С высоты вечности

Король лесных эльфов, светлоокий Владыка Трандуил, двигаясь столь тихо, что даже самый бдительный страж не смог бы уловить его присутствия, вышел под своды звездного неба и вдохнул полной грудью. Впервые, с момента возвращения из злосчастного похода в бездны Мории, ледяная длань темной тревоги, то и дело сжимающая сердце, не терзала его. Владыка не знал, надолго ли дарована ему эта свобода. Быть может, пройдет немного времени, и он снова будет судорожно сражаться с приступами паники, накатывающими вблизи открытого огня и с трудом поддерживать иллюзию того, что все в полном порядке. Магия запросто скрывает внешние пороки, но то, что сумело укорениться в душе, лечится годами. Трандуил был знаком с этим чувством очень хорошо и был к нему готов. Но пока… Пока над ними сияло это звездное небо, а лес дышал жизнью, все было прекрасно. И даже лучше, чем мнилось… Владыка леса блаженно погружался в сказочную ночь. Сияющие созвездия вальяжно раскинулись на небосводе, указывая на то, что лето перевалило через свой зенит и медленно разворачивалось навстречу осени. Стояли лучшие дни года, чудесным образом совпавшие со столь знаменательными изменениями в жизненном укладе обитателей леса. Трандуил прикрыл глаза, внутренним взором оглядывая свои владения. Он слышал спокойное дыхание леса, отгороженного от дрожащей дымки Тьмы, явственно ослабевшей на юге и почти его не терзающей. Это было в новинку — не растрачивать чрезмерно магию на создание незримых стен… Пусть и временная, но передышка — Саурон в очередной раз залижет раны и Тьма вновь станет тревожить их южные подступы. Но пока… Пока у них всех есть время: эльфам набраться сил, детям вырасти… Король видел и слышал Лес, чья жизнь не прекращалась ни на минуту, чувствовал присутствие каждого эльфа. И человека… Ольва спала, не терзаемая более неугомонными недугами тела и духа. В который раз Трандуил вознес благодарность Варде и Йаванне за столь изящное решение всех проблем в лице дочки владык Дейла… Лаириэль тоже спит, обнявшись с магическим щенком, способным видеть и разрывать нити Тьмы. Удивительно, как Тиллинель и Эйтару удалось отыскать столь ценное существо совершенно в неподходящем для этого месте. Было ли это случайным стечением обстоятельств, или их счастливый союз сам по себе притягивает подобный свет? Губы Трандуила тронула легкая улыбка. Сейчас эти двое, тихонько пробравшись потайными переходами замка, выбрались на мощные ветви дерева, растущего под балконом и понеслись наперегонки в сторону лесного озера… того самого, где когда-то давно они встретились. Давным-давно. В другой жизни… Незримая тень легла на чело Владыки. Время не повернуть вспять, а некоторые раны еще так свежи… Трандуил вновь подумал о Тауриэль — не загонять в темницы памяти это горе он решил для себя еще там, под стенами Мории. Иначе никогда не избавиться от топкого чувства вины, преследующего годами. «Никому не зазорно проливать слезы по родным душам, познавшим страшную смерть, — сказала тогда Ольва, — Неважно, кто ты, маленький ребенок или Владыка лесного народа. Надо просто признать, что дер… плохие вещи случаются. С каждым из нас…». Она даже представить не могла, как важны были в тот момент эти слова. Услышав легкий шорох за спиной, Трандуил замер в недоумении и медленно повернулся. Под арочным сводом балкона серебрилась лохматая головка его прекрасной принцессы. Не замечая его, Йуллийель медленно приближалась к краю смотровой площадки. Глаза ее были открыты, но заметно, что душа ее пребывает за пределами этого мира. «Йулька у нас лунатик», — вздыхала порой Ольва. Все лестницы, галереи, переходы, окна и балконы замка были заговорены на случай, если она внезапно пройдет мимо всех, кто должен ее охранять. Такое бывало довольно часто. Никто не знал, как она это делает — уходит незамеченной. Словно хоббит… Йул резко остановилась, наткнувшись на незримую преграду, Трандуил удовлетворенно вздохнул — защита работала. Он подошел к ней и опустился на колени, тихонько обнимая — ребенка надо было осторожно разбудить, не