Case 23

Детектив Блейк обнаружила, что у нее дрожат руки, когда она наливала себе очередную чашку кофе. Какая это по счету? Третья? Четвертая? Из-за дела об убийстве Моры Хоббс она поспала не более трех часов, а ведь сегодня еще нужно написать несколько отчетов. — Блейк? — Лорелай подняла голову и посмотрела на офицера Риццоли. Ему было лет тридцать, он мечтал ловить преступников, но вместо этого он носил кофе детективам на местах преступления и выполнял роль посыльного. — Тебя хочет видеть капитан. Внутри Блейк все похолодела. За пять лет работы в этом отделе она бывала в кабинете капитана в два раза чаще старожилов, и отнюдь не по собственному желанию. В прежнем отделе она считалась «проблемной», хотя у нее был самый высокий процент раскрываемости преступлений. Что уж поделать, она не любила подлизываться к друзьям мэра и не меняла стратегию допроса из-за того, что подозреваемый был сыном богача, не считалась с некоторыми, на ее взгляд, совершенно идиотскими, правилами и могла неделями не сдавать бумажные отчеты. За подобные выходки ее без конца отстраняли от дела, пока наконец не перевели сюда. Но что капитану нужно от нее сейчас? Дело Хоббс продвигалось не так успешно, как ей хотелось бы, но она старалась не высовываться и не перегибать палку, так что уж простите, если из-за этого дело немного встало. Зато никаких жалоб. Блейк постучала, и услышав уверенное «Войдите», открыла дверь. Капитан жестом попросил ее прикрыть дверь и сесть в кресло, что Лорелай послушно и сделала. Капитан не спеша дочитал документы, поставил свою аккуратную подпись внизу страницы, после чего снял очки для чтения и наконец перешел к делу. — Вы слышали о детективе Дейле Вандермере? Лорелай удивилась. Конечно, она слышала о нем — в конце концов, они работали в одном отделе. Она не была уверена, что обменялась с ним хоть одним словом, но она часто видела его, сидящим у себя в кабинете допоздна. У него была репутация человека «с чутьем», и он не раз доказывал начальству свою профпригодность. Лорелай всегда ему завидовала. Она тоже круглосуточно работала над делами и никогда не сдавалась, если считала, что поступает правильно, но начальство не обращало на нее внимание. Впрочем, это и к лучшему — после того, как ее перевели из двенадцатого участка за превышение полномочий, она ожидала тотальный надзор за своими действиями, однако капитан Монгомери дал ей относительную волю действий. Сначала Лорелай обрадовалась такому доверию, пока не обнаружила, что ей поручают не самые интересные дела. Как правило, ей доставались банальные убийства на почве ревности — не самые сложные дела, куча улик, один подозреваемый, который тут же во всем признается из-за давления совести. Подобного рода дела раскрывались быстрее всего, но и испортить здесь было практически нечего. Вот и получалось, что Блейк вроде и работает на благо общества, но при этом и не вызывает никаких проблем. Это казалось ужасно несправедливым, особенно на фоне работы Дэйла Вандермера. — Конечно, — ответила Лорелай. — И вы знаете о том, что произошло полгода назад? Детектив Блейк кивнула. Осенью прошлого года Вандермеру поручили расследовать убийство некой Лоры, фамилию Лорелай не помнила. Улики были косвенные, но меньше чем через год был арестован ее парень. Казалось, все хорошо. Закрывай дело и живи дальше, но Вандермер считал, что здесь есть что-то еще. Будь это кто-то