Сломанные вещи

Хотелось бы сказать, что над Энфилдом, самым северным районом Лондона, поднималось солнце. Но на самом деле хмурые пузатые тучи надежно укрывали маргинальную окраину от малейшего проблеска света в столь ранний час. То и дело моросил дождь, редкие фонари с переменным успехом рассеивали утреннюю мглу, в окнах домов то тут, то там зажигались желтые лампочки. Эстер Аддингтон притормозила, стараясь держаться подальше от грязно-белого, убитого в хлам старого форда, подозрительно вилявшего на узкой улице. Повернуть было некуда, однотипные обшарпанные дома смыкались в длинные безликие ряды, протянувшиеся, насколько хватало глаз. Казалось, даже здания всем своим видом выражают унылую обреченность этого места. Но эта предусмотрительность все же не помогла ей, когда машина перед ней резко остановилась, противно заскрипев. Эстер изо всех сил вдавила в пол педаль тормоза, но бампер ее машины с оглушительным скрежетом впечатался в зад злополучного форда. Вспомнив все известные ей ругательства, девушка открыла дверь и выбралась из салона автомобиля, приготовившись к неизбежным разборкам с водителем, ибо по закону, какой бы ни ехал перед тобой осел, в поцелуях бамперами всегда виновата машина, двигающаяся второй. Но форд снова взревел, в очередной раз вильнув в сторону, и, стремительно набрав скорость, рванул дальше. Едва вписался в ближайший поворот и исчез из виду. Спустя несколько секунд на отдалении раздался знакомый скрип тормозов, а затем звук глухого удара. Застывшая столбом Эстер, ошарашенно наблюдавшая за развернувшейся перед ней картиной, отмерла, рассудив, что пьяного лихача справедливая кара уже настигла, а помятый бампер ее нежно любимой ауди спокойно оплатит страховка, пожала плечами и собиралась уже сесть в машину, как ее взгляд зацепился за что-то темное около самого тротуара. Ближнего света фар не хватало, чтобы разглядеть получше, но присмотревшись, она пришла к выводу, что это человек. Судя по тормозному следу от шин, именно он был причиной всего инцидента. Пазл сложился. Несколько секунд девушка сражалась с собой: гражданская сознательность вступила в неравную борьбу с неподдельным страхом перед маргинальными жителями Энфилда и нежеланием приобретать новые проблемы. Победа осталась за светлой стороной души Аддингтон, и она, вздохнув, осторожно приблизилась к неизвестному. - Я могу Вам чем-то помочь? – вежливо произнесла она, прикрывая глаза ладонью от света фар, которого было недостаточно, чтобы полностью развеять утренний полумрак, но который вполне успешно мешал ей получше разглядеть незнакомца. Тот оказался мужчиной. Он пытался подняться с грязного асфальта, уцепившись за неработающий фонарь, но то ли одна нога, то ли обе совершенно не хотели его слушаться. Сначала Эстер решила, что это очередной пьянужка, случайно выкатившийся на проезжую часть, и что двум дуракам – водителю форда и ему – сегодня повезло разом. Но тут мужчина заговорил. - Не могли бы Вы поднять мой портфель, пожалуйста, - тихо выговорил он, наконец сумев встать и привалившись к облупившемуся черному столбу фонаря. Аддингтон огляделась и заметила валявшийся неподалеку портфель. Последний гордо возлежал прямо в центре внушительной лужи, образовавшейся перед бордюром. Мужчина это тоже заметил и, ахнув, попытался было шагнуть к нему, но одна нога у него сразу же подкосилась, и он снова едва не упал. - Не двигайтесь, я достану, - предупредила Эстер. Спустя минуту мокрый насквозь портфель был в руках у его благодарного хозяина, которого девушка смогла таки рассмотреть как следует. Высокий, бледный то ли в неясном утреннем свете, то ли сам по себе, лет сорока, он был чисто одет, гладко выбрит и совершенно не походил на типичного маргинала захудалого района Лондона. И речь – это было главным – такая речь не встречается среди жителей окраины Энфилда. Что-то в его облике, не вписывающемся в окружающую обстановку, не давало ей покоя, царапало по краю подсознания. Эстер почувствовала легкий укол стыда за свои первоначальные предположения. - Я отвезу Вас в больницу, какая ближайшая? – поинтересовалась она, решительно закидывая его руку себе на плечо. – Обопритесь на меня, нужно добраться до машины. - Я Вам очень благодарен, но... Ох! – он сделал попытку перенести часть веса на пострадавшую ногу, и она тут же подломилась, заставив их обоих шатнуться в сторону пресловутой лужи. – Простите. Не нужно в больницу. Если Вас не затруднит, довезите меня до школы, это совсем рядом, буквально через поворот. Уже усевшись, Эстер открыла было рот, чтобы спорить, но свет фар проехавшей навстречу машины резко высветил профиль мужчины, в разуме Аддингтон ослепительной вспышкой полыхнуло узнавание, и она сказала совершенно не то, что собиралась. - Саффолкская начальная школа? Я направлялась именно туда, сегодня у нашей компании там мероприятие. Часть благотворительного проекта. Вы работаете в ней? - Да, преподаю... Простите, я не представился, меня зовут Том, - он протянул девушке руку, заметил, что она покрыта грязью и чуть подсохшей кровью, и тут же ее спрятал, смутившись. - Эстер, - кивнула в ответ она, сделав вид, что не заметила неловкого момента. – Рада знакомству. - Взаимно, - тихо произнес он. – Вы, должно быть, Эстер Аддингтон? - Да, - она ответила не сразу, сосредоточенно разворачивая машину. – Полагаю, Вам сообщили, что приедет Лаура, моя сестра, но у нее возникли срочные дела. Колесо попало в какую-то яму, их тряхнуло, и Эстер заметила, как мужчина закусил побелевшую губу. - Вы серьезно пострадали, Вам необходимо показаться врачу, - с легким беспокойством сказала она. - Я обращусь к нашей медсестре, благодарю за заботу, - бледно улыбнулся Том. Хотя Аддингтон сильно сомневалась в том, что школьная медсестра может оказать необходимую помощь в подобной ситуации, она сочла за лучшее промолчать, решив, что лезет не в свое дело. Что-то с этим днем было не так с самого его начала.

