***
Министерство Магии назначило на должность и.о. директора Минерву Макгонагалл. Но Фоукс её не признал. Она помаялась некоторое время, слоняясь по директорскому кабинету, но, плюнув на огненный символ Света и Добра, взялась за дело. Первое, что она предприняла, это было попытка открыть ящички письменного стола Альбуса Дамблдора, чтобы ознакомиться с их содержанием. В верхнем ящике она нашла — и поспешила всех поставить об этом в известность — заверенное гринготтской печатью Завещание Альбуса П.В.Б. Дамблдора. На оглашении последней воли поцелованного дементором Альбуса должны были присутствовать, кроме прибывшего из Гринготтса финансового советника-гоблина, и трое бенефициаров — его родной брат, трактирщик из «Кабаньей головы» в Хогсмиде, Аберфорт Дамблдор и… Гарри Поттер с Роном Уизли. Гоблин зыркал злющими хитрющими глазками и скалился предвкушающе самому министру магии, мистеру Корнелиусу Фаджу, захотевшему тоже присутствовать на чтении завещания. Он пожелал лично проконтролировать изъятие из сейфа провинившегося бывшего директора кругленькой суммы золотом, чтобы родителям погибших учеников выплатить полагающуюся виру. И тут все поняли, отчего так зубасто лыбился гоблин. Сейф А.П.В.Б. Дамблдора был почти что пуст. В нём валялась лишь горстка сиклей, два галеона и несколько кнатов. И письмо к его брату Аберфорту. Письмо передали беспрекословно, но отсутствие денежных средств значительно усложняло положение Министерства, так как, закономерно, виру кто-то же должен выплатить, не так ли? Брат бывшего директора от всех обязанностей зарвавшегося в своих играх Альбуса отмахнулся. Взял письмо и из учительской, где проводилось чтение Завещания, ретировался. Гарри Поттеру его наследство передали в руки. Это был золотой снитч в коробочке, на дне которой лежала коротенькая, исписанная знакомым ему мелким почерком мёртвого бывшего директора записочка: «Гарри Джеймсу Поттеру, — начиналась она, и внутри у Гарри всё сжалось от недоумения, — я оставляю пойманный им в первом его хогвартском матче по квиддичу снитч, как напоминание о наградах, которые достаются упорством и мастерством».* Рональду Уизли директор завещал свой делюминатор: «Рональду Билиусу Уизли я оставляю мой делюминатор в надежде, что, пользуясь им, он будет вспоминать обо мне».* Рыжий гриффиндорец, который ожидал в наследство какую-нибудь немаленькую по его меркам сумму золотых, а ему дали только бесполезный артефакт, годный лишь на то, чтобы включать и выключать свет, фыркнул и бросил его в угол помещения. Плюнув туда напоследок, он, покрывшись красными пятнами от злости, выскочил из учительской, не дождавшись зачитывания воли Дамблдора до конца. Делюминатор подобрал Гарри, когда коротенький текст был зачитан и все разочарованные свидетели удалились один за другим.***
Вечером, присев по обе стороны парты в заброшенном классе на шестом этаже, Гарри выложил на столешницу перед Колином Криви унаследованные от бывшего директора предметы — золотой снитч и делюминатор. — Тебе эти вещи знакомы … Колин? — замялся Гарри, называя мелкого второкурсника этим именем. Что было понятно потому, что недавно в тело поцелованного контрабандой привезённым в Хогвартс дементором белобрысого магглорождённого папарацци вселилась частица души Геллерта Гриндевальда. Из шрама на лбу брюнета. — И объясни мне, пожалуйста, как так получилось, что ты смог переместиться и оживить Колина, если до сих пор жив-живёхонек обитаешь в Нурменгарде? — О, Нурменгард! Я сделал так, что замок-тюрьма год за годом вытягивает магию и жизненные силы из запертого туда волшебника. В нынешнее время, тело и мощь старика Гелла, должно быть, совсем выдохлись. Так, что для меня не было никакой проблемой вытянуть оттуда всю оставшуюся часть общей с ним души. Помер я там, Гарри, помер. И возродился здесь! — воскликнул мальчик, стукнув кулаком себе по грудной клетке. — Благодаря тебе. Потом он взял в руки золотой снитч и поднял его вверх. Тот расправил крылышки и начал трепетать ими, пытаясь вылететь. — Вспомни, как ты поймал свой первый снитч, — задумчиво протянул Колин. — Ну-у-у, … ртом, так сказать, — смутился темноволосый парень. — Попробуй дотронуться губами… И