другой, начальство бы приказало закрыть дело и заняться прочей работой, но это был знаменитый Вандермер, поэтому ему дали добро. На протяжении нескольких месяцев Вандермер искал несуществующие улики, доказывающие, что за убийством Лоры стоит секта. Наконец другие детективы пожаловались, что это нечестно, и если Дейл хочет заниматься посторонними делами, то пусть берет отпуск и не пользуется полицейскими ресурсами. Монгомери пришлось признать, что дело 23, как его окрестил Дейл, нужно закрывать и дал несколько дней на оформление всех бумаг. Но Дейл не был готов так быстро сдавать позиции. Он вызвал к себе парня убитой, чтобы еще раз побеседовать с ним. Спустя час в отделении нашли повешенного охранника. Ни подозреваемого, ни детектива так и не нашли. Из-за смерти при исполнении одного полицейского участок некоторое время оставался пустым. Что произошло за те двадцать минут, пока никого не было, так и не было установлено. Но было еще одно обстоятельство, делающее это дело таким интересным — тело Лоры исчезло сразу после того, как детектив Вандермер осмотрел место преступления. — Появились какие-то новые улики? Капитан покачал головой. — Боюсь, мы до сих пор не знаем, что тогда произошло. Именно поэтому я хочу, чтобы вы занялись этим делом. — Каким? Убийством Лоры или исчезновением Вандермера? — А вы думаете, что эти дела не связаны? Блейк неопределенно пожала плечами. Ее мысли были заняты другим. Ей наконец-то поручают нечто интересное! Конечно, это висяк, но все-таки лучше, чем парень, который вышиб любой мозги из-а того, что подозревал ее в измене. Дейл считал, что дело 23 куда сложнее, чем кажется на первый взгляд, и если это так, если Лорелай сможет найти парня Лоры и детектива… — А как же Мора Хоббс? — нахмурившись, спросила Блейк. Ей с таким трудом удалось его заполучить, что теперь казалось неправильным бросать расследование убийства гадалки ради поиска детектива-беглеца. — Я веду это дело. — Я передам это дело Мартинесу. — Вот как. Блейк скрестила руки на груди, не сдержав недовольство. Радости от нового дела как не бывало. Мартинес сам хотел вести дело Хоббс, и только упорство Блейк позволило ей заполучить это убийство. Если Мартинес сообщил капитану, что не считает Лорелай достаточно квалифицированной для того расследования, то неудивительно, что ей решили перепоручить «висяк». — То есть вы думаете, что я не справлюсь с расследованием убийства Хоббс? Что я что-то упущу? — Я этого не говорил. Детектив, если бы я считал, что вы не справляетесь со своей работой, то разве поручил бы вам такое сложное дело? Несколько детективов пытались найти Вандермера и выяснить, что все-таки произошло за те двадцать минут, но у них ничего не вышло. Я довольно давно за вами наблюдаю, и могу сказать, что ваши методы наиболее близки к методам Дейла. Возможно, вы единственная, кто может его найти. Лорелай смущенно улыбнулась, хотя внутри нее все кричало: «ЛЖЕЦ». Ну хорошо. Неважно, что о ней думают другие. Она найдет правду, и тогда им всем придется признать, что она хороший — нет, отличный! — детектив. — Хорошо. — Вот и превосходно. Я распоряжусь, чтобы вам передали все необходимые бумаги по делу, — Лорелай встала, чтобы уйти, когда капитан небрежно бросил: — Да, и вам будет помогать офицер Риццоли. Лорелай крепко сжала руки в кулаки, так что ногти впились в кожу. «Дыши, Лорелай, дыши.»  — Если вы считаете это необходимым, сэр.

