Жертва

      Лестеру потребовалось несколько минут чтобы освободить свой разум от поразившего его озноба. Прийти в себя, что в этой ситуации приобретало буквальный смысл. И даже после этого молодого аристократа продолжали терзать шок и смятение… Но не гнев. По какой-то причине он не испытывал злости в отношении телепата, столь вероломно вторгнувшегося в его сознание. Был ли он всё ещё под его контролем? Или же та преданность Имперскому Кредо, которую в Лестере воспитывали с раннего детства, рухнула окончательно? И если верно последнее, то продолжает ли он оставаться человеком?       Своеобразным ответом на это послужила реакция Жанны. Она не стала бросать псайкера на пол, не воспользовалось инъектором с обскурой и даже не повысила свой тон, дабы возвести хулу в отношении Макса, утратившего контроль над своими способностями. Вместо всего этого, сорроритка опустилась на скамью рядом с ним и, сложив ладонями аквилу, принялась тихо молиться. Так, что бы только телепат слышал её слова.       Сам он был сосредоточен и напряжён, словно натянутая до предела струна. Малейшая слабость, малейшее отвлечение и он вновь сорвётся в поджидавшую его бездну. Но именно ощущение близости этого вопящего вихря и позволяло Максу выдавить из сознания все лишние переживания. Наконец, последовал глубокий вдох и его плечи расслабленно опустились, а глаза устало закрылись. И лишь ангельский хор звучал в его голове. — Что же…       Со всей определённостью Виктор видел больше, чем было доступно восприятию Лестера. Кризис миновал и потому он бесшумно соскользнул с края стола, а следом, лёгким взмахом ладони, призвал и дворянина подняться на ноги. — Пойдём посмотрим на этого твоего контакта. — Вдвоём? — В нерешительности ответил Лестер, на что Агент Трона лишь утвердительно кивнул. — Вдвоём.       Очевидно, Виктор не боялся продемонстрировать ему своё лицо. Также как и хотел своими собственными глазами пронаблюдать за действиями своего протеже. И в любой другой ситуации это не вызвало бы у Лестера никакого беспокойства, но только не сейчас. Не тогда, когда болтливый менестрель одним лишним словом может указать на причастность Сибиллы.       По всей видимости это беспокойство отразилось на лице дворянина, так что даже Жанна обратила на это внимание и вопросительно на него взглянула. Не проявляя праздный интерес и даже не из-за какого-то сопереживания лично к Лестеру — но спрашивая разрешения вмешаться. И прогнать Виктора? Как бы безумно это не звучало, но сейчас дворянин был уверен, что стоит ему лишь согласно кивнуть, как Агента Трона незамедлительно настигнет та же кара, что прошлым вечером испытал на себе Эмиль. Праведная ярость, несущая в себе возмездие за подлое вероломство.       Вздохнув, Лестер отрицательно мотнул головой и медленно поднялся на ноги, не будучи уверенным в том, полностью ли он восстановил контроль над своим телом. Виктор заметил все эти пронзительные взгляды, не мог не заметить, однако на его лице это никак не отразилось, кроме возникновения снисходительный ухмылки. — Ну, — лениво расправив плечи протянул он — веди.       Похоже, остальная таверна совершенно игнорировала происходящее в их углу. Никто из горожан не поднял и глаз, когда они двое проходили мимо столов занятых шумной компанией. Даже позолоченная шпага Лестера не привлекала к себе никакого внимания, а те немногие случайные взгляды, что всё же бросали проходившие мимо посетители, словно не могли ни за что зацепиться в его образе и просто соскальзывали дальше. — Им стоит побыть наедине. — Неожиданно произнёс Виктор, когда они, наконец, достигли деревянной лестницы ведущей на второй этаж. — У всякого инструмента есть предел прочности. — Добавил он будто на случай, если бы Лестер решил, что это в нём заиграло милосердие. — И в нашей работе его нужно уметь чётко определять.       