Новый рассвет

Исполняя последнее желание Франциска и вступая в борьбу за регентство Екатерины, Мария понимала, что губит саму себя, точнее, свою страну. Медичи сразу предупредила, что, став регентом, первым же указом выведет французские войска из Шотландии. Мария не могла ее упрекать, на месте Екатерины она и сама поступила бы так же. Кампания в Шотландии опустошала французскую казну и истощала военный ресурс. В случае чего, Франция останется беззащитной вместе с Шотландией. У Марии была только одна возможность избежать полного краха – найти поддержку с другой стороны. Иными словами, решиться на новый брачный союз. Но даже одна мысль о новом браке претила юной королеве. Как это вообще возможно, снова выйти замуж за другого мужчину, разделять с ним ложе, рожать детей от кого-то, кто не будет Франциском?! Долг королевы говорил – нужно. Сердце кричало – не могу. В один из дней, когда Мария с помощью Грир перебирала свои вещи, заранее готовясь к неминуемому отъезду и пакуя лишнее в сундуки, королеве доставили депешу из Шотландии. Прочитав первые же строки письма, Мария тяжело осела на кровать. — Елизавета взяла Линлитгоу… — глухо сообщила она подруге. — Как?! — Грир, укладывавшая наряды своей правительницы, выпрямилась и потрясенно уставилась на королеву. Мария почти рефлекторно прижала к себе один из камзолов Франциска, свадебный, единственный, который она не позволила спрятать в сундуках и который постоянно держала при себе. В тайне от всех, девушка даже спала, обняв все еще хранящую аромат мужа вещь. Только так она могла спокойно забыться во сне, не подхватываясь от собственных криков и кошмаров. Сейчас она растерянно перебирала рюши на воротнике и водила пальцами по изысканной вышивке, украшавшей камзол. — Французские силы на северо-востоке иссякли, у них не было возможности позвать подкрепление. — Тяжело сглотнув, объяснила Мария. — Генералы поддерживают войска лишь пока не выбран новый регент. — И что ты будешь делать? — Грир села рядом со своей королевой и участливо положила ладонь на ее плечо. — А что я могу?! Французской армией я не командую! — Тогда отправляйся домой, Мария! Верни нашу страну! — Я связана с Францией и нужна Екатерине. — Словно заклятие повторила королева, цепляясь за свое обещание, как за последнюю ниточку, связывающую ее с Франциском и Францией. — Но есть… другой способ… Желающие ухаживать за тобой. — Грир осторожно сказала то, о чем Мария и сама не раз задумывалась, и что категорически отторгало ее сердце. — Чарльз Австрийский, барон Оранский, даже дон Карлос из Испании! Нужно спасать Шотландию! Претендента определяют деньги, и мы знаем, что у Испании их больше всего. — Думаешь, я не понимаю необходимости нового союза? Я не могу выйти за другого мужчину! Возможно, и не смогу… — Мария раздраженно вскочила с кровати, стискивая пальцы. — Придется. Помощь Екатерине дело благородное, но это не оправдание, чтобы откладывать неизбежное… Грир встала следом за ней. Она старалась, что бы голос звучал как можно спокойнее. Чтобы Мария видела, что ее понимают, и что она вовсе не давит, а лишь пытается подтолкнуть свою правительницу к правильному решению. Но Мария, казалось, не слышала ее, задумавшись о своем. — Что ты говорила о доне Карлосе? — Испания самая богатая нация в Европе… — Претендента определяют деньги… — Тихо повторила Мария. Слова Грир натолкнули ее на новую мысль относительно лорда Гранье. Вдруг, это та самая ниточка, зацепка, которую они так усердно искали с Екатериной! Грир вышла от Марии, получив деликатные указания относительно лорда Гранье. В последнее время, Грир и ее «дамы» стали своеобразным тайными агентами для шотландской королевы, этаким аналогом «летучего эскадрона» Екатерины Медичи. Спускаясь