Что такое любовь?

Я сидел и охреневал от происходящего. Передо мной сидела сама Макс Мэйфилд. Та самая, которую я любил и люблю до сих пор. Та самая, которая подарила четыре года счастливой жизни, которая дарила мне улыбку каждый день. Но за все четыре года, до дня её смерти, я так и не признался ей… *** — Ребят, пошлите в кино? Стив сегодня на работе, мы сможешь сходить бесплатно! — Майк подбежал к нашей компании и обнял Оди. — Я только за, — подняв руки, ответил Дастин. Лукас кивнул головой в знак согласия. Макс также крикнула радостное «Да!», а я покачал головой в знак отказа. Уилер удивлённо посмотрел на меня и спросил: — Уилл, почему не пойдёшь? — Я… — запнулся, — мама попросила помочь сегодня, поэтому… вот. — Ну ла… — не успел договорить Майк, как его перебила Макс: — Уилли, ты не умеешь врать, не твой конёк. Я удивлённо посмотрел на неё. Как она поняла? — Я не вру, — нахмурив брови, пробормотал я. Мэйфилд лишь щёлкнула языком. Я вздохнул, — ладно, да, я соврал. У меня просто нет настроения, я… — Ну Уилл! Так бы и сказал! Мы бы тебя развеселили! — скрестив руки на груди, пробурчала Макс. Эта же фраза меня почему-то тогда взбесила. Мои глаза сверкнули и мои друзья, зная, что будет дальше, отошли назад. Максин же, потеряв чувство самосохранения, осталась на месте. Это меня выбесило ещё больше. Мой рассудок помутнел, приступ начался. Я рявкнул: — Не надо меня веселить и поднимать мне настроение! У меня и так все охренено! Поэтому просто отвянь и я никуда не пойду! Я развернулся, чтобы уйти, но горячая, твердая рука схватила меня. Снизу запорхали и вылетели бабочки. Время как-будто остановилось. Хотелось бы мне вернуть этот момент, эту теплую, но в это же время твердую руку Максин. Я повернулся и мои щёки покрылись лёгким румянцем. Макс же сурово смотрела на меня. Ребята также удивлённо смотрели на нас. Я отдёрнул руку и, поторапливаясь, пошёл в сторону своего дома… *** — Ну что, долго так будешь сидеть и не верить своим глазам, — с ухмылкой проговорила Макс, сложа руки на груди. Я лишь фыркнул и отвернулся опять к окну. Макс вздохнула и я почувствовал холод. Сильный холод. Я натянул плед на плечи и обернулся. Мэйфилд стоял рядом со мной и печально смотрела. — Ты призрак? — прямо спросил я, от чего та вздрогнула. Она поспешно кивнула и я, опустив глаза, злобно пробурчал: — Тогда какого черта ты здесь делаешь? — Чтобы помочь тебе, — в это время я потянулся за кружкой и, услышав эту фразу, я выронил эту кружку из рук. Послышался звук разбитого стекла. На этот звук прибежал Джонатан. — Брат, все нормально? — Да, Джонатан, все прекрасно! — поспешно ответил я и, подойдя к двери, закрыл перед носом брата и щёлкнул замком. Как они меня задолбали! Я сел на место и посмотрел на Мэйфилд. Она была прозрачно-серебристой: не как призраки в фильмах ужасах. Я нервно сглотнул и снова посмотрел на неё. Рыжие волосы, немного мелких, почти незаметных веснушек, тонкие пальцы с аккуратными ногтями. Боже, я до сих пор люблю без ума эту девушку. Когда же я просто отпущу? Я повернулся к окну и заерзал в своем пледе. Даже он не спасал от этого ужасного холода, пронзающего до костей. Я снова повернулся к Макс и, уже помягче, спросил: — У меня куча вопросов. Во-первых: какого фига ты появилась сейчас? Во-вторых: почему именно сейчас? И в-третьих: где ты была всё это время? Максин сделала круглые глаза. — Я могу ответить только на один вопрос… Пока что. — На какой? — Почему именно сейчас… Я устроился в пледе поудобнее. — Давай, я жду. Та вздохнула. — Сейчас для тебя будет самый сложный период. Ты возвращаешься в школу и тыры пыры. Крч, чтобы у тебя не происходили слишком частые приступы из-за того, что ты не пьёшь антидепрессанты и тебя не загребли в психушку, я тебе буду вытаскивать из этих ситуаций. Сказать, что я опять охренел, ничего не сказать. Я смотрела на неё, в её яркие, до сих пор голубые глаза, на её чуть кудрявившиеся, рыжие волосы, и думал, что передо мной стоит живая Максин Мэйфилд. Она качнула головой и качнула головой в сторону учебников и рюкзака. — Собирай учебники, завтра вы их будете сдавать и вам дадут более новые и чистые. А кто не принесёт учебники, тому поставят два. — А другие тебя видят? — вдруг спросил я, собирая рюкзак. Макс села на мою кровать и тяжело вздохнула. — Нет, только ты, пока что. — Всмысле пока? — Ну не ты один сильно скучаешь и не у одного тебя депрессия по мне. Конечно не биполярная, как у тебя, но депрессия. — Скажешь, кто это? — Пока не могу… Прости. — Ладно, ничего. Я собрал рюкзак. Мейфилд строго посмотрела и проговорила: — Иди поешь, а то боюсь, что ты весь школьный день проведёшь в медпункте. Я фыркнул и сказал: — А если я уже ел? Откуда ты знаешь? — Ты обычно в комнате ешь, а тарелки убираешь, когда они начнут вонять. А я пока тут не вижу тарелки, поэтому не ври и иди ешь! Я вздохнул и пошел есть. После, переодевшись в ванной в пижаму (в ванной, чтобы Максин не видела), лег в кровать и укутался в плед. Макс подошла ближе и меня продуло до костей. Она погладила меня по щеке и сказала: — Сладких снов, Уилли. И готовься: завтра будет сложный день. Проговорив это, девушка растворилась в воздухе. На моих глазах навернулись. Но вскоре я уснул тревожным сном. *** (1) Мейклав: "Утро"