Глава 7
5 ноября 2021 г. в 22:51
Маринетт сидела вся как на иголках. Она не решалась притронуться к еде, которой было катастрофически мало на тарелке, потому что ей казалось, что, если она хоть коснется вилкой гладкой эмали, то оглохнет – настолько тихо было в столовой. Габриэль Агрест – известный модельер, отец ее возлюбленного и по совместительству объект подражания Маринетт ‒ сидел на другом конце стола и, сцепив руки у рта, смотрел прямо на нее. От этого ей становилось еще больше неловко, и Маринетт ерзала и рассматривала пустые, серые стены.
— Уверен, ты уже слышала о результатах предстоящего конкурса, — сказал неожиданно Габриэль, и Маринетт застыла, борясь с желанием закричать от испуга.
— Конечно, месье Агрест, — покорно ответила она и поспешно прокашлялась, когда поняла, что в горле пересохло от такого долго молчания. — Судьи положительно отозвались о моих работах, и я прошла в финал.
Рядом с Габриэлем Маринетт испытывала иррациональное чувство страха. Она, несомненно, уважала его и восхищалась его работами. Но оказавшись один на один с этим человеком, она не могла отделаться от чувства, что Габриэль наблюдает, изучает ее, и она боялась, что если сделает одно неосторожное движение или скажет что-то лишнее, то выдаст себя с потрохами. Маринетт удивлялась, как благодаря ее природной неуклюжести другие люди еще не узнали ее главную тайну, но чем бы это ни объяснялось, она знала, что это не сработает с Габриэлем. Находясь рядом с ним, Маринетт подставлялась под возможный удар, но у нее не было выбора, потому что этот конкурс – единственный шанс проверить догадки насчет предполагаемой личности Бражника.
Поэтому Маринетт постаралась как можно незаметнее набрать в легкие воздух и выдохнуть, комкая в руках ткань платья. Когда она открыла глаза, то была уже уверена, что не выйдет из дома Агрестов с пустыми руками.
— Не буду ходить вокруг да около, Маринетт Дюпен-Чен, — продолжил тем временем Габриэль, поднимаясь из-за стола и складывая руки за спиной. — Я уже просмотрел вашу работу и ваши документы. По правде говоря, именно я склонил жюри к принятию правильного решения, но сделал я это только потому, что лично был знаком с другими вашими работами. Вы – талантливый человек, Дюпен-Чен, и у вас есть будущее. Туманное, но будущее есть.
Маринетт сидела на стуле, держа спину прямо, а руки сложив на коленях. Она чувствовала – они не разговаривали, на ее голову словно сыпались удары, тяжелые, болезненные, но она молчала, и лишь нахмуренные брови выдавали ее недовольство.
— Если же вы вступите в мою команду, то я смогу обеспечить вам не только светлое, но и престижное будущее. Вы будете трудиться не только для какого-то будущего, но для самого лучшего из возможных. Другими словами, Маринетт, — на этом моменте Маринетт подняла глаза и встретилась с его, серыми и пронзительными, как иглы, — я предлагаю вам выгодное предложение.
Ее глаза расширились, а руки, наоборот, сжались в кулаки. Множество мыслей зароились в ее голове, как встревоженный улей, все смешалось, и Маринетт почувствовала, как в комнате резко стало душно, несмотря на то, что было холодно. Она положила руку на грудь, стараясь унять внезапную боль, но только услышала, как бьется сердце о ребра.
Маринетт понимала, что, возможно, все происходящее было проверкой на прочность. И в любой другой ситуации Маринетт без сомнений бы согласилась, не дала бы своим сомнениям набрать силу, но сейчас она придержала себя. Габриэль давил на нее психологически, он предлагал Маринетт в будущем работать вместе. Габриэль хотел, чтобы Маринетт работала с ним уже сейчас. Но с какой целью? Зачем ему это? Неужели Агрест просто не хотел видеть в своем доме других молодых дизайнеров и выбрал именно Маринетт лишь по той причине, что имел с ней дело раньше?
Маринетт не могла ответить точно, личность Габриэля все еще была для нее загадкой, и мотивы его поступков неясны. Но, даже если бы Маринетт смогла все объяснить, она не смогла бы отказать. Сейчас они оба хотели получить что-то друг от друга, поэтому было бы крайне глупо отказываться от такого взаимовыгодного сотрудничества.
Маринетт встала из-за стола, на невысоких каблучках она доставала Габриэлю до плеч, что вселяло в нее немного уверенности. Она протянула руку и легко, прозрачно улыбнулась.
