Круги огня

Оставшееся до отъезда время Аидо вилась вокруг Таски и Миаки, делая страшные глаза и вопросительно шевеля бровями, - в конце концов он не выдержал и, подхватив сестру под белы руки прямо во время прощального обеда, выволок из дома в сад, где их никто не мог подслушать: - Какого хрена ты тут кривляешься? Черт, скоро обо всем не догадается только конченный идиот, от рождения лишенный мозгов! - Ух ты, какая самокритика!.. - Аидо! Не играй у меня на нервах - не будь ты девчонкой, я бы давно... - Прекрати дергаться: твоя Миака по уши залезла в тарелку и ест так, что не заметит, даже если ты сделаешь с ней что-нибудь куда серьезней поцелуя - причем не один раз. Так что я бы на твоем месте времени не теряла, - она расхохоталась, взглянув на братца, в миг превратившегося в рассерженного рыжего кота. - Да уймись уж, дурачок. Мне просто интересно, как обстоят дела, и – кстати - вообще мог бы быть повежливей и поблагодарней, - Аидо обиженно оттопырила губу. - Ну, так как - вы уже целовались? - Вот еще! Кончай нести чушь! И вообще - это не твое дело! - с вишневых деревьев в небо с гомоном взвилась стая дроздов. - Не ори так! Тебе бы пугалом работать - точно польза была бы, - Аидо беззлобно щелкнула Таски по носу. - Ладно тебе, я ж за вас переживаю. Всего-то и надо - один поцелуй. Для начала, - она потянулась к брату, будто намереваясь продемонстрировать, что именно имеет в виду - Таски сообразил не сразу и очнулся в тот момент, когда ее губы почти коснулись его щеки. Он изо всех сил оттолкнул сестру - Аидо отлетела к другому дереву, спугнув ещё одну стайку крылатых воришек. - Ты что - совсем рехнулся? - возмущенно подбоченилась она, шаря глазами по земле в поисках какого-нибудь дрына: физический перевес сейчас был явно на стороне брата, а всыпать ему очень уж хотелось. - Я ведь всего-то и собиралась - поцеловать тебя... - То-то и оно! - Ох, как ты был дурным, так и остался... Постой... Не может быть... Неужели ты тоже глотнул приворотного зелья?.. - Да пошла ты... - он раздраженно пнул ближайшее дерево. - О! Я сейчас умру от смеха! Теперь смотри, Шун-У, как бы тебя матушка не поцеловала... или батюшка... - она снова подскочила к Таски и издала пару поцелуйных звуков. - Да и за Миакой следи, балбес! А то, неровен час кто-нибудь тебя опередит... Таски побледнел и со всех ног кинулся к дому. - Ты бы уж поцеловал ее поскорей да и делу конец, что ли... Хм... Делу - конец... - Аидо расхохоталась и, пританцовывая, побежала следом. Таски ворвался в дом как раз вовремя: именно в этот момент на колени к Миаке взбирался кто-то из племянников. - Отойди от нее, маленький паршивец! - в броске он ухватил мальчишку за ногу. - Таски! Это же ребенок! - громче всех возмутилась Миака - мальчуган захныкал, и она присела рядом на корточки, гладя его по голове: - Бедняжка... Дядя тебя напугал... Ну-ну, все хорошо... - Дядя меня напуга-а-ал!.. Я только хотел к сестричке на-а-а руки... - заливался тот, размазывая слезы по чумазому личику. - Грубиян! - процедила Миака в сторону Таски, потирающему ноющую от затрещины шею - мать "маленького паршивца" не спустила ему это с рук. - Как тебе не стыдно - ты и с Боошином... и раньше - ты никогда не умел находить общий язык с детьми! Не то что... - она замолчала, а Таски надулся, как шар, и заскрипел зубами, прекрасно понимая, кого она имеет в виду. - Точно-точно! - кивнула Ли, поглаживая хнычущего уже по инерции сынишку. - Пора ему собственными обзавестись - разом научится... - Вот еще! Чтобы у меня вечно путалась под ногами орда визжащих маленьких негодяев? Больно надо! Миака фыркнула еще более негодующе, и это не ускользнуло от глаз Аидо, тут же взявшей инициативу в свои руки: - Шун-У, еще пару слов и, похоже, ты сможешь забыть о детях надолго: жена и близко тебя к себе не подпустит, - все вокруг захихикали, глядя на разом смутившихся "молодоженов" - Ну же, дети мои, не дуйтесь: милые бранятся - только тешатся. Давай уж, поцелуй жену в знак примирения. Миака замерла с раскрытым ртом, а он опять покраснел: - Аидо, у тебя ко мне что-то личное, да? - прошипел он. - За что ты мне мстишь?! - Молчи, дурак! Целуй ее скорей, пока она не очнулась! Однако когда Таски неловко обнял "жену" за талию и попытался притянуть к себе, оцепенение с Миаки