Гарри так и сделал — прикоснулся к своему подарку губами. Появилась, зазмеившись по экватору золотого шарика, непонятная надпись: «Я открываюсь под конец»… — Альбус и его загадки, узнаю́ мерзавца. И из гроба он продолжает играться со своими игроками. Я не советую тебе следовать этим указаниям. Зная его, там будет ментальная закладка вместе с наложенными Чарами иллюзии. Следуя им, ты спокойно, как заговорённый, отправишься выполнять определённые действия, которые могут быть со смертельным для тебя исходом. Гарри, дослушав рассуждения Ге… хм, нет уж, Колина, согласился с ним и вернул снитч обратно в коробку. Бросив её в воздух, он выкрикнул: — Экспульсо! Коробка с золотым шариком пулей отлетела назад и ударилась в стену, сделав в ней глубокую вмятину большого размера. Части штукатурки разлетелись во все стороны и парням пришлось защититься заклинанием Протего. Части самого́ золотого шарика разлетелись во все стороны, освобождая встроенную в него иллюзию. И оттуда стали просачиваться призрачные сущности — Джеймса и Лили Поттер, Сириуса Блэка, Ремуса Люпина, самого Альбуса Дамблдора… Они не были ни призраками, ни живыми людьми из плоти и крови, он ясно видел это. Больше всего они напоминали Тома Риддла, вышедшего из дневника, воспоминание, принявшее вещественный облик. Менее осязаемые, чем живые люди, но намного больше, чем просто призраки. И на каждом лице была та самая любящая улыбка. Джеймс был точно такого же самого роста, как Гарри. Он носил одежду, в которой он умер, и его волосы были в беспорядке и взъерошены, его очки были немного перекошены, как у мистера Уизли. Сириус был высок и привлекателен, намного моложе, чем Гарри знал его при жизни. Он двигался с небрежной грацией, с руками в карманах и усмешкой на лице. Люпин был тоже моложе и намного менее потрёпан, его волосы были гуще и темнее. Он выглядел счастливым оттого, что вернулся в знакомые места, где было столько юных проделок. Улыбка Лили была самой широкой из всех. Она отбросила назад свои длинные волосы, когда приблизилась к нему, и её зеленые глаза, так похожие на его, рассматривали его лицо с жадностью, как если бы у неё никогда больше не будет возможности насмотреться на него. — Ты был так храбр, — он не мог говорить. Его глаза наслаждались ею, он думал, что хотел бы стоять и смотреть на неё вечно и этого было бы достаточно. — Ты почти у цели, — сказал Джеймс. — Очень близко. Мы… так гордимся тобой.* — Ты должен идти, мальчик мой… — прогудел Дамблдор. — Что, что это было? — спросил Гарри. Колин взъерошил свою соломенную шевелюру и стал хихикать: — Он приготовил тебе дополнительный стимул для самопожертвования, создал иллюзии твоих умерших родителей, их друзей, себя… — ответил он, ухмыляясь. — Но Сириус жив-живёхонек! — воскликнул Гарри. — Значит, должен был к времени Последней битвы тоже быть мёртвым. — Вот, что он за гад, а? — треснул кулаком по столешнице Гарри. — Давить на меня образами погибших родителей. Вместо того чтобы, раз мог это делать, показать их мне давным-давно, он задумал их образами давить на меня! И к чему, я спрашиваю, — махнул он рукой к вмятину на стене, — к чему он меня готовил, идти убить самого себя? — О, Альби хода своих пешек рассчитывает на десятилетия вперёд. Это, наверное, должны были показать тебе твои друзья в момент колебания. Чтобы ты не струсил и от битвы не отказался, а пошёл умирать, пожертвовав собой. Колин бегло посмотрел на перекосившееся от злости лицо старшего парня и хмыкнул: — Не думай больше об этом, задумка Альбуса уже не сможет воплотиться никогда. Давай, посмотрим делюминатор. О! О-о-о-о, ты смотри что мы нашли-и-и… Зови своего Кричера. — Почему? А, ладно. Кричер! Домовик Блэков мгновенно возник рядом, таща в руках золотой медальон Салазара Слизерина. Он, довольный собой, лыбился обоим парням: — Хозяин звал Кричера и Кричер сразу явился. Кричер всегда готов мочить злого бородатого волшебника! — оттарабанил он, надавив пальцем на камешки изумруда. Оттуда послышались стоны. Двое мальчиков-гриффиндорцев некоторое время смотрели, не отводя взгляда с испускающих маленькие молнии пальцев домовика, не произнося ни звука. Потом одновременно выкрикнули: — Живой? Кричер, оскалившись, закивал головой. — Кричер знает, что бородатый волшебник живой, потому что Кричер ощущает отклик. И Кричер ждёт злого бородатого старика на камне Величайшего и Древнейшего Рода Блэк, хозяин! Мальчики — темноволосый и белобрысый — скосили глаза в недоумении. — Он нас обвёл вокруг пальца! — воскликнул Колин. — Ты не заметил что-то странное в поведении кого-то из присутствующих во время прочтения Завещания? Гарри стал припоминать — вот гоблин насмешливо зыркает в сторону людей чёрными, как два жука, глазками. «Он что-то знает, — подумал Гарри, — но не скажет ничего. Банкиры в дела волшебников не вмешиваются, но интересы своих клиентов блюдут». Фадж? О чём там говорить? Там всё глухо и, как обычно, его волнует только размер затрат Министерства магии. Маккошка? Нет, там ничего из ряда вон выходящего… Плачет и сморкается. Рон — тот ослеп от зависти и разочарования, бросает своё «наследство»… хм… А вот Аберфорт — он в уравнении, кажется, единственная неизвестная величина. Его Гарри впервые в своей жизни увидел и ничего конкретного там сказать невозможно. Или возможно? Родной брат, …одно только письмо в наследство, ни кната… Подозрительно или нет? Гарри озвучил свои размышления Колину и тот сразу заметил: — Альбус даже одного единственного кната своему единственному братишке не оставил? А! И нет никаких родственников, кроме Аберфорта? Вот мы и нашли объект наших подозрений! Понятно. Будем там копать. Его напарник округлил глаза — разве такое может произойти? — Думаешь, он своего брата… того? — дал он петуха. — Ха! Ты не знаешь Альбуса, он на всё способен ради своего Высшего Блага. Даже если все умрут, а он единственный останется в живых. Что будем делать? — Кричер, действуй!***
Две недели спустя в разделе «Некрологи» газеты «Ежедневный пророк» появилось сообщение: «Вчера, … в возрасте 99 лет в своей постели в трактире «Кабанья голова» почил от старости Аберфорт Персиваль Дамблдор. Похороны состоятся на кладбище в Годриковой Лощине… Завещание будет озвучено в зале… банка Гринготтса поверенным в делах Аберфорта Дамблдора, почитаемым старшим клерком… Бенефициару Завещания будет отправлено отдельное приглашение.» — Вот, это номер! — воскликнул Колин утром, во время завтрака, вчитавшись в газету. — Интересно, что ещё отчебучил наш дорогой Дамблдор, раз у него один-единственный бенефициар. Ты что по этому поводу думаешь? Сидящий справа от него Гарри Поттер пожал плечами. — Подождём, увидим. А, как увидим — будем думать. Есть некие подозрения, но они слишком невероятные… Ушастая, очень представительной внешности сова приземлилась на столешницу перед Перси Уизли и тот быстро, стараясь закрыть руками печать банка Гринготтс, отвязал цилиндрик с сообщением от её ножки, немедленно сунул его в карман мантии. За его поспешными лихорадочными движениями суженными глазами следила Гермиона Грейнджер. А её внимание не осталось незамеченным внезапно для всего Хогвартса и ало-знаменного факультета в частности подружившимися парнями — третьекурсником Гарри Поттером и второкурсником Колином Криви. Рональд Уизли, третий член распавшегося Золотого трио, тоже проследил глазами за цилиндриком, исчезнувшим в глубине кармана старшего брата. — Перси, — позвал он брата полным непрожёванной пищи ртом. Крошки хлеба разлетелись вокруг него и его соседи скривились, но Рон ничего из этого не заметил, — от кого письмо? От родителей? — Рон, отстань! — грубо оборвал Перси младшего брата. — Не суй свой нос в чужие дела! — Я просто спросил, не от мамы ли письмо, а ты ругаешься, — стушевался Рон. — Ладно, проехали. Не от мамы. Больше не спрашивай. Колин толкнул острым локтем Гарри и выразительно кивнул головой в направлении рыжиков Уизли. Гермиона, сидящая недалеко от них, заметила их безмолвное общение и сузила уже в их сторону глаза. — Тихо, а то налетит на нас Гермиона с расспросами, — толкнул локтем младшего друга Гарри. — Мне общаться с ней что-то не хочется. Слишком назойливая, настойчивая и… И как она с разочарованием после расследований Аврората справляется! Директора Дамблдора наша мисс Всезнайка буквально боготворила… — Она, всё равно, упадёт на наши головы, как снег зимой, хе-хе! Надо