Когда я снова увижу тебя

— Заканчивается посадка на рейс 202 Британских авиалиний до Лондона. Опаздывающие пассажиры, пожалуйста, немедленно пройдите на посадку выход A-03. Ева вздохнула и поправила лямки рюкзака. Она встала с насиженного места и раскрыла ручку потрепанного чемодана. — Ну, давай, а то не улечу никуда, — она усмехнулась. Вейвер выдавил из себя грустную улыбку и смущенно обнял ее. — Спасибо, — негромко произнес он, отстранившись. — За что? — не поняла Ирвин. — За то, что, наконец, улетаю? — Да нет! Просто… сейчас ты остаешься моим единственным другом, и… — Я поняла, — мягко перебила его она. Не хватало им еще обоим здесь разреветься. — Удачи тебе, что ли. Отправь мне потом открытку из Македонии. — Если деньги останутся, — усмехнулся Вельвет, втягивая в себя застывшие слезы. — На женщинах не экономят, — девушка показала ему язык. — Обещаю, что буду тебе писать и держать в курсе дел в Лондоне. Если понадобится опытный алхимик в Часовой Башне, я дам им твой номерок. — Буду польщен. Они обменялись еще одними объятиями, и Ева поспешила убежать на посадку. Когда Вейвер убедился, что самолет, на который благополучно успела маг земли, улетел, он позволил нескольким слезам скатиться по его щекам. Он действительно будет скучать. Они пообещали поддерживать связь. Будет обидно, что после всего, что они прошли в этой войне, они забудут друг о друге и о тех, кого потеряли.

Девять с половиной лет спустя:

Профессор Вельвет закуривал уже третью сигару. Выдался трудный день. Эссе студентов могут подождать. Мужчина даже подумывал о том, чтобы налить себе чего-нибудь крепкого. И плевать, что учебно-рабочий день еще не окончен. — Профессор, — в кабинет негромко зашла одна из его учениц. — Профессор, что с вами? — Я устал, Грей, — проворчал Вейвер. — У меня еще две пары, а сейчас мне нужно либо поспать, либо выпить. — Профессор, — вздохнула Грей, натянув капюшон получше на лицо. — Вам принести воды? Не успел мужчина ответить, как в кабинет — без стука! — ворвался Флэт: — Профессор! Профессор! К вам гость! — радостно восклицал он, как новорожденный цыпленок. — Помолчи, Флэт! — огрызнулся на него Вельвет. — Не хочу никого видеть. Скажи, что у меня дел по горло. — Но Профессор, она не примет отказа, вы же знаете. — Так это еще и женщина? Еще лучше, скажи, что меня нет. — Не очень-то хорошее отношение к гостям, Лягушонок. Вейвер вскочил с дивана, позабыв всякую усталость. — Ева! — воскликнул он и, не сдержав улыбки, подошел к ней и обнял. Он жестом указал Флэту, чтобы тот скрылся. Грей раскрыла глаза от удивления. Она не узнавала эту женщину, и Профессор о ней не рассказывал. — Почему не сказала, что приедешь? — Да вот, по делам в Лондоне, решила заскочить. Мы же теперь родственники, — она усмехнулась, а он закатил глаза. — Грей, — Лорд повернулся к ученице. — Знакомься, это Ева Ирвин. Мой очень давний и хороший друг и по совместительству — сестра по статусу. — Приятно познакомиться, Грей, — Ева улыбнулась девушке. — Твой учитель забыл еще сказать, что я специализируюсь на магии земли, поэтому, если ты этим увлекаешься, можешь спросить у меня совета в любое время. — Вы очень добры, — Грей аккуратно поклонилась ей. «Она красивая», — подумала она. У Евы были длинные каштановые волосы — но все-таки короче, чем у Профессора — с парой заколок на передних прядях. Темно-изумрудные глаза и простая, но аккуратная одежда. — Грей скорее специалист по потусторонним силам, — произнес