Мэтью Грэхэм и удачный просчёт

Больше всего в жизни Мэтти ненавидел лгать, но взрослые сами то и дело вынуждали его. Каждый раз на душе скребли кошки, однако он давно уже разобрался, что куда проще сказать то, что от него хотели услышать, чем иметь дело с последствиями высказанной правды. Мэтти сидел в подсобке отеля. Его ноги не доставали до пола, и он мог ими беспрепятственно болтать. Табурет под ним отчаянно скрипел, пока Мэтти наблюдал, как плывёт пыль в солнечном луче. В кои-то веки в Лондоне нормальная погода, а его опять заставляют торчать на складе с чистым бельем до самого обеда. Сара тем временем уже переоделась в униформу горничной и теперь собирала волосы в аккуратный пучок. Она глянула на сына через отражение в зеркале и сказала, зажимая губами шпильки: — Мпомни мо мнафем муговоре, Мэфтти. — Да-да, — без особого энтузиазма протянул тот. Он слышал эти напутствия каждое утро. Последняя шпилька проследовала изо рта Сары в пучок. Оглядев свое отражение в зеркале ещё раз, она подошла к Мэтти и аккуратно подняла его лицо за подбородок. — Если миссис Мориссон увидит тебя в коридоре, я вылечу с работы быстрее, чем успею сказать слово «зарплата». Сара заглянула ему в глаза. — Я никуда отсюда не уйду, — соврал Мэтти, стойко выдержав её взгляд, и дал себе обещание, что эта ложь будет первой и последней. На сегодня. Сара улыбнулась и поцеловала сына в макушку. — Вечером принесу чего-нибудь вкусненького! — сказала она вместо прощания, выбегая. Мэтти лишь успел отсалютовать двумя пальцами вслед закрывающейся двери. Подождав, как обычно, пять минут, он выскользнул на улицу. — Опять идёшь гулять, Мэтти? — услышал мальчик хриплый голос. Старик Стерджис работал в отеле грузчиком, несмотря на свой преклонный возраст. Его часто можно было встретить у крыльца черного хода с трубкой в зубах. Он всегда старался поболтать с мальчиком и угостить сладостями. Но Мэтти, взяв из вежливости конфеты в первый раз, потом всегда отказывался. Видимо, Стерджис хранил их в том же кармане своей грязной робы, что и табак для трубки. Грузчики сновали от фуры к отелю, так что Мэтти пришлось посторониться, чтоб его не затоптали. Стерджис поставил ящик с фруктами на крыльцо и протянул Мэтти руку, вытерев её о синий комбинезон робы. Старик, как всегда, выглядел бодро, хоть скорее всего и работал не первый час. — Доброе утро, мистер Стерджис, — сказал Мэтти вместо ответа на вопрос, пожимая крепкую мозолистую ладонь. — Держи, малец, — старик попытался всучить пару медовых ирисок. — Нет, спасибо, — от необходимости придумывать оправдания Мэтти спасли другие грузчики, заносившие фрукты в отель. Стерджису пришлось подхватить свой ящик, чтобы дать им дорогу, а Мэтти посторониться. Он сбежал по ступеням и начал отсчитывать шаги, когда его догнал хриплый смех: — Смотри, малец, мама небось заругает, если поймает тебя в самоволке! Мэтти и без него был в курсе. Поэтому только козырнул Стерджису и ускорил шаг. Солнце непривычно ярко заливало Чарринг-Кросс-Роуд, подсушивая лужи, которые казались Мэтти вечным атрибутом этой красивой старинной улицы. Здесь всегда было много прохожих, но в этот раз будто пол-Лондона приехало сюда погреться после вечных дождей. Толпы людей немного портили открыточный вид, но Мэтти некогда было расстраиваться по этому поводу. Мама всегда говорила, что он научился считать раньше, чем говорить. Мэтти не знал шутит ли она, но и впрямь ему казалось, что он считал все на свете сколько себя помнил. Оставшись в подсобке в первый раз, Мэтью честно прождал все три часа, умирая от скуки. Он пересчитал все стеллажи в комнате рядом с раздевалкой горничных. Потом пересчитал все стопки белья на стеллажах. И, наконец, сколько и чего было в каждой стопке. Так он узнал, что на складе отеля двести тридцать пять простыней, пятьсот