Искренне ваша, вас "Морех"

— Как думаешь, починить возможно? Ренае облокотился о стол и залип в голографический монитор, внимательно рассматривая чертежи «Адаса». Объёмная голографическая проекция винтовки проецировались над сборочным столом и была разделена на небольшие части: Даро могла свободно разделять и перетаскивать их, пальцами поворачивая и изменяя размеры отдельных деталей. По желанию можно было развернуть дополнительные экраны, закреплённые за каждой деталью, с вынесенными на них конструкционными характеристиками и данными. Так адмирал и сделала, развернув вокруг плазменного ускорителя — компонента винтовки, в данный момент интересовавшего её больше всего — сразу несколько вспомогательных окон. — Да. Поломка не слишком серьёзная. На столе лежал «Адас». Его «Адас». Эта крупнокалиберная энергетическая автопушка, разработанная кварианскими инженерами спустя двести пятнадцать лет после изгнания с Ранноха, стала излюбленным оружием Ренае и регулярной головной болью для Даро. Будучи упрощённой версией авиационного орудия «Тантас», уменьшенной и модифицированной для использования в пехотных сражениях, «Адас» полюбился кварианскими десантниками за выдающиеся боевые характеристики и надёжность. В основе работы орудий такого типа лежит принцип «эффекта Каппеласа» — ионное программирование высокочастотной плазменной энергии. Под воздействием нулевого элемента сгустки разрозненной плазмы формируются в протонный снаряд, заряжённый синтетической энергией. Специально разработанный комплексный ВИ «Адаса» подключается к интерфейсу уни-инструмента стрелка и автоматически определяет цели; с помощью ионов он “программирует” полюса так, чтобы снаряд в процессе полёта доворачивал в сторону противника. Встроенный лазерный целеуказатель и радар повышают точность самонаведения на дистанции, а также позволяют отслеживать тепловую сигнатуру цели и обеспечивают бесперебойную работу системы «свой-чужой». При столкновении с твёрдой поверхностью снаряд взводится, высвобождая разрушительный энергетический поток, особенно сильно повреждающий биотические барьеры, энергетические системы и кинетические щиты. Грозная сила, наиболее эффективная против самого ненавистного врага Флотилии — гетов. Единственными весомыми недостатками «Адаса» являются его вес, габариты и колоcсальная стоимость производства: использовать винтовку могут только физически сильные солдаты, а из-за технических сложностей и постоянного дефицита ресурсов Флотилия так и не смогла наладить её крупносерийное производство. За свою редкость «Адас» заимел особую ценность в глазах военных: вручение этой винтовки кварианцу считается признанием его тактического мастерства и высокого социального статуса. Винтовку, как правило, предписывают вплоть до окончания карьеры: кварианец обязывается самостоятельно обслуживать «Адас» и следить за его состоянием — что, в большинстве случаев, перетекало в огромную, практически духовную привязанность стрелка к оружию, — но техосмотрами у специалистов лучше было не пренебрегать: потеря такого дорогостоящего оборудования может стать почвой для уголовного преследования, а не только общественного порицания и презрительных взглядов. — Значит, плазменный ускоритель сгорел из-за перегрузки, так? — Около того. Наверное, всё же не стоило снимать ограничитель с тепловой камеры. — Я предупреждала, что не следует этого делать. Ренае хмыкнул в непрозрачное стекло маски, на что получил смиренный взгляд Даро, и, несколько закинув голову, принялся нервозно возить чем-то мелким и звенящим по столу; Даро пришлось взглянуть на мужа ещё раз, чтобы надоедливый шум вскоре прекратился. Ренае встал, потянулся, постучал костяшками пальцев по чёрному металлическому нагруднику и неспешно подошёл к Даро, делая вид, что внимательно