Кейран Бантуец

Бледно-красные лучи закатного солнца пронзали собою окрашенную в желтый прочную ткань из залика, что урывала от лишних глаз палатку королевской особы. Свет изнутри изгибался, заливая теплым оранжевым светом весьма просторное помещение, делящееся на несколько своеобразных комнат. Слева от украшенных белой костью неизвестного существа миниатюрного столика, за бархатной толстой ширмой в широком металлическом тазу для умывания плескалась и буянила юная Элинда, наследница графства Эйст и предполагаемая суженная для столь же юного графа от соседней территории, принадлежащей вот уже три десятка лет несгибаемой и вечно красивой графине Марии-ла-Крух. Сама мысль о том, что ее, молодую и полную амбиций “Золотую принцессу”, насильно выдадут против всякого желания, ради какого-то там неясного ей “Консенсуса” вынуждала маленькие тонкие ручки со всей силы биться о теплую воду, расплескивая брызги во все возможные стороны. — Не безобразничай, дорогая моя. Или снова хочешь изучить на личном опыте взаимодействие воды и молнии? Скорчив недовольную рожицу и откинув белые влажные кудряшки за правое плечо, Элинда обернулась к своей воспитательнице, или как она считала, надзирательнице. Больше года назад, когда молодой графине стукнуло десять лет, ей, как и положено, представили воспитателя, что был бы способен преподнести уроки этикета, знания языков, истории и прочих необходимых в высшем обществе умений, и навыков. Но одного лишь сезона хватило, чтобы более десятка лучших умов и прочих благородных особ отказались от такого безнадежного дела, как обучение юной леди всему необходимому. Ее не то что обучить, даже привести на занятие - та еще проблема, ибо светловолосая дьяволица так и намеревалась бесноваться по двору, не давая себя поймать. До тех самых пор, пока однажды на пороге ее личных покоев, с громким хлопком распахнув двери, не вошла грациозная, словно изваяние искусного скульптора, темноволосая, высокая бледнолицая фигура, парализовав оцепеневшую от внутренней и внешней силы бедную девочку. — Здравствуй дорогая моя, - прозвучало словно гром среди ясного неба, - Меня зовут КзоиАндермас. Я - твоя новая воспитательница. Мне кажется, мы с тобой поладим. Кривая усмешка, казавшаяся по первой устрашающей и зловещей, со временем становилась все теплее и ближе. И даже сохранившийся антагонизм, что неизбежно возникал между необузданных дитя и дисциплинированным воспитателем, напоминал скорее строгую материнскую заботу, нежели кошки-мышки на всей территории старого семейного поместья. Конечно, были и догонялки, и прятки, но ровно до тех пор, пока Кзои не уставал от этой беготни и не применяла поисковое заклинание, которое попутно парализовало неокрепшее тело юной графини. — Не безобразничаю я! - брузгливо отметила девочка, - Просто неправильно это все. Я, между прочим, личность, и у меня должен быть выбор - что мне делать и как быть! Это просто неправильно... — В этом мире много неправильных вещей, девочка моя, - спокойно произнесла магичка, - Таков уж он, этот мир. Но если тебе от этого полегчает, твое выданье за графа от Кхур, юного Шеймуса, поможет стабилизировать накалившиеся отношения между коронами и предотвратить кровавый конфликт. Ты же не хочешь, чтобы люди начали умирать из-за твоего эгоизма? — Но я не разменная монета!, - выпалила Элинда Оглушительный смех со стороны Кзои могли заглушить лишь еще более шумные всплески воды. Девочка обернулась, окинув взглядом свою наставницу: прямые черные волосы спускались до мертвенно-бледных плеч, закрывая собой левую половину лица; глаза чаровницы горели зеленым светом, который, можно было подумать, менял градацию от салатового до бирюзового; на бледном лице играла все та же кривая усмешка, обнажая узкие скулы. — Это не смешно! - оскалилась Элинда, - Совсем-совсем не смешно... — Не расстраивайся, девочка, - Кзои взяла ее локоны, перебирая и выпрямляя своими горячими ладонями, - Ты рождена для великих вещей и установление мира с твоими соседями - это великое дело. Одного из достойнейших. — Вы, правда, видите мое будущее, госпожа? — Я то? - рассмеялась магичка, - Творец одарил меня множеством способностей, но смотреть на полотно его планов я не могу. Никто не может. Все им предопределено, ему всем обязаны, к нему и отойдем. У его воли на всех есть план. За пределами королевского шатра послышались шаги - тяжелые, шумные. Шевалье уткнулся лицом в занавес из поярка, не решаясь отворить его до особого распоряжения. — Госпожа чаровница, - прозвучало из-за ширмы громким басом, - Просим вас к ставке милсдаря Косуха. Срочно. — Мой дорогой рыцарь, - тяжело вздохнув, произнесла магичка, - Я сейчас же присоединюсь к собранию, ни мгновением позже. — Да здравствует родина! - прокричал шевалье, прямо перед тем, как развернуться и строевым шагом удалиться, оставляя за собой шлейф из хрустящих опавших листьев. — Вот