по телефону? -спросил Том, понимая, что вступает на незнакомую территорию. Внезапное, маниакальное хихиканье вырвалось из ее горла. —О, я забыла о Сэнди! Держу пари, Стейси просто расплакалась. Наверное, она ей во всем призналась! Она наверняка придумала какую-нибудь историю о том, как я ее поцеловала. И теперь Сэнди вся в восторге от этой истории! —Значит... это Стейси тебя поцеловала. —Я не такая девушка, ясно? Если бы я хотела поцеловать ее - но я не хочу! Я целуюсь с парнями! Мне нравятся парни! —Эй, я верю тебе, тебе не нужно меня убеждать! В любом случае, это была не твоя вина. Стейси была той, кто... —Да, она меня поцеловала. Не наоборот. Она просто зашла в ванную, пока я пыталась стереть эту мерзкую тушь. Действительно дрянная штука. И она хотела помочь мне снять ее. И мы говорили о том, что Сэнди такая заноза во всем, и что она не разрешает нам есть попкорн с маслом, потому что она на специальной диете, и что она заставила всех нас попробовать новые наборы, кроме нее, потому что ее цвет лица должен оставаться идеальным. А потом я держала ее за руку, а она держала мою, ну, знаете, сестринские отношения, все такое, но потом она наклонилась, и я просто замерла - она обхватила мои щеки и просто... а я просто стояла там, как идиотка! И мой язык мог коснуться ее языка, и я хочу в душ, я просто хочу вымыть рот, потому что она мне не нравится в таком виде, и она должна была знать. И для меня это отвратительно, понимаешь? Потому что я не экспериментирую, я не иду таким путем, и я даже не часто целуюсь, конечно, кажется, что раз я часто хожу на свидания, то я просто делаю это, как те женщины в мыльных операх, но я не делаю этого, если это не является чем-то особенным для меня, и это был, вероятно, мой первый поцелуй с языком, и я так ненавижу ее за это, я действительно ненавижу ее сейчас. Она шумно выдохнула и опустилась на свое место, как будто подняла что-то тяжелое. Она схватила бутылку с водой и стала жадно пить. Том опустился на свое место, отягощенный осознанием того, что сестру Дарьи только что ласкала девушку. Он откупорил вторую бутылку и начал пить. —Но меня так беспокоит, что я не отстранилась! - вдруг проговорила она. —Мне просто хочется вернуться в прошлое и оттолкнуть ее. —Почему?- спросил он, его голос был спокойным и холодным. Он снова стал прежним. Никакого беспокойства или тревоги. Любопытство подстегивало его, даже если он знал, что не должен этого делать. —Почему что? —Почему тебя так беспокоит то, что ты не отстранилась? —Ну, да! Я позволила ей поцеловать себя! Меня это чертовски беспокоит! Том покачал головой. —Нет, она поцеловала тебя, а потом ты позволила ей целовать тебя дальше. Так тебя беспокоит, что ты не возненавидела ее полностью? Что твоей первой реакцией было... позволить этому продолжаться? Квинн несколько раз открыла и закрыла рот в шоке. Она была так возмущена, так поражена, так зла, что не могла даже пошевелиться. Ее тело начало дрожать. —Как... как... как... -она запнулась, ее мысли были пустые. —Слушай, не расстраивайся, но я думаю, что ты испугалась, потому что... поцеловала ее в ответ, - добавил он, проверяя ситуацию. Квинн швырнула бутылку с водой ему в лицо, и прежде чем он понял, что происходит, она выскочила из его машины и наполовину бегом, наполовину пешком уходила от него. У Тома не было времени злиться из-за бутылки; он вышел из машины и начал преследовать ее. —Большое спасибо, что бросила мне это в лицо, я просто пытался помочь тебе - крикнул он ей вслед. Квинн ускорила шаг. —Перестань преследовать меня и оставь меня в покое! —Я не могу просто оставить тебя здесь одну в таком состоянии. Слушай, прости, если я был слишком резок, но я не хотел тебя разозлить. —Я сказала, перестань преследовать меня, ты, урод! - крикнула она в ответ. —Тогда перестань убегать от меня! Ты устраиваешь сцену. Давай просто вернемся в машину, и я отвезу тебя домой. —Нет! Я не хочу никуда с тобой идти! —Квинн... —Боже, почему ты не понимаешь намеков? Я хочу побыть одна! Она начала бежать. Все быстрее и быстрее. Том, вопреки своему здравому смыслу, погнался за ней. Они представляли собой забавное зрелище: один бежит за другим. —Ты можешь уже остановиться? Я больше не могу