Обрести дом

Гарри медленно выплывал из долгого, глубокого сна без сновидений. Ему было, наверное, впервые за его недолгую жизнь настолько хорошо. Он лежал в мягкой постели, был укрыт теплым одеялом, до слуха его доносились еле слышные голоса детей и птичьи трели. Для него было удивительно и то, что он не ощущал чувства голода и жажды, не чувствовал никакого физического дискомфорта. Ему просто было хорошо. Мальчик открыл глаза, попытавшись разглядеть свое местоположение, но без очков, которые он, кажется, потерял, ему нелегко было хоть что-то рассмотреть. И вдруг, — о чудо, — предметы, которые в первые секунды были расплывчатыми, туманными, постепенно обретали четкость, и Гарри уже мог понять, что он не своей спальне и не у Дурслей. Но где же он? Ребенок сделал медленный вдох через нос и вдруг ощутил запах — тот самый запах, который пугал его, от которого сердце его начинало стучать в несколько раз быстрее. Значит, он у этих ужасных врачей, которые делают больно? Нет. Нет. Он должен куда-то бежать! Должен защищаться от того, кто придет вслед за этим ужасным запахом! Руки ребенка сжались в кулаки. Он попытался подняться, но из-за резкого движения голова закружилась и в висках запульсировало от боли. Он не смог сдержать глухого стона от неожиданного неприятного ощущения, и тут же за дверью его палаты раздались чьи-то быстрые шаги. Мальчик зажмурился крепко-крепко. Он не хотел видеть того, кто приближался к нему. Это, наверное, врач, и сейчас опять будет больно, как тогда с тётей. «Я не хочу», — мысленно возопил Гарри и вдруг ощутил пронёсшуюся по телу волну тепла. После этого ощущения в голове его немного помутились, в ушах зашумело. Мальчик почувствовал, как на него накатывает волна слабости. Из-за того, что глаза ребенка были зажмурены, он не увидел, как вокруг его постели появился щит, скрывающий его ото всех. Он лишь услышал сквозь шум в ушах, как дверь в его отдельную палату тихо открылась и раздался удивленный женский вздох. — Гарри, — спокойно и мягко позвала пришедшая женщина, — милый, позволь мне подойти к тебе, позволь осмотреть тебя. Мальчик с трудом слышал ее слова и только сильнее зажмурился до боли, никак не отреагировав на них. Волшебница попыталась пройти сквозь купол, который сотворила магия ребенка, но ее отбросило назад, и она растянулась на полу. Злости на юного мага совершенно не было. Колдомедик прекрасно понимала, что это защитный рефлекс и мальчику нелегко перебороть свой страх, но чего он боится? Что здесь вызывает у него такую панику, она понять не могла. Женщина вздохнула, медленно поднялась на ноги и, поморщившись, потерла рукой ушибленный копчик. Посмотрев на своего пациента, она забеспокоилась. Добраться до ребенка ей не позволял его щит. Что делать? Что же делать? Женщина провела по волосам и задумчиво посмотрела на испуганное дитя. Вдруг ее осенило: надо было срочно вызвать Северуса. Он же смог успокоить своего студента в тот день, когда мальчик оказался здесь. Волшебница вышла из палаты Гарри, тихо закрыла за собой дверь, быстро подошла к камину и, бросив немного летучего пороха в огонь, ровно произнесла: — Кабинет Северуса Снейпа. Пламя мгновенно стало зеленым, и в нем проявился вид на служебное помещение Слизеринского декана, почему-то пустовавшее. Она была почти на сто процентов уверена в том, что Северус Снейп там. Неужели она ошиблась? Мадам Помфри разочарованно вздохнула и хотела уже отойти от камина, как вдруг краем глаза заметила, что дверь кабинета резко распахивается. Удар ее об стену был таким сильным, что эхом отразился от стен больничного крыла. Мадам Помфри недовольно нахмурилась, но никак не прокомментировала то, что ее возмутило, а стала молча наблюдать за дальнейшими событиями. Дверь очень резко распахнулась, и необходимый ей человек влетел внутрь, словно вихрь. Он раздраженным движением бросил на стол какую-то достаточно объемную папку и с грохотом выдвинул стул, видимо, собираясь заняться теми самыми документами, которые принес. Женщина заметила, что на лице мужчины столько злости и раздражения, что на какой-то миг она даже решила не трогать его сейчас, но нет — он был нужен в данный