напугав при этом. Других вариантов не было. Если просто взять и отнести в кровать, она пойдет бродить по замку снова — проверено. Интересно, где она пребывает в эти моменты? Владыка с удивлением отметил, что волосы девочки были заплетены в косички, похожие на те, которые плела Тиллинель. Правда, непослушные кудряшки все-равно хаотично выбивались из прически, но удивляло уже то, что она позволила себя заплести. Явное влияние Лаириэль — Трандуил в очередной раз осознал, как недальновидно было не давать им общаться так долго. Эти трое удивительным образом усиливали магию и обогащали жизнь друг друга — феномен, достойный глубокого изучения. Быть может, дело не в том даже, что они полуэльфы. Возможно важнее то, что их родители — драконоборцы. Интересно, что об этом думают Элронд с Галадриэль? Трандуил легонько подул дочке на лоб: — Йул, проснись, красавица моя. Она вздрогнула, часто заморгала и наконец-то посмотрела осознанно: — А? Почему я… Я опять убежала? — прошептала она, часто моргая и оглядываясь. — Не набегалась днем? Она тяжело так вздохнула и неожиданно произнесла: — Ада, а это правда, что Леголас нас больше не любит? — Что? С чего ты… — растерялся Трандуил, явно не ожидавший такого вопроса. — Мне снилось, он сказал, что не вернется. Я его спросила: ты нас больше не любишь? А… а я проснулась… И не знаю, что он ответил. С этими словами она разрыдалась. — Йул, милая. Он никогда не разлюбит вас. Никогда! — очень уверенно сказал Трандуил и поднял ее на руки, — Мы с ним повздорили. Так бывает между отцом и взрослым сыном. И это вовсе не означает, что он перестал любить тебя или Анариндила. — Точно? — всхлипнула она, — Тогда хорошо… Знаешь что? Я попрошу Глорфиндейла отыскать его и передать, что я его очень-очень люблю. Глорфиндейл ведь не забудет передать, нет? — Ни за что не забудет, — улыбнулся Трандуил. — Ну да, он же эльф! — успокоилась она, устраиваясь в его руках. Трандуил нес ее в спальню. Путь был не близкий, но Йул вроде бы и не собиралась вновь засыпать: — Ада, а ты меня любишь? — ее огромные глаза смотрели с надеждой и излучали серебристый свет, словно звезды. — Что за вопросы, дорогая. Люблю. Больше всех на свете, — улыбнулся Трандуил и уткнулся он носом в ее макушку. — Я тоже тебя очень сильно люблю, — вздохнула она, — и маму, и Даню, и Леголаса, и… Далее шло признание в любви всем знакомым ей обитателям Эрин Гален и посольству Дейла. Имена нанизывались словно жемчужины на звездную нить, нараспев, как связующее заклинание, медленно вводящее в транс свою собственную создательницу… В какой-то момент она притихла и ровно засопела. Трандуил уже видел в конце коридора мечущуюся Эллениль и собирался передать Йул на руки ее тайли, как вдруг принцесса распахнула глаза и очень серьезно произнесла: — Тот бородатый король с серебряной рукой… он тоже хороший, — вздохнула она, — несчастный только… И заснула глубоко-глубоко. Трандуил, успокаивая разволновавшуюся Эллиниль и справляясь с непрошенным холодком, пробежавшем вдоль спины, помог уложить Йул в постель. Дыхание ее было ровным — обычный сон обычного ребенка. Но последняя ее фраза не на шутку растревожила сердце. «Ее магия с каждым днем проявляется все явственнее. Это нормально. Но… Надо, надо обсудить все это с Галадриэль». *** *** Порой Синувистривиэль (при всем уважении) до боли напоминала Ветке участковую врачицу из районной поликлиники. Не видом, но повадками. Ветка даже вякнуть наперекор не могла — плевать, что ты владычица леса, а норму свою дневную выпей, съешь и пройди. Пешком, между прочим. И весь лес проследит, а потом настучат, если какой-нибудь пункт из списка не выполнишь. Такое себе санаторно-курортное лечение. Жаловаться, конечно, можно, но бесполезно — ради вас, мадам, ценный специалист был выписан из соседней страны, имейте совесть. И поэтому Ветка послушно набирала эту «норму», вышагивая вокруг замка, мимо каскадов, к руслу ручья и далее… Прямиком к месту всеобщей тусовки на берегу лесного озера, которое было очередным местом силы Лихолесья, а если проще — большой детской