Вейвер. — И не спрашивай, почему она в капюшоне. Я настаиваю. Хотя… Думаю, ты поймешь. Грей, будь добра. Ева приподняла одну бровь и напряглась. Зачем Вейверу заставлять свою ученицу носить капюшон даже в помещен… Она увидела её лицо. И судя по тому, насколько она похожа на эту Героическую Душу, Ирвин все поняла. — Ты на сколько в Лондоне? — спросил Вельвет. — На недельку где-то, — ответила Ева. — Правда, с бизнесом не все хорошо. Прямо за углом конкурент открылся и мне половину клиентов сбил. — У вас бизнес? — приятно удивилась Грей. — Цветами торгует, — ответил Лорд и как-то криво ухмыльнулся. — Ромашками. — И не только, — Ирвин толкнула его в бок. — Но так-то да, у меня свой цветочный магазин в Дублине. Переехала лет восемь назад. — Как интересно! — девушка улыбнулась. — У вас очень интересная жизнь, мисс Ирвин. — Можно просто Ева, — маг земли улыбнулась и заметила, как взгляд Грей упал на ее руку. — А, это, — она покрутила кольцом на пальце. — Да, я была замужем. А теперь вдова. — Ой, мне очень жаль, — Грей опустила голову. — Я уверена, что ваш муж был хорошим человеком. — Был, — Вейвер похлопал Еву по плечу. И тут в окно кабинета прилетело несколько белых — и, черт возьми, знакомых уже столько лет! — капель. — Да успокойся ты, я просто по плечу похлопал! Ирвин громко рассмеялась, к большему непониманию девушки. — Люблю тебя, дорогой! — она подняла глаза к потолку. *** Был поздний вечер. По окну кабинета второго Лорда Эль-Меллоя нещадно били дождевые капли, которые постепенно превращались в ливень. В помещении было зажжено всего несколько свечек, но этого было достаточно, чтобы осветить двух людей, которые коротали вечер игрой в шахматы. — Я ведь поздравила тебя с днем рождения, да? — спросила Ева, переставляя черного коня. — Еще вчера, — угукнул Вельвет и отпил еще кофе. Его ладья съела вражеского слона. — До сих пор не могу поверить, что ты старше меня. — Лишь на пару месяцев. — Но я все равно уже… старая. Вейвер застыл над шахматной доской с ферзем в руке, уже готовясь поставить мат, и увидел, как Ирвин подозрительно низко опустила голову. Ее отросшие волосы упали на край доски. — Барсук, ты плачешь? Ева угрюмо хихикнула над этим прозвищем. Вейвер не разбрасывался им, как она, и произносил его в более редких, но успокаивающих случаях. — Барсук плачет, — кивнула она и опустила голову на локти, громко всхлипывая. — Ну, ты это из-за возраста? — Вельвет, уже забыв о необъявленной победе, погладил подругу по спине. — Вейвер, мне скоро двадцать девять будет, я так изменилась, — она громко втянула в себя воздух. — Диармайд полюбил меня молодую и веселую. Мне скоро четвертый десяток, а потом пятый, шестой, седьмой… — Так, придержи коней, — мужчина успокаивающе — как мог — поводил руками по воздуху. — Ты думаешь, что сейчас он любит тебя меньше? Ева всхлипнула и как-то по-детски вытерла глаза рукавом. — Ох, Ева, — Вейвер вздохнул и убрал шахматы подальше. — Уверяю тебя, что даже если тебе будет сто с половиной лет и ты покроешься бородавками с ног до головы, он все еще будет гадить на меня этим чертовым птичьим пометом за то, что я не так на тебя посмотрел. Ты переехала в чёртову Ирландию и открыла там чёртов цветочный магазин! Если он посмеет тебя бросить, то я натравлю на него Искандера и всю его армию. Вейвер никогда не считал себя оратором. Тем более, не умел утешать людей. Но Ева была для него почти что сестрой — даже до официального «статуса». За эти годы многое что