Другая история крестоносца

Осеннее солнце неумолимо закатывалось к горизонту. Светило, перед своим окончательным заходом, одаривало плодовитую землю яркими огненно-рыжими красками. Лучи в последней на этот день игре запрыгивали в капитанскую комнату через окно, заполоняя все пространство и окрашивая его в оранжевые и алые цвета. — Капитан? Я хотела спросить у вас кое-что — Спрашивай. — Пообещайте, что ответите, — потребовала девушка, на что мужчина медленно кивнул, — если бы жизнь Ордена целиком зависела бы от вас. Вы бы стали умирать за него, если это поможет? — Как я и говорил: потребуется я и душу и тело отдам за них. — он подошёл к оруженосцу и, с прищуром кровавых очей, навис над ней. — То есть вы готовы ради них умереть, но не готовы за них бороться? — вытянула голову к Айвену Лили с тем же прищуром. — Я этого не говорил, да и ты спросила только про смерть, — процедил он сквозь зубы и отошёл. — Хорошо. Тогда обязательно начинать, возможно самую кровопролитную войну за последние столетия, которая повлечет за собой огромное количество жизней? — Это не моё решение. — Так сделайте свой выбор. Передо мной сейчас находится капитан одного из самых… Нет, даже,самого опасного ордена Церкви. Потихоньку мужчина начал закипать от медленно распростроняющейся внутри злости. — Что ты от меня хочешь?! — рявкнул Айвен в надежде, что после этого девушка, быстро извинится и уйдет, но нет. — Мира. Я в свои семь лет видела смерть любимых родителей, моего родного дома и моей деревни! — в открытую начала повышать тон Лили. — Это самая малая часть того, что видел я! — грубо и громко перебил ее капитан, чего даже он не ожидал. Но девушка стояла, словно каменная статуя, однако в глазах у неё блестели слезы. — Возможно для тебя, Айвен, она и мала, — прошептала Лили и, после немого полминутного вглядывания в бескрайние кровавые моря, она развернулась к дверному приему и быстрым шагом удалилась из комнаты капитана. Крепкая на первый взгляд статуя от маленьких регулярных прикосновений, оказавшись хрупкой, медленно трескалась. И крохотная трещинка незаметно для окружающих переросла в огромную систему похожую на паутину. И вот прекрасная статуя раскололась, оставив после себя лишь каменные глыбы с мелкой пылью… Однако, отчего-то у Айвена разлилось что-то тёплое в груди. Вроде что-то приятное, но с другой стороны вязкое и противное. То ли из-за того, что из-за него его статуя стала пылью. Или возможно из-за того, что она впервые назвала его неформально, на «ты», по имени. Тишину прервал оглушаюший раскат грома, будто слезы его подопечной хотят утопить его собой.

***

На стоящую у дерева на окраине леса девушку упала капля воды. Не успела она и глазом моргнуть как поле зрения резко сократилось и находящиеся на бóльшем расстоянии от Лили домики чем остальные стали тёмными пятнами среди однообразных серых тонов. Вот только ей было некуда спешить. Для Лили в этот момент не существовало такого понятия как час, минута или день. Для неё время остановилось и единственное, что ей захотелось это сесть с противоположной стороны дерева, дабы никто из лагеря не смог её видеть, если вообще оказался на улице. Девичий крик, что незаметно для Лили стал походить на рык, слился с пронесшимся над её головой раскатом грома. И никто, совершенно никто не услышал еë. А мог бы?

***

Угольно-черные волосы, попавшие под безжалостный дождь, промокли и начали настойчиво липнуть к лицу. Алые, словно налитые кровью глаза охватывали все пространство вокруг, пытаясь захватить что-то напоминающее фигуру девушки. Но ничего кроме густой пелены серости. Отчаяние переполняло разум и тело Айвена. Хотелось кричать от бессилия, ведь он — Капитан Святого Рыцарского Ордена Крестоносцев. Он — Айвен Веллер, тот самый устрашающий Красноглазый Айвен, человек, историями про которого пугают не то что детей, а старики друг друга. — «Вот же идиот! Мразь!» — в пылу злобы на самого себя кричал про себя Айвен. Но вдруг со стороны леса послышашся женский крик, что в тот же момент потерялся среди пронесшегося грохота природы. Немедля ни секунды, крестоносец кинулся к лесу. Сквозь шум дождя и удары капель воды о землю было невозможно что-либо различить. Но Айвен чувствовал. И, верно, за практически самым дальним большим деревом, даже под кроной которого вся почва была не настолько пропитана дождевой водой как под самим небом, но все же уже достаточно сырой, сидела почти вся мокрая от дождя девушка. Короткие кудряшки липли к бледной коже шеи, лица и рук. Согнутые колени крепко были крепко обхвачены руками. — «Я такая скотина», — глядя на сломанную и в открытую плачущую Лили, подумал Айвен. Перед глазами тут же всплыла картинка одиннадцатилетней давности. Тот же ливень, та же Лили, те же слезы, тот же момент. Тихо, боясь спугнуть, крестоносец маленьким шагом за точно таким же начал приближаться к оруженосцу. — Лили? — мягко окликнул девушку он. Плечи на мгновение замерли, а голова чуть приподнялась с колен. Заметив это, капитан ускорил шаг и уже через секунды три оказался подле Лили. Та, в свою очередь, никак не пыталась пошевелиться. Воспользовавшись этим, Айвен аккуратно обнял девушку. Дрожь никак не хотела отступать, а потому всем своим телом ощущал состояние своего оруженосца. Мимолетное мгновение, нежное движение и губы Айвена, до этого момента не знавшие подобного, накрыли персиковые в слегка неуверенном, но мягком поцелуе. Лазурный глаза в шоке распахнулись, однако отталкивать мужчину Лили и не смела думать. Зажмурив глаза девушка немного неумело ответила на него. Мужские руки начали медленно скользить по коричневой рубашке вдоль позвоночника вниз и, не переходя личные границы, обратно к шее. На и без того покрасневшем девичьем лице появился тёплый румянец. Молодые едва грубоватые ладони прокрались с женских колен к спине крестоносца, а после девичьи пальцы и вовсе скрылись под густыми смолисто-чëрными волосами. С каждым прошедшим мгновеньем поцелуй становился более уверенным. Круговорот чувств и беспорядок в мыслях теперь уже не заполоняли голову, обрамленную в выразительные кудряшки темно-каштанового оттенка. А недавние слезы начали медленно уходить с проскакиваюшими между листьями каплями дождя.