Отголоски сказки

— Куда ты меня тащишь? — Лили пыталась упираться, однако щуплый парень обладал неведомой силой, которая не позволяла девушке удержать Питера на одном месте даже на долю секунды. — В клетку, Лили. Откуда ты точно не сбежишь, — в его голосе чувствовалось раздражение, которое мгновенно передалось девушке. — Я не хочу никуда с тобой идти! — Я не спрашиваю, — он вывел ее к поляне, где стояло ее пристанище, в котором она провела не одну ночь в Нетландии. Лили с досадой посмотрела на темницу и вновь отчаянно запротестовала, будто это что-то могло изменить. — Нет, нет и еще раз нет! Питер наконец отпустил ее руку, и девушка, потирая запястье, сделала несколько шагов назад, смотря Пэну в глаза. Казалось, что в их взглядах прослеживалась большая доля усталости: девушка уже устала убегать от парня, а он — догонять и возвращать ее обратно. — Ты никуда не уйдешь с острова. Я уже говорил тебе это, — Питер указал рукой на темницу, внегласно приказывая зайти внутрь. Секундой позже он расшифровал немой жест: — Лучше зайди туда сама, чтобы я не применял к тебе физическую силу. В его голосе прозвучали железные нотки, а глаза воспылали огнем. Вот только Лили не хотела проигрывать в этой битве. — На кой черт я тебе сдалась? Книги у меня нет, парой мы стать не сможем, так зачем мучить друг друга? — девушка пыталась воззвать его к логике. — Книгу я верну, — перечислял Питер. — А что касаемо второго… Будем. Я этого хочу. Девушка досадно улыбнулась и истерически рассмеялась. Это сбило Питера с толку. Он приподнял бровь и уточнил: — Что тебя так веселит, куколка? — Ты меня веселишь, — девушка перестала смеяться, но грустная улыбка не сходила с ее лица. — О какой любви может быть речь, Питер? О какой? Я не хочу быть с тобой. Я не хочу всю жизнь провести на этом острове. Тебе плевать на мои чувства! — Мне не плевать. Если бы ты мне была безразлична — убил бы тебя еще два года назад. Признай, между нами что-то есть. Необъяснимое, но манящее. — Симпатия была, — согласилась девушка. — Но о какой любви может идти речь, если ты не умеешь любить? Это вызвало усмешку у парня. — Вы люди такие наивные, — Питер лениво облокотился спиной о ближайшее дерево. — Любовь имеет тысячу проявлений. Ты сравниваешь ее со смирением. Потому что для тебя любовь — беспрекословное подчинение друг другу. Желание забыть о своих интересах ради другого. К счастью, для меня любовь — это совершенно иное чувство. И я проявляю это его так, как считаю нужным. Девушка скрестила руки на груди. — А что плохого в том, что любящие друг друга пытаются найти компромисс, чтобы им вдвоем было хорошо друг с другом? — Компромисс и есть подчинение. Я же знаю, как будет лучше и для тебя, и для меня. — Неужели? — девушка скрестила руки на груди. — В этом и есть проявление твоей любви: подчинить себе волю другого человека? — Ты смотришь однобоко, Лили. Не подчинить, а показать, как будет правильнее. Я оберегаю тебя, — парень начал загибать пальцы на левой руке. — Я готов быть рядом с тобой вечность, я готов верить тебе… И последнее, самое главное: я готов убить за тебя. Сама в этом убедилась. Последнюю фразу он произнес с хищным взглядом. Лицо его было серьезным, без тени усмешки. Девушке на мгновение показалось, что напротив нее стоит хищное животное, которое в любой момент готово напрыгнуть на нее и разорвать на маленькие кусочки. Но больше всего девушку возмущало то, что парень действительно верил в то, что любовь должна проявляться именно в таком тираничном виде. — Ты подговорил этого парня изнасиловать меня. Я спросила это у книги. А ты, сам знаешь, что она не врет. Питер сжал губы. Его плечи поднялись и опустились вниз от глубокого вдоха и выдоха. Видимо, эта