Незнакомец

Вопрос возник в голове почти сразу, однако в нем не было никакого смысла. Звучал он примерно так: Который час, мальчик? Андрей встревоженно огляделся. В комнате он был один. На самом деле, комната ему не понравилась с самого начала. Совершенно не потому, что она была какая-то угловатая, неуклюже обставленная и малоосвещенная. А лишь потому, что он не имел ни малейшего представления, как он в ней оказался. А еще в ней не было часов. Зато было кресло. Оно было такое мягкое, что Андрею абсолютно не хотелось ничего предпринимать. Возможно, если бы он продолжил тихонько сидеть, он бы снова заснул и проснулся уже у себя дома. Еще было окно. Но зимой рано темнело, поэтому пользы от него никакой. «Который час, мальчик?» и правда странный вопрос. Откуда он взялся? Как будто перед ним было что-то еще. Но что? Безвольно обмякнув в кресле, Андрей обнаружил себя полностью одетым и до нитки промокшим. Однако никто из его родителей или родителей его друзей не позволил бы ему сидеть в мокрой куртке и грязных брюках у них в гостиной. Его потрепанный рюкзак лежал на соседнем кресле, но все попытки дотянуться отозвались неприятной болью где-то в районе виска. Едва прикоснувшись, он тут же отдернул руку. Над бровью жгучей лавой растеклась бесформенная ссадина. Он поморщился. Крови почти не было. Он же анемик. Но мама все равно упала бы в обморок, если бы увидела. Она вообще из-за всего переживала. «Сегодня снег обещали, Андрей! Ну куда вот ты собрался!» «Шапку надень!» «Андрей, витамины!» Надо бы ей позвонить. Но сначала нужно добраться до рюкзака. «Андрей, аккуратнее там! Не разговаривай с незнакомцами». Так, стоп! Неужели это оно? Мысль как проворная рыбешка снова ускользнула от него, напомнив о головной боли. Андрей замер, пытаясь сосредоточиться. «Который час, мальчик?» и правда странный вопрос. Откуда он взялся? Как будто перед ним было что-то еще. А вот что. Автобус. Остановка. Белые хлопья снега. Черное пальто. Размеренный мужской голос: — Мальчик, подскажи, который час? Но ведь это же не считается. Правда? *** Ранее этим же днём. Андрей Светлов опаздывал. Ритмично пританцовывая под доносящуюся из колонок музыку, он пытался влезть в свой любимый растянутый свитер. Где-то на середине этого действа, он вдруг вспомнил, что надо обязательно захватить побольше игральных костей. Они обнаружились в одном из ящиков стола, по соседству с деревянным клинком, который, покрутив с секунду в руках, он тоже решил взять с собой. Если бы вы когда-нибудь оказались в комнате Андрея, вам стало бы как минимум дурно, как максимум захотелось бы хорошенько прибраться. На что Андрей возразил бы, что это лишь иллюзия беспорядка — на самом деле все лежало на своих местах. Андрей был в таком возрасте, когда соглашаться с родителями становилось сродни преступлению против собственной идентичности, поэтому все их общение свелось к перекрикиванию через стены. Сегодня с самого утра они обсуждали его музыкальный вкус. — Андрей, сделай потише, что у тебя там так орет? — Что?! — Я говорю… — Я не слышу! Он похлопал себя по карманам, схватил рюкзак, выключил музыку, мельком взглянул на настенные часы. И поспешно захлопнул за собой дверь. Коридор встретил его теплотой и запахом маминой стряпни. Иногда Андрею казалось, что мама только и делала, что поджидала, когда он наконец выйдет из комнаты. — Андрей, ну вот куда ты собрался, — причитала она, пока он копошился у шкафа с верхней одеждой. — Передают снегопад, как ты поедешь? Может они там без тебя сегодня в эту вашу игру поиграют? Андрей опешил. — В смысле без меня, мама! Без меня они вообще не смогут играть. Я же мастер, понимаешь? Мама не понимала. Лишь вздохнула, молча сунув ему в руки таблетницу с витаминами. Андрей и правда был мастером в их команде. Только вот он ничего не мастерил. Он создавал миры, по которым они все вместе путешествовали, сражаясь с драконами и спасая принцесс из подземелий. И все это не выходя за пределы чьей-то комнаты. Они договорились встретиться у Жоры. Его родители как раз уезжали за предновогодними