площадкой, которую себе еще Леголас с компанией облюбовали когда-то давным-давно. Эйтар рассказывал. А кстати. Телохранитель плелся рядом, не проявляя даже доли сочувствия. Шли неспеша. Эйтар явно тяготился неторопливостью их передвижения, но, как обычно, виду не подавал, и просто развлекал ее разными историями. Из этого разговора Ветка узнала, что когда-то из южного крыла замка к озеру вела прямая дорога. Добираться до озера по ней было раза в три быстрее — не нужно было, как сейчас, обходить Каскады по периметру. Но дорога эта заросла за те несколько сотен лет, что Южное крыло было запечатано. Эльфы, правда, могли по ветвям деревьев, прямо над каскадами, проделать этот путь столь же быстро. Но то эльфы — они всей компанией уже давно на месте. Рядом с Веткой и Эйтаром телепался Лоссэ, которому тоже не светило освоить искусство ловкого передвижения по ветвям деревьев. Впрочем, щенок совсем не страдал от этого: по дороге ел травку, гонял ящериц и успел извозюкаться до состояния гоблина в единственной луже, попавшейся им на пути. Немногочисленные эльфы, квартирующие на Каскадах, очень душевно приветствовали их, весело интересуясь, куда же делась прекрасная невеста Анариндила. Девочка с первого дня произвела на местных неизгладимое впечатление. В тот день они проделали этот путь все вместе — Ветка, Эйтар, дети и их тайли. Ничто, как говорится, не предвещало… Однако, в компании Лаириэль их маленькое путешествие растянулось чуть ли не до ужина. Девочка то и дело отыскивала какие-то редкие травки и цветочки, восхищенно складывала их между листами своего альбома для гербария (да, она носила с собой альбом для гербария). Зрелище было — чистый восторг. Для местных жителей — особенно. Они кинулись знакомиться и помогать, подробно объясняя, как называется та или иная травка. Лаириэль записывала названия, задавала вопросы и выражала всяческую благодарность нечаянным помощникам (манеры у девочки были безупречны). Ветка в тот день была уверена, что они никогда не доберутся до этого злосчастного озера, а затем вообще выставила ультиматум, что гуляет она отныне только со своим телохранителем. А остальные как хотят… Тут же выяснилось, что всем скопом они пошли той дорогой только ради нее. Но коль она не возражает, то они будут убегать на озеро по кронам, спасибо, мамочка, всегда бы так! Вот ведь вероломные эльфиниты… Кстати, по деревьям дочка Барда скакала так же резво, как и Анариндил с Йуллиель. А по виду и не скажешь — помнится, там, у Мории, в ручье подол платья замочить боялась. Невеста… Анариндил так ее представил местным эльфам — не очень-то ему зашел нездоровый ажиотаж вокруг персоны посла Дейла, с ее коллекцией гербария. А потому Младший принц сразу решил очертить границы. Эльфы вняли. С большим уважением. Йуллиель на это только фыркнула, Лаириэль загадочно улыбнулась. — Трандуил, насколько серьезно ты относишься к подобным заявлениям? — решила прощупать почву Ветка. Ей все еще было не по себе от этих эльфийских игр. — Ольва, они дети. И долго еще будут оставаться ими. Как ты там говоришь? Не бери в голову, — отмахнулся Трандуил. — А если вопрос бы стоял на полном серьезе? — не унималась она. — Коли так… Для Анариндила лучшую партию придумать невозможно. Так что препятствовать бы я точно не стал… — А Глорфиндейлу и Йул стал бы? — не преминула ввернуть Ветка, зная, как неоднозначно к этому относится Трандуил. — Разница, все же, огромная… — не стал развивать тему Владыка Зеленолесья. Ты не понимаешь, это другое… Король. Дипломат. От матримониальных мыслей Ветку отвлек чумазый Лоссэ, который вдруг страшно ощетинился, зарычал и с яростным лаем бросился в сторону ближайшего кустарника. Кустарник лениво шелохнулся, недовольно заворчал и обозначил седую гриву огромного варга. — Лоссэ. Фу! — заволновалась Ветка. Однако в следующим момент Сет вылез из куста и обиженно затрусил куда-то вглубь леса. Подальше от греха. Вслед ему несся победоносный рык щенка и все это смотрелось невыносимо забавно. В отличие от их первой встречи, когда мелкий Лоссэ с безбашенностью