лестницей, Грир размышляла сразу о нескольких вещах. Во-первый, какую девушку она может подослать к супруге лорда Гранье. Как оказалось, многоуважаемый дворянин обладает весьма специфическими предпочтениями, и общество мужчин ему куда приятнее общества жены или любой другой женщины. И супругу он подобрал себе под стать, которой претили мужчины. Удобный, наверное, брак. Но если этот вопрос решался относительно просто и быстро. То вторая проблема была посложнее. Сколько еще она сможет скрывать от окружающих, а главное, от Марии, свою беременность? Скоро ее не смогут спасти даже пышные платья. А значит, придется прекратить визиты в замок вплоть до самих родов. Бывшая фрейлина уже разработала целый план, с целью обеспечить достойное будущее своему ребенку, оградить его от насмешек, связанных с подробностями его рождения, а главное, с ее деятельностью. К счастью, сестра согласилась участвовать в афере. Для всех окружающих, ее малыш будет ребенком сестры, а она всего лишь теткой. Правду должны будут знать лишь трое, она сама, сестра и ее муж. Поэтому Григ даже Марии ничего не сказала. Не призналась, чем закончилось знакомство с гулящим пиратом. Углубившись в раздумья, Грир не сразу заметила, как на ее пути возникла Лола, тоже слишком задумчивая и тихая. — Лола! — Грир словно очнулась, увидев лицо подруги. — Ты к Марии? Уже слышала новости из Шотландии? — Слухи распространяются быстро. Стефан рассказал о Линлитгоу. — Грустно улыбнулась брюнетка. Грир усмехнулась. Конечно, кто же как не Стефан Нарцисс всегда первый в курсе всех новостей. Наверняка, он узнал даже раньше Марии. — У тебя все хорошо? — она наконец обратила внимание на потерянный и расстроенный вид Лолы. — Как Жан? Упоминание о сыне, мгновенно вызвало на лице леди Нарцисс теплую улыбку и блеск в глазах. — Все хорошо, слава богу. Жан уже встает на ножки. Еще чуть-чуть и сделает первый шажок! — дети, тема способная оживить любую любящую мать. — И вообще, все… в порядке. Судя по короткой заминке, проблемы у Лолы все же были, но делиться ими с подругой она не хотела. Что и не удивительно. Они давно все отдалились друг от друга. Не было больше тех неразлучных девушек-хохотушек, которыми они прибыли к королевскому двору. Все изменилось, теперь они были больше сами по себе. Наверное, лишь Мария еще кое-как держала их вместе. Но и этому скоро придет конец, как только королева Шотландии вернется на родину. Лола останется здесь, с мужем. Грир, скорее всего, тоже. Не сможет она бросить свое дело, каким-бы сомнительным оно не казалось со стороны… — Я пойду к Марии. — Неловко разорвала затянувшуюся паузу Лола. — Всего доброго, Грир! Надеюсь, скоро увидимся! Она искренне улыбнулась. Если так подумать, у Лолы и правда не было проблем. Почти. По-крайней мере, так казалось со стороны. А что при этом творилось у нее на душе – не повод для обсуждений вслух. Да и «проблемы» вполне могли оказаться надуманными. Так, результат работы расшалившихся нервов… Например, этот нездоровый страх перед Екатериной Медичи, возникший уже давно. Еще когда был жив Франциск. Лола даже самой себе неохотно признавалась в том, что до сих пор ощущает угрозу, исходящую от королевы-матери. Один лишь раз она заикнулась об этом перед Стефаном, но тот назвал ее глупышкой и заверил, что Екатерина не представляет для них опасности. Особенно теперь, когда его позиции при дворе значительно окрепли. «Вскоре, Екатерине придется бояться меня!» — самоуверенно заявил тогда Стефан. А потом причин для волнений жене подкинул сам Нарцисс. Их недавний разговор выбил почву у Лолы из-под ног. Стефан непрозрачно намекнул, что жаждет разнообразия в их интимной жизни, а Лола настолько растерялась, что сразу же свернула этот разговор, сведя все к