покупками, поэтому у них было добрых пять часов, чтобы наиграться вдоволь. Андрей как раз придумал новую вселенную и ему не терпелось ее испробовать. Оставалось только успеть на автобус. *** — Уважаемые пассажиры, мы вынуждены совершить аварийную остановку! Просим вас выйти из автобуса! Уважаемые пассажиры… Остановка была всего в паре шагов, и, маневрируя меж толпы, Андрей поспешно нырнул под навес. Вереницы машин вперемешку с общественным транспортом лениво двигались по шоссе. Автобус темным пятном все еще стоял неподалеку, мигая аварийными фарами. Снег усиливался, ложась мокрыми хлопьями на асфальт. Под аккомпанемент клаксонов и возмущённых причитаний, Андрей поймал себя на мысли, что место, где им посчастливилось выйти, было ему неизвестно. Телефон завибрировал где-то на дне рюкзака, как раз в тот момент, когда Андрей проверял его содержимое. Ему не хотелось отвечать. Наверняка это был кто-то из уже заждавшихся его друзей, а может и мама, звонившая напомнить о том, что она, дескать, его предупреждала. Вместо этого, он торопливо переложил деревянный клинок в карман куртки. Кто-то стоящий совсем рядом наблюдал за ним. — Мальчик! — Андрей вздрогнул и замер, кто-то несильно похлопал его по плечу. — Мальчик, — продолжил голос, как бы настаивая, чтобы он обернулся, — подскажи, который час? Ладонь Андрея крепко сжалась на рукоятке. *** Андрей спешно шёл по дороге в неизвестном ему направлении. Мокрый снег неприятно лип к одежде, ноги не слушались. «Неважно — куда, главное — подальше отсюда», — думал он, крепче сжимая деревянный клинок в руке. Бесстрашный воин Андриан Светлый ни за что бы не испугался какого-то там незнакомца. Даже если он возвышался над ним, весь в чёрном, словно темный стражник. Андрей Светлов же, вспомнивший мамины наставления, почувствовал себя некомфортно. Темнело. Метель застилала глаза, и он тщетно пытался ускориться. Остановка как маленький островок тревожности осталась позади, но Андрея не покидало ощущение, что незнакомец все еще был где-то рядом. «Ну же, обернись», — подтрунивало любопытство. «Не стоит оно того, просто шагай», — настаивала осторожность. «Вот вечно ты лезешь не в свое дело». «Оно такое же мое, как и твое!» «Обернись, вдруг он идёт за нами». «Нет, не идет. Лучше пусть смотрит под ноги». «Откуда ты знаешь, ты же не даешь ему обернуться». «Зачем бы ему преследовать нас?» «Вот ты и зануда конечно! Тогда скажи мне пожалуйста куда мы направляемся?» «Не знаю», — еле слышно констатировала осторожность. «Что-что, прости, не расслышал». «Не знаю я!» «То-то же». Андрей обернулся. И это было последнее что он сделал, прежде чем пришла темнота. *** Олег Иванович обнаружил свою жену за кухонным столом. Подперев голову обеими руками, она гипнотизировала лежащий перед ней телефон. — Не отвечает? — осторожно спросил он, но тут же пожалел об этом. Выслушав шквал обвинений и выдержав парочку презрительных взглядов, он молча сел рядом. На самом деле Олег Иванович волновался не меньше супруги. Он не знал, откуда взялось то негласное правило против коллективных волнений. Как будто кто-то обязательно должен был держать ситуацию под контролем. И почему-то этим кем-то в их семье оказался именно он. — Может набрать Георгию? Никто, кроме родителей Андрея, не называл Жору «Георгием». Даже его собственные мама и папа всегда звали его исключительно Жорой. Жора Шилов был тем самым одноклассником и приятелем, который всегда приходил на помощь в момент передряги. Даже если (что происходило частенько) он являлся ее непосредственным зачинщиком. Он молниеносно решал вопросы, был в курсе всех подводных камней, владел любой информацией. — Ольга Сергеевна, я не знаю, где Андрей. Мы с ребятами его уже час ждем. Ну или почти любой. Их сын Андрей забавно улыбался с фотографии на холодильнике. — Надо звонить в полицию, — констатировала супруга. Входящий звонок застал их за яростным обсуждением дальнейших действий. Взглянув на засветившийся экран, Ольга Сергеевна еле удержала аппарат в руках, прежде чем: — Андрей, ты что хочешь нашей с отцом