бежать! И я оставил свою машину открытой! —Я не заставляю тебя преследовать меня! -Кричала Квинн —О, а что это, по-твоему, тогда? Моя утренняя пробежка? —Заткнись! —Квинн, если ты не остановишься, я скажу Дарье, что ты поцеловала эту девушку. Она остановилась так быстро, что чуть не споткнулась о собственные ноги. Том успел вовремя, чтобы поддержать ее, прежде чем она упала. —Отпусти меня! Как ты смеешь угрожать мне? —Господи, я не угрожаю тебе, Квинн. Но я не знал, как заставить тебя остановиться... —Так ты собираешься рассказать Дарье? Правда? Это твой большой план? Отлично! Почему бы и нет! Посмотрим, будет ли мне не все равно! Она, наверное, уже целовалась с Джейн! Кто она такая, чтобы судить? Том негромко захихикал. Пот струйками стекал по его лбу. Он положил ладони на колени и неровно дышал. Ему не следовало надевать сегодня свитер. —Я могу заверить тебя, что Дарья не целовала и никогда не будет целовать Джейн. —О да ты что? —Да. Поверь мне в этом. Ей нравится брат Джейн. Квинн сузила на него глаза. —Это просто влюбленность. И ты ничего не знаешь о моей сестре. —Вообще-то... —И что ты вообще делал перед моим домом? Ты шпионил за нами? Ты что, совсем извращенец? Ты извращенец? Потому что мне кажется, что ты именно такой. —Эй, если ты забыла, ты запрыгнула в мою машину, а не наоборот - защищался он. —Это не объясняет, почему ты вообще там был. И после этого у тебя хватает наглости говорить, что я поцеловала ее в ответ? —Тогда почему у тебя такая реакция?- огрызнулся он, устав от ее отрицаний. —Если ты не целовала ее в ответ, почему ты так злишься, что я вообще об этом упомянул? Ты бы не стала устраивать такой большой скандал из-за того, что какая-то смущенная девушка поцеловала тебя во время сеанса макияжа. Она, вероятно, даже не знала, что делает. Ты так себя ведешь, потому что знаешь... —Прекрати! Хватит об этом говорить! Мне все равно! Мне все равно, кто кого поцеловал, и мне все равно, поцеловала ли я ее в ответ или она засунула свой язык мне в горло, потому что это все равно та же глупость, как бы я на нее не смотрела, и я не могу стереть ее сейчас, и мне придется жить с этим вечно! Ясно? Том покачал головой. —Ты не будешь жить с этим вечно, Квинн. Это не такая уж большая проблема. Это всего лишь поцелуй. Правда. Это пройдет. Со временем ты даже не будешь об этом помнить. —Как ты можешь так говорить? Это был мой первый поцелуй с языком, а она мне его испортила. —Хочешь узнать что-то важное? По-настоящему важное? Я влюблен в твою сестру. Да, очень сильно влюблен. Так что теперь мы квиты. Квинн запнулась. —Ты... ты что? —Ты слышала меня. —В... влюблен? Но, но разве ты не Джейн...? —Был. —Вы расстались? —Недавно. —И ты влюбился... —В Дарью. Да. —Вау... —Да... Они стояли в тишине целую минуту, просто глядя друг на друга, как будто только что познакомились. —Она... она знает? —Да. —Она знает? Серьезно? Боже мой! —Да, и я ей не нравлюсь. —О. Она... не любит? —Я почти уверен. —Почти? Значит, есть шанс... -она замялась. Он вздохнул. —Я не знаю, Квинн. Я просто рассказал тебе об этом, чтобы выговориться. Мне действительно нужно было кому-то рассказать. Жаль, что это должна была быть ты. И вот так. Я просто хотел выпустить это наружу. Куинн молча обдумывала его слова. —Ты сказал, что мы теперь квиты... что ты имеешь в виду? - наконец спросила она. —Ну, ты рассказал мне кое-что постыдное и личное. Поэтому я возвращаю тебе должок. Теперь ты тоже кое-что знаешь обо мне... так что мы квиты. Так что ты не должна чувствовать себя странно. —О. Но ты влюблен в Дарью... Я даже не знаю, что сказать... —Тебе не нужно ничего говорить. Это хорошо, когда ты говоришь это вслух, вот и все. Я некоторое время держал это в секрете. —Некоторое время? Как долго? —Я не могу сказать точно. Может быть, месяц. —Ого. Это очень много времени. Я бы сошла с ума, если бы мне пришлось так долго скрывать свои чувства - прокомментировала она, ни к кому конкретно не обращаясь. Казалось, она почти забыла о том, что поцеловала Стейси. —Теперь ты понимаешь, почему я должен был дать ей волю, - ответил Том, грустно улыбаясь. —Но ты же рассказал и Дарье. —Ну, технически нет, но я дал ей все намеки. Я почти все ей рассказал. Она знает. —И