***
- Да, Хокаге-сама, - не глядя на отца, хмуро и подчеркнуто вежливо ответил Асума. Хирузен прекрасно осознавал, что в действительности собеседник категорически его не поддерживает. Они спорили несколько часов, и парень сдался, чтобы просто уйти из рабочего кабинета Хокаге. Но получить хотя бы формальное согласие — это уже успех. Рано или поздно сын повзрослеет и начнет понимать намного больше. Третий еще раз вздохнул и наконец-то произнес заветные для Асумы слова: - Прибери за собой, и свободен. Стараясь не смотреть на Хокаге, который сразу уткнулся в документы на столе, угрюмый парень начал мрачно собирать свои бумаги. Во время ссоры несколько листов улетело на пол, и Асума нагнулся, чтобы их поднять. Внезапно его внимание привлек мятый кусочек картона, закатившийся в самый дальний угол под стол Хокаге. Потянувшись мимо ног отца, Асума извлек непонятный клочок и развернул его. С потрепанного снимка на него смотрел повзрослевший и непривычно счастливый Какаши и трое детей: два мальчика и розоволосая девочка. Что за..? Возможно, в другой раз он бы сразу показал находку отцу. Но не сегодня — не тогда, когда они так поссорились. Асума быстро сунул фотографию в карман и окликнул Третьего, стараясь придать дрогнувшему голосу как можно больше небрежности: - Папа, а ты давно видел Какаши? - Он приходил вчера, - на миг оторвавшись от своих бумаг, мужчина бросил строгий взгляд на сына и опять начал его отчитывать. - Какаши вернулся в их семейный дом. Это хороший признак. Но Хатаке совсем плохо после гибели Четвертого. Тебе надо чаще о нем думать и проводить с ним больше времени. Сходи к нему после миссии. А то он не пытался вытащить друга из депрессии... Асума скрипнул зубами, еле сдерживаясь, чтобы не начать новую ссору. Он поглубже запихнул снимок в карман и окончательно утвердился в решении ничего не рассказывать отцу. Парень сам выяснит, что происходит. И не после миссии, а прямо сейчас.***
Сын Третьего все еще не мог поверить в рассказ девушки, которую он встретил в прихожей. Но перед ним лежало изображение выросшего Какаши, который улыбался так, что это было видно даже через маску. А напротив него за кухонным столом сидела выросшая розоволосая девочка с той же фотографии. Асума пристально разглядывал снимок, который куноичи сразу признала. По ее словам, Какаши еще в лесу забыл отдать ей фотографию. А потом, видимо, действительно случайно ее потерял, пока возился с отчетами в кабинете Хокаге. - Значит, Асума-сенсей и Какаши-сенсей... - Задумчиво повторил Сарутоби и усмехнулся. Его отец очень удивится, когда его «безответственный» сын станет наставником. Асума будто наяву услышал жесткие упреки отца, которые тот выговаривал во время их сегодняшней ссоры. От этих воспоминаний сразу захотелось курить, но парень старался не дымить в чужом доме. Достав сигарету, сын Третьего не стал ее зажигать, а лишь нервно затеребил пальцами и вопросительно посмотрел на Сакуру. - И какими мы будем учителями? Сидящая напротив него девушка молчала, и Асума повторил вопрос. Но Харуно и с первого раза отлично его расслышала. Куноичи молчала, потому что не знала, что ответить. Седьмая команда никогда не была особо близка с Асума-сенсеем, но Ино, Шикамару и Чоджи его обожали. Когда Сарутоби убили, Ино и Чоджи взяли отпуск. А Нара как ни в чем не бывало продолжил работу в Резиденции. Он прекрасно справлялся со своими обязанностями и отлично держался. По крайней мере, так думала Сакура до того, как Шикамару впервые в жизни напился. Харуно случайно нашла его полумертвым в кабинете Хокаге. Самой Пятой не было, и бессознательный парень лежал прямо на столе среди заблеванных им документов. Сакура уже откачала парня, когда в кабинет вошла Цунаде. Мудрая женщина все поняла без слов. Дойдя до заблеванного стола, она опрокинула чернильницу и сокрушенно вздохнула о своей неповоротливости и о том, что теперь агентам АНБУ и другим шиноби придется переписывать