Розенвиль: начало

Имя Эмили Кук приковало взгляды всех троих, пустив по позвоночнику холодок ужаса. “Испытуемый: Эмили Кук Возраст: 16 лет Происхождение: полукровка Сила: управление электричеством Другие особенности: быстрая регенерация тканей, быстрая реакция, высокий интеллект Слабости: неприятие собственной силы, плохой контроль; недавние наблюдения показывают, что объект исследования начинает сходить с ума; потенциально опасна. “ После описания размашистым почерком яркими красными буквами выведено “Устранить”. Найк сглотнул. Он отчетливо помнил, как Леонора Кук рассказывала, как ее дочь пришла после вечеринки домой, вся в крови, начала странно себя вести, а потом исчезла и была найдена мертвой в лесу, неподалеку от этой самой лаборатории. Постаравшись взять себя в руки и выбросить картину того, что осталось от ее матери из головы, он открыл следующую папку. “Испытуемый: Чарльз Милтон Возраст: 17 лет Происхождение: полукровка Сила: хамелеон Другие особенности: быстрая адаптация, высокая обучаемость Слабости: плохая регенерация Умер в результате экспериментов. “ – Чем они вообще тут занимаются? – в ужасе отшатнулась Ханна, до этого читающая карточку испытуемого вместе с братом. Затхлый воздух мешал свободно дышать, в глазах рябило от контраста света фонаря и кромешной темноты вокруг. – Я так понимаю, они такие же, как мы? – спросила Медиссон, тыкая пальцем в слегка пожухлый лист бумаги. – Вероятно. Только понять не могу, что значит полукровка? – ответил Найк, продолжая вчитываться в текст. Из коридора послышались торопливые шаги. Тройка в панике переглянулась. Найк схватил папки и затащил Ханну под стол, Медиссон настолько тихо, насколько это возможно, закрылась в металлическом шкафу, который проверяла несколько минут назад. Все затаились в тревожном ожидании. Глаза уже привыкли к темноте, потому различить худой мужской силуэт в дверном проеме не составило труда. Он вошел в помещение, двигаясь к столу, светя фонарем. Проходя мимо стола и светя в разные стороны, вызывая каждым бликом волну паники внутри Найка и Ханны, он двигался вглубь. В какой-то момент они услышали звук набора номера и гудки, резко контрастирующие с повисшей зловещей тишиной. Ханна дернулась, но Найк крепко сжал ее за руку. – Доктор, это вы? Я слышал какой-то шум. Ответ, раздавшийся из трубки, прошел по ушам смазанным сплетением звуков, различить что-то конкретное среди которых было невозможно. – Я понял, – после недолгой паузы он заключил тоном, вызывающим мурашки по коже, – тогда пора найти и поприветствовать непрошенных гостей. После сброса звонка тяжелые шаги раздались прямо над ухом Найка. Он сжал руки в кулаки, готовясь к неизбежному, но что-то остановило незнакомца, сместило его внимание на себя. И тут Найк услышал еще один звук, что-то зашелестело внутри металлического шкафа. Шкафа, в котором пряталась Медиссон. - – Я точно знаю, что вы где-то здесь, вы бы еще через громкоговорители обсуждали свои делишки, – провокационно разрезал темноту мерзкий голос, обладатель которого уже приближался к шкафу. Худая бледная, почти болотного оттенка рука, коснулась металла, пальцы соприкоснулись с ручкой, начиная оттягивать ее на себя. Глаза Медиссон с ужасом расширились, встретившись с безумным, полным кровожадного удовольствия взглядом хищника, наконец отыскавшего свою жертву. – Попалась, – сейчас его голос звучал для Медиссон откуда-то издалека, паника парализовала тело, мозг напрочь отказывался соображать. Она, почти впервые в жизни не могла понять, что ей теперь делать. Не успев опомниться, она увидела как тело ее потенциального убийцы отлетело назад, ударившись о ширму. Следующим она увидела Найка, который, судя по всему, только что спас ей жизнь. – Бежим! – крикнул он. Медиссон, как ошпаренная, выскочила из шкафа, схватив под руку Ханну, покинувшую свое убежище. Убедившись, что девчонки убежали, Найк двинулся следом, периодически оглядываясь и стараясь расслышать в примеси шагов чужие, но не снижая при этом скорости. Паника затмевала разум, мешая ориентироваться в и без того запутанной планировке лаборатории, загоняя ребят в ловушку и даря преимущество побывавшему здесь явно не раз обитателю. Но адреналин в крови явно стремился сравнять шансы, заставляя ребят бежать изо всей мочи, увеличивая расстояние между ними и преследователем, заставляя преодолевать все препятствия, попадающиеся на пути. – Да где здесь сраный выход? – выругался Найк, когда они забежали в очередной коридор с запертой дверью. Тишину, нарушаемую лишь рваным дыханием троицы, прервал новый вопрос. – Слышите? – нервно спросила Ханна шепотом, – Я не слышу ничего, мы оторвались? Найк присел, прислонившись к холодящей спину плитке на стене, пытаясь привести дыхание в норму. Он встретил взгляд Медиссон, с хмурым лицом обдумывающей что-то. Щелчок замка, раздавшийся из коридора заставил ее получить подтверждение своим жутким опасениям. – Он не гнался за нами, – шепотом проговорила она, ловя на себе два озадаченных взгляда. – Мы бежали не останавливаясь и не разбираясь толком, куда. Он воспользовался этим и запер все выходы, – закончила свою мысль Тайлер, обреченно смотря в темную пустоту коридора. – Черт, – мрачно отозвалась Ханна. – А знаете, что самое забавное? – почти истерически усмехнувшись, спросила Медиссон. В ту же секунду в голову Найка пришло осознание, которое самой вероятностью своей правдивости создавало