смерти! Я тебе звонила пятнадцать раз, звонила твоим друзьям! Никто не знает, где ты! Мы не знаем, где ты! Ещё и метель эта, Андрей! Я же тебе говорила! Отец велит тебе сейчас же возвращаться домой! Ольга Сергеевна замолчала. Было слышно, как на другом конце трубки кто-то тщательно подбирал слова. — Подождите, — голос Ольги Сергеевны дрогнул, — а кто это? Олег Иванович взволнованно пододвинулся ближе. *** Телефона в рюкзаке не оказалось. И куда-то подевался клинок. Клинок был маленький и деревянный. Бутафорский, с тупым наконечником. Его смастерил дедушка, когда Андрею было десять. Примерно тогда же миру явился Андриан Светлый — бесстрашный воин, чья добродетель не знала границ, а жалкие враги падали у его ног, моля о пощаде. Мысль о том, что его похитили и теперь держат в заточении не давала покоя. И пока Андрей Светлов мучился головной болью, Андриан Светлый во всю планировал побег. Наблюдательность и внутренняя выдержка привели его к развилке. Окно или дверь? Окно скрывало за собой бушующую бездну, которая сулила лишь конец. За дверью ждала неминуемая битва с тем, чей приглушенный голос доносился через стену. Значит, дверь. Прижав к груди свой потрепанный рюкзак, Андрей медлил. Его бросило в жар. Куда-то вдруг исчезла вся решительность. Вернулась головная боль, а ссадина над бровью снова превратилась в обжигающую лаву. Раздался странный звук. Как будто где-то позвонили в колокольчик. Потом шаги и чьи-то голоса. Путь был закрыт. Он оказался в ловушке. Дверь отворилась со смачным «щёлк», впуская в комнату темноту коридора. На пороге, возвышаясь над Андреем словно темный стражник, стоял человек. Весь в чёрном. Его похититель. Незнакомец. И в этот раз он был не один. *** Андрей попятился, крепче сжимая рюкзак. Но отступать было некуда. В тусклом свете комнаты Незнакомец был в точности таким, каким он его всегда представлял, выслушивая мамины наставления. Злодеем, темным стражником, врагом. «Видишь, а я тебя предупреждала», — гордо отозвалась осторожность. «Все лучше, чем торчать на улице в такую-то метель», — заключило любопытство. «Ты в своём уме?!» «Всегда». «Ну-ну». «Лучше пусть спросит, какого черта этот тип в чёрном отобрал наш клинок?» «Тебя сейчас только это беспокоит?» «Ну, не только… Ещё мне бы хотелось узнать, сможет ли он использовать его против нас? И кто там копошится в коридоре? Постой, а что у нас с лицом?» — Андрей! Голос незнакомца с силой выдернул его из паутины мыслей. — Ты же ведь Андрей, верно? Кивок. — Присядь. Сейчас тебя осмотрит медсестра. *** Человек в черном копошился на светлой кухне. Его волосы цвета воронова крыла были убраны в импровизированный пучок на затылке. Он что-то тихонько напевал себе под нос, открывая и закрывая шкафчики. Стоя в дверном проеме, Андрей наблюдал, как чашки наполнялись горячим чаем, а на маленьких тарелочках появлялись бутерброды. От запаха еды предательски свело желудок. — Ну что, позвонил? — спросил он, заметив Андрея. — Ага, — мальчик поморщился, вспоминая свой телефонный разговор. Мама, конечно же, была в ярости. — Тогда садись, попьем чая, пока твоя куртка сохнет. Придешь немного в себя. Кивнув, Андрей опустился на ближайшую табуретку. Он все еще чувствовал неприятную слабость во всем теле, но голова больше не гудела. Ссадина над бровью была тщательно обработана медсестрой и исчезла под огромным пластырем. Ничего серьезного, сказала она, просто неудачно упал. Человек сел напротив. — И часто с тобой такое случается? Андрей пожал плечами и взял бутерброд. — Иногда. В холодное время года чаще, чем в теплое. — Медсестра сказала, это из-за анемии. — Знаю. Дефицит железа. С рождения, — добавлял Андрей в перерывах между пережевыванием. — У мальчиков редко бывает… — Значит, ты особенный! — Вряд ли. Скорее, проблемный. Так мама всегда говорит. Человек улыбнулся, но ничего не ответил. Какое-то время они сидели молча. Под ритмичное тиканье настенных часов Андрей доедал бутерброды, мельком поглядывая на человека. Тот же, утонув взглядом в чашке с остывающим чаем, как будто ненадолго о чем-то