изучает голографическую проекцию. «Точно что-то скрывает, — сразу догадалась она и в целом догадалась правильно, — слишком глупая поломка для опытного стрелка» — но терпеливо молчала, по возможности наблюдая за его движениями краем глаз. Ренае обошёл её со спины и, промедлив, всё же начал, немного заикаясь: — Даро, слушай, а помнишь, ты ведь говорила, что хочешь научиться стрелять из... — Нет. — Да почему сразу нет-то? Я даже договорить не успел. — Нет. Я сказала нет, — буркнула Даро, инструментами разбирая «Адас» по частям. — Ту винтовку больше в руки не возьму. Походив из стороны в сторону немного, Ренае плюхнулся в ближайшее кресло и заметил, что самая надоедливая из лампочек в лаборатории — центральная, которую он ненавидел всей душой — оказывается, давно уже не работает. Даро продолжала спокойно разбирать винтовку, поглядывая на чертежи, пока Ренае удобнее располагался в кресле; где-то за стеной, грозно пошумев напоследок, замолк генератор, из-за чего в лаборатории стало непривычно тихо. Слишком тихо. В тишине Ренае догадался подойти к проблеме с другого направления: — С ней ты смотрелась очень неплохо. — Ренае, я учёный, а не снайпер. — Одно другому не мешает. Даро с грохотом отложила инструменты в сторону и резко повернулась к Ренае: этот разговор начинал ей надоедать. Как можно работать, когда тебе надоедают? — Да неужели? А мне помнится, я первым же выстрелом выбила себе плечо. — Потому что винтовку нужно держать правильно, — к ещё большему раздражению Даро, нравоучительно заметил Ренае и вытянул руки вперёд, показывая наглядно. Адмирал наклонила голову и наблюдала за этим зрелищем с молчаливым презрением. Долго молчала, будто прожигая взглядом сквозь щиток шлема. Поняв, что пробиваться здесь бесполезно, Ренае развёл руками в стороны: — Ладно, если не хочешь винтовку, тогда давай попробуем дробовики. «Апостол», например. Он лёгкий, компактный, и у него низкая отдача. — Не поверишь, но пистолета мне хватает. — «Сюрикена» то? Этой волуской колотушкой для гидропоники ты гета разве что поцарапаешь. И, если повезёт, даже напугаешь. — Прострелю ему оптику и взломаю. Если ты не помнишь, то на недавних стрельбищах по меткости я перестреляла Хан'Герреля. — Этого старого бош'тета перестрелял даже нонкомбатант Корис. Но вы оба ни в какое сравнение не идёте с Шалой'Раан, — деловито заявил Ренае, оценивая, как какой-нибудь занудный эксперт с турианского военного телешоу, и откинулся на спинку кресла. — Кила, ты видела, как она стреляет? Ей сколько лет, а она в мишенях ювелирные отверстия делает. Во даёт. Хоть сейчас лети Раннох отбивать. Попытка задеть жену за гордость успехом не увенчалась. Больше у Даро не оставалось никаких сомнений. Она облокотилась о стол и скрестила руки на груди: — Ты ведь специально сломал «Адас», да? — Даро, пойми, всё это я говорю только потому что беспокоюсь за тебя. Что ты будешь делать, если я внезапно погибну на очередном задании? — Так не погибай. — Стараюсь всеми силами. Но это не исключает риск. Я волнуюсь за твою безопасность. За безопасность Нитора. За безопасность Флотилии в конце-концов. — Зачем волноваться, когда рядом есть такой безбашенный защитник, как ты? Или, думаешь, я просто так ремонтирую твои игрушки? Даро приложила немалое усилие, чтобы заставить себя замолчать: укол вышел намного грубее, чем она хотела. Не обижать же любимого мужа, хоть он сейчас и дурит как самый отпетый бош'тет во Флотилии. Но Ренае, кажется, даже не обратил на это внимание: — Тебе самой нужно уметь защищаться. Нужно мощное оружие, которым ты сможешь эффективно отбиваться в случае опасности. — Ум и проницательность — моё главное оружие. Ренае безнадёжно вздохнул. Если эта женщина вставала в позу, то с ней было невыносимо спорить. — И мой «Адас»? — Да. Он тоже сойдёт.