тема была для него неприятной. — Если бы ты задала книге вопрос правильно, то получила бы точный ответ, — уклончиво возразил он. — То есть, это не ты попросил его так поступить со мной? — спросила Лили с иронией. Тот молчал, окидывая девушку взглядом. Казалось, что он раздумывал над тем, стоит ли Лили открыть то, что он прятал в себе. Кареглазая молча ждала ответ. Наконец Питер произнес: — Я. Но сделал это ради благой цели. — Ты совсем сумасшедший?! — Лили понимала, что лучше бы Питер ничего не говорил: это звучало глупо и жестоко. — Ради какой благой цели?! Я чуть не умерла от страха, меня чуть не унизили! — Я попросил его лишь сделать вид, что он тебя хочет поцеловать, — Питер поднял руки вверх, призывая Лили остыть и выслушать его. — Зачем? — Мне была интересна твоя реакция: согласишься ли ты или нет. — Чего?! — девушка чуть не задохнулась от возмущения. — Ты хоть сам понимаешь, что ты сейчас говоришь?! Лили казалось, что через секунду ее голова взорвется от гнева. — Когда я увидел, что тот мальчишка из твоей школы обнял и поцеловал тебя, я хотел разорвать его на части… — Питер взял паузу, чтобы вновь прокрутить неприятные воспоминания в голове. — И мне стало интересно, а та ли Лили передо мной: недоступная, смелая, отчаянная, непокорная. Я приказал своему мальчишке поцеловать тебя. И я рад результату: ты дала должный отпор. Однако тот… увлекся. Пошел вслед за своим низким, животным инстинктом. Я не позволю никому с тобой так обращаться, Лили. — Ты совсем больной… — выдохнула девушка, услышав объяснения парня. — Ты посчитал меня какой-то шлюхой, которая прыгнет на шею первому встречному, если тот захочет меня поцеловать? — Я проверял. — Нет! Ты оскорбил меня! Девушка еще больше злилась от того, что Питер говорил с ней в его привычном отстраненном и холодном тоне. Ее обида на его поступок разожгла в ней ярость. — Нет, я удостоверился в том, что ты осталась прежней Лили. Той, которая запала мне в душу, — Питер ударил себя кулаком в грудь. — А заодно показал тебе, что будет с каждым, кто посмеет тебя обидеть. — Тогда убей лучше себя! — в сердцах крикнула Лили. — Потому что большего обидчика в моей жизни еще не было! Питер на секунду исчез из поля зрения, но тут же материализовался напротив девушки, которая вздрогнула от такого неожиданного появления. — Не смей со мной так разговаривать, — он оказался очень близко к ее лицу и буквально прошипел эти слова. — Ты не понимаешь, что со мной тебе будет лучше всего. — Откуда ты знаешь, что лучше для меня? — Я живу на свете много лет и помогаю тебе понять простые истины гораздо быстрее. — Нет, — Лили махнула головой. — Твои ожидания ложны. Я не чувствую в Нетландии себя счастливо. Я только и делаю, что убегаю от злой участи. А она настигает меня вновь и вновь. Калечит, причиняет душевную боль и заставляет рыдать. — Так не беги, Лили, — он схватил ее за плечи и заглянул в ее глаза. — Проблема в том, что ты пока не понимаешь меня. Не понимаешь, что я действительно могу помочь тебе стать самой счастливой. — Я устала, Питер, — она положила свои ладони на его руки. — Я хочу уйти отсюда. Прошу, отпусти меня. Отпусти, как сделал это когда-то. Мы разные. Мы не сможем жить счастливо, как в сказке. Ты же сам это прекрасно понимаешь. Он смотрел на нее тяжелым взглядом. Лили надеялась, что ее искренняя просьба откликнется в нем и он поступит так, как поступил несколько лет назад. Питер не хотел прерывать молчание. Лили держала его за руки, смотрела в его глаза без злобы, с мольбой. — Ни за что. Внутри у девушки все оборвалось. Видимо, она действительно навсегда останется на этом острове. Навсегда… Это так долго, учитывая то, что она обретет бессмертие, которым так