тому, что не готова к экспериментам. И, вроде бы, Стефан не разозлился, все понял, но она то не дура! Мгновенно ощутила установившееся между ними отчуждение со стороны мужа. Такой себе легонький холодок, другая, менее чувствительная женщина, и внимания бы не обратила, но Лола всегда очень остро ощущала их взаимоотношения. С самого первого дня, еще в момент знакомства, между ними натянулась тонкая ниточка, струна, которая вибрировала и резонировала даже когда Лола просто думала о Стефане. Сейчас эта струна была напряжена и натянута, и отдавалась в сердце Лолы не привычными жаром и страстью, а тревогой. У Лолы был не такой уж и богатый опыт! Всего-то трое мужчин, не считая самого Стефана. Колин, ее первая любовь и их неопытный первый раз… Франциск, одна пьяная ночь с которым хоть и расширила ее кругозор, но тоже особыми фейерверками не изобиловала. И Рене, ее «почивший» первый муж. С ним все было… ровно. Он никогда не требовал чего-то особенного. Фактически, именно Стефан стал для Лолы проводником в мир чувственности и научил тому, что она сейчас знала и умела. Глупо было рассчитывать, что ему, опытному, страстному мужчине, этого будет достаточно. Она ведь знала кто он! Знала о репутации «мужчины с родинкой в виде бабочки». Как бы не была сильна его любовь, одни лишь высокие чувства не удержат Стефана рядом с ней. А значит, она тоже должна идти на компромиссы. И учиться новому. *** Екатерина ехала к охотничьему домику в необычайно приподнятом настроении. В последнее время жизнь стала налаживаться. Ее положение окрепло и все благодаря Марии! Как бы ни не хотела Медичи быть чем-то обязанной невестке, но именно Мария смогла раздобыть о лорде Гранье информацию, которая позволила убрать зарвавшегося аристократа с ее пути. О! Екатерина до сих пор с затаенным удовольствием вспоминала тот разговор, в котором они буквально уничтожили Гранье, размазали его под чистую. Он отказался от претензий на регентство и места в тайном совете в тот же день. Выяснилось, что сей уважаемый «патриот» втайне от всех собирал огромную наемную армию, которой позавидовал бы даже трижды проклятый де Гиз, земля ему булыжником. С помощью этой армии Гранье собирался держать в узде не только Францию, но и Шотландию. Ни о каком выводе французских войск с шотландской земли, о котором грезили министры и вся Франция, даже речи не шло. Естественно, ставить совет в известность о своих планах, Гранье не собирался, и прекрасно понимал, чем все закончится для него, если правда всплывет раньше времени. Вот и убрался прочь, поджав хвост. Тогда, преисполненная признательности и чувства вины, Екатерина сказала Марии, что не оставит Шотландию без поддержки армии, даже если станет регентом. В тот момент королева-мать мысленно похоронила свое регентство. Но Мария снова удивила ее. Она сама, лично, пожелала разорвать обязательства, связывающие Францию и Шотландию. И подписывая соответствующий документ, возложила инициативу за свое решение на Екатерину и Карла, подняв королеву-мать сразу на несколько ступеней в глазах совета. И только Медичи знала, чего на самом деле стоил шотландской королеве этот жест и как тяжело дался ей короткий росчерк пера на указе. Теперь французская армия возвращалась домой, а значит, Шотландия оставалась беззащитной. Тем же вечером две королевы говорили в покоях Екатерины. Мария рыдала на груди королевы-матери, понимая, что пребывание во Франции для нее закончилось. — Я приехала сюда шесть лет назад… Я почти не помню Шотландию! В моей голове все еще мелькают картины идеальной жизни… Франция всегда была моим домом. Я бросилась помогать вам, потому что знала, что так смогу остаться здесь. Но осталась только Шотландия… и надежда на новый союз… Екатерина ласково гладила