Обернувшись, Лестер намеревался что-то ответить, как-то возразить или даже заступиться за Макса, но встретившись с безжалостным взглядом холодных изумрудных глаз смог лишь нахмуриться и тяжело вздохнуть. В конце концов, он и сам был орудием в чужих руках. Возможно, даже в той же мере, что и Виктор. Как скоро он превратится в точно такого же слепого фанатика? — Я слышал его мысли в своей голове. — Наконец, выдохнул дворянин. — Или скорее видел какие-то образы, испытывал эмоции… Ощущения, которые я не смог распознать. И всё это было невыносимо. Невыносимо ужасно. Словно вся реальность, это одна большая Машина Покаяния, а я, в смысле Макс, намертво к ней пристёгнут для того чтобы со всей полнотой испытать каждое возможное зло во Вселенной. — Скороговоркой выпалил Лестер, а после, нервно проведя ладонью по деревянным перилам тихо добавил. — Я бы не смог так жить. — Его способности не без причины называют проклятьем. — Язвительная ухмылка исчезла с его лица. — Однако, выбирая между тем, чтобы просто существовать или по-настоящему жить он сам, — Виктор сделал на этом особенное ударение — выбрал второе. — Но разве это жизнь? — Из того, что ему доступно — более чем. Он служит самому Трону и руками Макса вершится Его воля. Абсолютное большинство жителей Нова Порту, проживающих бессмысленные жизни неотличимые от таковых у их предков, не видящие и не знающие ничего дальше собственного носа, о таком даже мечтать не смеют. — Может быть именно это делает их более праведными и… Счастливыми. — В ответ на это Виктор смог лишь терпеливо и снисходительно улыбнуться. — Но можно ли покинуть эту службу? Макс рассказывал мне, что он мечтает об этом. О том, как он хочет тишины и покоя. — Как и все мы. — Пожав плечами прямо ответил Агент Трона, а затем согласно кивнул. — Но, согласись, до тех пор пока враги Императора не будут повержены подобные желания можно воспринимать лишь как проявление эгоизма. Мы на войне, Лестер. И покинув поле боя, ты не только подвергнешь риску своих братьев по оружию, не только подставишь под удар тех кто укрывается за твоей спиной, но ещё и заставишь кого-то из них взять в руки оружие вместо тебя. Заставишь совершенно невинного человека испытать весь тот ужас, что сейчас гложет твою душу. — Теперь он мотнул головой уже отрицательно и следом за дворянином ухватившись за поручень начал подниматься наверх. — Покинуть службу можно лишь в двух случаях: либо сломавшись, либо погибнув. И чаще всего, эти два события происходят одновременно.       Жестокая правда, которую, разумеется, понимает и Макс. Он сам признавался в тщетности своих надежд на спокойную жизнь. Равно как и аргументы приведённые Виктором не могли не резонировать с самой душой Лестера, с его дворянским воспитанием. Шпага дана его сословию не для дуэлей из-за давних обид, а для службы Повелителю, верховному сюзерену. Но были ли слова Виктора истиной или же являлись не более чем тщательно выверенными цепями, которыми Агент Трона гарантировал послушание своего последователя? Даже если он сам в них искренне верил.       Будучи погружённым в раздумья, Лестер чуть не прошёл мимо нужной двери, из-за чего резко к ней обернулся и, преодолев неловкость вызванную вопросительным взглядом Виктора, несколько раз ударил по ней кулаком. Подобно прошлому разу ему ответила лишь тишина и через некоторое время дворянин постучался вновь, ещё уверенней и громче. Но Эмиль не ответил и сейчас. На месте его не могло быть по великому множеству причин, Лестер отчётливо это понимал, но самой первой сознание незамедлительно определило трусость. Как предполагала сорроритка, после вчерашнего он мог попросту сбежать из Коронели. — Отойди-ка в сторону.       На мгновение растерявшись, Лестер затем поспешил уступить место Виктору буквально припавшему к двери. Вначале, прислонив ухо, он пытался что-то услышать, а затем, предварительно сняв с неё перчатку и убрав за пояс, прислонил ладонь к деревянной поверхности, закрыл глаза и на несколько секунд замер совершенно без движения. — Ни души. — Отойдя чуть назад заключил Виктор. — Твой связной оказался не таким уж и надёжным. — Справедливости ради, он не знал, что я намереваюсь нанести ему визит. — Словно пытаясь успокоить самого себя ответил Лестер. — И мог уйти по каким-то своим делам. Конечно, жаль что так получилось.       