Узы: Дом

      Даже с завязанными глазами Саске видел перед собой хлопающую ресницами Сакуру. Значит, она догадалась о его намерениях. Куноичи была растеряна, напугана, но Учиха уверен в своём решении. Он любит её, пора это уже доказать.       Он не может торопиться — они уже достаточно взрослые, чтобы не краснеть при мысли о сексе; к тому же, она первая предложила остаться у него. И всё же он понимал её волнения: Харуно, безусловно, ещё девственница, потому предстоящая ночь не могла её не пугать.       — Эй, если Сакура остаётся, то, может, и мы тоже останемся? — возмущался Суйгецу, не поняв намёка.       Вместо объяснений Хозуки получил кулаком в лицо от Карин. Удар, как и всегда, не нанёс ему особого вреда, так как голова мечника мигом превратилась в воду, о чём Саске мог судить по громкому хлюпанью воды.       — Идиот! Саске и Сакура хотят побыть вдвоём!       — Ха? А почему так-то? Мы что, надоели вам? — недоумевал Суйгецу, видимо, искренне не осознавая мотивов Учихи. Странно, Саске предполагал, что он уже достаточно взрослый, чтобы понимать, ради чего парень и девушка могут захотеть остаться вдвоём на ночь.       — Сакура, хочешь ли ты остаться со мной? — игнорируя остальных, обратился он к девушке. Она так и не дала чёткого ответа.       — Я… Конечно, я хочу! — В голосе Сакуры отчётливо слышались нотки страха. — Но мои родители ведь даже не знают, где я, а если я не приду домой ночевать, то…       — Я могу заскочить к твоим родителям и предупредить их, что тебя… задержали в резиденции Хокаге, — любезно предложил Какаши.       Харуно промолчала, но, судя по всему, кивнула сенсею. Саске почему-то начало казаться, что она ищет повод отказаться. Конечно, голос разума говорил, что Сакура первая проявила инициативу ещё несколько дней назад, но ему не давали покоя назойливые мысли о том, что она пересмотрела свои желания и осознала, что не так уж сильно и хочет быть с Учихой. Он ведь даже не мог увидеть реакцию на её лице и прочесть её эмоции. Пока не может.       — Поможешь мне снять бинты? — подтолкнул её Саске, будучи больше не в силах ждать отклика с её стороны.       — Я… да! Да, конечно! — Харуно будто очнулась, уняв тревоги Саске.       — Ладно, не будем вам мешать, — с обидой в голосе произнёс Суйгецу. — Пойду поточу Кубикирибочо что ли…       Громкие шаги направились к лестнице, всё больше отдаляясь от влюблённых. Саске не мог не заметить, что Наруто не издал и звука после того, как Учиха сделал Харуно предложение остаться. Его беспокоило то, что его друг всё ещё видит в Сакуре больше чем просто друга. Саске, даже будучи слепым, видел это. Будь Учиха глупее, он бы устроил перепалку с Узумаки, заставив того отказаться от чужой девушки. Но это ничего не даст. Наруто силой ничего не заставишь делать, а словами уж тем более. Он должен сам осознать, что пора забыть о Сакуре как предмете воздыхания.       Но к чёрту Наруто. К чёрту войну, Коноху и весь проклятый мир шиноби. О них Саске будет думать завтра. Сейчас значение имела только Сакура.       Саске отворил дверь и жестом пригласил Харуно. Дождавшись, пока лёгкие шаги растворятся в тишине ночи, он вошёл вслед за ней, надёжно закрыв дверь.       — Иди сюда. — Нежные пальцы куноичи обвили его кисть и потянули за собой. Хотя Учиха догадывался, куда она его вела, и мог вполне передвигаться самостоятельно, но не сопротивлялся, полностью отдав управление Сакуре. — Ты уверен, что тебе уже можно снять бинты?       — Хокаге сказала не снимать их в течении суток, а прошло уже больше времени. И даже если нет, я хочу увидеть тебя.       Усадив парня на диван, судя по всему, лицом к окну, девушка издала вздох, в котором отчётливо слышались волнение и неуверенность. Её руки тяжело легли на плечи Саске.       — А почему сейчас? Почему ты не попросил сделать это, когда мы были с остальными? — спрашивала Сакура, всё не решаясь притронуться к повязке.       — Когда я открою глаза, то увижу мир по-новому. Моя жизнь начнётся заново, и я хочу, чтобы первым, что я увижу, была ты.       Сакура слегка вздрогнула. Её пальцы слегка сжали его плечи. Саске прямо чувствовал румянец, покрывший её щёки.       — Саске… — смущённо произнесла она, но не продолжила. Слегка помедлив, она подняла руки к лицу Саске и принялась разматывать бинты.       С каждой секундой Саске ощущал больше свободы. Хокаге замотала бинты предельно туго, и хоть те и не причиняли ему боль, но слегка давили голову, причиняя дискомфорт. Сакура работает с его лицом куда нежнее.       Саске почувствовал на своих веках лучи лунного света ещё до того, как последний слой ткани снялся. Он зажмурился, отвыкнув за сутки от света, как какой-то нетопырь.       Когда Сакура размотала бинты, Учиха стал медленно открывать глаза. Он боялся того, что ему предстоит увидеть. Точнее, чего он мог не увидеть. Кто знает, вдруг Цунаде схалтурила при операции? Или легенды о Вечном Мангекё — не более чем миф? Единственным пользователем таких глаз являлся Мадара, но что-то не похоже, чтобы он пользовался Сусаноо в Стране Железа. Вдруг его зрение не улучшится? Или станет ещё хуже? Итачи ведь также почти ослеп перед своей смертью, возможно, даже сильнее, чем Саске. Как глаза брата могут восстановить ему зрение?       — Можешь открывать, — подтолкнула его Сакура.       Тяжело вздохнув, Саске решил не откладывать неизбежное. Он мигом распахнул слипшиеся веки и… увидел два ярких изумруда, сверкающих как маяки в полумраке квартиры; увидел пышные розовые волосы, похожих на сахарную вату; Саске был готов поклясться, что видел контуры красивого лица с нежными чертами лица.       Учиху охватил шок. Он специально настроил себя на худшее, чтобы не разочаровываться — уж в который раз, — но результат превзошёл все его ожидания, даже самые потаённые. Он окинул взглядом тёмную гостиную и решил, что никогда, даже до использования Мангекё, не видел настолько чётко. Хотя, скорее всего, ему так просто казалось из-за длительного ухудшения зрения.       — Ну как? — спросила Сакура, не отрывая взгляда. — Твои зрачки стали такими же чёрными, как раньше.       — Я вижу, — выдохнул он, всё ещё не веря в происходящее. Он посмотрел в растерянные глаза куноичи. — И то, что я вижу, — прекрасно.       Сакура в который раз распахнула глаза и отвела взгляд от смущения. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но Саске заткнул её, рывком преодолев расстояние между ними и поцеловав. Сакура на мгновенье опешила, но быстро среагировала и ответила на поцелуй, щекотно зарывшись пальцами в его волосы. Она закрыла глаза, полностью отдавшись страстным чувствам от прикосновений, но Саске продолжал смотреть на неё, пока чмокал тонкую губу. После долгих дней слепоты он желал больше никогда не отворачиваться от этого прекрасного лица. Ему хотелось всегда видеть её густые веерообразные ресницы, которыми она легонько дёргала во время поцелуя; её курносый нос; кожу на её лбу, из-за которого она часто комплексовала в детстве. Сакура могла считать себя или свою внешность неидеальной, но для него она была совершенством. За последние несколько дней Саске терзали самые разные сомнения, он не понимал что чувствует, но был уверен в одном: его чувства к Сакуре не поддаются сомнению. И теперь, наконец оставшись с любимой девушкой наедине, он собирается доказать свою любовь на деле. Сегодня он забудет об Итачи, Мадаре и всём другом. Эту ночь он посвящает ей и только ей.       Саске обнял девушку за талию, плавно поглаживая её. С каждой секундой он ощущал всё большее возбуждение, сопротивляться которому не было сил. Он долго медлил, прежде чем скользнуть руками вниз, разместив их сначала на боках куноичи, а потом опустившись ещё ниже, проведя по внешней части бедра. Как он и ожидал, такой жест не остался без внимания Сакуры. Она распахнула глаза и слегка отстранилась, её руки съехали ему на плечи.       — Что случилось? — спросил он, хотя прекрасно знал ответ. Учиха поднял руки обратно, чтобы Харуно меньше смущалась.       — Саске… Тебе не кажется, что мы торопимся? — Сакура с трудом посмотрела на него, будто чувствуя вину за что-то.       — Если ты не хочешь этого, я не стану тебя заставлять. — Саске расслабил руки и тоже отпрянул, но сильная хватка куноичи его удержала.       — Нет-нет, я… я очень хочу этого, просто… даже не знаю, мы ещё так молоды, и встречаемся так мало. Остальные месяцами встречаются, прежде чем… Не знаю, можно ли нам…       — Мне плевать на остальных, Сакура, — пытаясь звучать доходчиво, но не грубо, сказал Учиха. — У них своя жизнь, у нас своя. Мы не должны равняться на других. Если ты правда считаешь, что нам ещё нужно время, я готов подождать. Всё зависит от твоего желания, а не мнения других.       Сакура опустила взгляд, раздумывая над его словами. Он никогда не понимал, когда кто-то зацикливается на реакции окружающих. Он всегда делал то, что сам считал правильным, не подстраиваясь под чужое мнение. А когда кто-то был этим недоволен, он всех игнорировал, либо просил отстать от него, не брезгуя грубой силой. Да, пожалуй, порой ему всё же стоило прислушаться к советам близких. Но ему в любом случае противно от мысли жить не по своим принципам и желаниям, а руководствуясь традиционным мнением окружающих. Поэтому если хоть кто-то упрекнёт их или назовёт Сакуру легкодоступной, узнав, что она в столь юном возрасте переспала с парнем, с которым встречается даже меньше двух недель, Саске лично разберётся с этим умником — с активированным Мангекё, конечно.       Сакура, конечно, вряд ли разделяла его точку зрения, и всё же тут и коню понятно, что останавливала её далеко не оценка окружающих.       — Саске, я… я очень волнуюсь и… стесняюсь, — наконец-то призналась она. В ответ он лишь тихо хмыкнул. — Что такое?       — Было бы куда хуже, если бы ты не стеснялась. И всё же не волнуйся — всё будет хорошо.       — Откуда ты знаешь?       — Просто знаю. А ты считаешь иначе?       Сакура вновь отвела взгляд. Она всё никак не решалась. Саске слегка устал от уговоров. Он правда хотел Сакуру, но он не дикое животное и может держать себя в руках. Просто сегодняшняя ночь может быть последней возможностью сделать это, потому он так настаивал. Может, стоит её подтолкнуть?       — Слушай, — серьёзно начал Учиха. — Я не хочу на тебя давить. Если ты действительно считаешь, что не готова, мы можем повременить.       Сакура с трудом скрыла свой испуг. Опять она всё портит. Впервые за весь месяц у них есть возможность побыть вдвоём, отдаться друг другу, а она ещё отнекивается. Саске небось уже с трудом сдерживает гнев из-за её тупости.       Сакура сама не понимала что с ней не так. Всего лишь на прошлой неделе, когда они с Саске слились в страстном поцелуе, ею овладевали такие желания, что даже Темари покраснела бы. Да даже пару дней назад она бы сама затащила любимого в постель, не пожелай он повременить.       Их нынешний поцелуй был не менее страстным, чем предыдущие, а постоянные комплименты Саске вскружили ей голову, и всё же куноичи не ощущала того горячего желания, как раньше. Неужто просто настроение неподходящее? Может быть, но с другой… Харуно боялась, что ей могли в целом надоесть его поцелуи, его лицо, он сам.       Сакуре стало тошно от одних своих мыслей. Как ей мог надоесть Саске?! Неужели она настолько жалкая, что устаёт от парня за две недели отношений? Ещё и от такого, как Саске! Он, конечно, не идеален, но надоесть Сакуре он не мог!       Дабы доказать, что её любовь к Саске всё такая же яркая и горячая, она уверенно взглянула ему в глаза и впилась в губы. Теперь он опешил от внезапного поцелуя. Его сухие губы на короткое мгновенье оказались в её власти. Она облизывала, чмокала, кусала их с неожиданным рвением. Учиха уже давно вышел из ступора, но всё ещё давал ей контроль над своим ртом.       Сакуре нравилось самой руководить процессом. Она даже не заметила, как попытка доказать что-либо превратилась в настоящее желание, едва контролируемую жажду. Эту жажду стало ещё сложнее контролировать, когда Саске стал стягивать с себя кимоно. Его руки быстро освободились от ненужных сейчас рукавов, и рубашка теперь свисала на поясе. В этот момент Сакура осознала, что прижимается к его голому крепкому телу.       У Харуно закружилась голова. Всё просто идеально. Весь этот день просто идеален. Сначала пропарила кости в бане, потом сходила с друзьями в ресторан, где съела великолепные креветки с чесноком, а теперь они с Саске… Стоп…       — Подожди! — Куноичи испуганно отпрянула, оттолкнувшись руками от груди Саске.       — Что уже не так? — устало, но беззлобно спросил Учиха, скривив губу. Да, терпения ему не занимать. Сакура на его месте уже наорала бы на саму себя.       — Я вспомнила, я ведь ела креветки с чесноком! У меня должно вонять изо рта!       Саске с усталой улыбкой вздохнул и покачал головой.       — Самую малость.       — Ох, блин, дай мне минуту, я быстренько почищу зу…       Саске вновь заткнул её своим поцелуем. Она попыталась сопротивляться, даже начала вырываться из его объятий, но в итоге поддалась и забыла, зачем вообще хотела прервать поцелуй. Теперь главной целью для неё было вновь перехватить инициативу и получить контроль над губами Саске. Она вновь прижалась к его груди, резко вздымающейся в такт сердцу, водя пальцами по рельефным мышцам.       Куноичи начала чувствовать духоту. Ей стало невероятно жарко, кожа как будто плавилась от воздуха в комнате. Особенно обжигало дыхание Саске на губах, сводившее девушку с ума. Будучи больше не в силах терпеть жар, она одним быстрым движением расстегнула свою майку и бросила её на пол. Только спустя пару секунд к Харуно пришло осознание того, что Саске теперь видит её плоский животик с лёгким прессом, а грудь прикрывал только чёрный лифчик.       Сакура поборола смущение и продолжила поцелуй. Ей было крайне неловко от того, что она почти голая перед Саске. Хотя на нём также отсутствовал верх, так что с её стороны лицемерно закрываться и просить его не смотреть. Тем более после того, как она погладила каждый сантиметр его мышц на грудной клетке.       Сакура знала, на что шла, согласившись остаться с Саске. Теперь есть только один путь — вперёд.       Куноичи убрала руки с груди Саске и стала медленно тянуть себе за спину, но Учиха их перехватил.       — Не здесь, — прошептал он, обжигая губы Сакуры своим дыханием. — Пойдём в спальню.       Во взгляде Сакуры больше не было той неловкости. Она уверенно кивнула ему, после чего он стремительно потащил её к кровати.       Саске еле сдерживался от того, чтобы наброситься на неё, сорвать с неё лифчик и другие тряпки и заняться делом по настоящему. Им двигали уже не прагматизм и понимание, что другой возможности может и не представиться, а желание. И Сакурой тоже. Она так жадно целовала его, даже не давала ему возможности ответить на поцелуй. А когда её тонкие пальцы стали гладить его грудь… он даже вновь закрыл глаза, отдаваясь этим ощущениям.       Саске никогда не испытывал таких приятных ощущений. Да, он тоже девственник, как и Сакура. А когда ему было с кем-то спать? С семи лет он знал одни тренировки, а его страстью была месть… Девушки не давали ему прохода, и всё же он отвергал все их предложения. Его внимания достойна лишь маленькая розоволосая куноичи.       Бледный свет луны, проникающий из панорамного окна спальни, прекрасно освещал её. Саске подвёл к Сакуре к кровати и, прежде чем повалить её, решил избавиться от всего ненужного. Он стал стягивать с себя сандалии, затем расстёгивать пояс, предварительно вытащив и, как можно более аккуратно, бросив на пол Кусанаги. Кимоно слетело на пол, вскоре к нему присоединились штаны.       Сакура тоже времени зря не теряла. Она также быстро, пусть и не с таким же рвением, освободила себя от юбки, обуви и повязки. Они оказались в одном нижнем белье, но и в нём Саске не собирался долго оставаться. Он вновь атаковал губы Сакуры, беспощадно целуя и прижимая к себе её тело. Теперь он не сдерживал свои руки и позволял им трогать каждый участок кожи Харуно. Она не отстранялась, когда его рука легла на её ягодицу; лишь простонала, не отрываясь от его губ, когда его пальцы сжали её.       В какой-то момент он сам отстранился, но только чтобы покрыть её шею множеством поцелуев, щекочущих ей кожу и провоцирующий на дальнейшие действия. Сакура застонала сквозь плотно закушенную губу и плотнее прижала голову Саске к себе. Одна её рука соскользнула вниз, к груди, а затем ещё и ещё ниже, пока кончики пальцев не достигли края его трусов.       Поняв, что она готова, Саске перешёл к следующей стадии. Одним быстрым движением он расстегнул её лифчик. Харуно вздрогнула, будто очнувшись. Она поднесла левую руку к груди, когда чашечки почти опустились достаточно низко, чтобы можно было увидеть её соски. Учиха уже собрался положить ей руку на плечо и подбадривающим голосом сказать что-то типа «не волнуйся, я хочу увидеть тебя всю», когда куноичи, вместо того чтобы прикрыться, ухватилась за бретельку лифчика и резким движением опустила его вниз.       