Финал

Если бы тогда не пошел дождь, то, может, все было бы легче? Они бы не целовались в каком-то темном закоулке, как в последний день жизни и не листали бы инстаграмы друг друга, жадно впитывая каждую крупицу информации. Катерина и Давид посылали бы друг другу милые улыбки в холле и уже в следующий час забывали бы, что виделись. Было бы тогда Дамиано легче? Нет, эти чувства были слишком непонятны и скомканы. Что и предавало им неясного, но до жути притягательного окраса. Они знакомы два дня. Первый раз они заметили друг друга, когда пела она, вырезая острым ножом строчки своей песни на его сердце. А закончатся их отношения, правильнее недоразумение, его финальными, выигрышными, и, как позже скажут, легендарными строчками, что засядут в голове уже Катерины. Заставляя девушку плакать, ожидая рейс Роттердам-Киев, из своей адской сказки, возвращаясь в обычную, рутинную жизнь. Но еще рано, финал только завтра, а сегодня Дамиано вполне может позволить себе утащить шокированную девушку в уединенное место и поговорить по душам. Почему бы и нет?

5 минут назад

Томас ушел первым, таща за собой Викторию, которая все время мило улыбалась и подмигивала Катерине. Та и не была против, лишь бы не встретится взглядом с ним. Так же светловолосая бестия утащила с собой Тараса и Ивана под предлогом поиграть в теннис, на этот раз подмигивая Давиду. Давид с интересом спрашивал о чем-то Игоря, держа в голове понятный даже пятилетнему ребенку план. Сейчас он под неким предлогом выгонит Итана и Игоря в холл: присоединиться к игре в теннис, послушать песенку швейцарца, который уже давно закончил свой импровизированный концерт или задать вопрос Виктории, неважно. Главное, чтобы они с Катей остались в гримерке совершенно одни. А дальше он будет действовать на ходу. К тому же, завтра финал и если что-нибудь пойдет не по плану, они… Они больше не встретятся. Досадная, но правдивая мысль. Но пока он не улетел в Рим, а она не исчезла в Киеве и он может хотя-бы попробовать утихомирить свои чувства или погореть с ней напоследок. План сработал. Игорь смотрит в глаза Кате, задавая немой вопрос: мне уходить, тебя оставлять с этим? Девушка слабо кивает, смотря в одну точку. И лишь через несколько секунд осознает, что в комнате они остались вдвоем с Давидом. Солистка устремляет свой взгляд к двери, но Игорь уже вышел. Итан, который выходит немного позже, тихо шепчет на итальянском. — Когда собираешься, выходить? — но, осмотрев обстановку, в гримёрке начинает догадываться о плане Дамиано. Стараясь не рассмеяться от комичности, быстро удаляется, перед выходом наткнувшись на строгий взгляд солиста и удивленный Катерины, что пытается разобрать, что он только что сказал.

Грохот, с которым захлопываются двери, напоминает ей звук забивания гвоздей в крышку ее гроба. Похороны уверенности в том, что тот поцелуй был случайным и единственным. Ведь сейчас он слишком близко, а ее в последнее время слишком сильно тянет к итальянцам. — Мы можем поговорить наедине? — Мы и так наедине, — она лезет в карман своих узких черных джинс с завышенной, прямо как самооценка ее бывшего парня, талией, в поисках переводчика. — Как ты? Волнуешься насчет финала? — солист садится около нее, незаметно смотря в экран телефона девушки, на заставке красуется фото Катерины с непонятным серым, лысым существом в руках, которое она явно любит. — Очень, а ты? — она смотрит прямо ему в глаза, уставшая и запутавшаяся.  — За тебя больше. — Что? — если бы она сейчас пила, то точно бы захлебнулась. — Ты мне нравишься, — оказывается, сказать эти три слова легче, чем он ожидал.  — Мы знакомы два дня, — щеки краснеют, дыхание становится шумнее, звук сердца в ушах отбивает до жути громкую мелодию, похожую на его песню, но здравый рассудок еще не до конца покинул ее помутневший разум. — Ты мне нравишься уже как два дня, — он как будто в преступлении признается. — Нічого не зрозуміло, але дуже цікаво*, — девушка обхватила колени руками. Этой фразой Тарас описывал почти все в жизни группы. — Questo è estremamente incomprensibile, ma non lo rende meno bello*, — парень в точности копирует позу украинки. — А знаєш? Ти теж непоганий*, — ощущения похожи на запись чего-то в личный дневник. — Stai parlando da solo*? — вопрос, на который он не когда не получит ответа. — Ты мне тоже нравишься, — теперь на почти внятном английском, хоть она и не уверена в достоверности сказанных ею слов, и даже без явной дрожи в голосе, определенно ее время быть храброй. Он целует ее. Их второй, последний, поцелуй сопровождается шумом около двери и какой-то неописуемой нежностью в воздухе.

Финал

Финал ничто не расставил на места. Выходя на сцену, Катерина понимала, что больше не вернется сюда никогда. Что все не будет прежним никогда. Одно сплошное никогда. Люди кричали, бушевали, аплодировали раньше времени и ждали. Но ей было пофиг. Она уже давно не тут, а где-то в астрале, на соединении миров. Да она поет, но в голове он. Дамиано выходит на сцену в полном шоке. Еще вчера же они выступали на улицах Рима. Люди кричат, теряют сознание и задыхаются сквозь свои маски. В прямом и переносном смысле. Сегодня они выиграют, а весь следующий день будут давать интервью. Но ему почему-то все равно. Все завтра. А сейчас надо только спеть во всю глотку и попытаться не умереть от вкуса ее губ, который он в мельчайших деталях сберег на память.