Негласный обмен

Я проследил за девчонками столько, сколько смог, оставаясь под защитой деревьев, но достаточно для того, чтобы предположить их дальнейший маршрут. Вряд ли они, даже без лошади, отправятся сильно далеко, и у них нет ничего, чтобы обороняться, если бы они запланировали держать путь через опасные земли нелюдей. Значит, лучшим вариантом из ближайших поселений будет Ноктэм. Он достаточно многолюден, чтобы затеряться, да и прослыл весьма мирным местом. А оттуда уже могут и двинуться дальше, но, если так, на подготовку наверняка уйдёт какое-то время. У них с собой была всего одна сумка, висевшая на плече у Этайн. Вряд ли там поместились вещи хотя бы на двоих. Кроме того, вряд ли мама так легко отпустила бы далеко её одну. Этайн бывает немного… беззащитна. Сейчас ещё и ранена. Наличие Миндль рядом немного успокаивало, но лучше бы сестра осталась с кем-то из родителей. Им я доверял больше. Не знаю, что мне эти наблюдения дали, кроме того, что я убедился, что в лесу их больше никто не тронул, но заметку себе мысленную я сделал. Может быть (надеюсь), пригодится. В любом случае, знание успокаивало. Да и, зная город, добраться в него может быть проблематично, но не нереально. А повод… Даже если меня больше не захотят видеть, я могу хотя бы вернуть поднятую из травы ленту. Пустяк, но бросать её там не захотелось. Я двинулся дальше один. Кажется, меня искали, но лес внезапно сам оказался надёжным укрытием и от фейри. Мне не надо было даже просить об этом. Они искали, видели, слышали, но не нашли. Перед Айомхэйром было немного стыдно, но не очень сильно. Я обещания не нарушил, а Этайн трогать он права не имел. Ещё и ранить. Хотя ещё пару дней назад в жизни бы не подумал, что смогу выстрелить в кого-то разумного, а тут аж в двух, пусть в одного и нечаянно. Вот перед Исси — стыдно. Ещё и облик его пришлось для помощи Ниссе позаимствовать. Я углублялся всё дальше и дальше, и в какой-то момент ощущение чужих глаз пропало совсем. Я наконец-то смог перестать нервно сжимать лямку колчана. Карту Айомхэйра и реальную карту я держал перед мысленным взором, стараясь проложить наиболее безопасный маршрут. Да, я решил попытаться найти кровных сородичей, если они, конечно, живы. Причём не из-за них самих. Правд, сейчас совершенно не было понятно, что мне делать. Идти к людям? Жить одному, слиться с лесом? Попытаться примкнуть к каким-нибудь другим фейри? Что? Нужно время понять всё, обдумать, решить, как бы не хотелось делать выбор. Но хотелось больше всего вернуться к семье, а этого я сейчас сделать не мог. Вина перед ними точила меня изнутри, хотя, казалось бы, я ведь ничего не знал. Но они-то могли в это и не поверить. Поэтому мне захотелось найти хоть что-нибудь о судьбе настоящего Даина — пусть я и понимал, что он, скорее всего, мёртв. Если бы фейри продолжали жить там, где жили, ещё был бы шанс: возможно, он мог быть достаточно интересным для них, тогда бы его оставили, пусть и вряд ли он столько лет протянул, оставаясь в своём уме. Но надежда бы сохранялась, а сейчас я, скорее, тешил себя неосуществимыми надеждами, пытаясь успокоить собственную совесть. (Что бы было со мной, если бы тогда его спасли?) В пути людских дорог я старательно избегал. Мне ничто, пожалуй, не мешало принять да хоть свой собственный облик, ведь чем дальше, тем меньше шансов пересечься с кем-либо знакомым, но делать это было неловко. Словно я сейчас, хотя бы пока не разберусь в происходящем — и себе, — не имел на него права?.. А природа служила надёжным убежищем. Чем дальше, тем лучше я понимал слова Айомхэйра про то, как по-разному меня и их слушается