Пропавшие в Европе

      Небольшая очередь наконец разошлась и Элли уже стояла прямо перед продавцом. Сделав собственный заказ, Роуз подкинула мужчине золотую монету. Тот её в воздухе поймал и, ближе рассмотрев плату в собственной руке, сильно удивился. Настоящее золото, с подделкой не спутаешь. Однако мужчина без лишних расспросов принялся за собственное дело, но иногда подозрительно косился на девушку. — Благодарю, — Элли улыбнулась, принимая два бумажных пакета.       Запах горячей еды нещадно дразнил нос, но в то же время Роуз понимала, что без воды она едва ли сможет проглотить хотя бы кусочек, поэтому, приближаясь к месту встречи, она искала глазами Генри.       А Генри в это время точно знал, что нужно делать в такой ситуации, но чувство неопределенного исхода пугало больше, чем купленные мексиканские напитки, которые тот держал в обеих руках. Чуть успокоившись, морально выдохнув и смело прочистив горло так, что это было еле слышно, Стикмин медленно подошел к ничего не подозревающей Роуз... со спины. Каким-то чудом он находился в тени раньше неё.       Элли в жутком нетерпении кое-как старалась держать себя в руках и не сорваться на еду преждевременно. Она хотела во что бы то ни стало дождаться Генри, но в какой-то момент решила проверить пакеты в руках на целостность заказа... на всякий случай. Роуз развернула один, заглянув внутрь, — часть точно была на месте. — Бу, — мягко произнес парень.       Из-за внезапного звука за своей спиной её сердце ёкнуло. Девушка машинально зарядила локтем в живот Генри, едва успев полностью осознать ситуацию. После «определённого» момента Элли совсем не нравилось, когда кто-нибудь так внезапно появлялся за её спиной. — Боже, Генри, извини!... — М, порядок!.. — Стикмин старался не корчиться от боли, но внутренности парня будто смешались воедино, беспорядочно превращаясь в кашу. Но самой важной целью для Генри было удержать стаканчики на весу, пока тот, скрючившись, нервно улыбался девушке. — Хороший удар... м-м... на самом деле. Пригодится на будущее! — громкость произносимых предложений непроизвольно усиливалась. Только через несколько секунд Генри сумел принять нормальное — конечно, если можно было назвать таковым — положение тела. — Знай, если бы я... я упал, то падение пришлось бы на запасной питьевой вариант, — тот показал бутылку с обыкновенной водой в заднем кармане.       Ощущение вины Элли начало усиливаться при виде боли на лице Стикмина, как бы тот ни старался сделать вид, что всё в порядке. Роуз хотела протянуть к Генри свободную руку, но после осеклась, понимая, что сейчас ничем помочь не сможет… Снова. — Извини ещё раз, — виновато понурила она головой. — Я взяла буррито вместе с парой кесадилий на каждого, — в доказательство своим словам девушка протянула один из бумажных пакетов парню, но, заметив, что у того все руки заняты, сперва взяла у него один из стаканов.       Элли приметила в тени неплохое место, где можно было присесть, а именно бетонный выступ в ближайшей стене. Может, пыльновато и не совсем чисто, но всё же лучше, чем ничего, поэтому Роуз и направилась туда. Место хватало с головой и на Генри.       Заманчивая мысль испачкать одежду окончательно подавила желание о здравомыслии преступника, аккурат направившегося за ней. «Боль пройдет — злость останется», но не в случае с этой девушкой. Данный прием прекрасно дал понять Генри, что с Элли лучше так больше не шутить. В голове нейронные связи так и преобразовывали картинку логики, что стоит держать красноволосую преступницу в качестве друга, чем заклятого и опасного врага.       Генри присоединился к ней на выступе и привлек внимание легким кашлем, показывая белый стаканчик. — Продавец не шибко владел английским, но, как я понял, это рисовое молоко, приправленное корицей, — Стикмин достал и воду, намекая на запасной вариант в случае каких-либо проколов с пищеварительной системой. — Мне было крайне несладко сдерживать непринужденность, когда тот мексиканец рассматривал нашу особенную плату.       