кичатся потеряшки. — Я все равно буду пытаться убежать, Питер, — честно призналась она. — Будешь, — быстро согласился Питер. — Но я тебя не отпущу. Никогда не отпущу. Всю вечность буду догонять, чтобы схватить тебя за руку. После этих слов он поволок Лили в клетку. — Рано или поздно ты скажешь мне за это «спасибо». Лили вновь оказалась в заточении. Она села на пол и избегала всякого взгляда Питера. — Посмотри на меня, — сказал тот. Лили молчала. Она верила, что должен быть способ покинуть Нетландию. Однако защитит ли ее это от Питера Пэна? Он сможет и в третий, и в четвертый раз явиться в Лондон, чтобы украсть ее от обычной жизни. И так будет всегда. — Хорошо, можешь ничего не говорить. Но помни, что я делаю это только ради тебя. И он лгал. Где-то в глубине души Питер и сам понимал, что делает это он только ради себя. Ему было плевать на чувства Лили. Его эгоцентризм не позволит быть парню добрым и чутким. Если бы он был таким, то ни за что бы не смог достичь того, чего смог: власти и могущества. Его имя наводило страх во многих сказочных мирах. И сама Лили очень скоро станет ему покорной. Она сможет открыть ему дверь в свое сердце. Питер верил в это. — За тобой присмотрит Феликс, — говорил король Нетландии девушке. — Я пойду разбираться с веселой семейкой Генри. Увидимся завтра, Лили. И он ушел. Исчез. Девушка мысленно обратилась к неведомым силам. Пусть они помогут ей покинуть это место, путь помогут Генри и его семье сбежать отсюда. Ее безмолвные молитвы нарушил шорох. Девушка подняла взгляд. В дали от ее клетки стоял Феликс. Он окинул девушку злым взглядом, бросил на землю колчан со стрелами, лук, свою булаву и брезгливо отвернулся от пленницы острова. Начал разводить костер. Лили молча думала о своей судьбе. Ее немое размышление по ощущениям длилось около нескольких часов. И из разных вариантов побега был один неутешительный финал: Питер не отпустит ее. Он будет калечить ее, ломать… Жить в неволе, словно собака на цепи, Лили не сможет. И эти мучения будут длиться всегда. Вечность. Девушка устало откинула голову на решетку. Она не чувствовала абсолютно ничего. Ее тело было мешком, который доверху был набит усталостью, тоской и горьким вкусом поражения. Она поняла страшное. Питер смог сломать ее. Он забрал из ее души радость и надежду: ее родные никогда не найдут ее, она не сможет сбежать к ним… И выход из этой ситуации мог быть только один… Думая о нем, Лили не чувствовала страха. Поэтому она посмотрела на блондина, который развел костер и тихо окликнула его: — Феликс? Он посмотрел на нее, но не сказал и слова. — Хорошо, не отвечай. Просто слушай, — согласилась Лили, поражаясь тому, что она не чувствовала ничего внутри себя. — Мне нужна твоя помощь. Она поможет мне избавиться от всего этого. Блондин волком посмотрел на девушку. — Я не буду делать тебе никаких одолжений. До тебя жизнь на острове была прекрасной. А теперь… Нас стало на одного меньше. И ладно, если бы это произошло из-за непослушания перед нашим королем или из-за несчастного случая. Но нет. Это случилось из-за тебя. Девушка понимала, о чем тот говорит. Но спорить ей не хотелось. Она устала. Она хотела одного… — Я вычитала в книге, что Дэвида, прекрасного принца, ранили ядовитой стрелой. Что за яд? Феликс посмотрел на девочку. В Лили его раздражало все. И в первую очередь — ее ум. Она была хитрой. Продумывала свои шаги. И в этот раз она не просто так интересовалась информацией. — Моршиповника. Однако не старайся, ты не сможешь навредить им Питеру. — От Моршиповника нет противоядия? — интересовалась девушка. — Есть, — возразил Феликс. — Вода из целебного источника, однако если выпить ее — навсегда останешься на острове. — Принеси