решить, что из правды можно доверить ей, — Колин почесал покрытую соломенными волосами голову и улыбнулся девушке с каштановыми кудряшками. — И надо ли нам это. Гарри, хмыкнув, взглянул на ёрзающую на месте однокурсницу и поманил её рукой. Та, словно этого и ждала, немедленно подскочила и присела рядом с ним. — Надо поговорить, — шёпотом сказала она, сверкнув глазами. — После обеда в библиотеке? Колин Криви переглянулся с Поттером и, увидев его неодобрение, хлопнул огромными голубыми глазами и сказал: — Библиотека не место для разговора, Гермиона. После обеда у нас занятий нет, хм, нам изменили программу после гибели всех барсуков. Поговорим в каком-нибудь из пустых классов. — Хорошо, у нас тоже нет занятий. Я могу попозже заняться домашними заданиями, — с энтузиазмом закивала головой девушка. — Гарри, нам надо на Трансфигурацию! — Давай. До встречи, Колин! Белобрысый второкурсник дождался момента ухода старосты Гриффиндора из Большого зала и последовал за ним. У дверей он, как бы случайно, дотронулся до локтя Перси Уизли, потом — до своего уха. Поставив жучок-прослушку на невнимательного старосту, он довольно хмыкнул и отправился вслед поредевшей из-за недавнего трагического случая с дементором группы однокурсников своего факультета. У всех второкурсников предстояло общее занятие по Гербологии. — Вы не представляете, что я узнал! — таким возгласом встретил Колин Гарри Поттера и Гермиону Грейнджер за обеденным столом. — Ешьте быстрей, буду удивлять вас! Чуточку позже, уже в пустом классе он заговорщически начал: — На Персиваля я успел поставить жучок, который я закрепил на его мантии. Прослушка работала всё время превосходно. Даже, когда тот сразу после завтрака отправился в Гринготтс. Знаете, это он был загадочным бенефициаром трактирщика Аберфорта, брата нашего Альбуса! — Догадался. И что дальше? — ответил Гарри Поттер. Но мисс Грейнджер буквально взорвалась вопросами: — Колин, откуда ты знаешь, как прикреплять подслушивающие чары? Ты второкурсник, магглорождённый при этом. Ты не должен знать такие высшие чары, — возмутившись ожидаемо, воскликнула кудрявая девушка. — Даже я не могу их произвести! — И что? Думаешь, ты у нас единственная такая крутая, что ли? — засмеялся в ответ белобрысый. — Вот что — ты не… — Да, да! Гермиона, я предупреждаю тебя, что если ещё раз прервёшь чьи-то высказывания, озвучивая, что можно и что не возможно, я выгоню тебя на… и больше с тобой разговаривать не буду! — рассердился темноволосый парень. — Мы с Колином не дебилы какие-то, у нас тоже есть некоторый, и не малый, интерес к магическим умениям. Мы учимся самостоятельно, при этом у меня проводятся частные занятия с репетиторами. Я готовлюсь к взрослению и будущему положению Лорда магической Британии. А Колин моему роду вассальную клятву дал и находится под моим покровительством. Будь паинькой, пожалуйста! — О! Ладно, извини. А можно мне тоже заниматься у твоих репетиторов? — Нет, нельзя. Не потянешь деньгами, магической подготовкой и, самое главное, поведением. Посмотрим на тебя, будешь ли, наконец, вести себя в окружении волшебников, как истинная ведьма или продолжишь линию «Я всех лучше, я всё знаю, вы все — пыль у ног моих». — Я не… — Ты — да. Точка. У нас есть разговор, между нами тремя. Давай, рассказывай свои идеи. О чём ты хотела поговорить с нами? Покрасневшая до корней волос девушка слегка всхлипнула, не смея взглянуть на парней. — Я-я-а-а, … то есть, прочитав «Пророк», увидела сообщение о смерти брата нашего директора, профессора Дамблдора. Я, также, узнала, что последний ничего никому не оставил, только тебе и Рону некие безделушки. И вдруг, у его брата Завещание. То есть, у него есть, что кому-то оставить в наследство. Только одному из всех ныне здравствующих волшебников. А это означает только одно — этот загадочный «некто» очень близкий ему человек. И, кроме того, я заметила, что сегодня утром письмо из банка Гринготтс получил наш староста, Перси. А это означает, что… — Достаточно, мы тебя поняли, — прервал её тираду Гарри. — Ты всё правильно разгадала. Несмотря на все твои недостатки, ты очень умная, логически думающая голова. Теперь, с тебя Клятва о неразглашении, если