шестьдесят восемь наволочек и шестьсот тридцать семь разных полотенец. В следующий раз он подождал минут пять после ухода мамы. Так, просто на всякий случай. Вдруг она захочет зачем-нибудь вернуться? Затем, проверив не маячит ли где на горизонте отвратительная прическа миссис Мориссон, Мэтти выскользнул со склада с бельём, чтобы пробраться на склад с чистящими средствами. Он собирался и там всё пересчитать, но заметил, как рабочие выносят мусор и вышел за ними во внутренний двор. Вскоре он узнал, что дверь чёрного хода закрывалась только ночью, потому что с утра до вечера через неё постоянно в обе стороны проходили десятки людей: грузчики что-то заносили, уборщики что-то выносили, все остальные выходили просто покурить. До прихода мисс Дженкинс Мэтти мог гулять, гонять ленивых лондонских голубей и считать всё, что попадалось его взгляду. Однако довольно быстро самое интересное было подсчитано и Мэтти принялся шататься по тротуарам, отсчитывая шаги. Так он и наткнулся на ничем не примечательный участок Чарринг-Кросс-Роуд между большим книжным магазином и магазином компакт-дисков, на котором он всякий раз сбивался со счёта. Здесь же время от времени Мэтти встречал странно одетых людей, которые, впрочем, куда-то быстро исчезали с улицы. Стоило только ему отвернуться, как они просто растворялись в воздухе. Затем обычно Мэтти силился вспомнить число, на котором остановился, но не мог. На обратном пути он выбирал какую-нибудь сторону улицы и пересчитывал все окна, просто чтобы убедиться, что не разучился. Узнать сколько шагов от отеля до магазина компакт-дисков стало для Мэтти целью номер один этого лета. Ничего более интересного не предвиделось. — Шестьсот семьдесят восемь, шестьсот семьдесят девять, шестьсот восемьдесят… — считал Мэтью шаги, лавируя между людьми в толпе. Вот оно, то самое место, где он всегда сбивается. Всегда, но не сегодня! Сейчас он собран, он сосредоточен, он — сама внимательность! — Шестьсот девяносто девять, семьсот… — напряжённо шептал мальчик. Мэтти прошёл большой книжный магазин. Осталось чуть-чуть. Почти получилось! Мэтти шёл, смотря себе под ноги, чтобы ни на что не отвлекаться, и продолжал считать. Как вдруг в следующую секунду его сбили с ног и он оказался на асфальте. — Смотри куда прёшь, магл! Мэтти ошарашенно посмотрел вслед грубияну. Тот шел размашистой уверенной походкой, расталкивая локтями прохожих. Он выглядел, как бездомный: неопрятная щетина на щеках, растрёпанные рыжие волосы, видавший виды костюм явно не первой свежести. Мэтти был не из обидчивых, но тут даже он возмутился! Грубиян сам толкнул его и не только не извинился, но ещё и обозвал его маглом! Мэтти не знал, что это значит, но догадывался, что что-то плохое. У взрослых всегда так. Мэтти всего на секунду потерял из виду рыжую растрёпанную шевелюру, а когда поднялся на ноги, грубияна уже и след простыл. — Ну вот, опять! Так, сколько там было? Он забыл. Нет, это никуда не годится! Он мог раньше досчитать и до тысячи, и до двух! И ни разу при этом не сбиться. Мэтти оглянулся по сторонам, он уже был около магазина с компакт-дисками. Прохожие шли мимо и, видимо, совсем не замечали странностей. Мэтти сделал несколько шагов назад к книжному, развернулся и пошёл в прежнем направлении считать сначала. Ему казалось, что будет проще потом сложить то, что получится, с количеством шагов от отеля до книжного магазина. … пять, шесть, семь… — Ну два раза подряд я точно не ошибусь, — подумал Мэтти. … десять, одиннадцать, двенадцать… — Да ещё пока числа до ста, вообще ошибиться невозможно, — сам себя успокаивал мальчик. … пятнадцать, шестнадцать, семнадцать… — Интересно в какую школу я здесь пойду осенью? Надеюсь, там будут нормальные ребята, а не как в моей прошлой. После того как не стало отца, им с мамой