разом слетело, она с недовольным видом решительно уперлась ему кулаками в грудь. - Надо же, - пробасила матушка, поднимаясь из-за стола и едва не переворачивая его своим массивным бюстом, - первый раз вижу такую неласковую жену... - Так в зеркало посмотри, - пискнул отец Таски и тут же с выработанной годами тренировок ловкостью увернулся от массивной ладони, одного удара которой наверняка хватило бы, чтобы выбить дух из его тщедушного тельца. - Миака - наш человек, - кивнув, заключила Тану. Они с Ли насмешливо покосились в окно, в сторону своих мужей: две согбенные фигурки на фоне бескрайнего рисового поля. - Она нашего рыжего крикуна в бараний рог согнет. - Вот уж точно: в хороших руках и мужчина может стать человеком... - зевнула Ли. - Пойду-ка я посплю часок... Миака почувствовала, как на ее талии ладони Таски сжались в кулаки. Блеснули клыки, но он тут же справился с собой - только едва слышно чертыхнулся, отпустил ее и отвернулся, не обращая внимания на отчаянную жестикуляцию Аидо: та вертела пальцем у виска и вообще - проявляла крайнее недовольство его пассивностью в данной ситуации. Но, ко всеобщему удивлению, на этот раз инициативу проявила Миака: она взяла Таски за руку, развернула к себе. - Я не сержусь, - буркнула она. - В твою семью надо феминисток водить - для острастки, - добавила она полушепотом изрядно озадачившую его фразу и звонко чмокнула куда-то в район подбородка. И в тот же миг... Миака замерла - ей показалось, будто смерч, тайфун и торнадо накрыли ее одновременно, поставив все с ног наголову, сбив с толку, закружив, оглушив, заставив задохнуться. Она ахнула и пошатнулась - Таски, сам с трудом держась на ногах, - кровь вскипела в его жилах - подхватил ее, прижал к себе. - Таски... что это? - она ткнулась лицом ему в рубашку на груди, глубоко вздохнула, вдыхая его запах, внезапно ставший удивительно пьянящим. Запах, совсем непохожий на запах Таки. Така?.. Така... Хм... Она покачала головой, стряхивая странное наваждение. Подняла раскрасневшееся от смущения и радости лицо. - Таски... Он наклонился к ней так порывисто, что окружающие аж зажмурились, не в силах выдержать вида выбитых зубов - судя по его энтузиазму, меньшим бы они не отделались, но... Покраснев еще больше, Миака увернулась и снова ткнулась ему в рубашку. - Нет.. мы не можем при всех... это так неловко... Аидо мученически закатила глаза, а Таски с трудом подавил рвущийся из груди вопль разочарования. Да что б тебя! Опять не слава богу!!! *** - Таски... Таски... - глаза Миаки сияли, и больше для Таски сейчас ничего не существовало. Одной рукой он сжимал поводья, а второй обнимал ее; предоставленный сам себе, конь меланхолично брел по дороге, то там, то сям прихватывая листочек-другой, а временами даже останавливался, чтобы пощипать сочную травку на обочине. Никаких возражений со стороны поглощенных друг другом и забывших о спешке седоков это не вызывало: они смеялись и вздыхали, не сводя друг с друга глаз. Миака то затихала, то впадала в чрезмерную болтливость, перескакивая с пятого на десятое, - рассказывала о своем мире, о школе и учебе; делилась мечтами и опасениями. Да и сам Таски внезапно поймал себя на том, что уже, оказывается полностью поведал свое жизнеописание, включая историю о побеге из дома, банде, Коджи и Хакуро, тессене и долгих скитаниях. - ...и когда я только-только стал в банде своим, Хакуро сказал, что однажды мне суждено стать спутником и Хранителем Жрицы Сузаку... Он специально довел меня до белого каления, чтобы я проявил знак Хранителя. Блин, как я орал, когда он мне это заявил: прислуживать какой-то глупой бабе - это мне-то, честному разбойнику! - Глупой бабе? А по шее? - Миака притворно нахмурилась, но тут же улыбнулась. - А почему ты все же пришел к нам на выручку? - спросила она, опуская эпизод с возвращением Генро в банду, похищением ее - Миаки - из лап Эйкена, а также недвусмысленные действия Таски в заброшенном домике (которые почему-то теперь отнюдь не казались ей чем-то возмутительным: в конце-то концов, он ведь не успел ничего сделать, верно?). - Знаешь, мне стало так неспокойно, когда вы уехали, - словно увезли какую-то часть меня самого, и я непременно должен ее вернуть. Черт, мне кусок в горло не лез... я даже спать по-нормальному не