***

— Итак, с чего начнем? — офицер, из которого энергия била ключом, пальцами барабанил по крышке коробки с уликами по делу 23. Обычно коробки ломились от количества улик, для некоторых дел приходилось заводить несколько таких коробок, но эта была почти пуста. Было ли так изначально, или кто-то забрал улики в те двадцать минут? — Осмотрим квартиру детектива Вандермера? — Думаете, он прячется под кроватью? Офицер поник. Блейк не хотела, чтобы ее слова звучали грубо — для Риццоли это расследование было также важно, как и для нее, а может, даже больше. но и мысль о том, что ей приставили няньку, казалась ужасно несправедливой. Хотя это еще вопрос, кто за кем должен был следить. — Сначала отправимся в дом убитой, — скомандовала Блейк, чтобы сразу застолбить место главного. — Кто сейчас там живет? Оказалось, что дом уже обрел нового владельца — у Лоры не было родственников, поэтому дом выставили на продажу вместе с ее вещами, и довольно быстро его приобрела женщина лет шестидесяти. — Я ничего здесь не меняла, — сообщила новая хозяйка, показывая детективу и офицеру комнату, где нашли тело. Ее седые волосы были собраны в тугой пучок, но кое-где еще были заметны некогда рыжие прядки. — Купила дом почти полгода назад, но так и не смогла сюда перебраться. — Из-за призраков? — ляпнул офицер Риццоли. Блейк недовольно на него посмотрела, но женщина лишь улыбнулась. — Призраки — это отголоски воспоминаний, или души, если вам это ближе. А воспоминания этой девушки, боюсь, утеряны безвозвратно. Это большая потеря для нас всех. Блейк и Риццоли переглянулись. Во взгляде обоих читалось красноречивое: «???». — Это ваша птица? — Блейк кивнула на клетку в углу комнаты. На нее был накинут широкий платок, и только тихий скрежет когтей о метал свидетельствовал, что там кто-то есть. Женщина улыбнулась. — Это Харви. Он присматривал за Лорой. Последнее время она была в депрессии и ни с кем не общалась, и Харви следил, чтобы она ничего с собой не сделала. — Вы знали убитую? — насколько Блейк было известно из документов по делу, у Лоры не было ни семьи, ни друзей, кроме Боба, ее парня. Она с ним то расходилась, то сходилась, и по словам самого парня, они расстались незадолго до ее гибели. — Нет, я даже никогда раньше ее встречала. — Тогда как же вы… — Мне сказал Харви. Блейк перевела взгляд на клетку. Оттуда раздалось очередное скрежетание, словно Харви соглашался с хозяйкой дома. — Ох! — воскликнула она, посмотрев на большие старинные часы, стоящие у одной из стен. — Я ужасно опаздываю. Боюсь, мне нужно отлучится. — Ничего страшного, мисс… — Роза, — перебила его женщина, не давая офицеру растеряться из-за забытой фамилии. — Зовите меня Розой. Я вернусь где-то через час. Если вы захотите уйти до этого, заприте дверь. Харви мне потом откроет. Риццоли подождал, когда Роза отойдет на приличное расстояние — двор хорошо просматривался через распахнутое окно гостиной — прежде чем сказать: — А на вид старушка вполне в своем уме. — Или она действительно в своем уме. — Думаешь, она нас дурачит? Блейк оставила вопрос без ответа и принялась осматривать комнату. Гостиная ничем не отличалась от ее собственной, разве что была куда просторнее квартирки Блейк. Интересно, откуда у Лоры такие деньги? Она не работала, однако на ее счету лежала крупная сумма денег, происхождение которой не удалось установить. На полках стояли книги с разноцветными обложками, на корешках которых не было указано ни название, ни автор. Из любопытства Блейк вытянула одну и раскрыла. Страницы оказались абсолютно пустые. Тогда она взяла еще одну книгу, потом еще одну. — Здесь ничего нет, — удивленно сказала она. — Все эти книги — их страницы совершенно пустые. — Может, они служат какой-то другой цели? — неуверенно предположил Риццоли. — Она хотела казаться умной, и