столько отчетов. Впоследствии Шикамару рассказал, что случайно перебрал. Но Сакуре с трудом верилось, что самый гениальный стратег Конохи мог сделать что-то случайно... Девушка до сих пор не могла избавиться от страха, что в тот день она могла задержаться и не успеть вовремя зайти в кабинет Хокаге... Сидящая на кухне Сакура не была близка с Асума-сенсеем, но ей был очень дорог Нара. И если нельзя отменить будущую смерть Сарутоби, то ради стратега можно чуть-чуть подправить воспоминания о его учителе. Самую мелочь, которая не изменит будущее, но которая всегда очень сильно давила на Шикамару. - Ваши ученики вас обожал... - наконец-то решившись, Сакура запнулась на прошедшем времени и после небольшой паузы стала тщательно формулировать слова. - Ваши ученики вас обожают. Только... - Только..? - Асума напрягся от заминки девушки. Неужели его отец был прав, и парень действительно «ничего не добьется»? - Во время нашего экзамена на чунина одну из участниц могли убить. И все сенсеи, кроме вас, кинулись на арену и остановили бой. Вы единственный остались в стороне. И это очень сильно задело ваших учеников. - Вот как, - неопределенно хмыкнул Сарутоби. Желание курить достигло такой силы, что он стал почти уверен: Хатаке не будет против табачного дыма в доме, когда проснется. Генины обсуждали этот случай и после экзамена, и много времени спустя. И даже после смерти учителя Шикамару судорожно пытался найти хотя бы одно оправдание невмешательства Асумы-сенсея. Это всегда настолько давило на стратега, что девушка решилась поделиться с юным Сарутоби. - Тогда бой остановили все сенсеи, но первым на ринг бросился Какаши-сенсей. Он не был наставником участницы боя и все равно первым бросился ей на помощь. Но именно тогда я впервые увидела Какаши-сенсея героем... - Голос Сакуры на секунду надломился. - Мы были детьми, мы были слишком впечатлительными, мы должны были видеть такие примеры от наставника. А ваша команда увидела, что вы стоите в стороне. Когда куноичи закончила говорить, Асума уже докуривал вторую сигарету.***
Сын Третьего решил не задерживаться в доме Хатаке и ушел сразу после короткого рассказа девушки. Сказать, что ситуация сильно обескураживала, — это ничего не сказать. И чем меньше он будет в нее вмешиваться, тем лучше. По крайней мере, пока он не вернется из миссии и не поговорит с Какаши лично. Сарутоби вышел на улицу, зажег третью сигарету и сосредоточенно затянулся. Какого черта он не поможет остановить бой во время экзамена на чунина..? Этот вопрос выводил Асуму из себя. Но мысль о счастливом Какаши немного возвращала шаткое равновесие. После смерти Минато-сенсея копирующий окончательно отгородился от всего мира. И, в отличие от оптимистичного Гая, Асума четко видел, куда движется Хатаке. И сыну Третьего очень не нравилось это направление. А взрослый Какаши на фотографии девушки был не просто живым — он был живым и очень счастливым. Кто-то сделал почти невозможное и спас копирующего. Докурив третью сигарету, Сарутоби полез за четвертой и наткнулся на снимок Куренай, который он бережно хранил во внутреннем кармане. Парень улыбнулся и ласково погладил изображение девушки, после чего трепетно спрятал фотографию обратно. Самого Асуму из жестоких будней шиноби вытаскивала любовь. Может, это спасло и Какаши..? Сарутоби зажег сигарету и задумался, с каким воодушевлением Сакура отзывалась об учителе. Ее голос дрожал, а глаза горели, когда она рассказывала, что Какаши первым бросился на арену на экзамене на чунина. Интересно, она сама осознает, насколько сильно ей дорог Хатаке..? Асума остановился и сосредоточенно посмотрел на дотлевающий окурок. Кажется, он понял, почему он не вмешается в бой на экзамене на чунина. Он не должен помешать Хатаке попасть на арену первым. Маленькая розоволосая девочка должна увидеть Какаши героем и навсегда этим впечатлиться, чтобы сейчас эта розоволосая девушка окончательно в него влюбилась и спасла.