пришлось переехать в Лондон. Оказалось, что их дом родители покупали в кредит, и Сара, всю жизнь бывшая домохозяйкой, не может теперь его выплачивать. В последний учебный день в старой школе Мэтти встретил на пороге их дома серьезного дядю из банка. А вечером того же дня они с мамой уже собирали вещи. Хорошо, что мисс Дженкинс, старая школьная подруга, помогла Саре с работой и приютила их у себя. Мэтти в задумчивости остановился и с ужасом понял, что перестал считать шаги. Сколько же было? Он огляделся и увидел, что давно прошёл мимо магазина компакт-дисков. Мэтти со злости развернулся так, что маленькие камушки под кедами противно заскрипели о тротуар. Вернувшись обратно, он принялся громко считать вслух, с силой топая ногами, впечатывая в асфальт числа, не давая им убежать и снова запутать его. Взгляды прохожих его уже мало волновали… — Девятнадцать! Двадцать! Два… Тот же самый мужчина опять налетел на него, но в этот раз Мэтти едва успел отпрыгнуть. Ему показалось, что этот странный тип вышел прямо из стены. — Опять ты? Брысь отсюда! — процедил мужчина и быстро зашагал прочь. Мэтью обернулся и тупо уставился в глухую стену. — Вот большой книжный магазин, — мальчик посмотрел налево. — Вот магазин компакт дисков, — он посмотрел направо. — Откуда вышел этот странный человек, если здесь, посередине, нет даже окна? Мэтти решил постоять немного и посмотреть выйдет ли кто-нибудь ещё, тогда, возможно, он сможет заметить потайную дверь. Но никто не выходил. Мэтти уже понял, что сбивается где-то здесь, напротив этой стены, и решил пройти мимо ещё, но на этот раз он хотел закрыть глаза, чтобы сосредоточиться только на шагах. Мэтти снова отошёл к книжному, опустил голову и зажмурился. Вздохнул, освобождая голову от всего лишнего, и пошёл, уже в который раз, считать шаги. Он понимал, что рискует быть сбитым с ног опять, но время, отведённое ему сидеть в подсобке, шло, а других идей, как победить этот загадочный участок Чарринг-Кросс-Роуд, у него все равно не было. Пройдя тридцать шагов и не сбившись, он открыл глаза и обнаружил, что прошёл значительно дальше того самого куска стены. — Что за… Досчитав шаги до магазина компакт дисков, Мэтти исполнил победный танец. — Во-о-от так-то! — выкрикнул он. — От отеля до книжного шестьсот девяносто девять, а от книжного до сюда сорок два! Значит получается семьсот! Сорок! Один! Шаг! Прохожие уже откровенно обходили его стороной по широкой траектории. Мэтти собрался было пойти в отель, но задумался: а на каком расстоянии от магазинов находится тот самый кусок стены? Он ведь сбивался именно напротив него и точно посчитать не получалось. Решив, что этим утром есть ещё время для побед над упрямыми улицами, Мэтти примерно прикинул количество шагов от книжного магазина до того места. Он решил снова закрыть глаза и пройти столько, сколько ему казалось нужно. А зафиксировать результат собирался, прислонившись к фасаду спиной. Попадет на стену — угадал, на витрину — прицелится получше и попробует ещё раз. И вот, пройдя нужное расстояние, Мэтти сделал шаг назад. Ещё один. И ещё. Пока не упёрся лопатками… в дверь? Его разобрало любопытство. Неужели он нашел тот самый потайной проход, из которого появлялись все те странные люди? Всё ещё боясь открыть глаза, Мэтти навалился спиной, надеясь, что дверь не будет заперта, и та поддалась. Аккуратно пятясь, Мэтти на ощупь тихо прикрыл за собой дверь, и только теперь решил осмотреться. Он оказался в тускло освещённом обшарпанном баре. Заведение было явно ему не по возрасту, поэтому Мэтти спрятался за ближайшей колонной, пока его никто не заметил и не прогнал. Он успел увидеть, что во всём баре только один посетитель сидит за стойкой. Это был огромных размеров косматый мужчина, что-то увлеченно втолковывавший бармену: — Понимаешь, Том, — говорил