мог, чесслово! Коджи посмотрел-посмотрел, как я маюсь... Короче, ребята устроили сходку и отпустили меня с миром. Я не знал, куда вы отправились, но меня будто что-то вело за вами. За тобой, - он посмотрел ей прямо в глаза, и Миака покраснела. - Таски... - Миака... - он опять потянулся к ней, и опять она смущенно отвернулась - в результате поцелуй пришелся куда-то в лоб: - Эй, так не честно - отворачиваться! Не стесняйся, здесь же никого нет, кроме нас с тобой, - впереди раздалось протестующее ржание. - А ты вообще помалкивай, бестолковая животина! - огрызнулся Таски. - Плетешься, будто кляча заморенная! - в следующий миг конь сорвался с места, видимо, решив безумным галопом опровергнуть столь бездоказательное утверждение. - Че-ерт! Что - опять?! А ну, стой! Стой, тебе говорят! - конь взбрыкнул, взвился в воздух - Миака не выдержала и минуты этого безумного родео. - Миака! - к счастью, ее отбросило на куст и она благополучно съехала на землю по упругим ветвям. - Таски! Осторожно! Но тот принял вызов: в насмешливом оскале блеснули клыки: - Ага! Как там говорится - разбойник объездит любого жеребца, жеребец сбросит любого разбойника. Хочешь проверить, старая ты шкура? - рявкнул он, не упуская возможности порисоваться перед девчонкой. Конь встал на дыбы, вскинул круп, лягаясь задними ногами, - не тут-то было, тогда, пронзительно заржав, он помчался через лес напролом - уже знакомый Миаке маневр. Она зажмурилась, представив, как ветви деревьев с силой хлещут Таски по лицу. - Таски... Они вернулись спустя примерно полчаса - конь был тих и послушен, а Таски вид имел потрепанный, но счастливый. - Видала? Теперь он у меня тише воды, - бахвалясь, сообщил он, панибратски похлопал по холке косящего лиловым глазом коня и спешился. - Как я его... - Как он тебя! - всплеснула руками Миака, с ужасом взирая на ссадины на его лице и руках. - Дай-ка я обработаю... - Да прекрати, - отмахнулся он. - Пара царапин. - Нет-нет, я должна... - она боязливо подошла к понуро опустившему голову коню и вытащила аптечку из седельной сумки. - Давай, присядь и подними голову. Если Таски и сопротивлялся, то только для вида: когда Миака опустилась перед ним на колени и, взяв его лицо в ладони, развернула к свету, он подумал, что, наверное, с готовностью рухнул бы физиономией в колючий куст - лишь бы эта процедура повторялась снова и снова. Он не сводил с Миаки глаз, она же делала вид, будто полностью поглощена оказанием первой помощи, хотя на щеках выступил румянец. - Миака... - одним движением Таски опрокинул ее в траву. ...у тебя будет двое суток... В этот раз все было по-другому: она не сопротивлялась, с готовностью откликаясь на его поцелуи; ее пальцы ерошили его рыжую шевелюру; так же, как и ему самому, ей не хватало воздуха - она задыхалась, шепча его имя: -Та... Та... Таски... И вдруг... - Така... Он похолодел и, отстранившись, посмотрел на нее: раскрасневшаяся и улыбающаяся, она шевелила губами: - Таски... Таски... Показалось... Однако камешек из его груди не исчез и, решив раз и навсегда избавиться от него, Таски принялся расстегивать пуговки на ее платье. Миака ахнула, открыла глаза, уставившись на него с удивлением и... ужасом, и вдруг... - Не-е-е-ет! - Что?! Таски настолько опешил, что даже не сразу сообразил, что Миака кричит, глядя не НА, а ЗА него. Он повернул голову и взвыл сам: на его голову медленно, но неуклонно опускалось огромное (впрочем, насчет размера Таски мог ошибиться - у страха глаза, как известно, крупноваты) копыто. За мгновение, пока земля остановила свое вращение и мир замер, Таски успел разглядеть стершуюся подкову, качающийся в ней гвоздь; успел подумать, что, наверное, стоит заглянуть к кузнецу по возвращении... а еще - что пожил так немного... и что пора не о плоти подумать, а о душе... Через мгновение он, прижимая Миаку к груди, резко откатился в сторону, а там, где они только что лежали, в землю с силой впечаталось копыто. - Ах ты, волчья сыть, травяной мешок! Я из тебя сейчас дурь-то выбью! - трясясь от бешенства, Таски выхватил из-за спины веер, но Миака успела встать между ним и конем. - Постой! - Не влезай - убьет! - Я сказала - постой! - закричала она, растопырив руки. - Так нельзя! Нельзя так обращаться даже с животными! Нельзя никому причинять боль, нельзя