южный лес, но, поскольку в попадавшихся мне окрестностях, видимо, в основном не было своих народов, я ощущал некоторое сопротивление, но оно быстро отступало. И — чувство, что при желании можно покорить, познать и их, пугающее своей силой, оттого тщательно мною отгоняемое. Несмотря ни на что, ночи проходили тихо и мирно. Никто меня не трогал, других лесных жителей я избегал, стараясь не заходить на очевидно чужие территории. В какой-то момент я начал привыкать. Впрочем, потеря бдительности была ошибкой. Влечение леса слишком увлекало, моментами словно ножом отрезая все остальные мысли, и когда я, сам как зачарованный, в очередной раз отвлёкся, в сей момент — на слишком глубокое дупло, то даже то, что я в последние часы перелез на деревья, передвигаясь в основном по ветвям, избегая излишне топких участков, не спасло. Сверху раздался треск веток, и оттуда вылетело и накинулось крылатое нечто, я запоздало выхватил нож, неловко выставив его перед собой, но это не помогло — оно просто столкнуло меня вниз, в трясину. «Нет!» Быстрое шуршание крыльев улетающего существа не принесло облегчения, потому что липкая топь совершенно не хотела терять жертву, сковывая руки и поспешно затягивая. Я инстинктивно пытался зацепиться за что-нибудь, но руками и ногами не получалось найти ни одного твёрдого участка. Дерево, рядом дерево, оно же подойдёт, где… От суши меня отделяла, наверное, пара шагов, но из-за того, что я рухнул вперёд и лишь каким-то чудом сумел почти что встать, топь затягивала слишком сильно, и я лишь больше выбивался из сил от этих упрямых попыток. «Ты дурак?!» Что-то ткнуло меня в плечо, и я, поняв, что это протянувшаяся ко мне ветвь, сумел всё же освободить руки и зацепиться за неё, будто разом набравшись сил, потянулся следом, бестолково царапая кору ногтями, но всё же каким-то образом выбравшись. Только нож утопил, внезапно подумал я, и от этой мелочи стало почти смешно. Зато лук уцелел. От странных созданий в омуте отбиваться было легче. …голос? Концентрироваться на реальности вновь было сложно, и я, вытирая ладони, медленно поднял взгляд. Кто-то точно говорил. Столкнувшись им с поблескивающими оранжевыми глазами. «Из-звините?» Я же «мысленно» крикнул при падении, понял я. «Но чужой дурак», — почти философски заметил мой спаситель, не сводя с меня пристального изучающего взгляда, пока я пытался хоть немного избавиться от липкого противного слоя грязи. Неприятно. Лесная грязь не вызывала какой-то сильной брезгливости, как и влажная земля, во всём этом была какая-то красота и своеобразный уют, но вот это болото вызывало смутное желание содрать грязь чуть ли не вместе с кожей, лишь бы не чувствовать этот склизкий, пробирающий холод, вновь оживляющий в памяти ощущение пожирающей глубины. И ещё — тех созданий, от которых я отбивался, впервые на своей памяти сменив облик. Но там я оказался… сильнее? А здесь смерть подкралась слишком близко. «Тут есть вода?» — осторожно поинтересовался я. Фейри беззвучно рассмеялся и спрыгнул с дерева вниз. Светло-русые длинные волосы хвостом качнулись за его спиной. Одежда, к слову, выглядела почти человеческой, что-то вроде кафтана, и материал похож на ткань, хоть и не являлся ею. «Странный для вторженца». И направился дальше, ничего не сказав и не показав, потому до меня не сразу дошло, что надо идти за ним. Идти пришлось недолго, он вывел нас к озеру и лишь едва повёл плечом и скрестил руки на груди, когда я поспешил воспользоваться водой. И не подумаешь, что такая красота соседствует с той жутью. Открытое пространство, чисто и водная гладь чуть поблескивает под первыми лучами солнца. Пошёл