мне этот яд, — твердо сказала Лили. Феликс подпрыгнул на месте и огляделся по сторонам. — Нет, — он сказал это шепотом, боясь лишних ушей. — Питер не узнает. Оставь колчан с отравленными стрелами у клетки, чтобы я могла дотянуться, — также шепотом сказала Лили. На секунду она поразилась насколько легко она это говорит. — Яд убьёт тебя не сразу. Ты будешь умирать в муках. — Пусть так. — Питер заметит это и насильно вольет в тебя целебную воду, идиотка. — А если не заметит? Если я буду терпеть и признаюсь в тот момент, когда принимать какие-либо попытки будет поздно? Феликс отошел от костра, размышляя. Девушка понимала, что ему нравиться ход ее мысли, но страх перед королем был сильнее. И для этого был повод. Если Питер узнает об этом — Феликс умрет. — Ни за что. Я не буду рисковать своей жизнью, — наконец вымолвил тот. — Питер признался мне в любви. Блондин остолбенел. — Врешь. Он порицает это чувство. — Думаешь? — с насмешкой сказала девушка. — Тогда зачем он держит меня тут? Книги у меня нет, я от него пыталась тысячу раз сбежать, но он возвращает меня в клетку, лечит, выпускает на волю. Феликс молчал. — Ты же сам желаешь моей смерти. Я знаю это. Поэтому и прошу тебя дать мне умереть. И тогда жизнь на острове станет прежней, как ты и хотел. Феликс молча смотрел на Лили. Он не верил, что она способна на самоубийство. Она струсит. Она не сможет сама ввести яд в свое тело. Блондин, теша себя этой мыслью, рассмеялся. Видимо, она брала его на слабо. Видимо, она планировала побег. Чтобы убедиться в этом, он подошел к клетке и поставил колчан рядом. Отошел и начал смотреть за девчонкой. Лили потянулась к стрелам и вытащила одну из них. Яд был в наконечнике. Ей и не нужно было об этом говорить. Поступает ли она правильно? Конечно, нет. Но она не видела иного выхода из положения. Феликс же с усмешкой смотрел за девушкой, которая, казалось, хотела загипнотизировать стрелу. Она не сможет. — Ну? — с иронией поторапливал тот. Лили закатала рукав и, зажмурившись, полоснула себя по предплечью. Острая, обжигающая боль охватила руку. Лили стиснула зубы, чтобы не закричать. Из глаз хлынули слезы. Рана почему-то почернела, из нее не полилась кровь. Яд начал растекаться по венам. — Ты сумасшедшая, — Феликс не мог поверить в то, что произошло у него на глазах. В душе смешались тысячи чувств: от злорадства до восхищения. Девушка молчала. Ей было настолько больно, что она, выронив стрелу, прижала ноющую руку к себе. Феликс тяжело дышал. Ему было волнительно: на его глазах Лили сама подписала себе смертный приговор. Но что ему делать? Позвать Питера? Броситься к целебному источнику? Смотреть на умирающую девушку? Кровожадность Феликса, очевидно, желала последнего. — Как скоро это случится? — Лили наконец смогла говорить. Она смотрела на черную рану. — Не знаю, думаю, сутки еще протянешь. Может, меньше. Сутки. Так много. Девушка наконец осознала, что боится умирать. Каково это: закрыть глаза и не открыть их больше никогда? А есть ли жизнь после смерти? Если да, то куда отправится ее душа: ад, рай, чистилище? Или она сможет переродиться в какую-нибудь птицу, чтобы улететь подальше от Нетландии? — Забери стрелу, чтобы Питер ничего не заподозрил, — Лили протянула через решетку оружие. Феликс, подорвавшись с места и забрал улику. Больше он не проронил ни слова. Всю ночь Лили не сомкнула глаз. Она лежала и думала о том, что все делает правильно. Она боится умирать, однако ее кончина казалась наиболее радостным событием, чем пребывание на острове. Питер будет ее калечить, лечить, калечить, лечить… Все это должно закончиться. А вдруг, умерев, она проснется у себя в кровати, в Лондоне? Хотя нет, если ее реальное физическое тело