согласна на испытательный срок. — О! Хорошо. Я, Гермиона Джин Грейнджер, клянусь магией, что никому — словом, письмом или мысленно, не расскажу содержание нашего с Колином Криви и Гарри… — Гаррисом! — Что? А-а-а, … и Гаррисом Джеймсом Поттером обсуждения. Да будет так! Яркая вспышка подтвердила клятву девушки и она получила одобрение и от мальчиков. — Наш староста, Персиваль, — начал через секунду Колин, — отправился в банк на оглашение Завещания Аберфорта Персиваля Дамблдора. Там он узнал две вещи — что он сын того же самого Аберфорта… — сидящая напротив кудрявая девушка ойкнула, закрыв рот рукой, и Колин скосил взгляд в её сторону. Она заткнулась, хлопнув округлившимися карими глазами, — … и что он, — продолжил Колин, — получает всё его движимое и недвижимое имущество в наследство. А именно: трактир в Хогсмиде, дом в Годриковой Лощине, виллу во Франции на берегу Средиземного моря, свыше двухсот тысяч галеонов! С Перси случился эмоциональный шок. — Ой, с Роном тоже случится, когда о наследстве Перси узнает! — оттарабанила Гермиона, чем заработала неодобрительные взгляды мальчиков. — И почему, позволь тебя спросить, Гермиона, тебя волнует, что скажет этот завистливый тип Рональд? — ввернул Колин. — Пусть подавится! Или у тебя особый к нему интерес? А, скажи, Гермиона! — Ну-у-у, не то, чтобы… Но он наш однокурсник… — И что? Почему тебя не Симус, например, волнует или вот Гарри, а именно Рон? Этот отпрыск Предателей крови настолько ничтожен, настолько бесполезен, как не знаю кто. — Не говори так… — Понятно. Гарри, я согласен с твоим предположением, что мисс Грейнджер — потерянный для нас кадр. Она по знаниям умная, но по жизни глупая. Втюриться в самого отталкивающего парня в Хогвартсе, это просто что-то с чем-то. Гермиона, посмотри на меня! Представь себе вот такую картину: ты вышла за Рона Уизли, Предателя крови. А он, как любой проклятый, начнёт тянуть из тебя магию, чтобы колдовать… — Но их семью называют… — Врут! Предателями зовут только осквернённых, которые, чтобы творить волшебство, нуждаются во внешней подпитке. Здесь, в Хогвартсе магии хоть завались. Но дома, где у них Камень Рода давно рассыпаться должен, подпитки нету. И он будет тянуть из окружающих. От тебя, например. Ты согласишься? — Да нет, конечно! — Вот. А сейчас посмотри с другой стороны — день за днём, три-четыре раза смотреть на жрущего Рона! А? Предел твоих мечтаний, нет? — Ну-у-у, да. Понимаю. Я не думала об этом. Я согласна, что вряд ли смогу спокойно… — Не вопрос «спокойно», а именно — с удовольствием ли. Так, что, Гермиона, я думаю, что мадам Помфри недостаточно глубоко обследовала тебя на тему зелий в крови. Пока Колин и Гермиона разговаривали, Гарри держался обеими руками за голову и думал над вопросом, зачем директор Дамблдор так старательно подталкивал его к дружбе с семьёй проклятых. Не за тем ли, чтобы в конце концов всё досталось Персивалю Уизли. Который и не Уизли, а со слов Колина, вполне себе Дамблдором оказался? Вот жук. Так ему и надо. Гарри Поттер поднялся с места, кивнув головой напарнику, и тот последовал за ним. У выхода они обернулись к сидящей с потерянным видом девушке, позвав её: — Гермиона, ты с нами или как? — Я немножко посижу, соберусь с мыслями. Что-то голова заболела, может, схожу в Больничное крыло к мадам Помфри.***
Скандал, потрясший волшебный мир Британии, разразился на следующий день, когда в том же «Ежедневном пророке» вышла небольшая статья о внебрачной связи Молли Уизли с братом бывшего директора Альбуса Дамблдора, трактирщиком Аберфортом. В Косой аллее ведьмы, а в «Дырявом котле» — волшебники, обсуждали лишь одно: только ли Перси единственный внебрачный сын Артура, этого подкаблучника. Или кто-то из старших тоже чей-то внебрачный сын и наследник тоже. — Вот сука, — галдели в «Дырявом котле», в кондитерской Флориана Фортескью, в магазинчиках и на улице взбаламученные волшебники и ведьмы. — Устроиться решила, расставив ноги. И что предпримет старший Уизли после раскрывшейся измены жены? Персиваль в Хогвартс не вернулся. Купил себе международный портключ и отбыл в неизвестном направлении. ------------------------------ * цитаты из «Гарри Поттер и Дары Смерти».