невестку по голове. — Дон Карлос. — Не спрашивала, утверждала Медичи. — Вы были правы, предложив рассмотреть его кандидатуру. Я не могу остаться здесь и поддерживать власть, но как я могу выйти за другого?! — Мария все сильнее теряла самообладание, цепляясь за руки Екатерины и заглядывая ей в глаза. — Выйдешь, потому что должна. — Я даже не знаю, кто я без Франциска! — Ты – королева. Все еще королева… — Я любила его, Екатерина! Теперь все кончено, но я любила его! «И всегда буду любить!» — мысленно добавила она. Мария снова обессилено уронила голову на грудь свекрови, прижимаясь к ней, как к последнему родному и близкому человеку. Тот разговор дался Екатерине с трудом. Был момент, когда она едва не сорвалась, готовая рассказать Марии правду. Но холодный рассудок взял верх над эмоциями, и королева Франции сдержала свой порыв. На уходе Гранье и выводе войск с чужой земли, приятные перемены для Екатерины не закончились. Она смогла найти подход к Нарциссу. Да еще какой! Ушлый взгляд королевы-матери сразу заметил следы неудовлетворенности на лице Стефана. «Так-так… не все так хорошо складывается в отношении с молодой женой-скромницей…» — с этими мыслями Екатерина ловко использовала на лорде Нарциссе свое главное суто женское оружие – она ведь отлично знала Стефана и его потребности. Таким образом Екатерина убила сразу двух зайцев: приблизилась к набирающему могущество Нарциссу и удовлетворила задетое самолюбие. Пусть Лола и не узнала о маленьком адюльтере супруга, Екатерине была приятна сама мысль, что она сумела обойти молоденькую шотландскую выскочку. Честно, Медичи бы уже нашла сотню способов похоронить ненавистную девчонку, и лишь тот факт, что Лола была матерью ее внука, сдерживал мстительную итальянку. Еще одним приятным бонусом, освежившим тоскную и полную забот жизнь королевы, стала интрижка с камердинером Кристофом. Тем самым наглым юнцом, застигнутым в музыкальной комнате и мгновенно заинтриговавшим ее. Парень оказался настоящей находкой! Молодой, ненасытный, умелый. Настоящий необъезженный жеребец. Он помогал Екатерине забыть обо всех бедах, казалось, женщина даже с десяток лет скинула в его жарких объятиях. Конечно, он чего-то ждал в ответ за свои услуги, королева Франции была не настолько наивна, чтобы поверить во внезапные пылкие чувства, вспыхнувшие в юнце. Но пока что, он ничего не просил, ждал. И она тоже ждала, готовая щедро одарить его, если конечно, мальчишка не утратит чувства меры. Неудивительно, что настроение Медичи было на высоте. Она куда увереннее ощущала свои притязания на регентство, будущее больше не выглядело столь размытым. Если бы еще Франциск очнулся, Екатерина и вовсе была бы счастлива… Войдя в охотничий домик, Екатерина сразу увидела его. Уперлась взглядом, едва переступив порог. Мужчина в неприметной одежде, в просторном сером плаще с натянутым на голову капюшоном и в белой маске, скрывающей не только лицо, но даже глаза… Он беззвучно шел на королеву-мать, словно безликий демон, явившийся по ее душу. Екатерина сразу подумала о том, что их тайну раскрыли и кто-то отправил убийцу, чтобы добить бывшего короля, а заодно и мешающую совету королеву-мать. Медичи застыла на мгновение, вглядываясь в мужчину и обдумывая варианты. Защищаться? Атаковать первой? Бесполезно, да и нечем. Попытаться обойти и попасть в комнату сына? Слишком рискованно. Звать на помощь? Бежать обратно к карете? Да. Пожалуй, это единственный вариант. Екатерина успела лишь дернуться в сторону двери, когда на лестнице, за спиной безликого, появился Нострадамус. — Мадам? — спокойно, как ни в чем не бывало, отозвался к ней провидец. Лицо Екатерины растерянно вытянулось. — Надеюсь, Гийом не напугал вас? — это у нее уже галлюцинации, или в голосе