находиться здесь, то и умрет она на этом острове. Жаль, что нет возможности попрощаться с мамой и бабушкой. Жаль, что нельзя напоследок посплетничать с Джойс или еще раз пройтись по школьным коридорам. Лили смотрела в потолок клетки и беззвучно плакала. Нет, все же умирать было страшно. Но другого выхода сбежать не было. *** — Доброе утро, куколка, выходи. Сегодня у нас по расписанию утренняя тренировка, — ее разбудил голос Питера. Девушка открыла глаза. Видимо, ей удалось задремать где-то под утро. Однако бодрости она не чувствовала: тело ломило, голова была тяжелой. А вот Питер был весел. — Тебе удалось найти Генри и его родных? — Лили потерла глаза и почувствовала пульсирующую боль в руке. Не нужно было, чтобы Питер догадался о ее недуге, поэтому она и бровью не повела от очередного спазма в теле. Ей казалось, что она чувствует пугающее: как яд растекается по ее жилам и наполняет сердце черной субстанцией. — Конечно, однако им все равно от меня не сбежать. Поэтому пусть пока что поблуждают в джунглях. Ловить добычу неожиданно — самое приятное в охоте. Он радостно улыбнулся, будто говорил о детской, безобидной игре в салочки. — Что за тренировка? — девушка вышла на волю, встречаясь взглядом с Феликсом. Тот быстро опустил глаза, еле сдерживая злую ухмылку. — Научу тебя стрелять из арбалета, — Питер заглянул Лили в глаза. — Ты что-то бледная. Не заболела? В его голосе злорадство главенствовало над сочувствием. Однако девушка догадывалась, что это происходит из-за того, что рядом Феликс. — А ты сам попробуй поспать в клетке. Посмотрим, как это отразиться на твоем самочувствии, — Лили чувствовала невероятную слабость. — Язвишь? Это хорошо, — тот радостно улыбнулся. Спор с Лили наполнял его тело нездоровой радостью, — Значит, хорошо себя чувствуешь. Идем за мной. Он направился к лагерю. Лили пошла за ним. Напоследок она обернулась к Феликсу. Тот закинул колчан со стрелами на плечо и прошептал: — Прощай, Лили. *** В лагере на нее косо смотрели потеряшки. Кто-то и вовсе не поднял на нее взгляд, когда Питер объяснял ей, как нужно пользоваться оружием. Лили чувствовала, что будь воля мальчишек — они бы дружно воткнули в ее тело сотню стрел. Возможно, это из-за того, что был убит их соплеменник. — Все поняла? — спросил Питер. — Ага, — девушка прослушала весь инструктаж. — Он заряжен. А на курок нужно нажимать мягко, без рывка, — продолжал Пен. — Куда стрелять? — устало спросила Лили. Она прилагала все усилия, чтобы удержать оружие. То ли он на самом деле был тяжелый, то ли ее тело постепенно отказывалось всячески ей подчиняться. — В дерево. Лили подняла оружие, прицелилась в массивный ствол и выпустила стрелу. Та задела дерево, но не задержалась в коре. Упала рядом. — Неплохо, но ты можешь лучше, — видимо Питер был доволен ее результатом. — Заряди арбалет и стреляй еще раз. — Я не знаю, как его зарядить, — устало призналась она. — Показываю один раз, — сказал Питер. Он выполнил все махинации буквально за долю секунды. — А в арбалете отравленная стрела? — спросила девушка. Парень напрягся. — Откуда тебе это известно? — В книге прочла, — пожала плечами та. Он смерил ее взглядом. Питер чувствовал, что в теле Лили что-то изменилось. Еще раз смерив девочку взглядом, он задержался на ее глазах. Они были безучастны. Ранее он не видел этого во взгляде своей Лили. — Нет, тут обычные стрелы, чтобы ты себя не покалечила, — он не мог понять, что с девушкой было не так. — Почему у тебя губы посинели? Лили хотелось сказать ему настоящую причину, однако она не желала выдавать свою страшную тайну заранее. Поэтому она мысленно обратилась к королю острова: «Я скоро умру. И это избавит и тебя, и меня от мучений». Но вслух девушка