момент своему подопечному. — Северус, — громко позвала она, и мужчина резко повернулся. Он устремил ледяной взгляд на яркое пламя камина. Было совершенно ясно, что он не горит желанием общаться с кем-либо. — Поппи? — отрывисто произнес он, брови его в удивлении взлетели вверх. — Что случилось? Она медленно проговорила, не сводя глаз с его лица: — Ваш студент наконец-то очнулся, но… — Поттер? — перебил ее Снейп, и в его ледяных глазах мелькнула какая-то непонятная для медиковедьмы искра. Он сделал резкий шаг к камину и замер, скрестив руки на груди и нацепив на лицо маску равнодушия. — И чего вы хотите от меня? — быстро спросил он и окинул ее холодным взглядом. «Неужели она думает, что я продолжу нянчиться с мальчишкой у неё на виду? Нет. Не дождется, — мысленно фыркнул он и уже сделал движение, чтобы отвернуться от камина и наконец заняться неотложными делами, но вдруг в его голове мелькнула мысль: — Что если с Поттером что-то не так? Поппи не звала бы меня просто поболтать, наверное. На неё это не похоже».Он заметил, что взгляд колдомедика полон волнения и тревоги. И почему он не обратил на него внимания раньше? — У мальчика паническая атака, — быстро произнесла женщина и сразу же отступила в сторону, увидев, каким грозным блеском сверкнули его черные холодные глаза. «Идиотка, — рассерженно подумал профессор зелий. — Не могла сказать раньше, что-ли?» Он быстро бросил в огонь щепоть пороха, шагнул во владения мадам Помфри и, не обращая внимания на женщину, застывшую у камина и следящую за ним обеспокоенным взглядом, направился прямиком в отдельную палату ребенка. Он взмахом руки запечатал дверь и посмотрел на занятую его подопечным постель. Брови его медленно приподнялись в удивлении от того, что предстало его взору: мальчик лежал на кровати, а лицо его было окружено каким-то пузырем, который закрывал его нос и рот, видимо, защищая их от пугающего запаха. Вокруг постели был сформирован довольно неплохой магический щит, не подпускающий никого ближе, чем на полметра. «Неплохо сработано», — удивленно и с некой долей восхищения подумал декан и, протянув руку, пальцами коснулся магической преграды. — Мистер Поттер, — ровным голосом позвал он, и мальчик вздрогнул, видимо, не ожидая услышать его голос. — Посмотрите на меня. Мальчик вздохнул, радуясь, что не чувствует неприятного для себя запаха, хотя он не понимал, почему, однако зажмуренные глаза не открыл. Он боялся. Опять он сотворил магию и теперь очень страшился наказания, которое, он просто не сомневался, последует. Одна слезинка просочилась сквозь веки и замерла на щеке ребенка. — Мистер Поттер, откройте глаза и посмотрите на меня, — чуть тверже проговорил Снейп. У него совершенно не было времени возиться с мальчишкой сейчас. Директор не отставал от него с требованием отчета об успеваемости своих змеят, и мужчина просто был обязан сдать его сегодня, иначе Альбус выпотрошит ему все мозги. Нет. Совершенно ясно, что на данный момент он не может посвятить этому ребенку столько времени, сколько ему необходимо, но он должен уверить Поттера, что здесь, во владениях Поппи, он будет в полной безопасности, а уж вечером, когда мужчина будет полностью свободен, можно поговорить спокойно и все обсудить. Да. Но без визуального контакта ох как нелегко будет убедить упрямого ребенка в своих словах. Он оглядел мальчика и заметил чуть сильнее сжавшиеся в кулаки руки подопечного. Медленно и глубоко вздохнув, он перевел взгляд на зажмуренные глаза Гарри и стал ждать. Мальчик понимал: нельзя перечить декану. Он очень строгий и не любит шутить. Если Гарри не послушается его, то, скорее всего, последствия будут еще хуже, чем сейчас за колдовство. Он очень медленно, нехотя открыл глаза и встретился с глубокими черными омутами глаз профессора, в которых обитало… спокойствие? Да. В глазах мужчины не было сейчас холода, не было гнева и угрозы. Было что-то другое, заставляющее довериться. Мальчик погрузился в глубины глаз своего декана и почувствовал, что ему становится легче, страх и паника отступает. — Послушайте меня, Мистер Поттер… Гарри, здесь, в больничном крыле, вы в полной безопасности, — медленно