так, дорогая моя. Творец и меня зовет исполнять свой план. Как я и сказала, у каждого в этом мире свое призвание. Элинда поднялась из все еще теплой, не смотря на часовое купание, воды, и обернула подрумяненное тело в шелковое полотенце. — Если пойдут воевать, ты тоже пойдешь? — Ха, еще чего, - внезапно воскликнула Кзои, - Я не живое оружие и не собачка на поводке, что кусает по команде сильных мира всего. Я выйду на передовую лишь по указу Первого Магистра, не иначе. Но человеку его ума должно быть видно, что конфликт этот ничтожен, и не нуждается в интервенции магического сообщества. Ведь я сама- маг, сила и вечность, жизнь и смерть. Коллегия просто не допустит, чтобы обученный магик творил колдовство на поле боя. Каждый из нас стоит целого батальона, обрушивая на врагов грев Творца через молнии с небес, обращая в панику обжигающими языками пламени или замораживая кровь в жилах. — Звучит...сильно, - надевая на себя платье из черненой парчи произнесла графиня, - А как это получается, быть магом? Горячо ли тебе, когда разогреваешь ладошки, чтобы выпрямить мне волосы? Не больно ли тебе, когда пропускаешь молнии через свое тело? Словно проигнорировав вопросы, Кзои обернулась к столику, на котором лежали ее любимые украшения. Не смотря на внушительный внешний вид и практическую пользу, а именно сохранение магической энергии для дальнейшего использования, она не любила их носить, ведь громоздкие рубины и солнечные камни приковывали внимание не только знатных особ, делая кандидатуру юной магессы более притягательной для привлечения ко двору, но также сильно истощали при ношении и привлекали ненужное внимание. И хотя при ее нынешнем положении скрываться не приходилось, целый год, проведенный среди простого люда, привил привычку скрывать свой дар. — Ну, достаточно на сегодня разговоров, дорогая моя. Поры бы и честь знать.

***

— Если кто-нибудь спросит, что я думаю по поводу всего этого сватовства, то я бы всенепременно ответил - фикция, товарищи, фикция! — Посему, друг мой Моферат, вас и не спрашивают. Обстановка в ставке командования была накалена до предела. Еще до временного перемирия внутри военной верхушки графства Эйст царило взаимное недоверие, а среди наиболее популярных методов общения начальников друг-с-другом - ножи в спину. Все это результат недальновидного правления нынешнего графа, сына Эрика - Артура-зе-Эйст. Планируя быстро закрепить свое правление, тот назначил своими советниками и командующими близких друзей и родственников, что обеспечило ему все голоса на Собрании Верховенств. Однако сейчас его высочество был вынужден пожинать плоды своей недальновидности и малодушия, не будучи способным собрать воедино мнения, коих было слишком много. — И где вообще граф, когда он так нужен? — Его высочество Артур сейчас в отъезде, как вы наверняка знаете. Он вынужден договариваться о поставках провизии с вольными фермерами. — Э-эх, много чести общаться с этими свинопасами? — Свинопасы эти, дорогой мой Моферат, обеспечивают хлебом больше половины голодных ртов на всех Островах. Тяжелые парчовые занавески распахнулись с неистовой силой, рассеяв полумрак тесной палатки алым закатным светом. Внезапный порыв ветра, ворвавшись, разметал по длинному деревяному столу ставки командования документу разной степени важности, опрокинул бокалы с игристыми напитками, и едва не сбил с ног пожилого писаря. За стеной ослепляющего красного света показалась тонкая полупрозрачная фигура темноволосой бледнолицей женщины, одетой в золото с чернильными лентами, обтягивающими талию и грудь. — Как всегда, эффектное появление, леди Кзои, - протерев глаза от внезапной вспышки, произнес один из шевалье. —Эффектная показуха, вот что я вам скажу. Явись вы, мадмуазель магичка, на пару дней раньше, может и не пришлось бы хоронить шестерых ребят, терять повозку с припасами и растрачивать тактическое преимущество! Кзои уверенным шагом описала полукруг, зайдя за широкий тяжелый стол, на котором располагались карты местности, рисующие картину крупного лагеря, подле которого раскинулись зеленые моря из высокой луговой травы, простирающиеся до самой северной границы с графством Эльдас, знаменитым своим земледелием и садоводством. Бескрайние поля, засеянные самыми разнообразными зерновыми культурами, кормили не одно поколение местных князьков и их крестьян, что приписывались к знатным домам по праву рождения. Южнее лагеря располагался большой необъятный и чужой лес Кастилион, в честь маркиза Кастилиона, который много лет назад отобрал эти земли у местных племен, обеспечив “Первую Экспедицию” древесиной самых разных сортов. Карта леса рисовала картину лишь до известной разведке из Эйств границы - широкой и опасной реки Паружки, чье должно было быть готово к форсированию со дня-на-день. Чародейка склонилась над картами и фигурами солдат, орудий и укреплений, изображавших