The King Is Dead

      Условия перемирия оставили их лагерь в приподнятом настроении. Ренли пришлось бежать и отступить на несколько миль, чтобы ни одна из сторон не смогла неожиданно напасть на другую. Его войско вернётся, как только будет произведён обмен пленными, но пока людям казалось, что враг отступил и направление было удержано.       Это позволило большему количеству людей присоединиться к их войску. Вниз по речной дороге шла кавалерия Рутов и Бракенов, в то время как лодки, плывущие вверх по Трезубцу из Крабьего залива, позволили Хоикам из Солеварен и Мутонам из Девичьего пруда полностью обойти лагерь армии Ренли. Самыми удивительными и желанными гостями были четыре тысячи рыцарей, которые пришли из Кровавых врат во главе с человеком, ответственным за их защиту, сиром Бринденом Талли, Чёрной Рыбой.       — Долина и леди Лиза выступают на нашей стороне? — Спросил Эддард в своей палатке. — Мы слышали, что она не будет предпринимать никаких действий из Орлиного Гнезда.       — Её наконец убедили, что Долина не может оставаться в стороне от войны, при немалом участии Петира Бейлиша. — Сказал сир Бринден хриплым бархатным голосом.       — Снова лорд Бейлиш? — спросил Артас, подавшись вперед в своем кресле. — Он сделал так, чтобы Арью Старк доставили к нам в целости и сохранности, чтобы сир Бонифер присоединился к нам, а теперь мы должны поблагодарить его за мечи Долины. — Мастер над монетой делал всё возможное, чтобы помочь им. Артас не любил надеяться, но… — Леди Сансы, случайно, не было с ним?       Черная Рыба нахмурился.       — Нет, он пришел в Орлиное гнездо один, из своего замка в Перстах. Он бежал из Королевской Гавани после переворота Ренли.       Плечи Артаса опустились. Свет, будь милосерден и сохрани Сансу в безопасности.       — Он оказал большую услугу вам и вашему королю, — тихо сказал Эддард. — Такая преданность должна быть вознаграждена.       Артас кивнул.       — Когда всё закончится, я попрошу своего брата, чтобы он вознаградил его чем-нибудь подходящим. — Он повернулся к Чёрной Рыбе. — Я... удивлен, однако, что Лизу убедили. Она считала, что семья моей матери ответственна за смерть Джона Аррена.       — Петир и она были близки в юности, — сказал Чёрная рыба. — Он был воспитанником моего брата в Риверране.       — Я вижу, что Бронзовый Джон Ройс и лорд Нестор Ройс тоже с вами, — сказал Эддард. — Любопытно, что Лиза прислала и Рыцаря Кровавых Врат, и Хранителя Лунных Врат.       Чёрная рыба нахмурился.       — Я думаю, что она просто устала от нас. Ройсы вместе со мной круглые сутки молили ее о том, чтобы она объединилась с вами. Те из нас, кто громче всего кричал, были посланы в авангарде, чтобы показать её приверженность делу принца Артаса, пока она созывает знамёна.       — В любом случае, мы вам рады, — сказал Артас, указывая на карту, разложенную на столе между ними. — Не хотите ознакомиться с текущей обстановкой? Я буду рад услышать мысли такого опытного ветерана, как вы.       Чёрная рыба кивнул.       — Я буду рад вам помочь, ваше высочество       Эддард улыбнулся Артасу и кивнул, довольный тем, что Артас объяснил план разместить гарнизоны в Харренхолле и Дарри.       — Харренхолл особенно уязвим, если слова лорда Реймена Дарри подтвердятся, — сказал Артас, указывая на крепость на карте. — Включая людей, которых вы привели, у нас сейчас чуть больше двадцати семи тысяч человек, но две тысячи будут оставлены в качестве гарнизонов для этих двух крепостей.       — Тогда войско Ренли значительно превосходит нас по численности, — сказал Чёрная рыба.       — На двадцать тысяч человек, — подтвердил Артас. — У него также больше тяжёлой кавалерии, чем у нас,       — Трудно, но не непреодолимо, — сказал Чёрная рыба, поглаживая свои обветренные щеки. — При грамотном использовании местности, мы можем ослабить его численное преимущество, как Роберт сделал с Рейгаром. От моего внимания не ускользнуло, что в вашем войске почти нет львиных знамен. Чем всё это время занимается Тайвин Ланнистер?       Артас провел рукой по своим золотистым волосам.       — Мы ничего от него не слышали, несмотря на множество посланных ворон. Мой дядя Тирион поехал на запад, чтобы найти дедушку и всё узнать.       — Мы предполагаем, что он, возможно, собирается прорвать осаду Глубокой Норы, — сказал Эддард. — Если ему это удастся, он сможет быстро пройти по Золотой дороге и отрезать силам Ренли путь к отступлению или даже осадить Королевскую Гавань.       Черная Рыба мрачно рассмеялся.       — На этот раз некому будет открыть ему ворота столицы. Мне не нравятся его шансы выиграть войну таким путём.       — Если вы не возражаете, — сказал Артас, — Я бы хотел, чтобы вы стали частью моей боевой гвардии, сир Бринден, и также передать вам командование над кавалерией.       — Это было бы честью для меня, ваше высочество, — сказал Чёрная рыба, слегка поклонившись.       Дни проходили медленно и без особой шумихи. Некоторые из боевой гвардии молились вместе с ним, а многие другие, тренировались. В стороне Серый Ветер грыз кость, в то время как Нимерия и Арья наблюдали за ними.       — Ты знаешь, чем занимался Ренли? — Артас услышал, как Теон Грейджой говорил с Роббом, когда они положили свои турнирные мечи. — Устраивал турнир, вы можете в это поверить! Я видел своими собственными глазами, когда присоединился к Чёрной Рыбе, на разведку их лагеря.       — Джон всегда хотел принять участие в турнире, — размышлял Робб. — На что он был похож?       — Он создал очень красивое зрелище. — Теон ухмыльнулся, одетый в бархатный дублет с золотым кракеном. — Хотя устраивать его в разгар войны… Ренли должен быть самоуверенным, дураком или самоуверенным дураком.       — Он рассчитывает на честь лорда Эддарда, — сказал Артас. — У нас перемирие до тех пор, пока не будет произведен обмен пленными, и мы не нарушим его, даже ради победы. — То, что Эддард Старк не одобрял, не делалось. После того, как были заполнены гарнизоны Харренхолла, Дарри и Рва Кейлин, у них осталось девять с половиной тысяч северян, но они твёрдо слушались лорда Старка, в то время как более многочисленные речные лорды бесконечно ссорились друг с другом.       Теперь в его боевой гвардии было десять человек: четверо мужчин и шестеро мальчишек. Другими тремя мальчишками кроме Робба, Тирека и Теона были Робар Ройс, Дарин Хорнвуд и Оливар Фрей, из Долины Аррен, Севера и Речных земель соответственно.       Робар был самым старшим из них и уже был известным турнирным бойцом. Второй сын Бронзового Джона Ройса был высоким и мускулистым, каким и должен быть каждый рыцарь. Что касается Дарина Хорнвуда, то он был умелым, но не великолепным фехтовальщиком. Наследник дома Хорнвуд родился от матери из Мандерли и имел в качестве невесты стройную девушку из Карстарков. Оливар, с другой стороны, ещё не был посвящён в рыцари и уже был на два года старше Робба. Ему не хватало уверенности в себе, но он не пытался постоянно выдать замуж свою сестру Рослин, поэтому считался лучшим выбором среди многих, многих Фреев.       — Снова мертв, — сказал Бонифер, ударив упавшего Фрея по голове рукоятью меча. — Держи себя в руках, если не хочешь погибнуть в своей первой битве.       Оливар наклонил голову, поднялся и принял стойку.       Из всех мальчиков только Артас спарринговал исключительно с мужчинами, чаще всего с сиром Барристаном. Старый рыцарь не сдерживаясь бросился на него. От него не ускользнуло, что сила Артаса намного превосходила любого пятнадцатилетнего мальчика, а его мастерство не уступало взрослым мужчинам.       — Что вам сейчас нужно, так это вызов, ваше высочество, — сказал Барристан, когда его щит разбился об удар молота, а его меч запел стальную песню. Лорд-командующий редко молился вместе с Артасом, ибо его септой было поле битвы.       — Я... — Артас отпрыгнул назад, избежал удара и парировал, — ... вижу.       — Ты стал быстрее, — сказал Мендон в стороне. — И сильнее, с того момента, как мы в последний раз дрались в Красном Замке.       — Это было десять месяцев назад, — сказал Артас, большую часть которых он провел в дороге, путешествуя между замками и кризисами. Свет, дай мне сил, подумал Артас, переходя на двуручный захват.       — Всего десять месяцев назад, — сказал Тирек, поморщившись, когда Барристан блокировал еще один удар своим щитом. — Черт возьми, кузен. Если бы я не знал тебя лучше, я бы сказал, что тебя зачал сам Воин.       — Вы ожидали чего-то меньшего от сына Роберта Баратеона? — спросил Барристан.       — От благочестивого принца, — добавил Бонифер, снова повалив Фрея на задницу. — Сосредоточься, Оливар! Не спускай глаз с моего меча все время. Старк! Грейджой! Хватит сплетничать и замахивайтесь сильнее! Тирек! Перерыв окончен!       — Да, сир Бонифер! — скандировали мальчики и начали колотить друг друга затупленной сталью.       Мендон закатил глаза.       — Когда ты принял меня в свою боевую гвардию, я не думал, что мне придется учить мальчиков сражаться.       — Это лучше, чем просто окружить меня лучшими воинами, — сказал Артас. Мальчики могли привезти с собой сотни, если не тысячи людей каждый... потенциально, в случае с Теоном Грейджоем. Кроме того, боевая гвардия не была королевской гвардией. Им не нужно было ограничиваться семью рыцарями, не тогда, когда скоро они ожидали сражения, и обеты безбрачия к ним не применялись. Наследники великих домов, очевидно, не станут королевскими гвардейцами, но быть рядом с Артасом весь день, сражаться вместе, было драгоценной связью, которая приносила пользу всем.

***

      — Бейлон Грейджой поднял восстание, — объявил Эддард собравшемуся большому военному совету лордов. — Они плывут вдоль Каменного берега, Темнолесье пало. Железный флот осадил Ров Кейлин.       Северяне взревели.       Их голоса были такими же злыми, резкими и жестокими, как и зимы, которые они пережили, сметая всех на своем пути, что даже лысеющий, бочкообразный Нестор Ройс и вечно сердитый Джонос Бракен кричали вместе с ними.       — Мы должны отрубить голову заложнику за их дерзость! — сказал Рамси Сноу, ухмыляясь от уха до уха. Он один казался скорее удивленным, чем рассерженным сложившейся ситуацией. — Теон Грейджой поплатится жизнью!       Двое мужчин схватили Теона за руки и потащили его к лорду Эддарду. Это был не первый раз, когда Артас видел, как глаза мальчика расширились в панике, Артас видел много раз, когда впервые сражался с кракеном в Винтерфелле, но его глаза были опущены, наполнены отчаянием, и от небрежной ухмылки, которую он носил, не осталось ни следа. Это был первый раз, когда Теон выглядел побежденным.       — Нет. — Голос Эддарда был суров и резок, как Лёд, прорезал шум так же легко, как гигантский меч прорезал шею.       — Лорд Старк... — начал Робин Флинт.       Эддард поднял руку, и в комнате воцарилась тишина.       — Бейлон Грейджой напал на нас, несмотря на то, что его сын воспитанник Винтерфелла. Ясно, что он ни на йоту не дорожит его жизнью. Какой цели послужит сейчас убийство Теона Грейджоя?       — Правосудие!— вставая сказал Робин.       — Правосудие! — эхом отозвался Рамси.       — Это разве правосудие? — холодно сказал Эддард. — Какие преступления совершил Теон Грейджой? Милорды, я напоминаю, что мы не судим сына за преступления отца. — Он пристально посмотрел Рамси в глаза, но, казалось, это не смутило бастарда. Болтоны были самыми непокорными вассалами Дома Старков, в далёком прошлом Красный король даже осмелился содрать кожу со Старка живьем, чтобы сделать себе плащ.       Робб посмотрел на своего отца, затем на Теона, затем на лордов, которые присягнули на верность Винтерфеллу.       — Это будет месть, — сказал Артас. — Кровь за кровь, но вернет ли жизнь Теона мёртвых? Восстановит ли это сломанные стены и ворота? Сожжёные деревни?       — Если то, что вы назвали - это месть, то я хочу получить эту месть! — сказал Флинт.       Артас вспомнил, что тот был главой Флинтов на Кремневом Пальце, расположенных на западном берегу Перешейка. Без сомнения, этот вопрос был личным для него, как и для всех лордов, чьи владения могли быть атакованы, и были разорены Железными островами в прошлом.       — Мы должны вернуться на Север и защитить наши земли! — крикнул другой мужчина, какой-то мелкий лорд с Каменного Берега.       — Сражения закончатся задолго до того, как мы прибудем, — сказал Эддард. — Если милорды вспомнят, то под командованием моего брата Бенджена у нас находится тридцать три тысячи человек, которые собрались у Стены или Винтерфелла. Я уже приказал ему освободить лорда Русе Болтона и двадцать пять тысяч человек, чтобы выгнать Железнорожденных отовсюду, где они осмелятся показаться.       Это было больше, чем мог созвать Бейлон Грейджой.       — А что насчет угрозы за Стеной? — спросил Артас.       — Одичалых и так достаточно легко держать в узде, — сказал Эддард. — Восемь тысяч мечей и топоров, поддерживаемых Ночным Дозором, выдержат любую армию, которую они смогут бросить на Стену, по крайней мере, несколько месяцев.       Не армию мертвых, подумал Артас. Это была армия, которая сражалась не по обычным правилам войны.       Хотя слова лорда Эддарда успокоили северных лордов от разговоров о дезертирстве, это не успокоило их всех. Артасу хорошо было знакомо это чувство, необходимость действовать, когда ничего нельзя было сделать. Трудно было верить в других, когда это была твоя земля и страдал твой народ, но северяне сохранили веру, по крайней мере, в этом отношении, как бы она ни была поколеблена.       Они безмерно уважают его, если все еще готовы следовать за ним, подумал Артас. Но они не будут любить его за это. Это была ошибка, но это была ошибка, которой Артас мог восхищаться. Твое милосердие сделало бы тебя великим паладином, Эддард Старк.       Он взглянул на Теона, который не отрывал глаз от земли. Человек, выносящий приговор, должен орудовать мечом, но Артас не видел, какие ужасные преступления совершил Теон, чтобы заслужить смерть.       — А Ров Кейлин? — спросил Флинт, немного успокоившись, но не до конца. — Жестокие железнорожденные осадили его! Для этого они, должно быть, проплыли вверх по Соляному копью и Горячке. Мы не можем позволить ему попасть в их лапы, иначе мы будем отрезаны от наших домов.       — Пять сотен наших человек удерживают его, — сказал Эддард. — Первая атака Виктариона Грейджоя провалилась, он должен отступить или тяжело и дорого пробиваться дальше.       — Во всяком случае, Теона Грейджоя следует исключить из боевой гвардии его высочества, — сказал Рамси. — Как мы можем доверить сыну предателя жизнь принца или даже советоваться с ним?       Эддард наклонил голову в сторону Артаса.       — Это решение я не могу принять за его высочество.       Северян нужно как-то умиротворить, подумал Артас. Удерживать Теона на столь почетном посту, когда так много других лордов хотели этого поста… это невозможно.       — Теон Грейджой больше не является членом моей гвардии и моим советником. Уведите его с моих глаз. — Молодому человеку придётся вернуть доверие лордов в бою.       Мужчины подняли Теона на ноги и выволокли из палатки, Теон не сопротивлялся.       Робб хотел встать, чтобы последовать за своим другом, но взгляд Эддарда удержал на месте. Он откинулся на спинку стула, сжав губы.       — Давайте оставим эту неприятность позади, милорды, — сказал Артас. — Скоро мои дядя и сестра вернутся ко мне, и перемирие закончится на следующий день. Мы должны подготовиться к предстоящей битве.       Комната взорвалась шумом и предложениями. Лорды хвастались своими текущими и будущими подвигами, все они боролись за то, чтобы получить командование над равными себе и победой заслужить великую благосклонность.       Черная Рыба, грубый, терпеливый и хорошо закаленный, сохранил командование над легкой кавалерией и всадниками. Там, где Барристан сделал себе имя в Войне Девятигрошовых Королей, убив Мэйлиса в поединке, Черная Рыба прославился за смелые набеги и вылазки из-за которых Банда Девяти увязла и была ослеплена. Он также был Талли, и все сварливые речные лорды были обязаны верно ему подчиняться из-за его брата.       Бронзовый Джон Ройс, лорд Рунного камня, пришел в древних бронзовых доспехах, с нанесенными на них древними рунами, которые, как говорили, защищали его от всякого вреда. Это сослужит ему хорошую службу как острию их копья, командиру авангарда, рыцарей и тяжелой конницы. Ему предстоит столкнуться с большими трудностями, учитывая, сколько рыцарей было у Ренли, но этот человек был никем иным, как храбрецом.       А Эддард командовал основной частью. Иных вариантов не было.       Все они находились под общим командованием Артаса, но это была изысканная выдумка. Все присутствующие знали, кто будет делать реальный выбор. Его же роль состояла в том, чтобы быть знаменем вокруг которого люди собираются, и не более того.       — Меня поражает, — сказал Рамси после того, как вопросы командования были решены, — что в боевой гвардии принца сейчас нехватка людей. Мы должны исправить это, пока можем. Упасите Старые и новые Боги, чтобы принц Артас пал в бою из-за отсутствия вокруг него доблестных людей.       — Это должно быть решено в общей схватке, — сказал Робар Ройс. — Пусть победит лучший воин.       — Да, проведём турнир, чтобы опозорить Ренли! — радостно добавил Рамси.       Турнир в разгар войны, пока Запад пылает? Это было безумием. Тем не менее, многим лордам понравилась эта идея, соблазненные великолепием, которое Ренли выставил напоказ. Отрицать это сейчас не имело смысла.       Как только они почувствуют вкус настоящей войны, их ликование растает быстрее, чем летний снег.       — Общей схватки будет достаточно, — сказал Артас.       