Папина дочка

Теперь занятия проходили регулярно, но под присмотром Люциуса. Долохов многому научил Викторию, а по прошествии двух недель решил пойти в магазин к Олливандеру-младшему за своей палочкой, которую он сдал в ремонт. Девушка вызвалась его сопровождать: якобы ей нужно было что-то купить, а на самом деле она хотела увидеть Эрлиха. Когда Викки и Антонин пришли в магазин, Олливандер-младший, улыбаясь, отдал палочку Долохову, но тут же за спиной Карателя появились авроры. Мракоборцы схватили его и в мгновение ока куда-то аппарировали вместе с ним, а Викки рассорилась с Эрлихом. — Ты не имел никакого права сдавать его аврорам! — буквально взбесилась она, залепив молодому человеку пощечину. Их ссора была слышна даже на улице. Леди Малфой выскочила из магазинчика с криком: — Я ненавижу тебя! — и аппарировала домой. Эрлих только пожал плечами: мол, странная девушка, сама ведь жаловалась отцу на этого Долохова! Заметив на полу волшебную палочку Антонина с черепом на рукояти, ту самую, которую он ремонтировал, парень усмехнулся и спрятал её в коробку. Такой артефакт, как палочка Пожирателя Смерти, да ещё и такого уровня, как Долохов, дорого стоила на «чёрном рынке». Викторию мракоборцы не тронули: насчет нее у них не было никаких указаний. А вот у ее отца начались проблемы. На следующий день его уволили из Министерства и стали вызывать на допросы в аврорат. Люциус оправдывался, обвинял во всем Долохова, который якобы шантажировал его самого и угрожал его дочери. В конце концов лорд Малфой отделался крупным штрафом — за недонесение о военном преступнике, который посещал его имение. Ещё ему запретили накладывать на Малфой-мэнор защитные чары, чтобы сотрудники аврората в любое время могли беспрепятственно войти на территорию особняка. Скрипя зубами, Люциус вынужден был согласиться с этим условием. О судьбе Антонина почти ничего не было известно. Викки знала только, что сейчас он находится в Азкабане, поскольку об этом с нескрываемой радостью сообщил «Ежедневный Пророк».