заговорил Северус и вдруг заметил вновь зарождающийся страх в глазах своего ученика. Значит ребенок боится больниц и врачей. Мужчина глубоко вздохнул, и перед его мысленным взором промелькнул тот разговор, произошедший несколько дней назад, в котором мальчишка признался ему в том, что не горит желанием посещать колдомедика. Мужчина задался вопросом: что же произошло в детстве этого ребенка, напугавшее его настолько, что он впадает в панику даже от мыслей о врачах? — Позвольте мне подойти к вам, мистер Поттер, — мягко попросил он, и мальчик, решившись, медленно разжал руки, и щит растаял в воздухе, как и пузырь, закрывавший его лицо. Он сделал вздох и задрожал. Опять этот запах. Нет. Он должен что-то делать. Снейп быстро оказался около своего подопечного и сжал его холодные ладони. Взгляд его стал твердым, сильным. Он будто проникал в душу ребенка. — Мистер Поттер, все хорошо. Вас здесь не обидят и больно не сделают. Успокойтесь. Гарри хотел закричать, вырвать руки из крепкой хватки профессора, но его спокойный, уверенный взгляд, его твердый бархатный голос… Он сделал судорожный вздох и закрыл глаза. Как ему не бояться? Как успокоиться? Зельевар чуть крепче сжал пальцы ребенка. — Откройте глаза, — быстро произнес он, и мальчик сделал просимое. — Я обещаю вам, мистер Поттер, что здесь вы будете в полной безопасности и никто, я повторяю, никто не сделает вам больно. Вы мне верите? Впервые кто-то задавал Гарри такой вопрос. И что нужно ответить? Нет. Он не верит, ни капельки. Врачи не могут не делать больно. Это просто невозможно, но… Мальчик смотрел в глаза своего декана и понимал: тот не обманет. Да. Этот человек не будет врать. Если он говорит, что больно не будет, значит это так. Надо поверить. Надо! Пальцы Гарри дрогнули в руках профессора Снейпа, и он открыл рот. — Я верю, — очень робко и слабо проговорил он и закашлялся. В горле ребенка было сухо, как в пустыне, и от произнесенных слов внутри что-то запершило. Он пытался прокашляться, но оно никак не желало проходить, даже слезы выступили на глазах от этого ужасного кашля. Северус отпустил ладони мальчика и наколдовал стакан прохладной воды. Он аккуратным движением приподнял голову Гарри с подушки и, поддерживая ее одной рукой, поднес к его губам стакан. Мальчик, подавив кашель, начал медленно глотать приятно прохладную жидкость, и она, медленно проскальзывая по его горлу, уняла першение. Наконец-то кашель прекратился. Осушив стакан почти наполовину, мальчик попытался отстраниться, и профессор сразу же убрал воду и хотел поставить стакан на тумбочку, но, бросив взгляд на неё, заметил кучу разных волшебных сластей. «Видимо, друзья паршивца постарались». Мужчина скривился от отвращения, но быстро сумел скрыть свою гримасу, ничего не сказав ребенку. Он просто одним движением руки уничтожил стакан и вновь устремил взгляд на своего подопечного, который снова лег на подушку. Профессор заговорил: — Мне сейчас нужно будет уйти на время. Вы будете под присмотром Мадам Помфри. Она осмотрит вас и даст необходимые лекарства. Я приду вечером, и мы поговорим. Он уже хотел уйти, как вдруг ребенок вцепился в его мантию и взгляд его зеленых глаз стал умоляющим. «Ох, паршивец. Будто знает, что я просто безоружен перед этими глазами», — мысленно усмехнулся Снейп. Он уже понял, что не откажет Гарри ни в чем, чего бы он сейчас не попросил. Мальчик сделал несколько вдохов, что-то одними губами прошептал и отвернулся к стене. «Несносный ребенок», — мысленно вздохнул декан и осторожно коснулся плеча мальчика. — Я еще раз хочу напомнить вам, мистер Поттер, что, когда вы говорите со мной, вы должны смотреть мне в глаза и четко и ясно выражать свои желания и мысли. — спокойно произнес мужчина. Гарри боялся, боялся встретиться взглядом с суровыми глазами декана, но понимал, что выбора у него просто не было. Он медленно повернулся к своему декану и вновь окунулся в эти черные глаза, но не увидел в них ни строгости, ни суровости. Было что-то мягкое, спокойное. Северус Снейп смотрел на ребенка, видел его неуверенный взгляд и терпеливо ждал его слов. «Он хочет, чтобы я сказал четко?» — подумал Гарри. Он собрал все