31 день

Каждый день, бесконечные лета я был предан наказанию. Нести бремя за собственное происхождение. Меня обвинили в том, что я никак не мог исправить, в том, что мне не под силу было изменить. Волей Шепфа я оказался заточен на самом дне Ада, там, куда даже Сатане не под силу спуститься. Там, где души обречены вечно страдать. Там, где, заточив черные когти, ждало мое проклятье. Шепфамалум не давал мне и секунды отдыха. Он терзал еще неокрепшее тело, подавлял мою сущность и уничтожал жаду жизни. Я мог думать лишь о смерти и сроке, в который мы встретимся. Я желал погибнуть, только бы не ощущать той боли, физической и душевной, от которой ныло тело и рассыпалась на части бессмертная душа. Злоба за несправедливое наказание от того, в чьих руках были весы правосудия, бесчисленные страдания и жажда доказать, что я самый достойный сын стали моей энергией, позволили вытерпеть, дождаться часа, в который врата к Шепфа падут, представив взору трусливого и мерзкого старикашку, чудовище под личиной благодетеля. Я был готов убить каждого на своем пути, не гнушался грязными методами, развязал войну между ангелами и демонами, искусно дернув за ниточки. Изучить, завладеть мыслями, чтобы подчинить или уничтожить — план до неприличия прост. Ангелы и демоны раскалывались как орехи. Пока не появилась она. Перед ней я был готов ползать на коленях, выпрашивая внимания. В непокорном гордеце она смогла разглядеть того, кого я и сам не знал — мужчину, жаждущего любви. Вики дрожала от страха, но уверенно смотрела в глаза. Морщилась от каждого моего прикосновения, но я чувствовал, как загоралась ее кожа, а энергия меняла вкус, становясь терпкой, медовой и пряной. Ее раздирали противоречия, она, как и я, каждую секунду боролась с собой, выбирала между чувством и долгом, светом и тьмой, мной и всем миром. Глупая-глупая Уокер, я и есть твой мир. Мир без ограничений и мук выбора. Только наберись смелости спасти меня.