Элли наконец удосужилась взглянуть на необычное содержание стаканов после слов Генри. — Как им не подозрительно таращится, когда плата идёт чистым золотом? — усмехнулась она, осмелившись пригубить купленный парнем напиток.       Роуз даже на несколько секунд отстранила стакан от лица, чтобы проанализировать уже отпитое во рту. На удивление оказалось по-необычному приятно на вкус. Почти как молочный коктейль, только из риса да и с другим привкусом. Девушка не поскупилась на ещё пару глотков, прежде чем взяться за бумажный пакет. Из него она выудила другой бумажный продолговатый свёрток с потемневшими снизу краями от пропитавшегося жира буррито. Частично развернув уже его, Элли поднесла его к своим губам. — Что же, приятного нам аппетита, — произнесла она, прежде чем жадно впиться зубами в свернутую лепёшку с мясной начинкой. — Приятного, Элли, — парень наконец приступил тоже к долгожданной трапезе.       Удивительно, как он на самом деле медленно разворачивал свёрток с кесадильей и крайне аккуратно и бережно надкусил тесто зубами. Наверное, Генри оправдывал свою культурность проблемами с нижней челюстью, хотя... нет. Нет, это... Нет, это «да», но это «да» в его голове заменялось другими причинами (были другие причины такой медлительности, если вкратце). Воришка, сохранивший задатки истинного джентльмена, просто-напросто не хотел выглядеть мерзко перед леди — да, даже перед той леди, имя которой Элли Роуз, — ведь парня всегда невыносили люди, в прямом смысле этого слова «жрущие», как натуральные свиньи, заставляя всё это лицезреть остальных девушек.       Сейчас Стикмин очень бережно отпивал сладкое содержимое стакана, чередуя маленькими порциями ароматной лепёшки с мясом. Что точно не заметил он, так это то, как стал рассматривать со стороны алые глаза спутницы, переливающиеся в свете янтарных небес Мексики, несмотря на расположение в тени. Мог ли Генри осознавать, что его невинный взгляд легко можно было спалить всеми сотрудниками полиции мира? Кажется, он слишком увлекся.       Элли практически полностью была поглощена поеданием желанной пищи, что в её глазах всё ещё читался безмерный голод. Однако вскоре она успокоилась и стала более размеренно откусывать новые куски, чтобы ненароком не подавиться. В какой-то момент Роуз будто почувствовала взгляд Генри на себе и сама подняла глаза на него. — У меня что-то на лице? — девушка облизала губы и только тогда почувствовала кляксу соуса у себя на щеке.       Она потянулась за салфетками в свой пакет, чтобы быстро стереть пятно на своем лице. Элли конечно же была смущена, ведь ей, возможно, стоило вести себя более сдержанно, чтобы не пачкаться, но ей иногда сложно себя контролировать. Роуз совсем не могла назвать себя истинной леди, ведь это совершенно не про неё, однако не часто она стыдилась из-за этого перед другими.       Генри словно и не слышал её вопроса, всё также продолжая глазеть на эти ресницы. Теперь шатен задавался своим личным вопросом: «Кто она такая, эта самая Элли Роуз?». Эта девушка действительно стала идеальным дополнением к сосуществованию Генри, равноценному преступной деятельности. Ему посчастливилось сбежать из воняющих сыростью Стен именно благодаря ей и никому более. Она — не только ключ к желанной свободе, но и первый человек в жизни, от которого Генри не пришлось убегать, чтобы выжить. Только осознав, куда его собственное зрение направляло свои полушарии, Стикмин поспешно отвел взгляд, буркнув что-то заглушенное. — Эм, я... прости, прости м-меня... Я-я не по этому поводу, да. Да, не по этому... Забавная правда. — Хотел или нет, но тогда бы я это заметила позже, и кто знает, сколько я позорилась бы уже перед другими, — Элли выразила Стикмину своеобразное «спасибо», но всё ещё неловко прятала собственные глаза.       Она сейчас старалась как можно скорее прикончить этот обед, чтобы была возможность освободить руки, но не надолго прервалась, чтобы допить молочный напиток. Вскоре пустая грязная бумажная обёртка была скомкана и отправлена броском в ближайшую урну. Примерно с двух метров точно в цель. Радоваться своей меткости Роуз не стала, а снова недолго провозилась с одной салфеткой, чтобы вытереть уже пальцы, после чего она также отправилась в мусорку, но вместе с бумажным стаканом.       