произнесла: — Не знаю, наверное, простыла. Ночи у вас не теплые, а я на улице сплю. Питер молча протянул ей арбалет. Во второй раз ей понадобилось еще больше усилий, чтобы поднять оружие. Девушка плавно нажала на курок — стрела попала в кору дерева. — Отлично. Со второго раза! — искренне восхитился Пэн. — Ты заслужила завтрак. Девушка бросила арбалет на землю. Руки не могли его удержать. В глазах рябило. Тело дрожало от лихорадки. — Аккуратнее с оружием, — сделал ей замечание один из потеряшек. Питер недовольно осмотрел девушку и спросил: — Когда ты ела в последний раз? Лили не могла соображать. Почему-то ее мысли путались. — Не помню. — Живо за мной, — приказал Питер. Лили не стала ему перечить. И направилась вслед за ним. *** Парень усадил ее на камень и протянул тарелку. Девушка безучастно посмотрела на какой-то суп с мясом. — Ешь, — Питер сел напротив, поражаясь тому, какой была бледной Лили. Его сердце испытывало волнение. Неужели за одну ночь она могла так измениться? — Я не могу, — честно сказала она. — Не можешь или не хочешь? — уточнил тот. — И то, и то, — сказала девочка. Она чувствовала страшное: ее сердце словно начинало медленнее биться, а в глазах все плыло. — Ты очень плохо выглядишь. Прошу тебя, поешь, — в его голосе девушка услышала нотки мольбы. Хотя, возможно, это были галлюцинации. Они сидели друг напротив друга. Где-то вдалеке слышались радостные вопли потеряшек, их победный смех. А между парой голубых и карих глаз было тихое молчание. Эта интимная атмосфера была наполнена нежностью и волнением. Питер переживал за Лили. Раньше девочка выдерживала любые испытания и держалась молодцом. Теперь парень замечал странную и пугающую вещь: из глаз Лили как будто медленно и мучительно испарялась жизнь. За кареглазым омутом скрывалась какая-то тайна, которую король Нетландии не мог разгадать. Это его раздражало. Неужели очередная ночь в заточении так ударила по ней? Неужели так искалечил ее тело, которое белело у него на глазах. Девушка держала на коленях чашу с супом. От жидкости исходил пар, однако Лили чувствовала в теле смертельных холод, который, казалось, исходил из ее сердца. Перед глазами у девушки все плыло. Она не видела лица Питера, хотя он находился на расстоянии вытянутой руки от нее. Лили попыталась напрячь взгляд и сфокусироваться, чтобы рассмотреть глаза Питера. Однако его фигура расплывалась. Но девушка все равно помнила все, как наяву: его голубые глаза, маленький нос, тонкие брови, которые взлетали вверх от негодования из-за непослушания пленницы острова… — Я не узнаю тебя, Лили, — в его голосе было волнение. Он о чем-то догадывался, но не мог понять того, что жизнь из тела подростка напротив уже стремится ввысь. — Нет, — в бреду сказала та. Лили моргнула, но уже не смогла открыть глаз. Из ее руки упала тарелка, теплая жидкость вылилась на песок, а тело девушки стало падать назад. Питер успел схватить ее. — Лили. Лили! — он начал трясти ее, однако бледное лицо словно не подавало признаков жизни. Единственное — девушка начала тяжело дышать. На лбу появилась испарина. Тело продолжало отчаянно бороться с ядом, который достиг сердца. Питер Пэн, немедля, подхватил девушку на руки, и ринулся к Адаму. Впервые в жизни в роли короля Нетландии он испытывал неподдельный страх за чью-то жизнь, а не за свою. *** — Что с ней?! Адам подскочил на месте, когда услышал дикий и отчаянный тон Питера. Мальчик в лачуге испытал еще больший испуг, когда увидел бездыханное тело Лили на руках у своего предводителя. — Она мертва? — Адам пытался отогнать от себя пугающие мысли, однако бледное тело Лили не вызывало иных вопросов. — Нет, жива, — Питер уложил ее на кровать. Адам подбежал к девушке и