заполнила полку муляжами. — И где же она их взяла? Куда проще купить первые попавшиеся книги, чем найти пустышки. Кроме того, сколько баллов IQ можно дать человеку, который читает книгу с такой обложкой? — Блейк помахала у Риццоли перед носом книгой, обложка которой была наполовину красной, на половину оранжевой. — Здесь даже не указан автор. Блейк поставила книгу на место, но прежде чем двинуться дальше, заметила, что полка слегка качается. Она надавила на край, и полка внезапно поехала вверх, отрывая нарисованные на задней панели шкафа римские цифры. — Это еще что такое… Всего было четыре цифры, и рядом с каждой в квадратном окошке — небольшой символ. Круг с точкой посередине, треугольник с вертикальной чертой, еще один треугольник, квадрат. Риццоли ткнул пальцем в один из символов. Он слегка сдвинулся вниз, но затем вернулся в исходное положение. Похоже, раньше эти символы можно было сдвинуть, но теперь они были зафиксированы. — Странно… — А что страннее — непонятные символы на полке или аквариум с креветками? — Риццоли кивнул на небольшой стол. Помимо аквариума, на нем стоял утюг, под которым обнаружился раздавленный жук. Скривившись, Блейк положила утюг обратно на тельце жука и наклонилась, чтобы рассмотреть аквариум. — Это что, пепел? — Блейк ткнула на горку сероватого порошка на самом дне, между ракушками и замершими креветками. Ответом ей послужило молчание. Оглянувшись через плечо, Блейк поняла, что ее коллега рассматривает пробковую доску рядом с диваном у противоположной стены. Бросив аквариум с непонятными обитателями, Блейк подошла к нему. «Ржавое озеро: психиатрическое учреждение» гласил флаер, прикрепленный к доске. Рядом же были висели четыре небрежно сделанных рисунка — куб с красной кляксой (чуть позже Блейк сообразила, что это пламя), стилизованная ладонь, дом, который охватил огонь, а на последнем было изображено лицо с перечеркнутым глазом. На каждом рисунке была одна из четырех римских цифр, от одного до четырех соответственно. Блейк удивленно подняла брови, но ничего не сказала, переключившись на диван. Диванные подушки были в беспорядке, словно кто-то искал что-то упавшее между ними. У Блейк зачесались руки поправить их, но она сдержалась. Для нее это все еще было местом преступления, хотя прошло уже много времени и все улики давно уже были собраны. Она шагнула в сторону, к журнальному столику. — Лора курила? — спросила Блейк, заметив пепельницу с сигарой. Сигара никак не вязалась в ее голове с образом белокурой хрупкой девушки с фотографией из дела. Риццоли открыл папку с пометками Вандермера. Было бы неплохо иметь на руках результаты вскрытия, но для этого сначала требуется найти пропавшее тело… — Не вижу таких упоминаний. Это может быть сигара Розы Как-Ее-Там. Или детектива Вандермера? О, — Риццоли вскинул голову. — Новая теория. Вандермер влюбился в старушенцию, бросил малооплачиваемую работу детектива и поселился здесь на ее пенсию. — Лору тоже он убил? — ледяным тоном поинтересовалась Блейк, продолжая сканировать взглядом столик. На нем лежала брошенная то ли старушкой, то ли самой Лорой газета. «Выиграйте эксклюзивную поездку на Ржавое озеро: Рыбалка и Ментальное здоровье. Разгадайте кроссворд, позвоните по номеру внизу и назовите слово». Кроссворд был заполнен чьим-то ровным, уверенным почерком, а ответом — выделенным словом по вертикали — было «судьба». Что-то казалось Блейк неправильным, но она не могла понять, что именно. — Почему бы и нет? Дом большой, с хорошим двориком, в отдалении от других домов. Лора отказалась его продавать, и они убили ее, чтобы поселиться здесь вместе. — И где же по твоему труп Лоры? — Зарыт во дворе, естественно же, — Блейк наконец посмотрела на Риццоли. Тот пытался сохранить серьезное выражение лица, но его глаза смеялись. Внезапно