изменилось в их жизнях: было и хорошее, и плохое, но они всегда были друг за друга горой, чтобы ни случилось. Вейвер усмирял — а иногда и натравлял, когда это было надо — громкий нрав Евы, а Ева, в свою очередь, давала Вейверу поводы, чтобы стать более смелым и развить нужные качества для его работы. — Да и тем более, ты — единственная, кто полюбила его без влияния его родинки, — продолжил Вельвет. — Ева, он в тебе души не чаял, и я уверен, что он хочет, чтобы ты прожила долгую и счастливую жизнь, а уже потом… Он замолчал. — Воссоединилась с ним? — спросила Ирвин, усмехнувшись. — Спасибо, лягушонок. У нас много чего произошло за эти почти десять лет, но одно я могу сказать точно: Искандер тобой гордится. Я уверена, что прямо сейчас он со своими Гетайрами смотрит на нас и измеряет линейкой, на сколько ты вырос. Профессор позволил себе небольшую улыбку. — Ты не передумал? — обеспокоенно спросила Ева. — Точно хочешь вступить в войну за Грааль? Какая она по счету? — Через полгода будет пятая, — ответил Вейвер, нахмурившись. — Я… хочу снова его увидеть. А ты разве не примешь участие? — Да как-то навоевалась я уже, — вздохнула она, облокотившись на спинку стула. — Хочется покоя и конкурентов согнать. Планирую им землетрясение устроить, когда вернусь. — Это в твоем стиле, — усмехнулся он. — Но еще… — Ева запнулась. — У меня ведь тогда не было реликвии. Моего Слугу выбирал Грааль, а не я. Не факт, что мне попадется именно Диармайд. — Тогда я тем более не вижу причин для беспокойства. Если сам Грааль выбрал для тебя Диармайда, то в этом что-то есть. Она усмехнулась и прикрыла глаза. — Может ты и прав. *** Ева умерла через семь месяцев после того разговора. Глупо умерла, говорил себе Вейвер. Села в такси, а водитель был пьян. Умерли оба. Теперь к странам, которые Вельвет недолюбливает, прибавилась еще и Ирландия. Он не плакал на похоронах. Он плакал до и плакал после. Но не на них. И Грей, и Флэт, и Свин, и даже Рейнес были там. Все хлопали его по плечу, зная их историю. Но Вейверу казалось, что так и должно было быть. Она не хотела умирать старой, может для нее это было к лучшему. Когда все постепенно начинали расходиться, профессор засунул руки в карманы черного пальто и пошел к своей машине. Он остановился, когда на рукав его пальто упала пара больших белых капель. — Ну конечно, — процедил он сквозь зубы. — Прости, что не уследил, Лансер. Он сделал еще два шага и тут же упал. Прямо в лужу. — Профессор! — к нему подбежала Грей. Она протянула ему руки. — Вы в порядке? — Чертов дождь! — прокричал Лорд. — Чертовы чайки! Чертовы… — он посмотрел слегка позади себя, чтобы увидеть, обо что он споткнулся, и тут же осекся. Ямы. Чертовы ямы. Он споткнулся об яму. Небольшую такую яму. — барсуки. Грей, эту яму мог вырыть барсук? — Эм… может быть, профессор? — Профессор, смотрите! — Флэт указал за деревьями. Кладбище находилось вдали от Лондона — на лесной поляне в нескольких километров от города. — Барсук! — Странно, что он тут вылез, — произнес Свин. — Барсуки обычно ночные животные. Да еще и застенчивые. Небольшой барсук посмотрел прямо Вейверу в глаза и скрылся за деревьями. Над ними пролетело несколько чаек, но без «якорей». — Барсуки, — выдохнул Лорд, наконец поднимаясь на ноги, — прекрасные животные. «Она теперь с ним, — подумал Вейвер, и тяжесть с его плеч потихоньку уходила. — Она снова с ним. Если она воссоединилась с ним, то и я смогу. А пока, прощай, Ева. Твое желание исполнилось».