добиваться своего силой - да как ты не понимаешь! - Таски в ужасе смотрел на медленно вздымающиеся над головой Миаки копыта вставшей на дыбы лошади. Рука крепко стиснула тессен, дернулась... Но вдруг... Конь заржал, осторожно опустился на четыре ноги и положил Миаке на плечо голову. - Ой... - она испуганно зажмурилась, но, поняв в чем дело, погладила бархатистую морду. - Вот видишь... Все просто... - Чертова животина... - Таски оторопел. ... нельзя добиваться своего силой... - Ну-ну, хороший... - ворковала Миака, словно беседовала с котенком. - Ладно, нам пора, - Таски протянул руку к поводьям, но конь изловчился и цапнул его за палец. - Ах ты!!! - он покосился на Миаку и проглотил оставшееся слово. - Ну, я тебе этого... - Таски, нет так... - Миака пошарила в сумке и вытащила оттуда положенные заботливой ручищей матушки припасы в дорогу. - Вот, держи. И угости его. - Ха! Нашла дурака! Чтобы эта тварь мне руку оттяпала? Судя по обозленному фырканью, "эта тварь" именно так поступить и собиралась. - Таски, прекрати говорить глупости! Вот уж действительно: язык твой - враг твой. Ты сначала перед ним извинись... - Что?! Может, ему еще в ножки поклониться?! Да ты обалде... - Миака предусмотрительно прикрыла ему рот ладонью. - Таски. Я тебя прошу... Он набычился. Нахмурился. Наконец неохотно кивнул и опустился на землю. - Ладно уж. Типа, ты это... прости меня... Блин, чувствую себя полным идио... - конь снова фыркнул, и Таски торопливо поправился. - Больше этого не повториться... Вот, - он протянул на ладони кусок лепешки и зажмурился, морально подготовившись к тому, что через мгновение крепкие крупные зубы с остервенением вонзятся ему в руку. Ничего подобного: лишь прикосновение - и хлеб с руки исчез. Таски вспрыгнул в седло - конь не шелохнулся. - Надо же... Блин, Миака, как тебе это удалось? - он подал девушке руку, одним рывком поднял ее и усадил перед собой. - Так ведь все просто, Таски: главное - уважение и ласка, - она пожала плечами. - Сила ничего не решает... Ты никогда не добьешься желаемого с ее помощью. Он снова обнял ее, зажмурившись, ткнулся лицом в густые каштановые волосы. ...Сила ничего не решает... Ласка?.. Что ж - попробуем... Он пришпорил коня, и тот резво понес их через лес в сторону Сола. *** - Ну, ты наелась, наконец, нет? - Таски потрясенно смотрел на Миаку, которая, в свою очередь, взирала с задумчивым видом на громоздящиеся перед ней пустые тарелки. Она сосредоточенно прислушалась к своим внутренним ощущениям и кивнула. Замерший в отдалении хозяин заведения с облегчением выдохнул: такую прожорливость ему довелось наблюдать впервые, и он всерьез начал опасаться полного истребления всех припасов. - Тогда пойдем наверх. Спать... Завтра рано вставать, - в голосе Таски прозвучало нечто такое, что заставило ее покраснеть. - Да-да, завтра рано вставать, надо выспаться, - торопливо кивнула она и изо всех сил попыталась сделать вид, будто, при всей двусмысленности этих слов, совершенно ничего не понимает. Однако в ответ Таски многозначительно промолчал, а от его буравящего взгляда ей стало не по себе. Небольшую комнатушку освещала одинокая свеча. Скрипнув, закрылась дверь, и, не успела Миака сделать и шаг вперед, как его руки обхватили ее сзади. - Таски!.. - Т-ш-ш... - прошептал он, прижимая ее к себе. Ей становилось все больней - казалось, ребра вот-вот хрупнут и сломаются. ...Да он же ничего не соображает!.. Точно - он почти не ел за ужином, зато, кажется, пил... - она остекленела. - И, похоже, настроился на... - Та...м-м-м...ски! Мне нужно... - она вывернулась из его рук: Таски дышал так, что капля огня над фитильком свечи, стоящей на столике у кровати, опасливо зашаталась и запрыгала - будто собралась в ужасе сбежать, оставив их в полной темноте. По многим причинам Миаке этого сейчас совершенно не хотелось - она сама не могла понять, почему: вроде бы, теперь ничего не должно их останавливать, верно? Они же любят друг друга, так? - Что тебе еще нужно? - хрипло спросил Таски. Тессен, с которым он никогда не расставался, который холил и лелеял, с которым разговаривал украдкой (Чичири за время их странствий видел это неоднократно), полетел на пол. Рука легла на ворот кафтана и рванула его вниз - Таски сейчас было не до завязок и