великан захмелевшим голосом. — Я же чувствую, что детишки меня не уважают. Ну и что, что Дамблдор дал мне должность хранителя земель и ключей Хогвартса, я бы так и так лесничим был. Золотой человек Дамблдор, да… Мэтью потихоньку отходил от шока. Он сидел за колонной и уже разочарованно думал о том, зачем кому-то понадобилось так прятать самый обычный бар? Но тут что-то в словах косматого заставило его прислушаться, тот обиженно пробасил: — Это всё из-за того, что я колдовать не могу. — Да ну, тебе кажется, Хагрид, — утешал бармен, которого, по-видимому, звали Томом. — Как говорится, палочку сломали — больше не волшебник! — продолжал сокрушаться великан. — Меньше меня уважают разве что Филча. А он-то вообще того… Ну, ты понял… Колдовство, палочки, волшебники? О чём они говорят? Мэтти хотел было уже выглянуть из-за своего убежища, но передумал, когда увидел проплывающую мимо него швабру. Она без посторонней помощи деловито скользила по полу, вымывая грязь из-под столов и лавочек. Перед входной дверью швабра лихо стряхнула с себя тряпку в ведро и нетерпеливо заскрипела, пока та весело бултыхалась. Выпрыгнув из воды, точно дельфин, тряпка скрутилась в воздухе, отжимая воду, и упала обратно на поджидавшую её швабру. Мэтти, увидев все это, захлопнул отвисшую челюсть ладошкой. В этот момент дверь распахнулась. Швабра успела отпрыгнуть, а ведро опрокинулось, заливая свежевымытый пол мутной водой. Мэтти готов был поклясться, что услышал в негодующем скрипе пару крепких словечек. Тем временем в бар вошёл тот самый приземистый мужчина, который чуть не пришиб Мэтти дважды. — Что-то ты зачастил сегодня туда-сюда, Наземникус, — сказал ему Том из-за барной стойки. — Выгодная сделка! — отозвался тот. Мэтти, вжимаясь спиной в колонну, слышал, как он быстро прошёл в другой конец бара. — Нашёл кому продать тонну драконьего навоза за немаленькие деньги! — Что, значит, вернёшь те два галеона, что задолжал мне с прошлой недели? — крикнул ему вдогонку бармен. Ответа он не получил. Мэтти осторожно выглянул из-за колонны, чтобы проследить за растрёпанной рыжей шевелюрой. Оказалось, что Наземникус шёл на задний двор бара. Хотя от заднего двора тут было одно название — крошечный клочок земли, со всех сторон окружённый кирпичными стенами. Здесь не было ничего, кроме мусорных баков и пары сорняков. Мэтти осторожно проскользнул за Наземникусом и, спрятавшись, внимательно следил за ним из своего укрытия. Что тот собрался делать? У Мэтью была только одна догадка, и он даже вздохнул с облегчением, когда она не подтвердилась. Наземникус выудил из внутреннего кармана пиджака короткую деревянную палку, чуть-чуть длиннее обычного карандаша, и принялся стучать ей по кирпичам. Пару секунд ничего не происходило, но потом вдруг в стене появилась арка и Наземникус торопливо в неё шмыгнул. Мэтти боязливо выглянул из-за мусорного бака. В арке виднелся мощённый булыжником извилистый переулок. Убедившись, что Наземникус не собирается возвращаться, Мэтти выбрался из своего убежища и прошёл в арку к ближайшему зданию, перед которым были выставлены блестящие начищенные котлы. — Пять штук, — отметил про себя мальчик. «Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные» — гласила висевшая над ними табличка. Становилось всё интереснее. Мэтти много гулял в районе отеля, но никогда не бывал здесь. — Что тут ещё есть? Мэтти пошёл вдоль витрин. В отличие от Чарринг-Кросс-Роуд здесь было немноголюдно. Редкие прохожие не обращали на него никакого внимания. Зато он пялился на них во все глаза. Они были так странно одеты, что те, которые изредка встречались Мэтти на Чарринг-Кросс-Роуд, могли бы у них поучиться. Бо́льшая часть прохожих носила длинные плащи и мантии. Некоторые дополняли их остроконечными шляпами. Те же из прохожих, кто