маленькой собаки, возомнившей себя собакой большой, решил подраться с огромным варгом. Чудом Сет его не проглотил в первую секунду — видимо, не смог справиться с недоумением. Этой секунды, слава валар, хватило, чтобы Даня успел отдать ему приказ не трогать щенка. «Не кончится это добром, Эйтар, — качала головой Тиллинель. — Он постоянно ищет на свою задницу приключения. Хоть на цепь сажай». Чудом избежавший зубов варга и эльфийских цепей Лоссэ ловко перебрался через ручей, вновь приобретая белоснежную окраску и поскакал к финишу их пути — к пляжу на берегу озера, где все уже расположились пикником: натянули тент, наловили рыбы, устроили для Владычицы крутое кресло из набитого песком большого мешка… Дети, все трое, балансировали на ветви дерева, распростертого над водой. — Что за игра? — поинтересовалась Ветка, останавливаясь рядом с Эллениль и Тиллинель, неотрывно следившими за детьми. — Кто дольше продержится… — отозвалась Тиллинель. Ветка оценила диспозицию. В самом невыгодном положении находилась Йул, стоя у свободного края ветви. Даня стоял на более устойчивом основании, Лари — между ними. — И давно они так стоят? — Уже да… Прошло еще немного времени, ничего не изменилось. Никто не собирался сдаваться. Над берегом расползался невыносимо прекрасный запах запеченной рыбы, у Ветки подвело живот от голода. Видимо, не только у нее. — Мне надоело, — громко сказала Тиллинель. — Задача усложняется! С этими словами она одним стремительным движением вскочила на злосчастную ветвь и с силой топнула ногой. Первой закономерно не удержалась Йул, с возмущением плюхнувшись в воду. Следом должна была свалиться Лаириэль. Однако уже в полете принцесса Дейла ловко подсекла Анариндила ногой, из-за чего Младший принц слетел в воду с ней одновременно. На лице сына нарисовалась непередаваемая гамма эмоций: от восхищения до недоумения и обиды. А в глазах Лари Ветка разглядела тот самый хитрющий прищур, что так отличал Барда и всех его детей. — Нечестно, нечестно! — орала Йул, выбравшись из воды и бросаясь в погоню за Тиллинель, которая резво улепетывала от возмущенных детей по берегу. Пока они бегали, ловя и топя Тиллинель, Ветка расположилась в своем импровизированном кресле и стала перебирать чернику, которую нагребли уже полную корзину и теперь крупную ягоду хорошо бы было отделить от листочков и веточек. Эйтар присел рядом. В помощь… — Ну допустим, Лаириэль, с точки зрения Трандуила, замечательная партия для Дани, — начала она рассуждать вслух. — Но вот Глорфиндейл ему чем не угодил? Ну понятно — возраст. И вечные скитания — без определенного места жительства… — Я думаю, они бы подошли друг другу, — внезапно вставил Эйтар — В смысле — жить в лесах, купаться в водопадах, питаться лембасом и солнечным светом? — Не всякий отец мечтает о подобной доле для своей дочери, — пожал Эйтар плечами. — А ты? Если бы у тебя был выбор, мечтал бы о сыне или о дочери? Слышала, у людей отцы к дочерям более благосклонны. У эльфов так же? — Дочь… — прикрыл глаза Эйтар. — Это такое редкое чудо, что даже если бы я мог мечтать, не мечтал бы. Ветка перестала перебирать ягоду и уставилась на своего телохранителя, некоторое время втыкая на его осветившееся каким-то призрачным светом лицо. Ну ничего себе… — Эээ… удивительно. — Что? — отмер Эйтар и продолжил копаться в ягоде. — А может написать книгу по психологии семейных отношений у эльфов? — Ветка собрала в горсть самые крупные ягоды. — Ну а что? Писательский опыт у меня имеется. «Как выжить, живя долго и счастливо». В принципе, над названием можно поработать. — В качестве помощника могу посоветовать Лантира, — отозвался Эйтар. — У него что, богатый жизненный опыт? — хихикнула Ветка, поднося полную горсть ягод ко рту. — Нет, у него самый красивый почерк в Арде. Ну а кто виноват в том, что ты одновременно захотела съесть горстку черники и постараться не расхохотаться в голос. Так и пришлось ходить Ветке до вечера с перепачканным черникой лицом. Даром, что Владычица… Стояли самые прекрасные дни лета. Теплые. Веселые. Черничные дни.