застежек. - Та-та-та... Та-Таски, что ты делаешь? - Ты очень дорога мне, Миака... И я хочу показать тебе, насколько... - вот и рубаха отлетела в сторону, Миака с ужасом уставилась на перебинтованный торс и руки, столь же решительно потянувшиеся к ремню. Он его тоже порвет?! А потом - меня?! Знак Хранителя на его руке сиял как никогда ярко, освещая комнату. - Погоди! - взвизгнула Миака. - Одежда... она такая пыльная... Мне нужно переодеться... - Не-ет... сейчас тебе это не нужно. Блеснули клыки. - Тас... Боже... - Миака растерянно следила, как он продолжает раздеваться, не сводя с нее взгляда исподлобья, - она никак не могла понять, чего в этих глазах сейчас больше - страсти или злости. Боже, какой ужас!!! - Но... - она попятилась к окну: Таски наступал на нее, отрезав выход. - Ведь мы же только что поели... - Ничего страшного... - Но... но... мы даже не приняли ванну с дороги... - Наплевать. - Постой! Я в этом платье... я вся вспотела по дороге, я не могу... - Все равно сейчас мы вспотеем еще больше... Мама!!! Сейчас он меня... - Таски, но... Она сама не поняла, как они очутились на кровати, - через минуту ее закружило от страха и вскипевшего в крови желания, от его поцелуев и сильных, бесстыжих рук. Она едва ли могла вспомнить, случалось ли с ней когда-то нечто подобное, - память будто подернулась зыбким туманом. А может, это и вовсе не ее воспоминания? Может, она видела это в каком-то аниме... или прочитала в книге? В любом случае, сейчас время казалось совершенно неподходящим для исследований глубин собственной памяти: Таски протиснулся между ее колен, навалился всей тяжестью. Затрещали застежки платья, зашуршала ткань... Его живот, коснувшийся ее обнаженного тела, оказался удивительно прохладным - это было даже приятно, но вдруг... Миака сама не поняла, что случилось: тело дернулось будто само по себе - в лицо Таски, чуть приподнявшегося, чтобы избавить и ее, и себя от последних деталей одежды, полетела подушка, а ее небольшие, но крепкие кулаки уперлись ему в подбородок: - НЕ-Е-Е-ЕТ! Он молча отшвырнул подушку (пламя свечи испуганно пригнулось), потянулся с поцелуем - Миака зажмурилась и отвернулась; тогда, сжав ладонями виски, он силой развернул ее и попытался снова раскрыть ее губы. - М-м-нет! Таски! - она мотала головой, отчаянно брыкалась, метя в самые уязвимые места. - Но... тебе же... понравилось!.. - с трудом переводя дух, прошипел он. - Меня не обмануть! Эй, ты... Хватит... кочевряжиться!.. В чем дело, черт тебя возьми! Он взбешен... просто в ярости... Но что со мной? Почему? Почему я оттолкнула его? - Нет-нет-нет! Это не то, что ты подумал... Таски... прости... пойми меня правильно - ты мне очень нравишься, но... я просто не готова прямо сейчас... - Не пори чушь. Хе, меня не проведешь - ты же хочешь этого так же, как и я. А я больше не могу терпеть... Не бойся - я буду нежен... - Но я же... - Да замолчи, наконец! - глаза снова полыхнули, и он по-звериному оскалился. Миака почувствовала, что не в состоянии шевельнуться: железная хватка на запястьях, сила, которой невозможно сопротивляться, горящие глаза... Он перехватил ее кисти одной рукой и стиснул так, что она всхлипнула от боли. Дежавю? - Помо... Помогите... - шепнула она чуть слышно. Брызнули слезы, она замотала головой, и, взглянув ей в глаза, Таски отпрянул, слетев с кровати. Его всего трясло, но постепенно лицо прояснилось, и он, ахнув, закрыл его ладонями. - Прости, Таски... - Нет, я единственный, кто должен извиняться... Прости, Миака, я... я слишком … я хотел тебя поторопить... Я... я не мог остановиться. Умоляю - извини... Я - простой парень, мне все эти ваши девчачьи штуки недоступны... Если нам хорошо вместе, почему нам не ... ? - Как ты можешь говорить вслух такие слова?! Лю...