имеющиеся силы и уже увереннее произнес: — Пожалуйста, можете вы меня осмотреть и дать лекарства? Северус мысленно удивился такой просьбе мальчика, но постарался внешне не показывать этого. Он только медленно кивнул и достал свою волшебную палочку. Сотворив диагностическое заклинание, маг нахмурился: пока еще о выздоровлении этого ребенка было говорить рано. Магический резерв пока не очень полный, да и физическое состояние оставляет желать лучшего. Мужчина вздохнул и подошел к двери. — Поппи, — позвал он, открыв дверь, и Гарри зажмурился. Мальчик не хотел, чтобы она приходила, не хотел. Неужели профессор Снейп его обманул? — Подойди сюда. Раздались быстрые шаги, и женщина появилась в дверях палаты. Зельевар вздохнул. — Принеси укрепляющее зелье и сонный эликсир. Она без лишних слов повиновалась, и уже через минуту оба зелья были у Северуса. Он кивком поблагодарил медиковедьму и закрыл дверь, а потом подошел к зажмурившемуся ребенку. Увидев реакцию своего подопечного, он мысленно вздохнул: «Не доверяет мне. Это понятно. Ну ничего. Все еще впереди. Я добьюсь его доверия». — Надо выпить лекарства, — быстро, но мягко проговорил Северус, пока решив не говорить на тему доверия, и заметил, как ребенок медлит с тем, чтобы открыть глаза. Гарри боялся увидеть ее, ту женщину, которую позвал его декан. Наверное, она сама не была страшной, но она же была врачом! Нет. Он не откроет глаза. Нет. Но страшно же не видеть, что происходит вокруг. Вдруг она уже сейчас собирается сделать ему больно? Но здесь же профессор Снейп. Он обещал, что ему никто не причинит боли. Но ведь он позвал эту женщину! Позвал ее, хотя Гарри просил не делать этого. Мальчик хотел просто обидеться и игнорировать взрослого, который обманул его, но нет. Если он поступит так, его ждет очередное наказание, и он не знал, что может сделать ему профессор Снейп за его непослушание и капризы, какие меры может предпринять. Он медленно вздохнул, снова поморщившись от неприятного, но уже не настолько сильно пугающего запаха, и медленно открыл глаза. Он ощутил невероятное облегчение, когда увидел, что его декан не обманул его, и кроме него самого в палате никого нет. Легкая улыбка осветила лицо, и он с готовностью приподнялся на постели, протягивая немного подрагивающую от слабости руку за баночками. «Удивительное послушание», — усмехнулся мужчина, устраиваясь на кровати рядом с подопечным и открывая первый пузырек. Мерлин, он устал уже быть в постоянном напряжении с этим ребенком, но нужно было потерпеть. — Сегодня придется пить без воды, — сказал он и вложил флакон в его пальцы. Мальчик поднес зелье к губам и сморщился от его запаха. Одним движением он влил противную жидкость в рот и сглотнул. Зельевар с сочувствием посмотрел на первокурсника, но помочь ничем не мог. Не зря он всех студентов заставлял пить зелья неразбавленными. Так действие будет более эффективным. — Теперь второе. Оно не столь ужасно на вкус, — вздохнул мужчина и дал своему подопечному сонное зелье. Хорошо, что он смог сварить его быстро. Это была его личная разработка. Он хотел создать такой состав, который бы не насильно погружало организм выпившего его в сон, а просто настраивал на расслабление и покой. Для детей это было просто идеальным средством. Мальчик так же быстро заглотил зелье и протянул пустую склянку декану. Сразу же глаза ребенка стали закрываться, и мужчина помог ему удобнее устроиться в постели. — Спите, Мистер Поттер, — тихо произнес Северус и поднялся, а потом склонился над почти уже заснувшим учеником и мягко провел рукой по его волосам. — Я приду вечером, — пообещал и вздохнул, увидев, как ребенок тянется за его мимолетной лаской. «Ох, Петунья, жди меня в гости», — мысленно прорычал он и вышел, закрыв и заколдовав дверь отдельной палаты ребенка так, чтобы мог войти только он и мадам Помфри. Женщине он строго настрого запретил беспокоить особого пациента хотя бы до ужина, уверив ее, что с ним все в полном порядке и он просто набирается сил. Сам Северус направился в свой кабинет, доделывать отчеты. Благо, сегодня была суббота и уроков не предвиделось, как и отработок с нарушителями школьных правил.