задумался. — Чуть не забыл! Человек спешно поднялся, исчезая в коридоре. Утраченный в бою клинок материализовался на столе прямо рядом с тарелкой. Человек как ни в чем не бывало снова оказался напротив. — Твой… э-эм… нож, я полагаю. — Я его клинком называю. Так эпичнее. — Согласен. Рукоятка легла в ладонь как влитая. Древко было сухое и как будто бы даже теплое. — Расскажи мне лучше, — голос человека заставил Андрея поднять взгляд, — зачем он тебе? Напротив Андрея сидел все тот же незнакомец. Вот только незнакомцем он быть перестал в тот самый момент, когда Андрей узнал его имя. А черная одежда — такая устрашающая в приглушенном свете — в интерьере светлой кухни стала просто черной. И все. И Андрей рассказал. *** — Ого, какие люди! — звонкий голос Жоры эхом отозвался по всей лестничной клетке. — Ну, проходи. И пока Андрей разувался и вешал куртку на крючок, Жора изо всех сил пытался побороть зудящее чувство любопытства. — Как хорошо, что ты все-таки пришел. А то мы уже отчаялись. Бросили жребий, кто мог бы тебя подменить. Выпало Филу, а ты знаешь, ну, — продолжил он шепотом, — рассказчик он так себе. Андрей ухмыльнулся. — Жук ты, Жора. — Как некрасиво, милорд! Идём или все-таки снимешь шапку? Андрей медлил. — Ты точно готов это увидеть? Это был скорее риторический вопрос, потому что Жора Шилов был готов всегда и ко всему. — Вот это тебя потрепало, Светлов! — воскликнул он, когда из-под шапки показался огромный квадратный пластырь на лбу. — Да, сам не представляю, как остался жив. Не каждый день приходится сражаться с похитителями, знаешь ли. Жора недоверчиво прищурился. — Погоди-погоди, а мне твоя мама сказала, что ты грохнулся в обморок, и какой-то мужчина тебе помог. — Не исключено, — бросил Андрей, торопливо обходя прислонившегося к стене Жору. — Ты идёшь? — и не дожидаясь ответа, тут же исчез за дверью в гостиную. — Лучший! — восхищенно прошептал Жора и поспешил присоединиться к другу. *** После того, как стихли все обсуждения, а журнальный столик семьи Шиловых превратился в почву для взращения новых вселенных (что для неискушенного зрителя больше походило на ворох бумаг, горстку игральных костей и пару-тройку фигурок), Андрей наконец-то смог расслабиться. Возможно, первый раз за этот долгий день. — Сегодня хочу начать с вот такой истории. Представьте: поздняя зима, метель. Вся ваша группа в поисках населённого пункта. Однако из-за сильного снегопада, вы свернули на неизвестную тропинку и сбились с пути. Вы в отчаянии, но спустя какое-то время вы видите вдали человека. Он приближается к вам. Вы не знаете его намерений, но не предпринимаете ничего заранее. Друзья завороженно слушали Андрея, а тот продолжал. — Вы ждёте, пока он поравняется с вами. Через некоторое время вы уже можете его хорошенько разглядеть. То, что вы видите, не внушает доверия. Незнакомец весь в чёрном, его темная мантия разлетается в стороны от порывов ветра. В одной руке он держит потухшую лампу, другой — опирается на посох. Но когда ветер сдувает капюшон с его головы, вы видите, что он совсем не старик. — И вот, он уже совсем рядом. Незнакомец подходит к вам и просит огонька для своей лампы. Андрей остановился, взглянув на друзей. — Даю вам пять минут на обсуждение и принятие решения. — Говорю тебе, что-то здесь нечисто… — Согласен, зачем ему понадобился огонь в такую-то погоду? — Даже если зажжет лампу, надолго не хватит, а нам огонь еще может пригодиться. — Да он точно чёрный маг… — Что будем делать? Друзья вопрошающе уставились на Андрея, он кивнул. — Мастер, мы внемлем твоей мудрости! — торжественно проговорил Жора. Андрей слегка наклонился над столом, переходя на шёпот: — Первое впечатление нередко обманчиво! — То есть нам стоит согласиться? — Вы выслушали мою подсказку, однако решение всегда остаётся за вами! — Светлов, да ты Мудрец! — воскликнул Жора и снова углубился в обсуждение. В комнате было тепло и уютно. Голоса его друзей убаюкивающим гомоном возвращали его в воспоминания и создавали новые. А где-то за окном зима продолжала отвоевывать свой приход.