любовь... не только... ну... это, - Миаку еще немного потряхивало от пережитого. Поймав устремленный на нее взгляд Таски, она судорожно прикрылась. - М-мы должны сначала лучше узнать друг друга, привязаться... полюбить и только потом... Но ведь у нас еще будет время, правда? Полюбить?.. Но ведь я уже... Таски протолкнул комок в горле: - Миака, я... типа - я уже... я... – замолчал и, собравшись с духом, решительно закончил: - Я люблю тебя. Я никогда не видела у него столь печального выражения лица... - Таски... Нет... у нас не будет времени... Поэтому - прости меня, Миака. Он тряхнул головой так резко, что она снова шарахнулась, испуганно пискнув. По его губам скользнула грустная усмешка. Таски встал и легонько тюкнул ее по затылку костяшками пальцев. - Не бойся, дурочка. Я тебя не трону... - он подхватил с пола свой кафтан, рубаху. Привел в порядок штаны. Поднял тессен и провел большим пальцем по его поблескивающей в полумраке поверхности. - Извини, братишка... Бывает. Похоже, твой хозяин сегодня слегка облажался... Он отошел к окну, прислушиваясь к возне на кровати. - Таски... - М-м? - А не могли бы мы просто... поспать вместе? Не в смысле - заниматься этим, - тут же, вспыхнув, поправилась она, заметив, как напряглась его спина, - а просто - побыть рядом?.. - Ты что - ду... - рыкнул он возмущенно: бешенство снова раскалило его докрасна, однако последним усилием воли Таски удалось удержать себя от грубостей: ...ра - совсем, что ли, обалдела - я тебе здоровый нормальный мужик, а не кастрированный кот, чтобы совать меня под бок!!! - ...маешь, это хорошая идея? - вместо этого дрожащим от прикладываемых усилий голосом выговорил он. - Просто... просто мне почему-то постоянно снятся плохие сны... Тенко... кровь... мертвые люди... Много людей - будто поля битвы... Мне так страшно в последнее время... Но если ты не хочешь, - она улыбнулась и виновато шмыгнула носом. - Прости, что поставила тебя в неловкое положение: я действительно не подумала, что для тебя... Спать вместе?.. Конечно... Я видел это... ... - Миака, враг на пороге, где это чертов Тамахоме?! - он распахнул дверь одного из покоев императорского дворца в Конан, и слова застряли в глотке от увиденного: на ее кровати спал Тама, а сама Миака посапывала, прильнув к его груди... ...Ведь если она потом смогла вызвать Сузаку, значит, она с ним не... значит, они не... Ведь Жрица должна быть девственницей. Неужели Тама это вынес?! Столько находиться рядом с ней и - ни-ни? Или, может, у него просто ничего не получалось?! Точно - наверняка у него с этим делом проблемы. Хе. Хе-хе. Потому-то он и бегает по девкам, поди - пытается доказать, что тоже мужик. Впрочем, это его половые проблемы, в любом случае, я-то не слабак какой, верно? Я же не слабее Тамы, я это выдержу! - Хорошо, Миака, - Таски старался скрыть нотки мрачного торжества в голосе. - Давай спать вместе. Она примостилась у него под боком, уткнулась в плечо - представив, как они сейчас выглядят со стороны, Таски скрипнул зубами. - Спокойной ночи... - ее теплое дыхание щекотало его кожу. ...или не выдержу... Через полчаса ему уже казалось, что он лежит в муравейнике - все тело начало чесаться, а щека нервно задергалась. Нет, блин, Тама точно - либо герой, либо дохляк. Третьего не дано. Неужели они действительно до сих пор проводят ночи, посапывая в обнимку?! Вот ведь бред какой! Понятно, что она столько ревет: какая нормальная девчонка вынесет рядом парня, который ничего не может ни днем, ни ночью, - только киснуть и у всех просить прощения... А у меня с этим делом полный порядок, и факты это, блин, подтверждают. До героя мне, похоже, тоже далеко... Значит... ...У нас нет времени, Миака... Ты должна быть моей, должна быть рядом со мной. Так ты забудешь обо всем и будешь смеяться днем, а по ночам будешь не плакать, а стонать... Он провел рукой по ее груди, нащупал пуговки на пижаме, потянул вниз резинку. Миака сонно улыбнулась, обняла его за шею. - Така... я люблю тебя... Я так люблю тебя... Така... поцелуй меня... *** Та ночь вошла в местную историю как Ночь Пламени - не потому, что после нее от городка осталось пепелище (нет, сгорели только старые склады на окраине) - просто очевидцы говорили, будто пожар начался из-за того, что на лугу у реки разбушевался огненный демон. Дескать, он выбрасывал из руки пламя, выл и рыдал на разные голоса. Было то иль не было, что там случилось на самом деле, - никому не ведомо: история тут же обросла подробностями - будто и сам демон этот был из огня, и ростом он доходил до небес, и на голове у него вместо волос тоже было пламя, и говорил - вернее, завывал - он на неизвестном языке, не иначе, адском. Может, так оно и было, а может, врут люди, но на лугу том потом года два трава не росла, а все животные - дикие ли, домашние ли, - обходили то