Нострадамуса и правда прозвучала легкая насмешка?! Да нет. Он бы не посмел… Безликий тем временем подошел совсем близко и неуклюже поклонился. — Гийом… — с шипением протянула Медичи сквозь стиснутые зубы. С высоко поднятой головой она обогнула калеку и поднялась к Нострадамусу. — Это шутка? — шепотом спросила, едва заметно кивнув в сторону безликого, даже не взглянув при этом на самого Мишеля. — Нет, мадам. Гийом заметил, что вам неприятен его вид и решил, что так вам будет проще. Он часто надевает маску, когда отправляется в деревню или в город. Так люди меньше пугаются, хотя выглядит он ненамного лучше. — Точно подмечено. Что так, что эдак – ужасно. Екатерина резко повернулась к Нострадамусу и рывком схватила мужчину за шиворот, нисколько не смущаясь разницы в росте. — Ты ведь не подпускаешь его к Франциску? — тихо прошипела в лицо провидцу. — Нет. — Не задумываясь, соврал Нострадамус. — Хорошо… — кивнула королева, отпуская его. — Я ему не доверяю… Не доверяю… Она первой двинулась к комнате короля. Нострадамус, покорно понурив голову, пошел следом, сохраняя небольшую дистанцию. Екатерина, как и всегда входя в комнату, мгновенно поменялась и в лице, и в настроении. Напряжение и хмурость испарились, на лице расцвела ласковая улыбка. Едва переступив порог, женщина защебетала, обращаясь к сыну. Слышал он, или нет, не имело для нее значения. Нострадамус деликатно отступил в сторонку, незаметно наблюдая, но ни во что не вмешиваясь. — Кажется, он выглядит лучше! — Екатерина гладила щеки Франциска. — Вроде бы появился легкий румянец, ты видишь? Она выжидающе уставилась на Нострадамуса. Мишель знал, чего ждет от него Медичи – подтверждения ее надежд. Но у него не хватило мужества солгать. Глаза матери искали перемен к лучшему, но сам лекарь их пока не видел. — Вам не стоит обольщаться, ваше величество. Не давайте себе чрезмерных надежд, дабы потом не испытывать боль разочарования. От его слов Екатерина скривилась, словно в один присест съев целый лимон. — Ты, безусловно, умеешь поддержать, Нострадамус. — Ядовито пробурчала она, одаривая мужчину ненавидящим взглядом. Тот лишь плечами пожал в ответ. В этот раз Екатерина задержалась чуть дольше. Нострадамус отстраненно слушал ее болтовню, поражаясь тому, как ловко она обходит стороной скользкие темы. Обычно после «беседы» с Франциском королева рассказывала свежие новости отдельно провидцу, хотя он ясно дал понять, что больше не служит ее тайным личным советником. Но чутье подсказывало, что сегодня она с ним говорить не станет. Екатерина успела оскорбиться, как и всегда, когда он в чем-либо шел против нее. Он не ошибся. Засобиравшись обратно в замок, королева молча прошла мимо него с высоко поднятой головой и застывшим, отстраненным лицом. Мишель снова пожал плечами – ему то что. Меньше чужих проблем, меньше собственных волнений. Но стоило лишь об этом подумать, как оно тут же пришло – очередное неясное видение. Мишель не удержался и схватил Екатерину за предплечье. Та мгновенно обернулась, ощетинилась и уже приготовилась высказаться, но умолкла, увидев знакомое отрешенное выражение на лице Нострадамуса. — Ты что-то увидел? Что-то о Франциске? — спохватилась женщина, едва Мишель снова заморгал, удивленно глядя на нее. — Нет. — Карл? Кто? — нетерпеливо выспрашивала королева, едва сдерживаясь, чтобы не начать трясти провидца за плечи. — Вы. — Наконец выдохнул Мишель, наклоняясь ниже к лицу Екатерины. — Вас окружила опасность. Та едва не фыркнула, презрительно отталкивая Нострадамуса. — То же мне, удивил. Я всю свою жизнь живу под занесенным мечом. Забыл, что такое королевский двор? Змеиное кубло! И я там числюсь самой ядовитой гадюкой. — На сей раз все иначе. Будьте осторожны, Екатерина. Дьявол