Лорелай поняла, что офицер не выдает скучную версию событий, чтобы побыстрее покончить с делом, а просто хочет наладить с ней контакт. — Или его спрятали в часах. Никогда не видел такие огромные часы. Блейк мельком посмотрела на странные часы. Стрелки показывали 19:17. Посмотрев на свои наручные часы, Блейк убедилась, что те часы неисправны. — Они не идут. Сейчас только полшестого. Интересно, они сломались еще при жизни Лоры? Внезапно Блейк поняла, что именно ее смущало в газете. Выхватив из рук Риццоли папку, она сравнила слова из кроссворда с записями Дейла по допросу Боба. — Это почерк Вандермера, — заключила она. — Это он решил кроссворд. — Думаешь, он позвонил и выиграл поездку на Ржавое озеро? В психлечебницу? — Есть только один способ это узнать. Она подняла трубку телефона и замерла. — Здесь только часть номера, — Блейк раздраженно вздохнула. — Ноль, два, четыре — а дальше? — Три. Быстрый взгляд на удивленное лицо Риццоли подтвердило мысль Блейк, что хриплый голос, назвавший цифру, не принадлежал офицеру. — Пять, — продолжил тот же самый голос. Теперь Блейк поняла, что он исходил из-под платка, которым была накрыта клетка. Не произнося ни слова, Риццоли подошел к ней и рывком снял платок. Клетка оказалась пуста. — Пять. Желто-зеленый попугай, непонятно каким образом оказавшийся на подоконнике, склонил голову на бок, непрерывно глядя на замершую с трубкой в руке Блейк. Весь его вид словно бы говорил: «Ну и чего мы ждем?». Блейк открыла рот, подумала, затем закрыла его. «А впрочем, труп действительно может быть в часах, — пронеслось у нее в голове, пока она набирала номер 0-2-4-3-5-5. — Если попугаи перемещаются из клеток на подоконник, где из только что не было, а детективы бесследно исчезают, то, почему бы трупу не оказаться в часах?» — Да? — голос из трубки едва ли мог принадлежать живому человеку. Похоже, на том конце провода использовали какой-то изменитель голоса, чтобы затруднить его опознание. Бессмысленное занятие для розыгрыша призов, но вполне нормальное явление, если речь об убийстве. — Здравствуйте, это детектив Лорелай Блейк. — Да. — Это «Ржавое озеро»? — Скажи слово, — из-за преобразователя голоса предложение звучало скорее как «Скаж. Слов». Лорелай собиралась задать невидимому собеседнику пару вопросов о детективе Вандермере и Лоре, чтобы выяснить, звонил ли кто-нибудь из них, но обнаружила, что не может заставить себя спросить хоть что-то. «Скажи слово.» Блейк облизнула внезапно пересохшие губы. — Судьба? На том конце провода повисло молчание. — Мне. Жаль, — сказал невидимый собеседник. — Ваше. Место. Уже. Занят. — Но… Блейк тряхнуло. У нее судороги? Но нет, это содрогался весь дом, как при землетрясении, хотя Блейк была почему-то уверена, что трясется только здание, если не сама комната. Лорелай успела повернуться к офицеру, встретиться взглядом с его удивленными глазами, прежде чем комнату поглотила тьма. Лорелай подумала: «Невозможно!». Окно не было занавешено, а значит, в комнату должен пробираться свет с улицы, однако тьма стояла такая, будто больше не было ни солнца, ни луны, ничего, только пустота и непроглядная темнота. А затем, так же внезапно, как наступила тьма, все вернулось на круги своя. Лорелай моргнула, пытаясь привыкнуть к свету. Она и офицер все еще стояли в гостиной в доме Лоры, но все неожиданно изменилось. Не было ни странных рисунков на доске, ни аквариума, ни клетки для попугая. Книжная полка стала обычной книжной полкой, и вместо книг с разноцветными обложками на ней стояли массивные тома разных авторов — с дальнего расстояния Лорелай смогла прочесть фамилию только одного, Вандербума, но имя ни о чем ей не говорило. Исчез и кроссворд, а вместо телефонной трубки Блейк с удивлением обнаружила у себя в руке клочок бумаги. «Найди меня в прошлом».