Было решено провести общую схватку в Харренхолле, чтобы воины дома Уэнт были поражены силой оружия, которые объединили усилия против Ренли. Если этот король замков падёт жертвой предательства или слабого духа, Ренли может принести бесконечные беды в речные земли. Это также положит конец любому наступлению по Королевскому тракту к Железному Трону.       На возведение этого памятника гордыни Харрена Черного ушло сорок лет. Его пять огромных башен стоили тысячи жизней, древних чардрев и казны двух королевств. Громадные навесные стены были похожи на горный утёс, на них были установлены скорпионы из дерева и железа, с земли кажущиеся крошечными. Снаружи были видны только верхушки башен, так как стены скрывали большинство из них, а сторожка у ворот была такой же большой, как Великий Замок Винтерфелла.       Здесь воздух казался Артасу свежим, разреженным и тёплым.       — Тепло? — повторил нахмурившись Робб. — Не сильнее, чем обычно на юге, хотя я вряд ли лучший человек, которого следует спрашивать. — С условной легкостью он повернул голову влево, где часто ездил Теон, но молодой человек не показывался им с тех пор, как был изгнан с военного совета. Робб нахмурился еще сильнее.       Несколько раз Артас замечал Грейджоя после той ночи, он носил простую одежду, более подходящую для состоятельного торговца, чем для лорда, и на этой одежде не было кракена.       Девять летучих мышей дома Уэнт, украшали окна башни, Рамси Сноу хихикнул при виде их.       — Они так любят свой герб, что позволили и летучим мышам наводнить свои башни!       Артас покачал головой.       — Давайте покончим с этим.       Он бы предпочел быть где угодно еще, заниматься чем угодно, чем судить мальчишек, играющих в войну, но сейчас от Артаса этого ожидали, как от него ожидали, что он будет смотреть, как орки дерутся ради спорта в крепости Дарнхолд. Здесь, по крайней мере, мальчики были готовы.       Робин Флинт, который высказался за казнь Теона и уже был опытным фехтовальщиком и лордом. Сир Доннел Локк из Старого замка был одним из немногих помазанных рыцарей на севере. Артас насчитал по меньшей мере семь Фреев в общей схватке, каждый из них намеревался убить члена своей семьи больше, чем кто-либо другой. Бастард Бракена, Гарри Риверс, был светловолосым и миловидным, но был посредственным фехтовальщиком. Пухлый Уиллард Мутон, четыре рыцаря Долины, уверенный в себе Ричард Рут… Артас терпеливо сидел там, кивая каждый раз, когда сир Бонифер или Робб указывали на человека.       На другой стороне поля был Рамси Сноу, бастард Болтона. Даже его темные доспехи, красный шлем и бледно-розовый плащ не могли скрыть уродства его лица или розовой, покрытой пятнами кожи. И все же, несмотря на то, что боги не одарили его внешностью, они компенсировали это свирепостью.       — Его не учили должным образом, — сказал Робб. — Я слышал, что лорд Русе совсем недавно привез его в Дредфорт.       — Однако в нём есть талант, — сказал Бонифер. — Он злобный, агрессивный, держит свой меч, как мясницкий тесак, но это эффективно.       Этого Артас не мог отрицать. Рамси победил всех мужчин в своем углу общей схватки и сейчас он бросился на рыцаря, присягнувшего Мандерли.       — Он атакует без плана, — сказал Артас.       — Я думаю, что нападение и является его планом, — сказал Робб.       Рамси рычал, как бешеный пёс, и дрался также.       — Как вы думаете, его можно обучить? — спросил Артас. Нападение не поможет, если ты оставишь манёвр для контратаки.       Бонифер кивнул.       — Он научится или умрет, ваше высочество.