— Буду рада с вами работать, месье Агрест, — сказала Маринетт, а Габриэль покровительственно сжал ее хрупкую ладонь в своей.
— Тогда я попрошу Натали составить вам график посещаемости. До скорой встречи, Маринетт, — ответил он, чуть смягчаясь.
Натали появилась в столовой в тот же момент, словно почувствовав, что разговор окончен, и она может заполнить все формальности и доставить гостью домой. Маринетт попрощалась с Габриэлем и в сопровождении Натали отправилась к выходу. По пути она еще прокручивала в голове произошедшее, анализировала, что она услышала и правильно ли поняла сказанное, как открылась входная дверь. Но это сделала не Натали, а кто-то другой по ту сторону.
Когда Маринетт подняла взгляд, то встретилась с такими родными и такими горячо любимыми глазами цвета малахита. От неожиданности она просто впала в ступор. Адриан вначале тоже не осознал, на кого наткнулся, ‒ когда он увидел ее васильковые глаза, подернутые дымкой задумчивости, то испугался возможной встречи с Леди Баг. Но страх отпустил его, когда он понял, что это невозможно, по крайней мере, за пределами его комнаты, и внимательнее разглядел внезапного гостя.
— Маринетт, ты выглядишь прекрасно в этом платье, — с толикой восхищения, но по-прежнему сдержанно сказал Адриан и улыбнулся легко, непринужденно и по-ребячески мило, отчего Маринетт густо покраснела и затеребила край сумки.
Адриан был одет в спортивные штаны, кроссовки и футболку. По его слегка раскрасневшемуся лицу и едва уловимому запаху пота Маринетт поняла, что он только что вернулся с тренировки по фехтованию.
— Адриан, — только и смогла сказать она, чувствуя, как голова начинает кружиться от легкого опьянения.
Она так давно не видела Адриана вот так, без своего супергеройского костюма, так давно не чувствовала сковывающее ноги волнения, сладкий спазм мышц и жар во всем теле. И сейчас, будучи одетой в такое платье, она чувствовала себя еще более открытой, незащищенной и хрупкой. Маринетт хотела что-нибудь сказать, как-нибудь начать разговор, чтобы еще раз услышать его голос, но ей не позволили этого сделать.
— Пропусти нашу гостью, Адриан, не стой в дверях, — сказал Габриэль, встречая сына на лестнице.
Услышав голос отца, Адриан как-то внезапно потускнел, подобрался и стал тем же скромным и сдержанным парнем, каким он был на обложках журналов и каким его себе представляла Маринетт до их знакомства. Адриан вежливо улыбнулся ей и отошел в сторону, давая Маринетт и Натали возможность пройти.
Только в машине она задумалась об этом эпизоде. Маринетт всегда видела Адриана таким, каким его видели другие, ее влюбленность для него не значила ровным счетом ничего, потому что с такими же глазами, полными обожания, он встречался на каждом шагу. Маринетт терялась на фоне других его поклонниц и могла выделиться лишь тем, что была ближе к миру моды, нежели другие. Но не значимость для Адриана мучила Маринетт, а острое чувство дежавю. Она готова была поклясться, что никогда не видела Адриана по-настоящему счастливым, никогда не видела эту ребяческую улыбку, этот озорной блеск глубоких глаз, так почему же сейчас ей казалось, что она видела это лицо чуть ли не каждый день?
— Когда вам будет удобно встретиться с месье Агрестом? — спросила неожиданно Натали, уже держа планшет наготове. — Месье Агрест довольно занятой человек, вы должны это понимать, поэтому нам нужно скорректировать график для удобства вам обоим.
— Ну, я в принципе свободна каждый день после четырех часов дня и до девяти вечера. Мы можем встречаться в этот промежуток, — немного подумав, ответила Маринетт. Конечно, она не стала задумываться о том, что ее график довольно гибкий из-за нападения акум и геройства, но даже если и так, Маринетт обязательно что-нибудь придумает.
— Результаты распределения участников пока не известны, но когда это произойдет, мы ждем вас в положенное время в эти дни, — сказала Натали, протягивая небольшой листочек, на котором аккуратным почерком были выведены дни недели и время. — Для удобства, мы будем забирать вас на машине.
— Это не нужно! Я могу и сама добраться! — затараторила Маринетт, выставляя руки вперед, но Натали была непреклонна.
— Вам нужно будет показывать месье Агресту все ваши наработки и готовые наряды. Если вы будете добираться сами, они помнутся, а семья Агрест не может позволить себе демонстрировать такие наряды на показе.