притаился рядом с вами! — Дьявол?! Что ты… — Екатерина запнулась. Потом посмотрела более внимательно. — Кто? Нарцисс? Кто-то из тайного совета? Нострадамус покачал головой, устало потирая пальцами закрытые веки. — Нет. Я не видел кто. Знаю лишь, что этот человек само зло. Дьявол. И он ближе к вам, чем кто-либо другой. *** Мария устало спустилась в сад. Девушке хотелось побыть в одиночестве, подальше от ядовитых, псевдосочувствующих взглядов. Все при дворе понимали, что скоро королева Шотландии, поджав хвост, вернется на свою, раздираемую внешними и внутренними склоками, родину. Многочисленные недруги ликующе скалили зубы за спиной Марии. Много их сплотилось вокруг. И не осталось почти никого, способного защитить молодую королеву. Особенно раздражал новый английский посол, некий лорд Брайтон. Темная лошадка, про которую даже агентура Екатерины не разузнала ничего, кроме общеизвестных фактов. Скрытный, навязчивый и слишком доброжелательный. Он так явно старался понравится шотландской королеве, что от его сладких, словно сахарный сироп речей у Марии болели и вязли зубы. Пройдя через сад, Мария медленно вышла на полянку, на которой дворяне тренировались в стрельбе из лука. Сейчас там находился один единственный мужчина, при виде которого на лице девушки расцвела улыбка. — Баш! — Мария быстро приблизилась к другу, отвлекшись на секунду, чтобы провести взглядом выпущенную стрелу, метко пронзившую дальнюю мишень. — Мария! — Себастьян, особо не церемонясь, слегка приобнял ее. Обычное дружеское объятие, наполнившее застывшее сердце Марии почти забытым теплом. — Как ты? Мария попыталась скрыть дурное настроение за неловкой улыбкой. — Ну как… Как королева, которой вот-вот предстоит возвращение в ее страну. Которую она не видела с самого детства, и в которой ее почти все ненавидят. В жизни не чувствовала себя настолько одинокой… надеюсь, хоть Грир согласится поехать со мной. Лолу даже просить не стану, у нее тут муж, семья… — Мария обреченно отвела глаза в сторону. — Не знаю, что я буду делать дальше. Как бороться с таким количеством врагов. Один Джон Нокс чего стоит… Баш сочувствующе сжал хрупкие плечи подруги сильными, широкими ладонями. — Ты обязательно справишься. Я не знаю более мужественного человека, чем ты, Мария. — Он виновато опустил взгляд. — Видит бог, я бы очень хотел поехать с тобой и поддержать… — Но об этом не может быть и речи. — Перебила его Мария. — Я понимаю, Баш. Здесь твоя поддержка нужнее. Для Карла, Екатерины, других братьев и сестер… К тому же, ты не можешь уехать, не найдя того убийцу, за которым вы с Дельфиной охотитесь. Я понимаю. При упоминании убийцы лицо Себастьяна потемнело, а ладони непроизвольно сжались в кулаки. Он действительно уже долгое время пытался найти это чудовище, которое назвать человеком не поворачивался язык. Мерзавец не первый месяц орудовал в округе, убивая без разбора, жестоко, хладнокровно. Ублюдок вырезал своим жертвам сердца и собирал их в жуткую коллекцию. Сейчас, когда Башу помогала Дельфина, они хотя бы смогли продвинуться в поисках, но по-прежнему так и не вышли на след убийцы. — Это уже дело чести. — Сурово подтвердил Себастьян. — Может, есть возможность отложить отъезд? Задержаться еще ненадолго? Если повезет, и мы вскоре поймаем убийцу… — Нет, Баш. — Мария печально покачала головой и потерла ладонь о ладонь, согревая их дыханием. Погода становилась все холоднее и это была дополнительная причина не затягивать с отплытием в Шотландию. — Как бы мне не хотелось задержаться, французские дворяне нетерпеливо дышат мне в спину. Я только дождусь объявления регента. Она снова вздохнула, печально и слегка раздраженно. — Даже не представляю, как буду принимать претендентов на брак в Шотландии. Во