***

Виктория сидела в парке на качели, одетая в красное пальто, медленно раскачиваясь. С отцом она практически не виделась, поскольку тот всегда был чем-то занят и приходил поздно. Единственным другом Викки был ее мышонок, с которым она всем делилась. Люцифер сидел у нее на плече, возле самого уха, щекоча его мочку усиками, а юная леди Малфой рассказывала ему, как ей скучно и одиноко: папа где-то пропадает по своим делам, её учителя, Долохова (фамилию Карателя Викки произнесла с ноткой грусти), арестовали и упекли в Азкабан, с молодым человеком, Эрлихом, она рассорилась, поскольку предательства никогда и никому не прощает. — Может, он сделал это из-за ревности? — говорила Виктория своему мышонку, имея в виду Олливандера-младшего. — Вот дурак! Антонин — намного старше меня, и я его не люблю… — Последняя фраза застряла у неё в горле, когда девушка заметила фигуру мужчины, идущего прямо к ней, в длинном черном плаще, с капюшоном на голове. Внезапно странный силуэт исчез, словно растворился в воздухе, и тут же Виктория почувствовала чьи-то крепкие руки у себя на лице и на талии. Она в панике пыталась вырваться и закричать, но все ее попытки были напрасными. Испуганный Люцифер юркнул ей под свитер и даже не пищал, прижавшись к хозяйке. Девушка чувствовала тепло маленького существа и то, как быстро стучит его крохотное сердечко — как раз в унисон с её собственным. — Тише, леди Виктория, это я… — узнала девушка голос Долохова. — Не выдавайте меня. Мне больше негде спрятаться… Вика мычала, пытаясь хоть что-то сказать. Долохов отпустил девушку, прошептав ей на ухо: — Не кричите, иначе меня снова арестуют… и вы не сможете попасть в Денбридж. Вы же хотите там учиться, не так ли? А без меня вам туда не добраться: этот университет скрыт чарами от мира людей. Викки резко повернулась: — Как… как вы тут оказались? Вы… вы хоть… Да за вами же следят! — и тут же увидела еще несколько человек. — Вы же хвост привели! Мерлин… бедный папа. — Она представила, что будет, если Долохова повторно арестуют, да ещё в их имении! Доказывай тогда свою непричастность к его побегу из Азкабана! Долохов резко обернулся. Люди в плащах приближались к нему. Викки с ужасом ждала развязки. Но к ее удивлению, Антонин не стал ни убегать, ни сражаться, а сделал несколько шагов навстречу этим людям и… они обнялись, как старые знакомые. Виктория ошарашенно смотрела на это все. — Я хозяйка этого мэнора. Кто вы? — резко спросила она, держа палочку наготове. Пока Долохов отсутствовал, Виктория самостоятельно училась магии по книгам из отцовской библиотеки. Антонин сделал успокаивающий жест: — Леди Малфой, познакомьтесь со своими будущими преподавателями… Из пятерых людей в плащах четверо были мужчинами разного возраста и с ними — одна женщина, очень красивая, с длинными темными волосами, спадающими ей на плечи, зелеными глазами и правильными чертами лица. Антонин первой представил именно ее: — Княгиня Илона Силадьи, декан кафедры колдомедицины и целебных зелий… Викки в ответ только улыбнулась. Женщина тоже улыбнулась ей приятной улыбкой. Антонин хотел представить остальных, но тут на балконе Малфой-мэнора возникла фигура Люциуса, который только что вернулся. Увидев незнакомых людей во дворе своего имения, он аппарировал вниз и приземлился рядом с дочерью. В его правой руке была трость, которую он нервно вертел. — Долохов? — удивился лорд Малфой. Как ты?.. Ты же знаешь, что тебя… — в левой руке Люциуса был выпуск «Ежедневного Пророка» с заглавной статьей о загадочном бегстве Антонина из Азкабана. — Убирайся вон из моего поместья… Викки, живо домой! — приказал отец тоном, не терпящим возражений. С людьми, которые стояли рядом с Антонином, Люциус даже не поздоровался. — Папа… папа, это преподователи из моего университета. — Викки взяла за руку отца. Лорд Малфой скептически оглядел незнакомцев. — Да? Ну ладно… — его голос слегка смягчился. — Но тебе, — он сурово взглянул на Долохова, — нельзя здесь оставаться. В любой момент могут заявиться авроры, у меня и так были из-за тебя неприятности… Антонин укоризненно взглянул на своего старого друга: — Хорошо, как скажешь… — негромко ответил он. — Я думал некоторое время пожить у тебя, пока всё не стихнет, но раз уж тут мои коллеги из Денбриджа, не вижу смысла нарушать твой домашний уют своим присутствием… — слова Долохова звучали, как горькая ирония. — Мы возвращаемся в университет, и если мисс Виктория пожелает… — Долохов посмотрел на Викки: — Мы могли бы взять ее с собой. С твоего разрешения, разумеется, — добавил Антонин. Викки взглянула на отца в ожидании его ответа. Люциус некоторое время раздумывал, стуча тростью о землю. — Она еще не очень сильна в магии и слишком молода для таких путешествий… — начал было он. — У нас есть подготовительные курсы для будущих студентов, — произнес мужчина с коротко стриженной седой бородкой и такими же волосами. — А молодость — совсем не помеха, — улыбнулся самый молодой из пятерки — юноша с рыжими волосами и зелеными глазами. — Я ненамного старше вашей дочери, а мне уже разрешили преподавать… — И что же вы преподаете? — спросил у него Люциус. — Полеты на драконах, — спокойно произнес молодой человек; от его слов лорда Малфоя передернуло. Илона Силадьи только загадочно улыбалась, слушая этот диалог. — Я хочу поехать, пап, пожалуйста. — Викки умоляющими глазами смотрела на отца. — Вы гарантируете безопасность моей дочери? — строго спросил Малфой у преподавателей Денбриджа. Антонин молчал: его слово вряд ли что-то стоило бы для Люциуса. И тут к нему подошла Илона и протянула свиток пергамента: — Обратите внимание на подпись ректора, — приятным мелодичным голосом произнесла женщина. — Вам еще нужны какие-то гарантии? Люциус взял свиток, развернул, пробежал взглядом по строчкам и подписи. Его брови взметнулись вверх. — Не может быть… — тихо произнес он, не веря своим глазам. Антонин впервые за всё время после побега из Азкабана улыбнулся: реакция Люциуса, когда тот увидел подпись ректора Денбриджа, его немного развеселила. — Ну что, дружище, теперь отпустишь свою дочь с нами? — спросил Долохов. Люциус свернул пергамент и коснулся им несколько раз груди Антонина: — Смотри, она на твоей совести. Если с ней хоть что-то случится, я придушу тебя голыми руками! — сквозь зубы пригрозил ему Малфой. — Если леди Виктории будет угрожать опасность, — в глазах Долохова сверкнули знакомые синие огоньки, — я сам придушу кого угодно и защищу ее даже ценой собственной жизни! Ты знаешь, что для меня это — не пустые слова! — а сам подумал: я больше не допущу, чтобы повторилось то, что уже было однажды… — Тогда счастливой дороги вам… и тебе, Викки. — Люциус поцеловал дочь в щеку, но сделал это слишком сдержанно, как и подобает аристократу. Викки крепко обняла отца, сдерживая слезы: — Ты попроси, чтобы эльфы кормили моего мышонка… не забывай про него и про меня, — шептала Виктория. Словно поняв, что речь идёт о нём, маленький зверёк вылез из свего убежища и по одежде взобрался снова на плечо своей хозяйке. — Ты можешь взять Люцифера с собой, у нас разрешают держать домашних животных, — сказал Долохов, глядя на эту идиллию. Девушка взглянула на Долохова, а потом на отца. Вытерев слезинку, позвала домовиху и попросила принести клетку, где жил мышонок. Эльфийка появилась тут же, буквально через секунду, с просторной клеткой в руках. Викки взяла эту клетку, посадила в неё Люцифера и, еще раз обняв отца, поцеловла его на прощание, а затем исчезла вместе со всеми. Отец ещё некоторое время молча смотрел на то место, где только что стояли его дочь, Антонин и преподаватели Денбриджа. Через несколько минут у ворот Малфой-мэнора появились мракоборцы. — Откройте немедленно! — кричали они, словно забыв, что имение больше не защищено чарами. Или же их просто никто об этом не предупредил. — Именем свободы, достоинства и равенства! — эта формула теперь заменяла традиционное: «Именем закона» или «Именем Министерства магии»; во времена правления Волдеморта и его ставленика Пия Толстоватого аресты предателей крови проводились «Именем Темного Лорда». Эльф-привратник открыл ворота. Авроры подошли к Люциусу. — Лорд Малфой, у нас есть сведения, что вы прячете в своем замке военного преступника Антонина Долохова! — хриплым голосом прорычал один из них. — Немедленно выдайте нам его, или вас ждет Азкабан! — Его здесь нет, — сухо ответил Люциус. — Не верите — ищите сами! Более четырех часов мракоборцы рыскали по замку, заглядывали во все щели и помещения, применяли какие-то чары, но так никого и не нашли. Даже не соизволив извиниться, они убрались прочь.