Девушка подняла взор на небо и глубоко вздохнула, чувствуя, что наконец-то насытилась. Оставшаяся кесадилья скорее всего будует ужином, хоть и успеет остыть к тому моменту. Сейчас Элли начала думать о крыше над головой сильнее обычного. Не спать же им на улице? — Нам стоит передохнуть до следующего дня где-нибудь, прежде чем выдвигаться дальше. Только как здесь хоть где-нибудь найти гостиницу или мотель?.. — на последнем слове Роуз в задумчивом жесте поднесла руку к подбородку, будто размышляя вслух.       В думе её размышлений Стикмин успел странным образом насытиться, хотя от целой и аппетитной кесадильи оставалась ещё четверть теста с начинкой. Незаметно для напарницы Генри запихнул в рот этот жалкий кусок, запивая остатками молока. В отличие от Элли, он предпочел добрести до урны и там выкинуть ненужную бумагу, предварительно протерев губы салфетками. Развернувшись к ней, Генри повторил за ее действиями, уже смотрев на всё ещё ясное небо. Черт, сколько сейчас уже времени? — Знаешь, — держа в ладони нетронутый завернутый сверток с буритто, парень положил его в пакет рядом с Элли. — нас даже в мотель бы не впустили. Удостоверения личности, как никак, не просто так созданы. — Ну, думаю, в этом городишке не так сильно всё зависит от документов, — усмехнулась она, поднявшись с насиженного жёсткого места и отряхнув ладонью пятую точку от песчаной пыли. — Всё же в Мексике люди более приветливые, чем, например, в Канаде. — Можем, конечно, побродить по этому неизвестному городу до самых сумерек, как двое ковбоев из Америки, таким образом самостоятельно найти место ночлега или же попробовать спросить местных о местоположении прямо сейчас, но тогда вся романтика впустую, — слова парня не имели скрытого смысла, но этакая прозрачность по-своему отражалась натурой Генри. — Романтика? — Элли с улыбкой на губах изогнула бровь, смотря на Генри будто с легким непониманием. — Что уж что, но, чувствуя себя, как пропотевшая собака после и без того напряженного дня, на свидание я уж точно не пойду.       Она мягко рассмеялась над собственной не самой удачной шуткой. — Или ты действительно хочешь прогуляться? — поинтересовалась Роуз, приняв уже более серьёзный вид, но игривая улыбка всё не уходила с её лица. — Если так, то я не сильно против.       Девушка взяла в руку пакет с оставшейся едой, чтобы не забыть потом.       Стикмин закатил глаза в застенчивой полуулыбке. — Мне всегда хотелось прогуляться по окрестностям иностранных городов... не скрываясь от полиции, — Генри потупил взгляд. — Если же ты не против... это... было бы чудесно, — обрадовался тот. Ему ну очень хотелось погулять перед другими делами и Элли была бы прекрасным компаньоном в этом деле. Он сейчас еле держался, как маленький ребенок, чтобы не взорваться от счастья.       Элли самой не каждый раз удавалось выбраться в другую страну, поэтому так благосклонно приняла эту идею. Понаблюдать за жизнью другого народа было неплохим отвлечением от неприятных воспоминаний, хоть в таком городке едва ли были какие-то иные достопримечательности. Роуз даже чувствовала, как Генри был счастлив, пускай и не показывал этого кроме как весёлой улыбкой на лице и заметным блеском в голубых глазах, но даже так её настроение поднималось тоже.       В какой-то момент девушка решила вспомнить, что самые свежие плохие воспоминания были лишь из пребывания в стенах холодной тюрьмы, а всё, что связано с Генри, почти никак нельзя было назвать неприятным. Она неспешно двинулась вслед за Генри вдоль по ближайшей широкой улице, желая насладиться этой прогулкой тоже.       Теперь они вышли на свет и парень автоматически прикрыл лицо руками, скрываясь от ярких солнечных лучей. Уверенный в аналогичных действиях со стороны Элли, Генри стал дышать этим воздухом, полным запахами уличных угощений и свежестью песчаного асфальта. Точно, эта прогулка обещала быть долгой, но под руку с преданной подругой — да, Генри сполна стал считать её самым близким человеком на Земле, не считая матери — судьба обещала весёлый вечер... может быть, впервые за десять лет для парня.