Чистильщик

Старую, но чистенькую квартиру на Большом проспекте сотрясло от громкого и злого вскрика. — Я тебе ещё раз говорю, если ты одумаешься, никто из нас не пострадает! — Подскочивший к девушке, которая мирно стояла у кухонного стола мужчина крепко схватил её за шею. Она даже не вздрогнула, прекрасно ожидая чего-то такого. К предательствам, говорят, привыкаешь быстро. Синяки уже трудно было скрывать под одеждой, поэтому она и не пыталась. Зачем их скрывать, если все равно безвылазно сидишь дома, пытаясь создать для маленького сынка хотя бы иллюзию счастья. Но даже такие крошки все чувствуют. — Я ещё раз повторяю! Мое требование — это деньги. Ты платишь мне шестёрку и валишь со своим Костенькой куда хочешь. Обычной хватки мужчине уже показалось мало, и он с размаху ударил бедную девушку. Она молча опустилась на пол. Сил реагировать уже не было, кричать тоже. В другой комнате надрывался малыш, но к нему мужчина не пускал. Для материнского сердца это было самой жуткой из возможных пыток. Ребёнку уже давно пора было есть, но она попросту не могла попасть к нему в комнату. — Дай! Дай мне денег, и я уйду. Будешь делать что хочешь, — не унимался мужчина, — неужели бабки для тебя важнее сына? — Откуда… откуда у меня деньги, — прошептала девушка, — у меня ничего нет. Мужчина отмахнулся от неё, а затем вышел из кухни, даже не помогая ей подняться, а затем просто запер дверь на ключ, не давая девушке шанса выйти. Она беззвучно заплакала, не зная, что делать дальше. Шансов решить все мирным путём уже не было. Из-за двери послышался какой-то шум, затем плеск, девушка подскочила к двери, прислушиваясь. Что он задумал? О, нет, только не это…

***

— Маша! — Запыхавшийся Ковин вбежал в кабинет Швецовой, заставляя ту вздрогнуть от неожиданности. Она вопросительно посмотрела на него и предложила присесть. Шеф в спешке опустился на ближайший к нему стул и начал торопливо рассказывать о том, что же всё-таки привело его сюда. — Маша, там на Большом проспекте пожар. По словам очевидцев это поджог, жертв пока нет, там работают спасатели, но я думаю тебе надо брать оперов, экспертов и мигом туда. Надо все по горячим следам раскрывать! Где это видано, чтобы средь бела дня… — Петроградка? — Уточнила Мария, собирая вещи. Выезжать и правда надо было немедленно. Такие вещи редко когда заканчивались хорошо. — Нет, Васильевский. И то слава Богу, что дом не на газу! А то страшно представить, что было бы… Там ребёнок ещё есть, если верить словам соседей! — По Ковину было видно, как он переживает, и поэтому Маша поспешила успокоить его. — Я со всем разберусь, обещаю! — Успехов, — коротко ответил он, — позвони, когда будет что сообщить. Швецова быстро набрала номер Леонида, сообщая ему адрес, по которому нужно было незамедлительно прибыть и ему, и всем остальным. Едва заслышав в чем дело, он заверил её, что они уже выдвигаются. Маша терпеть не могла дела, в которых бы задевались интересы детей, а тут, ко всему прочему, ещё и здоровье с жизнью ребёнка могли пострадать. Это пугало Швецову ещё сильнее, мысли невольно напоминали следователю о её детях, и сердце сжималось от осознания того, что она не видела их катастрофически давно. Мария быстро посмотрела в зеркала и тронулась с места. До пункта назначения путь был не таким уж и близким. По приезде на нужный адрес она сразу же увидела взволнованную толпу и кучу специальной техники. Тут были и пожарные, и МЧС, и скорая… Маша быстро нашла взглядом своих, и поспешила подойти к ним, чтобы услышать хотя бы какую-то информацию. Первым её появление заметил Платонов и жестом подозвал её к себе. — Маша, привет, мы тут пытаемся понять этот пироман еще внутри или свинтил куда… — Олег сунул ей в руки протокол допроса кого-то из соседей, и она узнала, что в той самой квартире живет неблагополучная семья с маленьким ребёнком, и что девушка не раз обращались за помощью, которую ей не оказывали, и что денег у них очень мало… — В смысле внутри? — Вдруг до Швецовой дошёл смысл слов, сказанных Платоновым. — А что, спасатели ещё не всех эвакуировали из квартиры? — Нет, — понуро повесив голову ответил Фёдор, — там дверь не сломать так просто, а до окна не добраться было, сейчас вторая машина подъедет и будут пытаться заново. — Да