Маринетт стушевалась, поджала губы и отвела взгляд. Ее не отпускало чувство, что Натали нарочно сказала это, чтобы поставить ее на место, дать понять, что Маринетт просто повезло, но даже в этом случае она должна держать себя в руках и не зазнаваться.
Машина остановилась около пекарни семьи Дюпен-Чен, и Маринетт, поблагодарив, захлопнула дверь. Том уже ждал ее на пороге, Сабина, видимо, была занята покупателем, если не смогла встретить дочь прямо у входа.
— Как все прошло? — поинтересовался Том, осторожно заправляя выпавшую прядь ее волос, мягко проводя большой ладонью по щеке Маринетт.
— М-м, нормально, — неохотно ответила Маринетт, прикрывая глаза, когда Том осторожно убрал ее волосы на плечо, открывая шею. — Я слишком устала сейчас, давай я расскажу вам после ужина?
Маринетт действительно чувствовала себя выжатой как лимон. Общаться с Габриэлем было тяжело, приходилось постоянно быть напряженной, готовой ко всему, даже если Габриэль не представлял угрозы как таковой. По крайней мере, на момент разговора. К тому же мысли об Адриане на этот раз не вызывали чувство внеземной радости, и Маринетт только больше закрывалась в себе.
Сделав себе горячего шоколада, она взяла поднос с приготовленными ранее печеньями и другими сладостями и под удивленные взгляды родителей ушла на второй этаж. Она уже давно хотела сделать это, но все как-то не находила времени, да и повода не предоставлялось. Теперь же Маринетт хотела расспросить Тикки и узнать как можно больше об интересующем ее вопросе.
— Все прошло даже лучше, чем мы планировали, Маринетт, — сказала квами, присаживаясь на катушку ниток с овсяным печеньем в лапках. — Теперь ты сможешь быть к Габриэлю ближе, чем кто-либо.
— Возможно, ты и права, — ответила Маринетт из-за ширмы, сбрасывая с себя платье и переодеваясь в повседневную одежду. — Я думала, что умру, когда он просто посмотрел на меня. С ним будет непросто общаться.
Тикки только пожала плечами, как бы говоря, что да, так и есть, но выбор у них небольшой, поэтому придется терпеть. Маринетт тем временем извлекла из-под стола шкатулку с камнями чудес и ввела определенную комбинацию, после чего ячейки с камнями чудес выдвинулись из корпуса и явили на свет различные украшения. Маринетт пододвинула к шкатулке поднос, и в следующую секунду из шкатулки начали выскакивать различные квами, которые тут же бросались на еду, будто видели ее впервые. В комнате вмиг стало громко, шумно, раздавался смех, протесты и одобрения, и Маринетт следовало бы побеспокоиться о том, что ее могут легко раскрыть, но она лишь залезла на стул с ногами и притянула к себе кружку с шоколадом.
Обычно самыми серьезными и сдержанными из всех были Тикки, Вайзз, Лонгг и Сасс, но в этот раз они настолько соскучились по общению и совместному времяпрепровождению, что даже самые серьезные дали слабину и присоединились к другим. Квами безостановочно трещали, перебивали друг друга, смеялись над понятными только им шутками, и это напомнило Маринетт цель ее сегодняшнего визита к ним.
— Тикки, я хотела тебя кое о чем спросить, — сказала Маринетт, когда трапеза магических существ окончилась, и все довольные разлетелись по разным углам комнаты, чтобы немного отдохнуть и расслабиться подальше от шкатулки с талисманами. — Я давно хотела спросить, какой она была, самая первая Леди Баг, с которой ты повстречалась?
— Почему ты спрашиваешь об этом? — наклонила голову Тикки, но выглядела она не столько удивленной, сколько озадаченной.
— Просто в тот момент, когда из-за своих супергеройских обязанностей я не смогла поговорить с Лукой, я очень расстроилась и чуть ли не возненавидела себя и то, чем я занимаюсь, — сказала Маринетт, оттирая большим пальцем несуществующее пятно на ладони. — И, в общем, я просто хотела послушать твои истории, чтобы, понимаешь, снова вспомнить, за что я сражаюсь.