***

Школа только начинала просыпаться. В классах понемногу включали свет, гудела кофемашина, первые учителя лениво ползали по коридорам с дымящимися кружками. Том, поблагодарив еще раз девушку, отказался от дальнейшей помощи и похромал, опираясь на стену, куда-то вглубь здания. Эстер же заставила себя оторваться от созерцания его спины и направилась туда, где по словам мужчины, находился главный холл. Саффолкская начальная школа финансировалась государством, и потому ей всегда не хватало денег. Большая часть гранта шла на выплаты успешным ученикам из неблагополучных семей, поскольку это было обязательным условием функционирования, а оставшиеся средства не покрывали затраты. Из предыдущего учебного года школа вышла с дефицитом бюджета в семьдесят тысяч фунтов стерлингов. Компания Лауры и Эстер Аддингтон, Balefires, благополучно захватила уютный уголок сегмента строительного бизнеса, связанного с возведением элитных домов из цельного бруса. Спрос всегда был стабилен, редкое зимнее затишье с лихвой компенсировалось стоимостью летних проектов. За время своего существования кампания полностью обеспечила сестер всеми атрибутами сытой жизни. Идея заняться благотворительностью принадлежала Лауре. Эстер от подобных устремлений была очень далека. Она искренне не понимала, зачем отдавать кому-то честно заработанные деньги, да еще и безвозмездно, не верила, что эти деньги будут потрачены правильно, как и не верила в то, что, даже если таковое случится, это приведет к желаемому результату: в данном случае, потенциальному улучшению качества жизни. Если коротко: Эстер Аддингтон не верила в людей. Совсем. Она согласилась на это только потому, что благотворительный проект, к которому присоединилась их компания, освещала пресса, и это позволяло привлечь новый клиентов. Потому, если бы не срочные дела сестры, младшая Аддингтон по собственной воле в Саффолской начальной школе не появилась бы. Но этим утром она оказалась здесь и очень старалась засунуть свой скепсис поглубже на задворки души, шагая по коридорам и рассматривая здание. Несмотря на очевидную изношенность мебели, директор явно заботился о школе: стены были недавно покрашены, шкафчики расписаны под радугу, на дверях классов висели жизнеутверждающие разноцветные таблички, даже плинтусы были побелены. Нетипичная для английских школ яркость бросалась в глаза, но удивительным образом не раздражала. По все еще по-утреннему негромкому гулу голосов Эстер определила, что движется в правильном направлении, и действительно, повернув в третий раз, она оказалась в просторном холле с огромными окнами и бумажными гирляндами, развешанными по стенам. Пока девушка молча озиралась, начиная думать, что школа не так уж и плоха, ее заметили не сразу, но спустя буквально минуту к ней бросилась пухленькая кудрявая женщина. - Мисс Аддингтон, мы так Вам рады! – она энергично потрясла ее ладонь, расплывшись в улыбке. На круглых щеках немедленно проступили ямочки. – Добро пожаловать в Саффолкскую начальную школу, меня зовут Марисса Уолфорд, я ее директор. Balefires покрыли все расходы на премии для учеников в течении года. На месте миссис Уолфорд Эстер тоже была бы счастлива. Однако, при взгляде на искреннюю радость директора, внутренний цинизм Аддингтон слегка сдал позиции - Марисса явно любила свою работу. Персонал столовой расставлял на длинных столах, которыми служили составленные вместе парты, разнообразные сладости: праздник, на котором должно было присутствовать руководство спонсорской кампании, заключался во всеобщем пиру и представлении кукольного театра. До последнего отнекивающаяся Эстер полагала, что это будет смертная тоска, но теперь наблюдение за десятками винтиков, крутящимися в школьной системе, приносило ей определенное удовлетворение. Ее хотели усадить во главе стола, но Аддингтон живо представила себе, как хорошо ее будет видно со всех концов зала в этом случае, и уселась сбоку, через ближайший к директору угол, оставив за последней главенство позиций. Спустя полчаса стали подтягиваться классы. Учителя приводили их один за другим, чтобы избежать толкучки, и рассаживали по заранее оговоренным местам, по внешнему периметру столов, чтобы никто не сидел спиной друг к