новую смертельную угрозу их жизням. – Мы побежали не в ту сторону, – одновременно ответили Найк и Медиссон. – То есть? – В обратную сторону от входа, нужно искать другой выход наружу – объяснила Медиссон, нервно теребя пальцами рукава свитера. Уже знакомые шаги послышались в отдалении справа. – Что делать? – Нас, как минимум, больше, управимся, не вечно же нам бегать, – прошептал Найк, сверкнув полным решительности взглядом. Его напряжение трансформировалось в гнев, дающий силы, уверенность, желание отстоять себя. Шаги все приближались. Ханна не разделяла энтузиазма брата, чувствуя себя так, будто к ее позвоночнику присосался паразит, утягивающий в пучину отчаяния, впрыскивающий токсин паники и разгоняющий его по всему организму, запуская леденящий страх по артериям. Внутри прочно обосновалось обезоруживающее предчувствие чего-то неизбежного. – Может, он нас не услышит и пройдет мимо, а мы найдем дорогу обратно? – в какой-то момент Ханна начала слышать свой голос в отдалении, теряясь в собственном тембре, проваливаясь в парализующее небытие. Перед глазами вновь другое помещение. Оглядевшись по сторонам она видит серые бетонные стены, покрытые выступающими слоями плесени. В нос ударяет мерзкий болотный запах, заставляя морщиться. Среди однообразных рыхлых стен в глаза бросается выделяющаяся деталь – сверкающая металлом лестница. Она понимает, где находится. Это заброшенный бассейн. Ханна пытается открыть рот, но у нее не получается, сердце бешено бьется, отдаваясь вибрацией по всему телу, по плечам бегут мурашки. Здесь довольно холодно. Она вновь открывает рот, но слышит не свой голос. Ее шокирует мужской тембр, эхом отражающийся от стен в огромном, почти пустом помещении. – Доктор, что я должен делать? Мне ведь не будет снова больно? Из тени возле окна, стекло которого покрыто толстыми слоями паутины, выходит фигура. Лицо скрывает жуткая маска, чем-то похожая на ту, что носили чумные доктора. Ханна слышит ответ, но кажется, что голос искажен: – Не переживай, если мы не ошиблись, то закончим быстро. – А если ошиблись? – вновь говорит Ханна против собственной воли. – Давай верить в лучшее. Расслабься, так вероятность успеха куда выше. Если не получится, это будет уже не твоей проблемой. – То есть? Ответа не последовало. Послышался шум воды с разных сторон. Резервуар начал наполняться водой, жидкость подбиралась к тяжелым ботинкам на шнуровке. Мерзкое предчувствие подкатывало к горлу комом. Инстинкт самосохранения громко сигнализировал о надвигающейся опасности. Борты ботинков, погруженные в жидкость, начало разъедать, донесся мерзкий запах растворяющейся резины. Ханна стояла на месте, как вкопанная, наблюдая за происходящим, на задворки сознания закрадывалось осознание, наконец, оформившееся в цельную мысль,когда от платформы на обуви ничего не осталось, а ноги начало больно щипать. “Серная кислота” – Доктор! – панически закричал уже знакомый голос, – доктор, что вы делаете? Помогите! Потом по ушам резануло криком, полным боли. Ханна упала на колени, ощущая как вспышки боли прокатились но ногам до самых бедер, в глазах замелькали блики, мешающие рассмотреть хоть что-то. Последнее, что она услышала перед тем, как сознание заволокла спасительная темнота, был голос Доктора, обращенный куда-то в сторону: – Эксперимент провалился, внеси данные в карточку испытуемого. – Ханна, что с тобой? – знакомый голос Найка над ухом вернул ее в реальность. Брат тряс тело сестры, пытаясь привести ее в чувства. Резко открыв глаза, она набрала полную грудь воздуха, выдыхая с облегчением. Осознание того, что ее конечности не растворяются в кислоте, в мгновение сделало ее крайне счастливой и одновременно до смерти напуганной. Встретив ее взгляд, брат еще больше разволновался: – Что случилось? – Я…опять видела, Но договорить ей не дали. Ведро, стоявшее рядом с дверью неподалеку от их местоположения, отлетело в сторону, ударившись об стену и пустив отголоски грохота по всему коридору. Осознание близости врага отрезвило. Найк схватился за металлическую корягу, валяющуюся неподалеку от него. Медиссон оглядывалась в поисках еще какого-нибудь оружия, а Ханна растерянно смотрела в одну точку. После видения силы покинули ее, в висках пульсировало. Из нее будто выкачали всю энергию за раз, оставив лишь ее крупицы, которых едва хватало, чтобы девушка оставалась в сознании. Шаги вновь послышались, уже совсем близко. В проеме показался мужской силуэт, почти прошедший мимо, но внезапно остановившийся. Почти над самым ухом внезапно прозвучало: – Нашлись, детки, пора преподать вам урок по манерам. Найк дернулся. Гонимый собственными рефлексами, он замахнулся, поднятое им оружие почти достигло цели, но внезапно тело перестало слушаться. Громогласный свистящий звук резанул по ушам, тело в мгновение стало ватным, сознание помутилось. Коряга выпала из рук Найка, Медиссон беспомощно осела на пол, а Ханна, державшаяся из последних сил и вовсе рухнула всем телом на холодную плитку. Звук, стремительно и безжалостно полосующий барабанные перепонки, заполнил собой все пространство, не позволяя фокусироваться на чем-то еще, вытесняя все мысли и стремления. В глазах начало темнеть, контуры пространства размывались, образуя собой замыленную картинку, которая впрочем не планировала оставаться надолго. Ребята не знали, сколько прошло времени, 5 минут или час, пока их сознание не поглотила темнота.