Маринетт сокрушенно вдохнула и зарылась пальцами в челку. Она чувствовала себя знатно уставшей, ей следовало бы лечь сегодня пораньше, чтобы завтра не заснуть прямо на уроках мадам Менделевой, но она не хотела откладывать этот разговор на потом. Маринетт уже решила для себя, что с того момента, как она стала Хранительницей, она не будет больше совершать ошибок или, в крайнем случае, всегда будет исправляться и учиться на них. Но как она могла так поступать, если даже не знала, зачем ей это все? Маринетт не чувствовала твердой почвы под ногами, каждый ее шаг утопал в зыбком болоте противоречий и сомнений, и как она могла стать достойным супергероем, как могла давать людям надежду, если сама не знала, ради чего все делает?
— Конечно, Маринетт, я все понимаю! — радостно воскликнула Тикки и положила свою крошечную лапку ей на щеку. — Ты всегда можешь попросить меня о помощи, и я всегда помогу тебе, ведь мы с тобой друзья.
Маринетт слабо улыбнулась и не уловила тот момент, когда к ее лицу, помимо теплого тельца Тикки, прижались еще с десяток квами, которые издавали разные звуки, щекотали ее усиками и кончиками хвостов и в целом облепили ее, как пчелы улей.
— Когда я впервые увидела людей, то они сразу мне очень понравились, — начала Тикки, стоило Маринетт удобно расположиться на своей кушетке. — Люди в то время были такими счастливыми, они умели веселиться и радоваться. Они наслаждались каждым днем, и нас, квами, существ, которые уже довольно долго существовали в этом мире, это тронуло до глубины души. Люди вернули нам то, что мы успели потерять – любовь к жизни и всему живому!
— Но, кроме того, люди были очень жестокими. Их эмоции были невероятно сильны, а замыслы – кристально чисты. Люди готовы были драться друг с другом за любую мелочь, готовы были убить ближнего за неосторожный взгляд, — дополнил Лонгг, сложив передние лапки на груди и поводя длинным хвостом.
— Но, несмотря на это, мы не можем их судить. Люди создали намного больше, нежели разрушили, — сказал Сасс, щуря свои узкие, светлые глаза в сторону Маринетт.
— Мы любили людей и их противоречивую природу, — подытожила Тикки, снова возвращая себе роль рассказчицы. — По правде говоря, с моей первой хозяйкой и самой первой Леди Баг было непросто. Она была слишком вольной и своенравной девушкой с чистыми помыслами, а я была слишком молодой и наивной, чтобы перечить ей.
— Все мы допустили ошибки в свое время, Тикки, не стоит себя из-за этого винить, — вступилась Мулло, недовольно поводя широкими ушами.
— А помните, помните, как Плагг уничтожил целый вражеский флот? — неожиданно закричал Шуппу, вскакивая и прыгая с места на место, дергая каждого и всякого. — Помните, как он тогда ворчал и чуть ли не бросался на всех? Вот потеха-то была!
— Хорошо, что тогда мы не могли принимать свою истинную форму, а то Плагг затопил бы еще один материк, — сказал Вайзз, и все поддержали его хохотом.
— А сейчас вы можете принимать свои истинные формы? — спросила Маринетт, до этого внимательно слушавшая каждого квами и наблюдавшая их занимательные взаимоотношения. — Ну, то есть, вы же не всегда были такими и не всегда прятались в талисманы?
— Это довольно опасно, — сказала Тикки. — Когда был сформирован Орден Хранителей, монахи пытались найти способ, как использовать наши силы на полную, но при этом без вреда окружающим. Я не знаю, смогли ли Хранители чего-то достичь, потому что сами они нам ничего не рассказывали, и записей я не находила.
Тикки продолжила рассказывать о своих похождениях с Леди Баг и Котом Нуаром, и Маринетт слушала, как и остальные квами, и понимала, что все будет хорошо, она на верном пути. Слушая о других хозяйках Тикки, Маринетт осознала, что многие из них были такими же, как и она, многие люди боялись силы, которая попадала в их руки. Но научившись пользоваться ей, они вершили историю, они становились настоящими героями.
Под звонкий и озорной смех магических существ Маринетт почувствовала себя намного лучше, она поняла, что все не так страшно. Леди Баг никогда за всю историю не была одна, у нее были друзья, товарищи по команде, родные и любимые люди, которые помогали, подставляли плечо и не давали супергероине упасть. Маринетт увидела это вчера, когда они с Котом Нуаром в очередной раз смогли справиться с акумой, только работая вместе, рука об руку, видела она это и сейчас, когда глядела и слушала Тикки, понимая, что квами всегда была рядом не только как наставник, но и как близкий друг и товарищ. И осознав это, Маринетт поняла, чего она хочет – она хочет защищать близких, чего бы это ей ни стоило.