они там уже наверняка все сгорели, — Маша испуганно прижала ладонь ко рту, — как же… как же так. — Пожар пришёлся только на одну часть квартиры, так что шансов у всех много! Тем более спасатели пытаются потушить через сверху соседей, — попытался хоть чем-то утешить Швецову Леонид. Она отошла в сторонку, по привычке прикусывая губу. Да, она сейчас тут явно лишняя. Ничем помочь не может, но зато чувствует себя крайне плохо из-за того, что вынуждена хладнокровно наблюдать за тем, как у неё появляется то самое тело, чтобы завести дело. Сколько бы Швецова не проработала на следствии, иногда всё-таки эмоции пересиливали её, и девушка не могла реагировать на всё как на простой материал для проверки. Пока Маша копалась в своих мыслях, к дому наконец-то подъехала сверкающая сигнальными маячками пожарная машина с длинной лестницей. Она с лёгкостью достала до нужного окна, в которое высунулась худенькая светловолосая девушка. Спасатель бережно вытащил её сквозь узкую форточку и тут же попытался спросить есть ли в комнате ещё кто-то, как вдруг она начала задыхаться. — Врача вниз, быстро! — Крикнул он, молясь, чтобы лестница опускалась быстрее. Едва он ступил с девушкой на руках на землю, она потеряла сознания. Бригада скорой помощи со всеми необходимыми инструментами уже была тут как тут, моментально приступая к оказанию первой помощи. — Долго она не протянет, — сказал врач, не превращая колдовать над девушкой, — где там следователь?! Маша, заслышав, что её ищут, подбежала к ним и присела на корточки, чтобы задать вопрос. — Это был поджог? Девушка слабо кивнула, жадно хватая ртом воздух. — Это сделал твой муж? В ответ снова был кивок, и Швецова подозвала оперов к себе, чтобы сообщить им услышанное. — Ребят, он вероятно сбежал через чердак или подвал. Надо проверить! Едва Маша закончила говорить, как вдруг лежащая на земле девушка принялась истерично кричать, тратя на это свои последние силы. — Малыш! Костя, малыш мой! Там, там… Огонь! Он там… Костя! С каждым словом лёгкие все сильнее сжимались, доставляя ей невероятную боль. Но она была готова и вовсе лишиться их, лишь бы только с её сыном было все хорошо… Врачи вовремя вкололи ей сильнодействующие препараты, и девушка затихла. Медбрат подхватил её на руки и перенёс в машину скорой помощи, чтобы она не лежала на земле, и укрыл имеющимся там пледом. — Господи, неужели он оставил ребёнка на верную смерть, — у Швецовой на глазах навернулись слёзы. Она не хотела верить, что кто-то мог так поступать с ни в чём неповинным человечком, у которого ещё вся жизнь была впереди. Вдруг Олег сорвался с места, бегом направляясь вверх по лестнице. — Нет, стой! — Перекрикивая сирены пожарных машин, попыталась остановить Олега Маша. Но он даже не обернулся, зная, что идёт на этот риск ради спасения жизни. Маленькой, но такой важной жизни. — Там же всё полыхает, — не обращая внимания на то, что по её лицу текут самые настоящие слёзы, шептала Маша, — куда же ты… Кораблёв с Курочкиным торопливо зашагали к пожарным, чтобы предупредить их о внезапном геройстве Платонова. Он не показывался из охваченной пламенем квартиры уже очень долго, и Швецова успела напридумывать себе все самые страшные исходы. Только сейчас она поняла, как сильно не хочет его потерять. Только сейчас она поняла, что на самом деле любит. Маша словно заворожённая смотрела на дверь парадной, молясь, чтобы он вышел оттуда целый и невредимый, но мужчина всё не появлялся. Слёзы бесконтрольно струились из глаз, размазывая под нижними ресницами остатки теней и темно-серого карандаша. Вдруг мечта Марии осуществилась. Она увидела, как пошатываясь и кашляя в её сторону направляется Платонов с голубым свёрточком в руках. — Возьми… пожалуйста, — сказал он, стараясь поскорее продышаться от этого ужасного едкого дыма, который заполонил все лёгкие и не давал безболезненно дышать. Маша трепетно взяла в руки малыша, который к счастью не пострадал, находясь в самой дальней от эпицентра пожара комнате. Да, наверняка надышался дымом, но не пострадал! Олег привалился к скамейке спиной, садясь прямиком на снег. Сил не было даже на то, чтобы подняться. Швецова не знала, как ей разорваться. У неё в руках был плачущий ребёнок, которому точно надо было помочь, а рядом