Шрам

Какаши стоял перед зеркалом в своей квартире и улыбался. Прошел месяц с тех пор, как его назначали сенсеем. Копирующий очень долго ждал, когда его попросят быть наставником генинов - тогда он будет частью жизни Сакуры. Но когда это случилось, стало только хуже. Его невероятно тянуло к маленькой ученице. Тянуло без желаний, он просто хотел всегда быть рядом с ней. Какаши не мог иначе: Харуно была ему родной вне зависимости от возраста. Но со стороны тесная дружба взрослого мужчины и двенадцатилетней куноичи выглядела очень плохо. Осознавая отчаянную безысходность, Хатаке решил временно отстраниться от девочки. Ему было намного проще вообще с ней не общаться, чем общаться всего лишь на поверхностном уровне «учитель – ученица». На каждой тренировке Какаши буквально заставлял себя игнорировать маленькую куноичи, от голоса которой у него в груди все сжималось и обрывалось. Каждая тренировка была для него бесконечной пыткой, но сегодня он немного повеселился. Хатаке был против того, чтобы попавшая в прошлое Сакура рассказывала о будущем, но девушка иногда случайно проговаривалась, и джоунин уже несколько лет предвкушал сегодняшний день – сегодня его ученики весь день пытались выяснить, что у него под маской. «Нам так и не удалось увидеть, что у вас под маской. Какаши-сенсей, вы избегали наши уловки так, будто вам о них заранее рассказали». Он слышал эти слова уже очень давно, но сейчас они безостановочно крутились в белой голове. Как и проговорилась попавшая в прошлое куноичи, мужчина избегал все уловки учеников, потому что ему заранее о них рассказали. Стоящий перед зеркалом Какаши хихикнул и поверх первой маски надел вторую. Остался завершающий ход, а потом он пойдет ужинать с Асумой. Они пересекались раз в неделю, и Хатаке не представлял, как бы он жил без Сарутоби, который не просто его спас, но поддерживал все эти годы.

***

Копирующий почти не запомнил похороны. Он знал, что на них собралась вся деревня. Слышал, что где-то недалеко от него надрывно рыдает Конохомару. Но вся прощальная процессия была как в мерзком топящем его тумане. Прошли сутки, но джоунину до сих пор казалось, что он тонет. Мужчина ничего не чувствовал и на автомате шел по лесу, так же механически прокручивая в голове план Шикамару.       – Спасибо, что идете с нами, Какаши-сенсей. – Раздался тихий и блеклый голос чунина. Честно говоря, Нара очень удивился, когда Хатаке сам предложил свою помощь. Парень всегда считал, что копирующий безоговорочно выполняет приказы Хокаге, даже если мужчине они не нравятся лично. Пятая выступила против их миссии мести за смерть Асумы-сенсея. И на памяти Шикамару было впервые, чтобы один из самых элитных шиноби Конохи открыто пошел против мнения Хокаге. Нара бросил на джоунина грустный благодарный взгляд. Наверное, Какаши-сенсея и Асуму-сенсея связывало гораздо больше, чем он думал.