***

Невысокая голубоглазая блондинка сидела за рабочим столом в одном из кабинетов министерства магии и, нахмурив брови, пролистывала какие-то бумаги. По виду их можно было сказать, что они слишком долго пылились где-то, прежде чем оказались на столе у волшебницы. Именно в этом году она согласилась сменить работавшую до неё здесь женщину, и вот — первый прокол со стороны предыдущей работницы. Она стукнула рукой по столу и раздраженно вздохнула. Ну не любила она разгребать чужие проблемы и ошибки, но теперь придется. Резким движением она захлопнула папку, и на корешке сверкнула потускневшая, но все же хорошо заметная надпись: «Гарри Джеймс Поттер — сирота. Важно». Она фыркнула. — Из-за крайней важности эти документы пылились в архивах уже незнамо сколько лет. Она прижала руки к щекам и задумчиво уставилась в никуда, вспоминая. Ретроспектива. Мертвую тишину, царившую в небольшом светлом кабинете, нарушил громкий и властный стук в дверь. Женщина, погруженная в разбор накопившейся макулатуры, вздрогнула и взмахом руки распахнула дверь, в которую с гордо поднятой головой вошел мужчина. Он по-хозяйски расположился в кресле напротив работницы министерства и воззрился на неё холодным взглядом. Любая другая стушевалась бы, однако блондинка только смерила нежданного гостя равноценным взглядом и резко поинтересовалась: — Что привело ко мне вас? Она действительно не могла понять: почему этот холеный аристократ оказался в ее кабинете. кажется, по ее части у него не должно быть проблем. Она вздохнула и замерла в ожидании ответа. — Миссис Гринграсс, я к вам по важному делу, от исхода которого будет зависеть судьба всей магической британии. Женщина изумленно вскинула брови и легким взмахом руки запечатала дверь кабинета. — Мой приход касается мистера Гарри Поттера. Казалось, после произнесенного мужчиной брови миссис Гринграс взлетели еще выше. Ох, не к добру это появление лорда Малфоя. Женщина продолжила слушать аристократа, который быстро и четко рассказал о том, как встретил мальчика который выжил, о его внешности и о своих догадках о семье, в которой он проживал все годы до начала учебы: о том, что у них не хватает средств на его содержание. Она слушала и не могла поверить. Ей думалось, что ребенок живет в прекрасной любящей семье и ни в чем не нуждается, это же герой, а по словам мистера Малфоя все совсем не так и виновен в этом директор школы Хогвартс. Странно. Раньше миссис Гринграсс испытывала к Дамблдору уважение, хотя и не была полностью на его стороне, а что теперь? Теперь ей нужно верить словам этого аристократа? Нет. Уж о умении Малфоя любую ситуацию повернуть в свою сторону она знала не понаслышке. Дождавшись конца краткой и емкой речи блондина, женщина медленно произнесла: — Хорошо. Зачем же вы рассказываете мне это? Чтобы я проверила условия жизни мистера Поттера? Лорд малфой усмехнулся и отрицательно покачал головой. — Я не для этого пришел к вам. — Отрезал он. — Мне необходимо получить над ним опеку. «Так, — мысленно вздохнула миссис Гринграсс. — Что-то я ничего не понимаю. Для чего Малфою опека над героем? не пожалел же он бедного ребенка? На него это совсем не похоже. Видимо, у него какие-то свои виды на мистера Поттера». Она постучала пальцем по губам и задумчиво оглядела гордого лорда, восседающего напротив. — Я переспрошу, — холодно начала она. — Вы желаете взять опеку над мистером Гарри Поттером, у которого есть родственники, имеющие полное право воспитывать ребенка? На каком основании мы лишим их права на опекунство? У вас нет ни одного доказательства, позволяющего сделать это законно. Есть только ваши слова, которые не могут быть приобщены к делу, если вдруг придется судьбу мальчика решать через суд. Женщина заметила, что в глазах Лорда Малфоя появился победный огонек, когда заговорила о законе, и решила испортить ему всю малину следующими