***
Солнце уже клонилось к западу, а славная троица только возвращалась обратно. Уставшие и понурые, они едва шли. — Секунду, — настороженно прислушиваясь, сказал итальянец. — Чёрт возьми, патруль! Монако и Вай словно мыши спрятались в близжайшее здание, пытаясь унять бьющееся от волнения сердце. Патруль ушел. — Как хорошо, что вся полиция, которая действует в стране — непроходимые тупицы, — оглядываясь в сторону людей в форме, усмехнулся итальянец.***
В их подвале все было как обычно. В это время все уже занимались своими делами. — Девочки, можете идти отдыхать. Спасибо вам, — снисходительно сказал Варгас. Кровать Вай была самой далекой, после уголка Нико. Там ее никто не видел, и она сидела как в комнате. Сегодня она планировала почитать дневник, как вдруг, к ней подсели Монако и Ладония. — Вай, извини нас, но мы тоже хотим послушать, — виновато сказал Элиас. — Вы уверены? — неуверенно сказала девочка, вглядываясь в строчки. — Уверены, читай, — угрюмо буркнул мальчик. — Хорошо… — Вай получше всмотрелась в строчки. — «Двадцать девятое декабря, 2017 год. Чёрт побери, я не знаю что это! На следующий день состояние нашего знакомого значительно ухудшилось — он начал бредить и вести себя агрессивно. Более того, я заметил, что рука, в месте укуса приобретает красный с белым цвет, похожий слегка на американский флаг. Хуже только то, что лицо Джонса ужасно побледнело и понемногу стало походить на его флаг. Да, я уверен, что это действительно флаг США. Я вижу красно-белые полосы, синюю часть и звезды. Пока их видно плохо, но синева лица позволяет рассмотреть бледные участки. Я не знаю что это. Анализы еще не пришли, но Баш говорит, что вирус неизвестный. Нам придется пока просто смириться с его состоянием и лишь поддерживать жизненные показатели. Тем более, для стран пока не существует лекарств. Будь то простуда, еще ладно, но такие болячки… не знаю. Могу лишь сказать, что круглые существа и переносят этот вирус. Остается надеяться, что он не передается воздушно-капельным путем. Может, это лишь единичный случай и все пройдет… Хотя… глупо думать о таком. Может…» Дальше стояло две кляксы темно-багрового цвета. Скорее всего, это запекшаяся кровь. Нельзя было говорить, откуда она, но возможно, Людвига ударил его неадекватный пациент. — Читай дальше, — требовательно попросила Монако. Вай лишь кивнула. — «Тридцать первое декабря, 2017 год. Не думал, что меня поставят работать в Новый год, но… как бы то ни было, у нас появился новый пациент с такими же симптомами — Франция. Он уже был слегка не в себе, а лицо, как я заметил при осмотре, уже имеет сине-бело-красные очертания. Как я потом узнал, в таком состоянии его застал Швейцария, а несколько дней назад Монако говорила о том, что Франциск жаловался на то, что его ночью укусил кот. Не уверен я, что это был кот. Кот Франции никогда не кусается и не точит когти. Неужели эти твари пробираются в дома? Так или иначе, мы поместили его в отдельную палату, за его состоянием следят, но Джонс беспокоит меня больше. Сейчас он молчит, что-то монотонно напевая себе под нос. Его лицо уже полностью окрасилось в его собственный флаг. На свое имя не отзывается и поворачивается только тогда, когда его кличут Америкой. По рассказам Уэльса, Англия в жестком запое. Похоже, он очень сильно переживает болезнь своего воспитанника. Я не хочу ему сообщать ничего. Если он придет, я скажу, что Америку перевели и с ним все хорошо. У старины Артура не такие крепкие нервы, чтобы адекватно все выслушать, а едва не разбитый нос мне больше не нужен. Новый год мы празднуем втроем — я, Япония и Швейцария. Все молчали, а потом разошлись по кабинетам, сейчас нам не о чем говорить. Если информация вылезет в СМИ, то начнется паника. Экономика стран рухнет, этого мы не можем допустить. Я ночую в больнице на диване в своем кабинете. Честно говоря, я уже боюсь…» Венди подняла глаза на Монако — Францией они были близки, но её лицо оставалось равнодушным, хотя Вай заметила два блестящих следа от слез. — Спасибо, Вай. Спасибо! А то, я бы всю жизнь корила себя. А тут оно вот как, — со вздохом сказала француженка и ушла. В легком полумраке комнаты её волосы слегка блестели. — Мне жаль её. Она такая молодая, а уже лишилась единственной в жизни опоры, — с сожалением сказал Элиас. — Прочти мне еще одну запись, и я пойду спать. — Нет, иди. Уже поздно, ты устал. Я почитаю тебе завтра, — улыбнувшись, сказала Вай. Когда Элиас собирался уходить, девочка задержала его, легонько коснувшись губами его щеки. Парень засмущался, раскраснелся и, что-то бурча, ушел к себе. Вай легла на кровать и зарылась в одеяло. Когда все наконец уснули, она осторожно зажгла свечу и поднесла ее к дневнику, вчитываясь в строки. «Второе января. 2018 год. Утро мое началось с потока холодной воды, которую вылили на меня. Я спал очень долго, возможно, из-за того, что вчера я напился и так и уснул. Перед собой я увидел встревоженного Хонду. Его лицо показалось мне бледнее, чем обычно. — Германия-сан! Слава Богам, вы проснулись! Там… Германия-сан! Вас… мх, там, Швейцария… Вас срочно вызывают в больницу! — взволнованно заговорил он. — Что там произошло? — бегом одеваясь, спросил я. — Там… боже… Объяснять долго! Пойдемте быстрее! В мгновение ока мы оказались возле здания больницы. Со всех сторон ее обошли множество журналистов. Я заметил, что все они были представителями русских и украинских телеканалов, журналов и газет. Мы едва пробились внутрь. Там сидел Баш, нервно покусывая пальцы. — Ты пришел! Пошли быстрее! Привезли еще одну… Украина…» Пламя свечи неожиданно потухло, от упавшей с потолка капли. Снаружи лил дождь. Девочка быстро спрятала свое сокровище под кровать и поудобней устроилась под одеялом. Сон не заставил себя долго ждать.