В сердцах взмахнув рукой он уже было развернулся чтобы возвращаться назад, но едва сделав первый шаг остановился, заметив, что Виктор не торопиться никуда уходить. — Что, неужели не хочешь заглянуть внутрь? — Но ведь дверь…       Он с показным коварством улыбнулся, а затем в его руках оказался незамысловатый набор воровских инструментов, которыми Агент Трона уже вскрывал дверь ведущую в скрипторий. Сознание Лестера сперва отозвалось решительным отказом, но всего через один удар сердца любопытство неминуемо взяло верх. Последовал неуверенный кивок и через мимолётный десяток секунд замок щёлкнул, поддавшись мастерству Виктора.       Внутри был всё такой же беспорядок, из-за чего Лестер не смог с первого взгляда определить произошли ли в помещении какие-то перемены. Однако, то что хотя бы основная масса вещей менестреля всё ещё были здесь — внушило некий оптимизм, ведь в какой-то момент дворянин начал опасаться увидеть здесь лишь голые стены. — Осмотрись, но старайся ничего не двигать.       Кивнув в ответ на этот простой, но необходимый, совет Лестер углубился в комнату принявшись её внимательно осматривать. В то время как Виктор начал неотрывно наблюдать за каждым его шагом, очевидно превратив это в очередное испытание. Большая часть одежды Эмиля действительно была на месте, но со временем дворянин заметил отсутствие вычурного дублета, по всей видимости являвшегося самой приличной одеждой менестреля. Не нашёл он и шпаги, впрочем в её существовании он даже начал сомневаться. — Свои намерения, ты скрываешь так умело, что мне тебя даже спрашивать ни о чём не нужно. — Словно не выдержав вдруг рассмеялся Виктор. — Как ты мог купиться на эту элементарную уловку? — Уловку? — Непонимание Лестера заставило его тихо вздохнуть, впрочем скорее терпеливо, чем раздражённо. — Уловку. — На выдохе повторил Агент Трона. — С тем чтобы сюда попасть. До этого ты говорил мне, что хочешь с ним поговорить дабы решить вопрос с бароном, сейчас же ты зачем-то обыскиваешь его комнату. И ты не сможешь меня убедить в том, что здесь есть какая-то связь.       Столь явное указание на ошибку заставило дворянина замереть и даже виновато отвести взгляд, как если бы он был мальчишкой получающим нагоняй от отца. Изабелла была права и, несмотря на принадлежность к тигриному племени, подлости и коварства даются Лестеру с трудом. Он честный благородный дворянин, а не вор и не обманщик. От того ещё более жгучим оказалось это замечание касательно того действия, которое сам Лестер считал грязным и недостойным. — У меня… — Потребовалось усилие что бы прогнать вставший в горле ком. — Есть опасение, что он мог сбежать. Моя с ним последняя встреча закончилась… Конфликтом. — И поэтому тебе нужна Жанна. — На миг задумавшись протянул Виктор. — Что же, разумно. И продолжай. Я лишь комментирую, а не останавливаю.       После такого отвлечения, восстановить сосредоточенность внимания оказалось непросто. Даже невозможно, а потому Лестер совершил по комнатушке несколько бессмысленных кругов, пытаясь взглядом хоть за что-то зацепиться, прежде чем, наконец-то, обратил внимание на небольшой стол стоящий у узкого окна. Разумеется, никакой тайной переписки там не оказалось, впрочем следуя совету Агента Трона дворянин не решился его по-настоящему обыскивать. Лишь потянул на себя выдвижной ящик и замер, испытав смесь трепета и негодования. Там, поверх какой-то старой книги, лежала элегантная золотая заколка, завёрнутая в шёлковый платок. Это заставило его тяжело вздохнуть, на миг полностью утратив контроль над своими чувствами, но в последствии принесло и облегчение — менестрель ни за что бы не оставил здесь такое сокровище, а значит, по крайней мере, он всё ещё в столице. — Знаешь, это будет действительно странно, если я вдруг начну давать ответы на вопросы, которые ты мне даже не задал.       