другу. Эстер порадовалась своему расположению дважды: когда оправдалось предположение о незаметности ее персоны на выбранном месте для большинства и когда за противоположным столом прямо напротив нее оказался Том. Получив возможность рассмотреть нового старого знакомого при ярком свете, Аддингтон буквально впилась взглядом в его лицо. Восхищавшись в юности его актерским талантом, во взрослом возрасте она не вспоминала о нем уже много лет, и теперь с некоторым трудом, но воскрешала в памяти его прежний образ. Даже если убрать из уравнения совершенно немыслимую переменную под названием «работа в школе», нынешний Том Хиддлстон от того образа разительно отличался. Он постарел и осунулся. Морщины на лбу стали резче, под глазами залегли темные тени. Яркие цвета его облика вроде бы остались на месте - отливающие рыжиной волосы, серые глаза-хамелеоны - но при этом потускнели, будто припорошенные пеплом. Одежда была аккуратно выглажена, но имела потертый вид, а то, как он ел, несмотря на сохранившееся чувство достоинства, выдавало человека, который знает, что такое голод. Что-то еще неуловимо, но в корне меняло внешность, и Эстер долго-долго вглядывалась, прежде, чем поняла: взгляд. У Тома Хиддлстона из ее воспоминаний взгляд искрился, горел тем, что называют страстью к жизни, у Тома, сидящего напротив нее, взгляд был потухшим, словно костер поутру. Мужчина, внимательно слушавший что-то рассказывавшего ему ребенка, будто почувствовав пристальное внимание, перевел глаза на Аддингтон, и та поспешно сделала вид, что изучает содержимое тарелок, очень надеясь, что тональный крем скрыл то, как она покраснела. Потом начались благодарственные и вдохновляющие речи, и Эстер совсем заскучала, задумавшись о своем, а когда очнулась от грома аплодисментов, судя по всему, предназначавшихся ей, обнаружила, что напротив нее вместо Тома сидит молодая белокурая женщина. - Простите, - обратилась Аддингтон к директору, не успев остановить саму себя и наклонившись к Мариссе через стол. – Здесь был другой учитель. Уолфорд резко посуровела, но попыталась удержать маску натянутого дружелюбия. - Да, Том. Он сказал, что плохо себя чувствует, и ушел домой. - Давно? – Эстер удостоилась еще одного неприязненного взгляда. От чего-то посерьезнее ее явно спасал статус главного спонсора года. - Буквально только что. Девушка поднялась с места, из последних сил стараясь двигаться неторопливо и пробормотав что-то про то, что ей нужно в туалет. Быстро шагая к выходу из зала, она чувствовала, как взгляд Мариссы Уолфорд прожигает ей спину, но все почему-то казалось неважным. Она всем нутром ощущала, как ее переполняет чувство, что она не успевает, и не понимала, почему. Эстер нагнала Тома в конце коридора, ближе к выходу. Он все также хромал, опираясь на стену, и когда они снова оказались лицом к лицу, она заметила, что Хиддлстон белый как снег, бледнее даже, чем в свете фар в их первую встречу сегодня утром. - Том, подождите. - Что Вам нужно? – это могло бы прозвучать грубо, если бы не хриплый, обессиленный голос. - Вам необходимо в больницу, - чувство в глубине груди Аддингтон трансформировалось во что-то новое, незнакомое, но такое же сильное. - Вы на меня смотрели. Вы знаете, кто я, - он едва стоял, прислонившись к белой шершавой поверхности и практически сливаясь с ней цветом лица. – Что Вам нужно? - Ничего... Боже, Том! – она подхватила его под локоть, когда он вдруг начал сползать по стене. – Том! Он осел на пол, опираясь спиной на всю ту же стену и бессильно откинув назад голову, и вдруг вцепился ей в запястье, глядя прямо в лицо. - Только не сообщайте прессе, - в прерывистом шепоте была жуткая смесь мольбы и отчаяния. – Пожалуйста... – и глаза у него закатились. Хватка на руке девушки ослабла, и голова Тома бесчувственно свесилась ему на грудь. И только удерживая одной рукой его так, чтобы не дать полностью распластаться на полу, а другой спешно набирая телефон скорой, Эстер Аддингтон поняла, что это за странное, новое, непривычное чувство захлестнуло ее с головой. Она не имела ни малейшего представления о том, что случилось с Томом Хиддлстоном, и, по сути, не знала его самого. Но ей было невыносимо, до болезненных спазмов в груди его жаль.