Саске даже не успел разглядеть её — она запрыгнула на него, обвив ноги вокруг его талии, и сама повалила его на кровать, засыпая поцелуями. Хотела, чтобы у него не было возможности взглянуть на её грудь? Или наконец вошла во вкус? Так или иначе, Учихе нравилось происходящее.       Саске был на пределе. Сакура тёрлась о его пах, и только нижнее бельё останавливало их от полноценного соития. Он стонал и рычал из-за томящего ожидания. Им овладевало желание схватить Сакуру, перевернуть, прижать к кровати, снять с неё последнюю нитку и жёстко войти в неё. Но не меньше он хотел, чтобы Сакура сама всё сделала.       Учиха решил ускорить процесс, стянув с Сакуры её чёрные трусики, пока она занята его губами. В этот момент она опомнилась и отстранилась.       — Подожди, — проговорила она, сбито дыша. Она выпрямилась и стала складывать печати. Саске такое действие озадачило, и всё же всматривался он не в руки Харуно, а в вздымающуюся грудь за ними. Два совсем небольших полушария. Скорее блюдца, чем чашечки, но Саске понадобилась вся его сила воли, чтобы не впиться в них губами, прервав непонятную технику Сакуры. — Закончила, — сказала она, заставив поднять глаза.       — Что это было?       — Всего лишь техника для… «защиты». Госпожа Цунаде как-то показывала, я тогда ещё удивлялась, зачем. Можем продолжать.       Сакура приподнялась на коленях и стянула с себя трусики, кинув их к прочим вещам. Саске сорвал и с себя последнюю одежду. Желание верх над ним, и он, ухватив Сакуру за рёбра, перевернул и прижал к кровати. Она такого явно не ожидала. Интересно, как она удивится следующему шагу?       Саске опустился ниже, поцеловав кожу между грудями, затем став щекотать языком левый сосок. Харуно взвизгнула, сжала в руках простыню. Ей нравилось. Значит, можно продолжать.       Учиха опустился ещё ниже, языком проведя по животу куноичи, пока не оказался у самого её лона. Сакура испуганно вдохнула. Саске пару секунд потомил её ожиданием, а потом прильнул к её половым губам.       Харуно громко простонала, ещё сильнее сжав простыни. Она дрожала, когда он водил свой язык по внутренней стороне бедра, сдвигала ноги, когда он целовал её лоно. И всё же долго у её ног он не пробыл. Он поднялся обратно. У них с Сакурой был долгий зрительный контакт перед тем, как он стал медленно входить.       Внутри Сакуры, как и ожидалось, было неимоверно узко. Саске буквально проталкивался вперёд, ощущая сильное сопротивление и напряжение. Он был уже на пределе, хотя настоящий процесс только разгорался. Долгие предварительные ласки слишком возбудили его, из-за чего он даже сейчас, еле-еле двигаясь вперёд-назад внутри Сакуры, прилагал немалые усилия, чтобы не кончить здесь и сейчас. Он хотел сначала довести до предела Сакуру, и только потом позволит себе остановиться.       Саске ускорил темп. Харуно уже во всю глотку кричала, но остановиться не просила. Она вцепилась в широкие плечи, немного вгоняя ногти. Учиха простонал и чуть не кончил, но вовремя восстановил контроль. Он стал делать ещё более быстрые и глубокие движения. Сакура впилась ему в губы, начав делать движения ему навстречу. Ей было больно, но за боль она получала наслаждение в трёхкратной мере. Это Саске читал в её сбитом дыхании, стонах, криках, томном взгляде, поцелуях. Вся она — один кусок наслаждения. И он тоже.       Раньше в жизни Саске была лишь боль, изредка сменяющаяся яркими событиями. Теперь же он видит, что ему есть, ради чего жить. Сакура осветила его серую и унылую жизнь, наделила её смыслом. Теперь Саске действительно чувствует, что живёт.       В момент, когда Учиха уже не смог сдерживаться, они кончили одновременно. Крики и стоны затихли, сменившись громким сбитым дыханием. Саске осторожно вышел и обессиленно свалился на кровать рядом с Харуно.       — Сакура… — тяжело произнёс он, не без усилий повернув к ней лицо. — Я люблю тебя…       — Я тебя тоже люблю, Саске, — сказала она, прежде чем наклониться к нему за поцелуем и заснуть.