Быстрым движением вернув ящик на место, Лестер обернулся к Виктору. Что скрывалось за его язвительной ухмылкой? То что он всё знает и всё контролирует? Или же только то, что он стремится создать подобное о себе впечатление? До сих пор дворянин лишь убеждался в его невероятной проницательности и способности видеть больше, чем кто-либо. Но всё же… Это крайне несвойственно тем, кого называют слепцами. — Даже сделав это, могу я рассчитывать на прямые ответы? — В определённой степени. — Он пожал плечами и сложил на груди руки, приняв выжидательную позу. — Впрочем, у тебя есть лишь один способ это узнать. Однако, можешь и молчать. Ты ведь не на допросе. — Добавил он обратив к Лестеру пристальный взгляд.       Ещё по дороге в столицу Виктор запретил Лестеру доверять кому-либо кроме самого Императора. Очевидно, этот запрет распространялся и на него самого. Не доверять, но знать. Не предполагать, но планировать. Агент Трона полагался именно на эти принципы во всём что он делал… За исключением Лестера. Что если всё это время, Виктор в отношении него опирался именно на доверие и предположения? Как иначе объяснить его открытое и даже доброжелательное отношение. Насколько эти термины вообще приёмными к человеку вроде него. К чудовищу, каким его увидела Сибилла. — Думаю, это связанно с еретиками. — Агент Трона отвлечённо повёл плечами. — И я бы рекомендовал тебе с кем-нибудь об этом поговорить. Прежде чем ты загонишь сам себя. Я мог бы сказать, что в этом вопросе выступаю лучшим собеседником, но… — Виктор вновь снисходительно хмыкнул. — Это твоё дело. Главное, связь с реальностью не теряй.       Лестер на несколько мгновений напрягся, принимая брошенный вызов. Было бы слишком наивно думать, что такой простой приём заставит его говорить. Но, сам не понимая почему, дворянин покорно опустил голову и отошёл от стола. — Есть несколько моментов которые меня действительно беспокоят. — Надеюсь, ты не забыл моё наставление, про ослепляющие фрагменты истины? — Наклонив голову он окинул протеже внимательным взглядом. — Просто держи это в уме, тогда и самые жутки факты станут не более чем фрагментом в огромной мозаике. — Это-то меня и пугает. — Лестер в очередной раз неуверенно вздохнул и даже мотнул головой, будто пытаясь таким образом встряхнуть свои мысли. — Полагаю, ты слышал последние новости? — Про Кадию? Да, разумеется. Такое сложно не заметить. — Они знали об этом заранее. И не потому, что кто-то в канцелярии вице-короля рассказал им об этом.       Холодные глаза Виктора вспыхнули азартом, как у охотника увидевшего свою добычу. Или у дикого зверя, почувствовавшего запах крови. Но ни его лицо, ни его голос это никак не отразили. — Ты уверен в этом? — Да, только… Я не могу этого доказать. Пока не могу. — Разберёшься с этим казначеем, завоюешь доверие, получишь доступ к их тайнам. — Степенно перечислил он, сияя своим пугающим голодным взглядом. — Это вопрос времени, только и всего. Не переживай из-за этого. — Кроме того, они…       Горечь подступила к горлу, не давая сделать ни вдоха. Предательство? Вероломство? Так ты себя чувствуешь, вонзая кинжал в чью-то спину? Как говорил сам Виктор — величайшее зло во Вселенной происходило опираясь на моральный авторитет справедливости. И именно о справедливость, о необходимость, сейчас опиралось чувство долга Лестера. И они же, заставляли его говорить дальше. — Та группа заговорщиков, с которой я вступил в контакт, считает, что произойдёт что-то ужасное. Это как разговоры о конце света, но почему-то именно от этих мне становится действительно не по себе. Они считают, что близится война в которой Империум не выстоит. Что опустится тьма. И наступление этого не остановить. — Долгая ночь. — Вопреки всем тяжёлым мыслям, что бушевали в голове Лестера, Виктор в ответ на его слова улыбнулся: чисто и воодушевлённо. — Однажды, человечество уже стояло на пороге гибели. Ослабленное, разобщённое, осаждённое врагами. Это было до того как наш Повелитель явил себя варварскому населению древней Терры. И сейчас, многие схоласты теоретизируют о возможности повторения тех ужасных событий. Но то, что знаю я и то, что по всей видимости откуда-то знают и твои заговорщики, указывает на то, что всё может быть гораздо хуже. Гибель. Гибель всего.       