враждебной обстановке, царящей там… Мария приблизилась к подставке с луками. — Я тоже немного постреляю. Баш молча наблюдал, как девушка надела защитную перчатку, как выбрала небольшой лук, натянула тетиву и ловко выпустила стрелу. — Метко! — похвалил он. — Франциск хорошо обучил тебя. — Да. Он еще хотел научить меня фехтованию, но… не успел. — Мария выжала улыбку, старательно скрывая волну боли, затопившую ее при упоминании имени любимого. Баш понимающе посмотрел на нее. — Тогда у меня есть предложение. Я буду обучать тебя, пока ты еще не уехала! Хоть и молю бога, чтобы подобные навыки никогда не пригодились королеве Шотландии, но учитывая упомянутую тобой враждебную обстановку… лучше быть готовой ко всему. — Спасибо тебе, Баш! Действительно, спасибо! — Мария заключила друга в крепкие, искренние объятия. Тем же вечером, Мария одиноко сидела в своих покоях и обдумывала ситуацию. А действительно, как ей принимать претендентов на руку в убогом и промозглом замке в Эдинбурге?! Шотландия так далека от блеска и роскоши Франции и французского двора, к которому она так привыкла. Дикая страна горцев – вне всякого сомнения любимая, но все-таки слишком чужая… Она задумчиво сминала в руках камзол Франциска. Тот самый, парадный, любимый. Свадебный. «Если бы можно было вообще всего этого избежать… Женихов, брака, войны… Родиться простой девушкой, любить простого мужчину, чья жизнь не была бы мерилом или ценой в политических конфликтах…» — хмуро размышляла Мария, когда ей внезапно доложили о визите короля. У Марии не было времени удивляться. Хотя визит Карла и правда оказался неожиданностью. Они никогда близко не общались, хоть и пытались подружиться в тот недолгий период, когда Франциск видел в Карле следующего мужа для Марии. К счастью, она сумела убедить его отказаться от безумной затеи. Страшно подумать, как бы она себя чувствовала, если бы пришлось выйти замуж за Карла. Конечно, она очень хотела остаться здесь, во Франции, но не такой ценой! — Мария, вы в порядке? — молодой юноша, почти мальчик, бодро прошествовал к тахте, на которой сидела Мария. — Нет… вовсе нет. — Вяло ответила королева, не найдя в себе сил притворяться. — Но беспокойство обо мне не входит в ваши обязанности. Карл сел рядом. Дружелюбно взял ее руки в свои. Посмотрел в лицо Марии голубыми глазами, так похожими на глаза Франциска. — Отнюдь. Я понимаю, как вам сейчас непросто. С тех пор, как вам приходится искать новый союз, нужно прикладывать все свои силы, ради получения самой выгодной партии. — Я обдумываю просьбу дона Карлоса об аудиенции. — Мария запнулась, снова вспомнив о своей главной, на данный момент, проблеме. — Но сейчас я королева осажденной страны, и даже не знаю, как меня примут в Шотландии. Люди поддерживают меня, но они знают меня как символ, а не королеву из плоти и крови. В этой ситуации Испания будет главенствовать во всех переговорах… — Нет, если вы примете мою помощь. — Воодушевленно перебил ее Карл, хитро улыбаясь. — Не возвращайтесь в Шотландию. — Карл!.. — Принимая ухаживания дона Карлоса, или любого другого кандидата здесь, мы покажем Испании, что у вас всегда будет власть, поскольку вы обладаете поддержкой Франции. Потому что за вами стоит дом Валуа, за вами стоит новый король! Мария опешила, потрясенно всматриваясь в лицо Карла и не веря, что происходящее правда. — Ожидать нового брака в доме моего мужа?.. — недоверчиво уточнила она, тут же представив, как подобное будет выглядеть со стороны. — В стране, которая всегда будет защищать вас. — Подтвердил Карл. Юноша опустил взгляд вниз, на лежащий между ними камзол. — Знаю, это может показаться неправильным… но это то, чего хотел бы Франциск. — Тихо сказал он, касаясь расшитой ткани. Предоставив решение