место стороной. Проснувшись наутро, Миака увидела, что Таски сам меняет себе повязку - та была покрыта гарью. Если какие вопросы по этому поводу и возникли, то, едва Таски повернулся, от одного взгляда на его угрюмую закопченую физиономию они тут же отпали. Опять подрался... И без тессена не обошлось,- скрестив пальцы наудачу, - надеюсь, он никого не убил... Когда только успел - засыпали-то мы вместе - или решил размяться с утра пораньше? Миака выдавила из себя приветливую улыбку: - Д-доброе утро, Тас... - Утро добрым не бывает. Помоги. - А... м-м-м... хорошо. Миака встала, попутно отметив, что вчера, похоже, совсем ошалела от его напора, - иначе, как объяснить то, что пижама оказалась застегнутой сикось-накось, - такого с ней не случалось со времен раннего детства. Она нежно коснулась его плеча, но Таски лишь раздраженно дернулся, стряхнув ее руку. - Таски? Что такое? - Ничего, нормально все, - он сосредоточено завязывал узлы - один, другой, третий. - Куда ты ходил? Почему ты весь... - Надо было, - с интонацией "не твое дело" перебил он. - Погоди-ка... - Миака недоверчиво присмотрелась к охватившей его грудь свежей повязке и ахнула: - Кровь! Тебя ранили? Или... - Ерунда. Просто снова открылась. - Таски, что произошло?! Болит? - Не-а, - соврал он. - Подожди... я сейчас посмотрю - у меня где-то было обезболивающее... И давай я сама обработаю... - Оставь - я тысячу раз это делал - пустяк. Это не то, что должно тебя тревожить, - впервые за это утро он поднял к Миаке взгляд, легонько коснулся кончиками пальцев ее подбородка. Улыбнулся - устало и невесело. - Поехали скорее обратно - как знать, может, уже нашли Мицукаке, он поможет... Да и вообще - пора с этим всем завязывать, - Таски поднялся, быстро оделся, подхватил тессен и, больше не взглянув на Миаку, вышел. - Н-но... - она тупо смотрела на закрытую дверь, потом подскочила и рывком распахнула ее: - Эй, Таски! А завтрак?! - Некогда. Я велел, чтобы нам упаковали провизию в сумку, - его голос донесся уже с лестницы. - Одевайся. Поешь по дороге. Однако когда он пришпорил коня, рванувшего с места в карьер, Миака о еде и думать забыла - при такой скорости и тряске можно было запросто остаться не только без языка, но и без пальцев. Она изо всех сил обхватила Таски поперек спины и зажмурилась, пытаясь сообразить, в чем же дело, что его так расстроило, с кем он успел сцепиться - ведь вечером, когда они легли спать, он, кажется, улыбался и даже погладил ее по волосам... Хотя... Он же кидается в драку от одного косого взгляда. И тут Миаку осенило: А может, он сердится на меня?! Конечно! Зря я предложила ему спать вместе... Ведь он все же мужчина, а не плюшевый мишка, чтобы брать его с собой в постель... - Таски! Е-е-если я тебя-бя-бя обиде-де-де-ла... - Чего? - он чуть повернул голову, не отрывая взгляда от дороги. - Про-про-прости меня, если я-я-я тебя... - Все нормально. Лучше молчи - язык откусишь, - отрезал он и снова склонился к шее лошади. - Не бойся – дело не в тебе. Они останавливались только пару раз - когда Миака переставала чувствовать свои онемевшие руки и молила о пощаде уже не на шутку. Практически в полном молчании, перебросившись от силы парой фраз, уничтожили содержимое сумки с припасами, запили это свежей водой из фляжки и, отдыхая от силы по полчаса (во время которых Таски либо уходил "разведать местность", либо дремал, прикрыв лицо рукой), снова трогались в путь. Наконец, вокруг замелькали знакомые места. Дорога к храму, где на них напало то ядовитое чудовище... Таски пересадил Миаку перед собой, поэтому, подняв к нему взгляд, она увидела, как он покосился в ту сторону, где всего несколько дней назад она плевалась его отравленной ядом кровью, высасывая ее из раны, и где потом перевязывала пущенной на тряпки футболкой. Вспомнив, с какими лицами их встретили Хранители, когда она - в лифчике и шортах, буквально на собственном горбу втащила красного от унижения и смущения Таски в дом Лорда Роко, Миака улыбнулась. Мертвые покраснели, живые побледнели... Они влетели в город, не снижая скорости, - люди в рассыпную кидались прочь от взмыленного коня с двумя седоками. Что-то крикнул вслед торговец горшками, чей прилавок оказался опрокинутым, - черепки засыпали дорогу, ахнула женщина, едва успев отскочить