Значит, капитан прав, как права и Николь. Конец Империума? Конец человечества? Конец времён? Неизбежный и неотвратимый? Но это не может быть правдой. Не может быть истиной. — Близится темнейший час человечества. И впереди будут ждать самые жестокие испытания, что когда-либо выпадали на наш вид. Поражение и смерть на столько же неизбежны на сколько и… Возвышение.       Ухмылка возникшая на лице Лестера оказалась для Виктора неожиданностью и он не смог этого скрыть. Ведь всё что он говорил, молодой дворянин уже слышал — от Изабеллы. Всё тот же выбор, между смиренностью перед судьбой и смертью, и борьбой дающей надежду на избавление. Но если она, позволяя себе такие мысли должна считаться еретиком, то почему сам Агент Трона должен быть исключён из этой логики? Вопрос лишь в источнике этих знаний? — Но если вы в этом настолько уверены, то почему никто ничего не предпринимает? — Почему же? Всё что можно сделать — сделано. А одной лишь силой воли переписать реальность, увы, невозможно. — Он участливо пожал плечами. — Жизнь это такая штука, что в ней можно сделать всё правильно и всё равно проиграть. — Но надежда есть? Вопреки всему? — Надежда не имеет никакого значения. Ведь то, что вскоре произойдёт будет не столкновением двух армий, а двух… Миров. Двух стихий. Двух разных начал. Опять же, будь здесь мой учитель он бы смог объяснить это правильно. Мне же было достаточно его убеждённости в том, что даже малейшая вероятность победы стоит борьбы. Ибо единственная альтернатива ей — забвение.       Но права ли Изабелла во всём остальном? В необходимости укрепления Нова Порту? В радикальных мерах, на которые она готова пойти ради этого? Сомнения обжигали сознание Лестера, тревога и беспокойство заставили его сжать кулаки и нервно пройтись по комнате. Он должен защитить её от Виктора, но также и узнать всю правду о том, что за сила стоит позади масок. И, похоже, для этого действительно нужно будет разобраться с бароном. Избавиться от лишних, опасных членов Ложи. И вручить в руки принцессы всю ту власть, которая нужна ей для спасения Нова Порту. Только вот… — Что делать, если я не уверен в правильности своих суждений? — В ответ на это я могу посоветовать лишь самые банальные вещи. — Он подбадривающе улыбнулся, а в голосе тон проповедника вновь уступил место интонации ментора. — Сомнения, не смотря на всю свою греховность, это неизменный спутник нашей работы. Однако, я могу подбодрить тебя тем, что раз ты их испытываешь, значит твоё сознание ещё не сломлено. Вообще, то что мы делаем требует холодной головы и горячего сердца. Не наоборот. — Выделил Виктор, проницательно поведя бровями. — Я встречал своих коллег превратившихся в автоматонов Легио Кибернетики. И видел тех, кто, напротив, сгорал от переполнявших их эмоций. Найди точку опоры внутри себя, которая позволит мыслить холодно и трезво, но в тоже время не помешает пылать яростью в отношении беззакония и несправедливости. Только так эту работу можно делать эффективно. И только так можно хотя бы надеяться оставаться на ней человеком. — И каждый день переносить всё то, что испытывает Макс. — Выдохнув, Лестер напомнил ему о псайкере. — Впрочем, я не думаю, что в моём случае всё может быть на столько плохо. — Добавил он с ироничной ухмылкой, вызвав во взгляде Виктора странную перемену, распознать которую, однако, оказалось невозможно. — Ладно, идём. Иначе будет крайне неловко если кто-то нас здесь поймает.