откуда ты знаешь, что ты ей не... нравишься? Она тебе сказала? —Нет... я... она должна сказать тебе это. Я не должен вываливать это на тебя. Я так понял, во всяком случае. Квинн смущенно покачала головой. —Я не понимаю. —Слушай, это был долгий день. Давай просто найдем машину. Мы сможем перекусить, а потом я отвезу тебя домой. К тому времени, я подозреваю, Стейси уже уедет. —Я вернусь к машине, но не заставляй меня идти домой. Просто позволь мне посидеть там немного - тихо ответила она. —Ты... ты уверена? —Мне нужно подумать, что мне делать, что им сказать. Они, наверное, сходят с ума, звонят в полицию, моей маме или Бог знает кому - но я не могу сейчас смотреть им в глаза. И Стейси, я действительно не хочу ее видеть. Она, наверное, уже всем рассказала. —Я уверен,что Стейси так же напугана, как и ты. Я не думаю, что она кому-то рассказала. Я думаю, они все ждут тебя дома, - рассуждает Том. —И это последнее место, куда я хочу идти, ясно? -Ее голос снова начал опасно повышаться. —Ладно. Хорошо, давай просто дойдем до машины. Обратная дорога была довольно мучительной. Том пытался не жалеть о том, что рассказал Квинн о своих чувствах к Дарье, а сама Квинн пыталась убедить себя в том, что она не просто рассказала Тому обо всем, что произошло. Ей нужно было как-то заставить его дать обет хранить тайну. Как и сам поцелуй, это нельзя было стереть из памяти. Им обоим было стыдно за свои признания. —Я знала, что секретность - это слово - пробормотала она в какой-то момент. —Что? —По телефону. Вчера вечером. Я спросила, является ли секретность словом. —Я не помню... —Да. В какой-то момент. Ты сказал мне пойти посмотреть в словаре. —Хм, ладно, и что? К чему ты клонишь? —Я знаю, что секретность - это слово. Я и тогда знала. —Так... зачем ты тогда спрашивала? —Я просто пыталась быть милой. Потому что это мило - задавать очевидные вопросы... —Добровольная глупость - это мило? —Нет... ты не понимаешь. Я просто милая от природы, поэтому я чувствую, что должна быть милой, даже когда спорю или разговариваю по телефону с незнакомцем. Мне приходится... вставлять мелочи. Том озадаченно нахмурился. —Ты всегда должна быть милой, потому что ты и так милая? Это... это не имеет смысла. —Я же говорила тебе, ты не поймешь. —И все же, почему ты говоришь мне это сейчас?' —Я не знаю. Я просто вспомнила. —Ты просто вспомнила? —Да. Ты сказал, что держишь свои чувства в секрете. Вот я и вспомнил. Остаток прогулки прошел в молчании. Даже после этого все было спокойно. Они просто сидели в его машине и ели шоколадку. Через час он высадил ее у дома. —Я не собираюсь никому ничего рассказывать. Ты тоже? - спросил он ее. Она, естественно, согласилась. —Мне некому рассказывать, и мне незачем говорить о... твоих чувствах к Дарье. Но ты можешь... рассказать кому-нибудь о моих... —Не расскажу. Я обещаю. Меня это не волнует. Это твоя жизнь. —Я... могу ли я доверять тебе? Это был вопрос на миллион долларов. Если бы Том был честен, он должен был бы сказать, что нет, она не может ему доверять. Он был ненадежным и двуличным, не говоря уже об эмоциональной нестабильности. Совсем как она. —Конечно. Почему бы и нет? Я... я надеюсь, что ты все уладишь. —И... ты не думаешь, что я лесби?Я имею в виду, что это нормально для других людей. Быть геем. Но я не лесби.И я не хочу, чтобы ты так думал. —Почему тебя вообще волнует, что я думаю? —Мне все равно. Но это все равно важно. —Ты только что противоречила сама себе. —Пожалуйста, не говори никому. Это важно для меня - настаивала она. —Квинн, я никому не скажу. Ясно? Ты могла бы бегать по этой улице голой. Я бы не сказал. Девушка покачала головой. —Я не могу этого сделать. —Сделать что? —Зайти внутрь. —Ты не можешь вечно стоять на тротуаре. —Эх. А как же ты? —Что насчет меня? —Хочешь, я скажу Дарье, что ты приходил? Том опустил голову и схватился обеими руками за руль. —Нет. В этом нет смысла. К тому же, это испортит алиби, не так ли? Впервые за этот день Квинн почти улыбнулся. —Спасибо, наверное. —Не беспокойся об этом. Но даже после того, как Том уехал, Квинн не стала заходить в дом. Девушка, которая вошла бы в него сейчас, была бы совершенно другой. По крайней мере, в глубине души она в это верила.