с ней сидел Платонов, которому явно требовалась незамедлительная помощь скорой. Недолго думая, Маша громко закричала. — Врача, лучше двух! Скорее же, ну! Крепко прижимая к себе одной рукой ребёнка, вторую она дала Олегу, и он несильно сжал её. От сильного кашля на глазах выступали слёзы. — Всё нормально, Маш, всё… нормально. Подоспевшие врачи сообщили им, что мать ребёнка в тяжёлом состоянии отправили в больницу. Шансов, что она быстро оклемается было немного, но и совсем мрачных прогнозов никто уж точно не давал. — Давайте пройдём в машину, у нас есть смесь для кормления. Ребенок явно голоден. Медбрат сопроводил Швецову до автомобиля, помог расположиться на кушетке и вернулся к Олегу, который чувствовал себя уже намного лучше. Несмотря на это, картинка перед глазами все равно плыла и была нечёткой, а горло саднило от едкого дыма. — Вы сможете самостоятельно идти? — Спросил мужчина у Платонова. — Конечно, — бодро ответил он, — куда надо? — Ваша жена попросила, чтобы мы вас осмотрели. Вероятно вы тоже надышались там в горящей квартире угарным газом, а это не шутки. — Моя кто?! — Вытаращился на медбрата Олег. — Так вон… — Не понимая такой реакции, мужчина указал рукой в направлении той машины, где сидела Швецова. — Она сказала, что она моя жена? — Недоверчиво покосился в ту же сторону Платонов. — Да. Что-то не так? — Нет, раз жена, тогда пойдёмте. Осматривайте сколько влезет! — Через силу улыбнулся Олег. Жена значит… И только попробуй потом сказать нет, Машенька. Платонов, которого отпустили довольно быстро, сообщив, что он в полном порядке, бодрым шагом шёл ко второй машине скорой помощи, где все это время была Маша. Он осторожно заглянул внутрь, боясь напугать и её, и возможно спящего ребёнка. Мария жестами попросила его быть тише и пригласила внутрь. — Тебе идёт, — улыбнулся он, глядя на то, как она бережно похлопывает по спинке мальчонку, притихшего у неё на руках. — Жалко мне его, Олег, — грустно усмехнулась она, — мама неизвестно выкарабкается ли, отец если и вменяемым окажется, то все равно сядет. Других родственников мне почему-то кажется у него нет… — Всё будет хорошо с его мамой, — Платонов накрыл её руку своей, — врачи сказали, что положительная динамика уже есть. — Дай Бог, — вздохнула Мария, — ты сам-то как себя чувствуешь? — Ну, врачи попросили передать моей жене, что я в полном порядке, — он хитро посмотрел на Швецову, — да и сам я считаю тоже самое. Разве что дымом весь пропитался, но это ничего, это отстирается. — Ну прости, они просто пристали ко мне, мол, кто вы такая, чтобы просить что-то в отношении него. Вот я и брякнула первое, что пришло мне в голову, — Маша стыдливо пожала плечами, стараясь не поднимать на Олега взгляд. — Да ладно, — довольно протянул он, — мне даже понравилось. Платонов насильно приподнял её голову наверх, заставляя девушку всё-таки посмотреть ему в глаза. Их взгляды встретились, и он даже не сразу понял, какая сила заставила его медленно наклониться к ней, чтобы заполучить поцелуй. Мария инстинктивно прикрыла глаза, считая секундочки до того, как их губы встретятся. Находясь предельно близко к её лицу, Олег шепнул ей. — Сегодня вечером я приглашаю тебя на свидание, нам есть о чём поговорить. — Потом, Олег… Целуй! — Потребовала она, притягивая его к себе за шею самостоятельно. Едва Платонов коснулся её губ, дверь машины громко распахнулась. — Да ну вы серьезно что ли, — рассмеялся Леонид, — не смешно уже даже как-то. Меня ждали, да? — Лёнь, тише, — шикнула на него Мария, — ребёнок спит. Что ты хотел? — Мужика, устроившего поджог, мы поймали в нескольких кварталах отсюда силами участковых. Он, заметив, что за ним бегут, попытался вскрыть себе на ходу вены, но у него к счастью не вышло. — Надо сделать всё, чтобы он сел, — зло процедил Олег, — никакой ему психушки! — Совершенно с тобой солидарен, — кивнул Леонид, — а вы тут ещё надолго? — Нет, — пожала плечами Мария, — пора ехать в комитет всё оформлять, да и в больницу надо. Как там, интересно, твоя мама… Швецова осторожно провела пальцем по маленькой щёчке, и материнское сердце вновь сжалось от осознания того, сколько же психологических травм останется у ребёнка после пережитого. Физическому состоянию малыша, к счастью, ничего не угрожало.