в сторону, - рулоны ткани покатились в сточную канаву... Вслед неслись проклятья и угрозы. Вот показался дом Лорда Роко. Вздымая клубы пыли и распугивая прислугу, они влетели в ворота, Таски ссадил Миаку, кинул поводья в руки тут же подбежавшего конюха и, ни слова не говоря, прошел в дом. Миака растерянно огляделась. И что? Ничего не понимаю... Да что же произошло - не помню Таски в таком состоянии... Он же всегда веселый и жизнерадостный, всегда шутит... Ну, пусть не очень удачно, как правило, но... - Миа-ка! - Нурико вынырнул из стены дома, кинулся с объятиями и, разумеется, провалился насквозь. - С возвращением! Точно в срок - надо же! На Таски действительно можно положи... - тут он окинул взглядом ее наряд, присмотрелся повнимательнее к лицу и ахнул: - Что такое? Откуда эти ссадины? А что с моим платьем?! Неужели Таски оказался таким мерзавцем, что напал на тебя?! Да я его... - браслеты вспыхнули, и через миг уже перчатки обхватили полупрозрачные руки, а весь вид Нурико свидетельствовал, что Таски синяками и ссадинами явно не отделается. - Нет-нет, все хорошо - на меня... на нас напали, и он... - Миака!!! Она обернулась - к ней, раскинув руки, бежал Така. Ой, что с ним такое? - удивленно подумала она. - Почему он... Ох, если Таски это увидит... - Стой!!! - словно прочитав ее мысли, Таски выскочил из окна комнаты Таки. - Ты-то мне и нужен... А ну, не трогай ее!!! - Миака... я скучал... я весь извелся, - не успела Миака и глазом моргнуть, Така сжал ее в объятиях и поцеловал. Что это... Она вздрогнула: - Та... Така? НЕ-Е-Е-ЕТ!!! - мысленно взвыл Таски и из последних сил совершил бросок, которому бы позавидовал натренированный кенгуру: - Не смей!.. Но они уже не слышали: Миака подняла лицо к Таке и, зажмурившись, кинулась ему на шею. - А почему, собственно, "не смей"? - приподняв бровь, поинтересовался Нурико, ловя Таски за шиворот - тот трепыхался, как вытащенная из воды рыба, силясь вырваться. - Либо я что-то не понимаю, либо он - ее парень. Или ты за три дня уже так вошел в роль, что и тут выйти из нее не можешь? - Заткнись, болван! И... И отпусти меня. Просто она... она была ранена... - лицо Таски окаменело. - Впрочем... видимо, сейчас уже все хорошо... Ладно... Хорошо же... ладно-ладно... - Что он несет?! Ты ранена? Где? Эй, ты!!! Я доверил Миаку тебе, да я с тебя шкуру... - Така дернулся следом за развернувшимся в сторону сада Таски, но Миака висела у него на шее, а потому он снова обратил все внимание на нее: - Куда ты ранена? Сюда? Или сюда?.. Дай я посмотрю!.. - О... О... Тама... О... - глаза Нурико полезли на лоб. - Така... Така!.. ТАКА!!! Рехнулся?! - ее кулак впечатался ему в челюсть, заставив Нурико - даром, что был призраком - содрогнуться. - Ой! Така, не больно, нет? Я случайно!.. - Ну, не так, штобы ошень... - он привычным жестом вернул челюсть на место. - Так где ты ранена? Что у вас произошло? Я с него шкуру спущу, ежели... - Ой, со мной хорошо! Как ты? Как себя чувствуешь? Есть известия от Ньян-Ньян? - Однако, Миака-тян! - на тропинке, ведущей с озера, показался Чичири. - Вернулись, однако? А где наш Таски-кун?.. - Как водичка, Чичири? - Отличная - рыба вообще не хочет из нее вылезать, однако... ...Он с меня, видите ли, шкуру спустит... Да я прежде расплющу тебе башку, словно гнилую тыкву-горлянку, доходяга!.. - Таски шарахнул тессеном по ближайшему грушевому дереву и тут же получил в темечко увесистой грушей. - Мать твою! Все против меня, даже дурацкая природа!!! Эх, нельзя его было к ней подпускать, выскочил, ровно черт из табакерки... И вот - дни потекли, как обычно: Миака смеялась и шутила вместе со всеми, но, когда она исчезала из поля зрения, Таски, зная, где ее искать, отправлялся на берег озера, где, прячась за деревьями, с отчаянием смотрел на понуро уткнувшуюся в колени девушку. ...Я не понимаю... Я вообще ничего не понимаю - почему такой придурок... Така... Если бы не ты... Если бы тебя не было... Заноза в заднице... Ну, так я с тобой разберусь... Ради нее. Ради ее счастья. Он прочесал весь сад и нашел его - Така разговаривал с Нурико на берегу маленького пруда с золотыми рыбками, куда Чичири в грустные минуты приходил порыбачить. Вот ты где... Таски отошел чуть в сторону. Сжал в кулаке тессен. И замер в ожидании. Отсчет пошел.