Марии, молодой король встал и вышел из покоев. А что тут было думать. Предложение Карла решало кучу проблем, давало возможность выбирать женихов вдумчиво и с холодной головой. Такой шанс нельзя было упускать. Мария вытерла набежавшие слезы. Аккуратно уложила камзол в сундук, в последний раз ласково провела пальцами по узорчатым рукавам и решительно закрыла крышку. — Бернард! — громко позвала она своего личного камердинера и продолжила, когда он появился в дверях. — Отыщи мой лучший портрет. Тот, где я в красном. И пошли его дону Карлосу с вестью – я остаюсь во Франции. И я готова. *** Екатерина вихрем ворвалась в охотничий домик, порадовавшись, что в этот раз не наткнулась на Гийома, который, похоже, задался целью понравиться ей. Мелькал во время каждого ее приезда! И хотя теперь он постоянно был в маске, королеву все-равно передергивало от одного взгляда на этого болезного. — Скоро меня назовут регентом! — победоносно заявила Медичи Нострадамусу, даже забыв о сдержанности, которую обычно проявляла, находясь при Франциске. — Я смогла продавить Нарцисса. Он окажет мне поддержку! А если Стефан проголосует за меня, — королева принялась расхаживать взад-вперед между кроватью и стоящим, словно истукан, провидцем, — большинство проголосует следом за ним! — Не празднуйте победу слишком рано, — спокойно осадил ее Нострадамус. — Опасность вокруг вас усиливается. И тот человек… он все еще рядом. Екатерина презрительно сощурилась. — Я и так всегда осторожна. Я не могу ничего сделать, пока ты не скажешь что-то конкретное. Какого рода опасность и что за человек, Нострадамус? Мишель приблизился почти вплотную, рука сама собой потянулась к шее женщины. Он словно воочию увидел чужие пальцы, скользящие по коже Екатерины… — Он касается вас… Его пальцы сжимают вашу шею… Екатерина вздрогнула. — Меня попытаются задушить?! Она схватилась за руку Нострадамуса. — Постарайся увидеть что-то еще! Тот отрицательно помотал головой. Видения посещали его не зависимо от желаний самого Нострадамуса. — Что ж… и на том спасибо. — Медичи недовольно поджала губы. — Вот умеешь же ты испортить настроение. Королева подошла к кровати и замерла, глядя на Франциска. — Дон Карлос едет ко двору… Назад дороги больше нет. Вскоре Мария снова выйдет замуж. Тень вины промелькнула в ее глазах и она поспешно отвернулась к Нострадамусу. — Ты ничего не видишь относительно этого брака? Все-таки, я хотела бы, чтобы у Марии все сложилось хорошо… Нострадамус не успел ответить, он лишь раскрыл рот и напряженно застыл, прислушиваясь к чужеродному звуку, внезапно раздавшемуся в тишине. Тихий, едва различимый стон. Екатерина вздрогнула всем телом и рывком обернулась к кровати. Ее глаза дико расширились, когда женщина увидела, как слабо шевельнулись бесцветные губы сына. — Франциск!!! — королева бросилась к кровати, почти упав на грудь юноши, и впилась глазами в его лицо, обеими ладонями сжимая бледные щеки короля. Губы Франциска снова шевельнулись, едва различимый полувздох сорвался с них: — Ма… — Я здесь, Франциск!!! Я рядом!!! Родной мой… любимый… я рядом! Все будет хорошо! — заливаясь слезами, Екатерина покрывала поцелуями белые, неподвижные кисти сына. — Ма… ри… Екатерина отшатнулась от кровати, будто ее ударили, и резко встала на ноги. Весь ее облик отражал ужас. Женщина схватилась за грудь, словно пыталась удержать бешено колотящееся сердце. Слезы продолжали течь по щекам, а губы беззвучно шевелились. Ее глаза по-прежнему были прикованы к лицу Франциска. — Он… он зовет ее… — Наконец смогла произнести королева. — Едва начав приходить в себя… он зовет ее… На негнущихся ногах, Екатерина приблизилась к Мишелю и почти упала ему на руки. — Я пропала, Нострадамус… Он никогда не сможет меня простить.