словами. — Не надейтесь, мистер Малфой, я не стану действовать вопреки правилам и закону. Для меня самое важное — счастье ребенка. Я благодарю вас за сигнал и обязательно отреагирую на него, но… Слова Миссис Гринграсс вывели Лорда Малфоя из себя. Он даже привстал со своего места. Взгляд его стал ледяным и жестким. Он прервал ее. — Вы можете очень сильно пожалеть, если не примите в данном вопросе мою сторону, — процедил он сквозь зубы, но она не испугалась его угрозы. — Я не сомневалась, что услышу от вас что-то в этом роде, — спокойно произнесла женщина. — Ваше счастье, что никто, кроме меня не слышал ваших слов. Я забуду их, и они не помешают мне беспристрастно решать, можете ли вы стать одним из претендентов на роль опекуна для Мистера Поттера, если это, конечно, будет целесообразно. — Она помолчала, и взгляд ее стал жестче. — Но если угрозы повторятся, я сделаю все для того, чтобы у соответствующих органов появились сомнения насчет вас как родителя. — Она окинула лорда грозным взглядом. — Это понятно? Он резко поднялся, и палочка оказалась в его ладони мгновенно. Казалось, он готов проклясть сидящую напротив работницу министерства. Она в свою очередь даже не подумала достать свою палочку, только усмехнулась, зная, что Мистер Малфой не сделает ничего, дискредитирующего его в ее глазах, если хочет добиться того, чтобы она поддерживала его кандидатуру на роль приемного родителя для героя магической Британии. Какое-то время между обоими стояло напряженное ожидание. Потом блондин нехотя убрал волшебную палочку и повернулся к двери. Миссис Гринграсс остановила его словами: — Вы не желаете оставить заявление о том, что хотели дать знать органам опеки о жизни мистера Поттера? Он только раздраженно покачал головой и дернул дверь, которая резко распахнулась. Он вылетел из кабинета Миссис Гринграсс и так хлопнул дверью, что даже стены задрожали. — Слишком эмоциональный, — усмехнулась женщина. — Теряешь хватку, Люциус. Да. Раньше он таким не был. Ну, для неё и лучше. Его всплески помогают ей держать его в рамках приличий. А то надоело наблюдать за тем, как все стелятся перед этим гордецом из-за его денег и положения в обществе. Она этого делать точно не станет. Женщина вышла из кабинета и направилась в архив за делом Гарри Поттера, чтобы начать работу с выяснения его условий проживания. Конец ретроспективы. И теперь она узнала, что ребенок все годы до поступления в Хогвартс жил в магловской семье, и к нему ни разу не приходили сотрудники, занимающиеся наблюдением за магами, проживающими в семьях, где нет взрослых волшебников. Казалось, будто кто-то специально сделал так, чтобы про Мистера Поттера забыли. Кому это было нужно и для чего Миссис Гринграсс понять не могла, но выяснит обязательно. Она вновь открыла папку, выписала из нее адрес родственников мальчика и спрятала бумажку во внутренний карман своей мантии, намереваясь в самое ближайшее время навестить их.

***

Фоукс медленно летел по одному из безлюдных в это время суток коридору замка. Все ученики сейчас резвились во дворе школы или же находились в своих гостиных. Феникс парил под самым потолком и что-то сжимал в своих когтях. Он медленно перемещался из одной части коридора в другую и ждал чего-то, или кого-то. Кажется, в какой-то момент он потерял терпение, быстро метнулся вниз, бросил свою ношу на пыльный подоконник и, кажется, исчез, а в безлюдном пространстве продолжала царить тишина, но вдруг совсем рядом послышались чьи-то радостные голоса и дверь в коридор открылась. Потом послышались быстрые шаги и удивленные возгласы. Казалось, будто пришедшие очень обрадовались своей нежданной находке. Послышался неразборчивый восторженный шепот и раздались теперь уже удаляющиеся шаги. Дверь коридора с тихим скрипом закрылась, и откуда-то сверху послышалось тихое радостное курлыканье. Феникс понял: он выполнил свою задачу.