***

      Мейстер Дарри наложил на сломанную руку Лораса шину и посоветовал ему пить маковое молоко от боли. Лорас предпочел обойтись без этого, возможно, заподозрив яд или какое-то предательство с их стороны. Артас не понял, почему Лорас считал, что его попробуют убить таким хитрым способом.       Итак, в ветреный день, когда они снова начали переговоры с Ренли, Лорас двигался спокойным шагом и вздрагивал всякий раз, когда его белая кобыла толкала его.       — Ренли, должно быть, действительно дорожит тобой, — сказал Артас, — Раз он променял третьего брата своей жены на такого смертоносного рыцаря, как Джейме Ланнистер, и принцессу. Этот обмен, ему не выгоден.       — С такой рукой от командующего королевской гвардии тоже будет мало пользы, — усмехнулся Рамси. — Но, возможно, это не имеет значения для Ренли. Возможно, меч, который ему нужен, не особо нужен в бою?       Как Рамси так быстро узнал о Ренли и Лорасе… этот мальчик мог вынюхивать сплетни, как шлюха.       Лорас впился в него взглядом.       — Сломай мне обе руки, и я все равно буду лучше тебя, бастард.       — Ради Ренли? Я тоже уверен, что ты лучше своей сестры!       — Достаточно, — упрекнул сир Барристан, — С вас обоих.       — Как скажете, лорд-командующий, — сказал Рамси, прежде чем хихикнуть своим мерзким голосом.       Мендон подогнал своего коня поближе к Тэнси.       — Я все еще думаю, что это ошибка.       — Это лучшая сделка, — сказал Артас.       — Джейме Ланнистер всего один меч, и при этом он ранен, — сказал Мендон. — В нем нет ничего выдающегося как в командире. Лорас лорд-командующий Ренли и он важнейшая связь между Ренли и Тиреллами.       — Значит, ты предлагаешь нам его убить? — прошипел Артас. — Поставить на кон жизнь моего брата?       Мендон вздохнул.       — Если бы только нам так повезло, но мы оба знаем, что живой Джоффри для них дороже. Пока он жив, мы продолжаем этот фарс, но когда он умрет, никто не будет оплакивать, и ты наконец сможешь стать тем королем, который нам нужен.       — Если никто другой не будет этого делать, я буду оплакивать его, — сказал Артас. — Я твёрдо решил. С Мирцеллой мы могли бы связать с нами ещё один регион с помощью брака… Возможно, Дорн или чтобы вознаградить Арренов. Я слышал от лорда Ройса, что сын Лизы, крайне болезненный, но ему наследует красивый рыцарь по прозвищу Гарри-Наследник.       — Я не возражаю против освобождения твоей сестры, — сказал Мендон. — Мы теряем рычаг давления. Даже Томмен был бы лучше.       — Если бы мы обменяли на Томмена, это было бы только для него, — сказал Артас. — По крайней мере, мой дядя хорошо умеет владеть мечом. — Томмен милый мальчик, слишком юный, чтобы стать свидетелем жестокой войны.       Мендон замолчал и откинулся назад.       Пять белых плащей ехали с Ренли, и Лорас должен был стать его шестым, но, как ни странно, оказалось, что у него ещё нет седьмого белого плаща.       — Дядя Джейме! — крикнул Артас. — Мирцелла! Вы оба в порядке?       Оба они были одеты в мягкие малиновые шелка и сидели верхом на неторопливых хорошо воспитанных лошадях. Лошади были достаточно дорогими, но не могли сравниться по скорости с боевой породой.       — Если не считать мою раненую ногу и уязвленную гордость? Я цел и невредим, — сказал дядя Джейме. — Рад тебя видеть, Артас.       Заключенных переправили через реку в одно и то же время.       Покрасневшая Мирцелла быстро прижалась своими золотыми локонами к его груди, когда добралась до Артаса. Повинуясь инстинкту, рука Артаса успокаивающе погладил её по спине.       — Всё в порядке, сестрица, — прошептал Артас ей на ухо. — Теперь ты в безопасности. — Он почувствовал, как она стала влажной. — Вытри эти слезы. Ты слишком хорошенькая, чтобы тебя увидели плачущей.       Мирцелла отстранилась, вытерла рукавом щеки и покачала головой.       — А что с Томменом?       — Со временем мы освободим и его, — сказал Артас. — Джоффри и маму тоже.       Ренли и Лорас тоже обменивались словами в нескольких шагах от них.       Джейме благодарно кивнул, когда сир Барристан протянул ему запасной меч. Он несколько раз взмахнул им, прежде чем улыбнуться.       — Хороший баланс. Приятно снова держать меч в руке.       — Ты не можешь сражаться, — сказал Артас, взглянув на его забинтованную ногу.       — Просто найди мне запасную броню. Лошадь может ходить за меня, — настаивал Джейме. — Где Тирион? Мой отец?       — Лорд Тайвин на Западе, защищает свои земли от армий под командованием Рэндилла Тарли и Матиса Рована, как мы полагаем, — сказал Эддард. — Что касается вашего брата, мы отправили его на запад с небольшим конным эскортом, чтобы выяснить планы лорда Тайвина.       Прежде чем Джейме успел ответить, Ренли крикнул.       — Сир Барристан! Я слышал, что мой племянник Джоффри выгнал вас из Королевской гвардии.       Барристан нахмурился.       — Да, он это сделал.       — Это была его самая прискорбная ошибка, — сказал Ренли. — Мы можем это исправить. Я зарезервировал для вас седьмой белый плащ в моей королевской гвардии.       У Артаса отвисла челюсть. Явная наглость Ренли...       — Вы не король, — сказал Барристан.       — Я был коронован как король, — сказал Ренли. —Я сижу на Железном Троне, как король. У меня армии, как у короля. Почему я не могу быть королем?       — Потому что армии, короны и Железный Трон не делают королём, — сказал Барристан. — У Роберта есть сыновья, а сыновья идут перед братьями.       — Ты поддерживаешь их из верности моему брату, — сказал Ренли. — И все же, посмотри на них? Все они выглядят как Ланнистеры, но я, вне всякого сомнения, плоть и кровь Роберта. Почему вы служите им, а не мне? Зачем служить им, когда Джоффри своим первым указом выгнал вас.       — Решение принято поспешно и будет отменено, — сказал Артас. — Я клянусь своей честью.       — Вы служили Эйрису Безумному, — продолжал Ренли, игнорируя Артаса, — И все же в конце концов позволили Роберту помиловать себя. Джоффри может оказаться таким же безумным королём, не бойтесь и присоединитесь ко мне сейчас, а не позже.       — В качестве лакея Лораса Тирелла? — спросил Барристан, приподнимая бровь.       — Как исполняющий обязанности лорда-командующего Королевской гвардией, — сказал Лорас. — Моя рука сломана, сир, и будет сломанной, по крайней мере, несколько месяцев. Я не смогу защищать короля. Я не могу придумать лучшего человека, чем вы, способного взвалить это бремя на себя.       Барристан посмотрел на Артаса, затем снова на Ренли.       — Мое место здесь.       Ренли вздохнул.       — Очень жаль.       Но когда Ренли и ему подобные повернули, Мендон без плаща поскакал вперед один.       — Исполняющий обязанности лорда-командующего? — сказал он вслух. — У вас ещё есть место для седьмого белого плаща?       Артас замер. Он знал, что Мендон всегда хотел быть лордом-командующим его Королевской гвардии, но он должен был знать, что Мендон просто хотел быть лордом-командующим Королевской гвардии.       — Мендон? Что ты делаешь?       Глаза Ренли тоже расширились, но он подавил это легкой улыбкой.       — Вы заинтересованы, сир Мендон?       Мендон повернулся к Артасу.       — Я королевский гвардеец. Я всегда буду королевским гвардейцем, но Джоффри отнял это у меня.       — Клянусь честью, я прослежу, чтобы это было отменено...       — Ты не король, Артас, — сказал Мендон, сверкая глазами, — поэтому ты ничего не можешь обещать. Только король может принять в Королевскую гвардию, а здесь, насколько я вижу, только один король.       — Джоффри можно переубедить, — в отчаянии сказал Артас.       Мендон покачал головой.       — Можно? Иногда я задаюсь вопросом, насколько хорошо ты знаешь своего брата.       Артас оцепенел, глядя, как Ренли уезжает, ведя за собой семь белых плащей