Что важнее?

Темноволосый красавец отложил телефон, заканчивая завтракать. Поправив рубашку, он вышел из-за стола, поцеловал руку матери, и направился в кабинет к отцу. Семнадцатилетний Габриель Розье собирался посетить Косой переулок для приобретения и обновления школьных принадлежностей. Чопорно кивнув на одобрение отца, и коротко переговорив с ним, парень вышел из помещения, и трансгрессировал с территории своего поместья из определенной точки. Пройдясь по торговым рядам, аристократичный слизеринец решил остановиться на магазине-мастерской мадам Малкин. Приобретя новые мантии (повседневные и парадные), и докупив канцелярию, Розье ненадолго завис возле магазина «Все для квиддича». Увиденное одновременно порадовало и разочаровало. Модели были достойными, но новинки, актуальные во всей Европе сюда еще не доехали. - Угадай кто, дорогой! – слащавым деланно-женским голосом воскликнул кто-то, прикрыв ему глаза руками. - Кэрроу, - цокнул парень, и приятели пожали друг другу руки. – Все взял? - Почти, - кивнул тот. – Пойдем, перекусим. - Прекрасная мысль, - кивнул Габриель, и оба свернули с улочки, войдя в кафе-мороженое Флориана Фортескью, принимаясь восторженно обсуждать квиддич и новинки в форме одежды из драконьей кожи. В тот день он так и не столкнулся с Виндой. Они разминулись (тем лучше для последней), но парень мысленно вернулся в момент окончания шестого курса, когда милая брюнетка увидела отнюдь не то, что ей было нужно. Бедняга подумала, что он изменяет ей с Флорой Кэрроу, когда та сама налетела на него в пьяном угаре, присосавшись сначала к его губам, а потом, когда он напился сам, и к члену. Мда, вначале это так и выглядело, но потом стало реальностью, когда Розье понял, что их отношения, длившиеся полгода, разорваны. Его окликнул Марсель Кэрроу, и Габ, выйдя из состояния задумчивости, решил, что остаток вечера проведет у друга. Мерлин, храни трансгрессию. Закончив делать покупки, и завершив обход по магазинам из интереса, друзья переместились домой к Марсу. Вечер выдался славным…, интересно, какой она стала за это лето? *** На поезд его торжественно провожали оба родителя – Феликс и Амабель Розье. Мать порывисто обняла, а отец – чопорно пожал руку, сделав то же самое и подошедшему к ним Марселю Кэрроу. Розье сразу направился в фактически закрепленное за ними купе, отмечая, что Марс куда-то исчез. Но долго размышлять об этом ему не дали парни – «Компания Змеев», тут же занявшая все внимание пожатием руки подошедшему Габу. Он осмотрелся: все ли на месте? И, да: еще более бледный и изможденный, чем обычно Хэйвуд Ноубл (своеобразный председатель их беспорядочной нахальной группировки), забежавший в перерыве между исполнением своих обязанностей Эдриан Гринграсс (Староста Школы), Луи Уизли со своими ужасными шутками и прекрасной внешностью вейлы, Аргус Нотт, пребывающий в блаженном состоянии похуизма, и Марсель Кэрроу, наконец, представший в благодушном расположении духа. Эпопея с приветственными рукопожатиями завершилась. Парни расселись по привычным местам, и первым, что спросил Уизли у вошедшего в купе Марса было: - Где шатался? Срывал девственные поцелуи у шестикурсниц, или остановился на ком-то одном? - Пф, остановился бы, но за меня уже остановились – место занято, - усмехнулся Кэрроу, тут же раскрывая купленные в тележке сладости. – Что-то проголодался. - Черт, ты же только что был дома, - рассмеялся Розье. – Неужели нельзя было поесть там? - Завидуй, молча, - чуть ли, не причмокивая от удовольствия, заметил Марсель. - Что, Хэйв, собрал вокруг себя всех красоток на очередном курорте? – ухмыльнулся Аргус. - Если бы, - хмыкнул Ноубл. – Дела насущные, знаешь ли, помешали сему развлечению. - Фу, болтаете, как два задрота, - влез и к ним скривившийся Лу, слыша, как Нотт смеется в ответ. Габриель тоже рассмеялся – с ними, без разницы где, он по-настоящему был дома. Это приятное ощущение заставило его откинуться на спинку сидения, и задремать. Вскоре его примеру последовали остальные, кроме Гринграсса, вышедшего из купе почти сразу после того, как со всеми поздоровался. К слову, Эд, все же, вернулся, когда вдалеке забрезжили огни Хогсмида. Чтобы разбудить друзей, привалившихся друг к другу и оккупировавших верхние полки. Взъерошенная компания тут же принялась приводить себя в порядок (кроме Луи – тот по собственному заверению всегда был прекрасен), еле успев придать себе непринужденный вид по выходе из Хогвартс-Экспресса. Сквозь легкий туман виднелись башни замка. Розье понял, что сильно скучал. Опять уйдя в свои мысли, и чисто машинально следуя за друзьями, уже выбравшими карету, парень столкнулся с приятельницей и сокурсницей в одном лице – Вероникой Дурсль (племянницей Гарри Поттера). Обменявшись приветствиями, Габ заметил ее грустное лицо, резко понимая, что Винды Аллертон рядом нету. Рони уже села вместе с Рафаэлем О’Флаэрти (своим молодым человеком), Грейс Ноубл и слизеринками помладше в другую карету, уйдя слишком быстро, чтобы Габриель выведал у нее причину исчезновения гриффиндорки – обычно Дурсль-старшая всегда была в курсе событий. Вся толпа студентов устремилась в Большой зал, провожая взглядами первокурсников, столпившихся возле профессора МакГонагалл, которая оставила за собой церемонию Распределения детей по факультетам, несмотря на общее сокращение всех ее обязанностей за счет прибавившегося директорства. Смешавшись с массой людей при входе в Большой зал, Розье заметил мелькнувшую в толпе девушку с волной густых темных волос с белыми прядями, устремившуюся к подруге-слизеринке. Парень выдохнул, позволив себе улыбнуться краем рта. …Дверь отворилась. Вошли первокурсники. Церемония Распределения началась. И учебный год тоже. И новая глава жизни.