услышал тяжелое, хриплое дыхание. Лекарь прикоснулся к руке девушки, прощупывая пульс. — Пульс есть, но очень слабый, — сказал тот. — Что с ней? — вожак был вне себя от ярости, которая перемешалась с горем и страхом. — Питер, я прощу тебя выйти и немного подождать. Мне нужно осмотреть ее, раздеть. — Догола? — взгляд Питера стал яростным. Руки сжались в кулаки. — Возможно. Но Лили не хотела бы, чтобы мы делали с ней это. Пусть только я буду тут, — Адам говорил спокойным тоном. — Даю пять минут, — наконец согласился тот и вышел за дверь. Адам начал раздевать девушку. Это было похоже на какую-то болезнь. Недомогание не могло привести к таким симптомам. Когда лекарь снимал рубашку, его руку остановила Лили. Адам вздрогнул от страха. Бледная девушка безучастно смотрела в потолок, будто что-то на нем искала, но не могла найти. Из глаз полились слезы. — Нет, — шепотом сказала та. — Лили, что случилось? — почему-то также тихо спросил Адам. — Я… Я… умираю, — она прилагала все усилия, чтобы это сказать. — Я слышал, что она очнулась, — в комнату ворвался Питер. — Что с ней, Адам?! — Она говорит, что умирает. — Я и без тебя это вижу. Сделай свою работу. Живо!!! — Нет… — тихо прошептала девушка. Ее глаза были открыты, но она не видела ничего перед собой. Пустоту. Черную пустоту. Она чувствовала, как боль пронзает все тело. Особенно — сердце, которое билось все реже и реже. Все слабее и слабее. — Адам… Я так хотела крылья, — шептала она. Со щек девушки лились слезы. — У меня… они будут. Каждое слово давалось ей с невероятным трудом. Девушка попыталась сделать напоследок глубокий вдох. Однако выдоха за ним не последовало. Ее карие глаза все также смотрели в потолок. У виска продолжала скатываться теплая и соленая слеза. — Она не дышит, Питер, — тихо сказал Адам и закрыл лицо ладонями. — Нет… — Питер отошел от кровати на несколько шагов и уперся спиной в стену дома на дереве. — Нет! — выкрикнул тот и повалил на пол тумбу. Склянки, которые находились в ней разбились. Питер подскочил к кровати и двумя руками взял ее лицо. — Лили, не притворяйся. Очнись!!! — кричал тот. — Она мертва, Питер… — тихо вторил Адам. — Я так соболезную… Лили… — Вышел вон отсюда!!! Живо!!! — Питер был вне себя от ярости. Адаму понадобилось время, чтобы до его мозга дошел приказ Питера. Ноги были ватными. В голове — пустота. Он понимал, что Лили что-то сделала с собой. Выйдя на улицу, лекарь посмотрел на серое небо. Она так хотела крылья… Но она и без них смогла улететь с острова. *** Казалось, Питер около нескольких часов смотрел в лицо девушки. В ее карих глазах не было ничего: ни радости, ни злости… Питер почувствовал на щеках что-то горячее и мокрое. Слезы… Он впервые плакал после сотни лет. И эти слезы были горче всего на свете, что ему удалось почувствовать за его долгую жизнь. Парень понимал, что перед ним лежит та самая Лили: непокорная, бесстрашная… Ее душе удалось сбежать от него, а телу — навсегда остаться на этом острове, как и желал король Нетландии, как и пророчил Питер Пэн… Он закрыл ее веки и поразился тому, насколько холодным было ее тело. Он тысячи раз видел трупы, но не хотел верить в то, что на его руках умерла Лили. — Сбежала… — тихо сказал тот и прикоснулся своим лбом к ее лбу. — Лили… Он прижал ее тело к себе и провел рукой по волосам. Почему она так поступила с ним? Почему не послушала его и не приняла свою судьбу — вечную жизни на острове рядом с ним? Питер посмотрел в потолок. По щекам до сих пор катились горькие слезы скорби. Его сердце билось, словно вот-вот готово было выпрыгнуть из груди. Лили сбежала от него. Сбежала ценой собственной жизни. Король Нетландии вновь остался один. Он не смог удержать ее рядом с собой.