был одет в обычную одежду, всё равно умудрялись сочетать её крайне нелепо. — «Торговый центр «Совы». Неясыти обыкновенные, сипухи, ушастые и полярные совы», — прочитал Мэтти вывеску на следующем магазине. Из мрачного на вид здания доносилось тихое уханье, витрины были занавешены плотной синей тканью, а на двери висела табличка «закрыто». — Интересно, сколько там сов? — подумал он и пошёл дальше. Какой-то мальчик, на вид помладше Мэтти, прижался носом к другой витрине, разглядывая выставленные в ней мётлы. — Это новая Нимбус-2000! — услышал Мэтти восхищённый шепот, когда подошёл ближе. — Самая быстрая! — Быстрая? — удивился Мэтти. — Конечно, — отозвался мальчик. — Что, думаешь, нет? У тебя-то самого что? — Эээ… — Мэтти растерялся. В квартире, которую снимала Мисс Дженкинс, был только старый потрёпанный веник. — Не говори, дай угадаю! — мальчик повернулся к Мэтти, только чтобы смерить его оценивающим взглядом, затем нахмурился и спросил. — Хвостатая звезда? Мэтти не знал, что ответить. А мальчику, похоже, было и не интересно смог ли он угадать. — Папа купил мне Комету-260, — продолжал мальчик, отворачиваясь к витрине. — Тоже неплохо, но эта летает в два раза быстрее! Мэтти отошёл от витрины, чтобы мальчик не увидел его слёзы в отражении. Так с ним происходило теперь всякий раз при мысли о собственном отце. Он глубоко вздохнул и задрал подбородок, стараясь заставить слёзы закатиться обратно, и заметил, что мальчик даже не обратил внимание на его отсутствие. Он продолжал увлечённо рассказывать о летающих мётлах. — Ты за кого играешь в Квиддич? — вдруг спросил мальчик, не отлипая от стекла, и сам себе ответил. — За вратаря, наверное. А я, когда вырасту, буду ловцом. Какое богатое воображение у детей, подумал Мэтти и двинулся дальше по улице, потому что будущей легенде выдуманного спорта вовсе не нужен был собеседник. Витрина аптеки была забита бочками с селезёнками летучих мышей, а глаза угрей из банки разглядывали телескопы и глобусы луны, продававшиеся в магазине напротив. В соседнем маленьком обшарпанном здании находился магазин, на вывеске которого значилось «Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры». С некогда золотых букв давно слетела позолота, а в пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка. На двери висела такая же старая табличка «закрыто». Котлы, летающие мётлы, волшебные палочки, швабра, которая сама моет пол… Когда до Мэтти наконец начало доходить, первой чётко сформулированной мыслью было: — Мне никто не поверит! Времени оставалось мало, скоро ночная смена мисс Дженкинс закончится и она пойдёт в подсобку, чтобы переодеться и забрать его домой. Нужно было уже выбираться с этого странного переулка и идти в отель. Но тут Мэтти заметил ещё одну вывеску: «Флориш и Блоттс». По витрине, в которой виднелись покачивающиеся пирамиды из книг, Мэтти понял, что за ассортимент в этом магазине. На его счастье, было открыто. Он вошёл внутрь и замер на пороге — столько книг сразу Мэтти в жизни не видел. Он питал особую любовь к таким магазинам, хотя и сам не знал почему. В те редкие разы, когда они с мамой оказывались в книжных, Мэтти приходилось уводить оттуда силой. Он любил разглядывать обложки, читать заголовки, брать с полки тома и пролистывать страницы, читая первое, что попадётся, вдыхая аромат свежеотпечатанных страниц. К тому же, Мэтти просто не мог уйти, не пересчитав все книги в магазине. Тут же он ещё с порога понял, что мог бы остаться во "Флориш и Блоттс" на всё лето. В магазине никого не было, и Мэтти решил позволить себе немного осмотреться, клятвенно пообещав, что не будет в этот раз надолго задерживаться. Книги были повсюду, занимали все пространство от пола до потолка. Мэтти разглядывал гигантские фолианты в кожаных переплетах и книги размером с почтовую