четвёртый день моего путешествия. Этайн, наверное, давно в безопасности. Интересно, где остановилась? Может, у Миндль в Ноктэме есть друзья или родственники?.. Я зашёл в озеро лишь по колено, опасаясь возможных водных обитателей и осмотревшись предварительно, благо, вода была совершенно прозрачной, и старательно умылся, краем глаза ловя опасливый взгляд фейри на мой лук. Если я хочу что-то узнать, то стоило бы его оставить, не напрягать чуждой вещью, но я не хотел. И так мамин нож утопил, это моё оружие. Впрочем, внимание от лука я сам отвлёк, причём нечаянно, поскольку совершенно забыл об этом факте: выходя из воды, отбросил влажные волосы назад, открывая шею, и только после нечаянно столкнулся с изумлённым взглядом. »…Дюллахана Иллима». Тишина, во время которой я неловко замер и опустил глаза, разрывая тревожащий зрительный контакт. Это имя, уже озвученное Айомхэйром, запомнить было сложно, но узнать, услышав вновь, — вполне. «С тобой будет говорить Лиадэйн Аеринн», — резко заявил фейри, чуть неуверенно взяв меня за плечо, словно опасаясь коснуться нечаянно колчана или лука, и я сам осторожно попытался их отодвинуть от чужой руки. Имя ничего мне не говорило, но я бессмысленно кивнул. Выбирать не приходилось. Неужели я нашёл именно тех, кого искал? Слишком большая удача, если это так, но хотелось надеяться на лучшее, да и имя явно вызвало у него какие-то чувства. Здесь не было таких же хитровыдуманных проходов, как в Южном лесу, не было излишне густой чащи, но чувствовалось, что до людских поселений здесь ещё идти и идти. Хотя, насколько я помнил карту, не так уж прямо много. Полдня, наверное, людским шагом, а для фейри, думаю, будет куда быстрее, но явно не то, что у нас раньше, что я уже видел. Горький опыт, видимо. Я не столько услышал, сколь почувствовал эхо в голове — переговоры где-то рядом, хоть и не очень громкие. Но никого пока не увидел. Фейри, опасливо озирающийся по сторонам, словно таился от всех, но тут собственничеством Айомхэйра и не пахло. Я бы сказал — наоборот, он хотел остаться как можно более незамеченным и избежать лишних вопросов. «Тут жди», — он впихнул меня в укрытие густой кроны многолетнего могучего дерева и пропал. Я невольно потёр плечо, в которое пришёлся ощутимый толчок, и огляделся. Дерево было обычным, просто очень старым — на первый взгляд. Но только спереди. Сзади ветви сплетались и уходили вдаль, куда более длинные, чем могут вырасти самостоятельно, образуя что-то, похожее на зал. Земля под деревом, как ковром, усеяна слоем листьев, по-осеннему жёлтых, хотя сейчас разгар лета. И никого. Весьма тихо. …никого из фейри, понял я, когда ветви под моим рассеянно блуждающим взглядом внезапно шевельнулись, выпуская кого-то, потревоженного, наружу, но я не успел разглядеть, кого, как меня будто окликнули, заставляя обернуться. Передо мной стояла девушка, с распущенными длинными, почти до земли, волосами огненно-рыжего цвета и изумрудно-зелёными глазами, как и у всех фейри, светящихся, с продольными зрачками и странной формы. Тонкая, длинная, в только подчёркивающем это белом платье (это…лепестки?), с венком золотисто-жёлтых цветов на голове. На шее два вычурных символа, сильно заметных на бледной коже, при первом взгляде казавшейся белой, а при втором — можно было уловить зеленоватый оттенок. Необычно, но, кажется, даже по людским меркам её бы посчитали красивой. Видимо, это и есть та, которую упоминал спасший меня фейри? Я немного пожалел, что на слух мне запоминать имена было сложновато, а эти загадочные письмена прочесть не мог. — И правда Дорхэ Иарлэйт, — растерянно признала рыжая фейри.