теоретический план продвижения и осады крепости Ла-Кхур. — Зафериэйт, - произнесла она, и из ее рук, подобных огниву, разлетелись маленькие синие светлячки, что быстро притянули себя к ближайшим источникам света - высоким неярким свечам, многократно усилив их горение, - Вот так, господа шевалье и лорды, нечего разглядывать всю эту расчудесную писанину в потемках. Того и гляди, зрение сядет еще до того, как милейшая принцесса соединит себя крепкими узами священного союза с юным графом от Кхур. Считая магичку, в палатке было шестеро: трое шевалье-командоров, младших братьев Артура, что по воле рождения оказались связанны с военным делом; старый маркграф Шарель, дядя правящего графа, известный своим суровым нравом и весь традиционными взглядами на жизнь; капитан Аманет, молодой и перспективный командующий передовой группой рыцарей, что не раз доказывал свою честь и доблесть в многочисленных военных кампаниях. Все шестеро, как один, насторожились, увидев, как чуждые привычному миру огоньки, медленно подплыв к источникам света, слились с ними воедино, заставив алое свечение вспыхнуть ярким синим огнем. — Во имя творца, прошу вас! - воскликнул один из шевалье, - Вы в своем уме, дамочка? Решили нас тут всех заживо сжечь? — Спокойно, мой блондинистый пирожок, умоляю вас. Этот огонь - суть есть холодное пламя. Оно не опасно ни для вас, ни для окружения. — Да как же так? - воскликнул Шарель, вскочив со своего кресла, - Как вы можете промышлять гнусным колдовством с именем Творца на устах? И где, спрашивается, ваш ошейник? Возможно, из-под пышных усов маркграфа и далее бы сыпались проклятия и оскорбления, однако его остановил холодный и потусторонний взгляд ядовито зеленых глаз. Нет, то не была магия. Лишь навык, что пришел с возрастом и опытом. Умение ставить на место всяких зазнавшихся особ. На представителей знати работало особо эффективно. — Мой дорогой Моферат, - холодно произнесла магичка, - Как некультурно и сколь негоже сыну Малика из Кронстейна, знаменитому дипломату и переговорщику опускаться до столь невежественных замечаний. Да, как вы верно подметили, ошейника у меня нет. И уж кому как не вам знать, что я не только давно закончила обучение, но и состою в Коллегии Магистром, а посему имею полное право творить чары любой силы, когда того пожелаю. — Значиться, поджарить нас лучами аз глаз вы тоже горазды? - зашипел Шарель — Спрашиваете, могу ли я убить вас прямо там, где вы все стоите? – Кзои рассмеялась, - Могу. Но к счастью для вас, моя кровь чиста и я способна мыслить трезво. К тому же, я и сама знатная особа, а потому сперва в разговоре предпочитаю этикет и дипломатию, а уже потом – пламя разрушения и молнии с рук. — Ты, мерзкая ведьма, - прошипел Маркграф, - Ты потеряла все свои титулы как только в тебе вскрылась эта скверна, что вы зовете магией. Да будь у меня полномочия, да я... — Довольно браниться - внезапно вставил молодой командующий, - Напоминаю, мы все здесь для разрешения вопроса о продвижении войска до получения распоряжений от его высочества. Прошу простить его, госпожа магесса, мои искренние извинения. Капитан Аманет смиренно склонился, ожидая разрешения поднять свою голову. Магичка обернулась к молодому капитану. Из-за длинных светлых волос показались едва различимые желтоватые глаза, сквозь которые легко проглядывались как опыт, полученный в боях, так и молодецкая удаль. Кзои, легким покачиванием головы позволила молодому человека выпрямиться в полный рост, обнажив крепкое тело и поистине аристократическую осанку. — Оу, ну надо же, - с удивлением произнесла Кзои, - Какие манеры! Находишь там, где не ожидаешь. Такому в пехтуре не обучают, мой вежливый друг, стало быть, ненужный сын? Изгнанный принц? — Прошу прощения, госпожа, но я уверен, что у нас еще будет время пообщаться на эту тему. Сразу после того, как молодая принцесса войдет в союз с сыном Марии-де-ла-Кхур. — Или сразу после того, как мы посадим голову мальчишки и его свиты на пики, - сурово добавил маркграф. — Довольно! - отрезал Аманет, - Мы, вне всяких сомнений, учтем ваше позицию, как только получим указания от его высочества. И я не должен напоминать вам о том, что госпожа Кзои здесь по приглашению из Астры от Первого Магистра. Она - наша гостья, равно как и миротворец. Проше впредь не допускать грубого к ней отношения. — Хорошо, - буркнул Шарель, - До тех пор, пока она полезна нашему делу. Но долго мы ждать не можем. Если приказ не поступит в течении нескольких дней, мы будет вынуждены либо уводить войска, либо брать эту чертову глыбу штурмом. Паружка уже почти готова к форсированию, а мои ребята нашли прекрасное место для перехода. Нужен лишь приказ! — Это будет решать ваш граф, а пока не поступят указания, я прослежу, чтобы мир и порядок на границе сохранялся незыблемо. — Своей гнусной магией! - фыркнул маркграф — И лучами из глаз, - шутливо добавила магесса.