марку, шёлковые обложки, инкрустированные драгоценными камнями, и непонятные символы, вышитые золотыми и серебряными нитями. — Собираетесь в Хогвартс в этом году, молодой человек? Мэтти обернулся на голос и увидел леди преклонных лет в светло-сиреневой мантии. Она спускалась с лестницы, которую он из-за горы книг не заметил. На груди у неё висело изящное золотое пенсне на цепочке, а серебристые волосы были завязаны в тугой узел на затылке. Мэтти нервно покосился на выход. — Решили закупиться учебниками пораньше? Правильно. Вместо того чтобы всё лето бездельничать, почитаете что-нибудь перед Хогвартсом. Лишним точно не будет, — говорила она своим слегка скрипучим голосом, проходя меж завалов книг. Поравнявшись с Мэтти, леди вскинула руку в изящном, коротком жесте: — Можете не показывать мне свой список учебников, молодой человек, мы уже всё подготовили. Книги для первого курса вон на том стеллаже на нижней полке. Можете взять любую стопку, там всё, что нужно. Леди прошла за стойку со старинным кассовым аппаратом, деловито водрузила на нос пенсне и добавила: — С вас тринадцать галеонов и один сикль. Мэтти на миг показалось, что она перешла на иностранный язык. — У меня всего тридцать фунтов с собой, — только и смог растерянно выговорить он. — Фунтов? — переспросила леди так, будто впервые слышит это слово. — О, вы, юноша, должно быть, из семьи маглов, верно? Мэтти не знал обидеться ему или нет. Она произнесла это слово так, что оно совсем не показалось ему чем-то плохим. На всякий случай он кивнул, не зная солгал он при этом или нет, и снова покосился на выход, надеясь, что на этой странной фразе можно будет закончить разговор. Но леди, видимо, так не считала. — Что ж, приветствую вас в Косом переулке, — сказала она и легонько поклонилась, отчего её пенсне сверкнуло, и Мэтти вдруг почудилось, будто эта искра на мгновение задержалась в ее по-старчески цепких глазах. — На ближайшие семь лет вы будете тесно связаны с этим местом, как и с Хогвартсом. Мэтти моргнул и отблеск исчез. — Где ваш сопровождающий? — спросила старая леди. — Кого послали с вами, Макгонагалл или Хагрида? Владелица книжного магазина располагала к себе спокойным, полным достоинства голосом и участливым взглядом. Мэтти не хотел нарушать данное себе с утра обещание и врать ей. Но и объяснить, что он здесь очутился случайно, он тоже не мог. Страшно было подумать, что произойдёт, если он себя выдаст. Мэтти уже представил, как эти добрые глаза трогает тень презрения, как на него кричат и указывают на дверь, а потом гонят теми красивыми мётлами по улице. А одно имя он уже хотя бы знал. И, надеясь, что его голос покажется достаточно спокойным и убедительным, Мэтти сказал: — Хагрида, — и мысленно отсчитал вторую ложь за сегодня. — Где же он? Опять отправил ребёнка к мадам Малкин, а сам ушёл в Дырявый котёл? Мэтти просто кивнул, в третий раз нарушив своё обещание, хоть и вообще не понял, что имела в виду старая леди. Он знал, что ложь никогда не ходит в одиночку. Всегда одна тянет за собой другую, третью… и вот ты уже наплёл целый ворох небылиц так, что сам не можешь припомнить все детали и логические связи. А ещё ведь приходится четко отслеживать, кому и что ты соврал, каким людям стоит рассказывать одно и то же, а кому, наоборот, врать разное. Леди сердито покачала головой: — И как только Дамблдор доверяет этому великану такие важные задания? Надо будет написать Альбусу, рассказать как он справляется. Ну что ж, тогда можете взять книги. Если нужны подержанные учебники, они вон там, так же в стопках. Выйдет в два раза дешевле. Как только обменяете магловские деньги в Гринготтсе, не забудьте передать Хагриду, чтобы занёс за вас всю сумму. А пока запишу на ваш счёт долг. Как, говорите, вас зовут, молодой человек? — Мэтти. Мэтью Грэхэм.