Вечный Хэллоуин

Утро первого дня ноября совсем не отличалось от прошлого утра. Листья по-прежнему кружились в воздухе, прохладный ветер приносил с собой ещё не выветрившийся запах карамели, да и все улицы всё ещё были погружены в яркие, относящиеся к празднику оттенки. Генри стоял за барной стойкой, уперев в неё локоть, а голову пристроив на ладони. Он отчаянно зевал, в перерывах делая глотки из стакана с кофе. Ему удалось закрыть глаза всего на пару часов, поэтому его усталость была полностью оправдана. Невидящий взгляд парня уходил куда-то за окно магазинчика, а он погрузился в мысли о своём последнем сне. Ничего сверхъестественного и накрученного, что обычно присутствует в сновидениях. Ему снилось, что он стоит у изумрудного холма, на котором стоит чёрная лошадь. Во сне было так тихо, что звуки реальности неприятно резали уши Генри сейчас. Ему редко снилось что-то хорошее, так что он был рад тому, что сон был в общем и целом нейтральным. Аластар тоже прибывал в молчании, но лишь потому, что ему было невыносимо скучно сидеть без дела и он обдумывал всё тот же план по переселению Генри в мир Хэллоуина. Он проанализировал поведение хозяина и пришёл к выводу, что того пугает серьёзная магия. Почему? — «Что же мне делать, чтобы заинтересовать его? Конечно, я могу пойти на обман, и… Нет, я не стану. Или стану? Чёрт! Генри верит в то, что я хороший, а это значит, что я таким и должен быть. Я не должен ему лгать. Не должен. Но если мы так и просидим в этом проклятом месте? Он же так и не сможет до конца реализовать себя. Я ведь его фамильяр. Я не должен лгать. Только не ему. Но почему бы мне просто не сказать правду?» — глаза кота расширились и стали похожи на два мячика для пинг-понга. — «Я же не боюсь правды. Я же не боюсь?»… — Чем хочешь заняться после работы? — как бы просто так поинтересовался фамильяр. Генри вышел из транса и пожал плечами. У него тут же появилась догадка, что Аластар хочет снова забрать его в мир кошмаров. Почему это так важно? Дверь в книжный распахнулась, и Генри встретился с ошарашенным взглядом зелёных глаз. — Ты жив! — выдохнул Джек, хватаясь за голову. Генри застыл, не зная, как реагировать. Он помнил, что они расстались на не очень приятной ноте, но сейчас друг выглядел не обиженно, а скорее взволнованно, прибежав в такую рань, чтобы только увидеться с ним. — Я… — Генри пару раз моргнул и попытался выдавить хоть что-то. Блондин плюхнулся на барный стул. — А теперь, — он угрожающе направил на друга указательный палец. — ты расскажешь мне, где был, а иначе я тебя придушу. Джек был настроен серьёзно. Он встал ради этого на четыре часа раньше обычного и не собирался уходить без объяснений. Хоть кто-то из них должен снова сшить их начавшее рваться полотно. — Я же сказал, что поеду в Детройт, — напомнил Генри, надеясь избежать неприятного разговора. Джек скептически посмотрел на друга. — Ты бы не попёрся из Уоррена в Детройт вечером. Ты думаешь, я поверю, что ты потратил бы шесть часов на туда и обратно, чтобы ночью потусить с каком-то ноунеймом? Генри завис, обдумывая свою стратегию, но вскоре пришёл к выводу, что отпираться бесполезно. Джек знал, как бы поступил Генри и как бы не поступил, так что нелепое оправдание со свиданием в Детройте было самым невозможным. Парень был загнан в угол. Этого он терпеть не мог. От недосыпа и пережитых эмоций ему вдруг стало на всё плевать, поэтому он сделал огромный вдох и подавил раздражение. — Ладно, — выдал Генри. — Этот кот говорит. Глаза Джека переместились на Аластара, и он усмехнулся, покачав головой. — Хватит, Генри, — в нём тоже проснулось раздражение. — Мне надоело слушать твои тупые отговорки. Генри опустил голову на стол. Та начала побаливать. — Аластар, — Генри издал страдальческий стон. — помоги. Кот наклонил голову набок и сказал: — А что я могу? Он всё равно меня не услышит. Тогда Генри поднялся и положил перед блондином Гримуар. — Ого! — восхитился Джек. — Выглядит как трёхсотлетний сборник для ведьм. Но я всё ещё не понимаю, как это связано с твоим вчерашним прогулом. — Эту книгу мне подарил Аластар, — лицо Генри стало каменным. — А ещё этот кулон, — он указал на пентаграмму на шее. Джек вдруг распахнул рот. Неужели их дружбе действительно пришёл конец? Генри держит его за дурака! Тут Аластар прыгнул к листку с заметками, висящему на стене, взял в рот ручку и стал криво писать: «Это правда, идиот». Джек прищурился, читая писанину и возмущённо воскликнул: — Сам ты идиот! — в следующий миг его лицо побледнело. — Стоп, — его голос прозвучал ошеломлённо. — Как он это написал?! Генри, всё ещё безразлично наблюдающий за происходящим, поднял вверх руки. — Он мой фамильяр. — Фамильяр? — недоверчиво переспросил Джек. — А ты что, выходит, ведьмак? Генри кивнул. — Что?! Я тебя десять с лишним лет знаю, ты никакой не кошатник и с химией в школе не дружил! — Если ты меня сейчас спокойно выслушаешь, не перебивая, то я всё тебе расскажу, — спокойно предложил Генри, потирая виски. Плевать. Он просто всё расскажет Джеку. Расскажет про мир Хэллоуина. Пусть теперь блондин несёт эту ношу. Джек действительно выслушал весь рассказ Генри от начала до конца, то дико смеясь, то серьёзно слушая. Генри насколько смог, настолько подробно описал всё произошедшее. Когда он закончил, то выпил целый стакан воды, потому что горло превратилось в пустыню. — Так ты серьёзно? — выдал Джек. Генри устало посмотрел на него. — Да. — Ладно, — в итоге поднял две ладони вверх Джек. — А почему я не слышу Аластара? — Потому что его можно слышать либо в мире Хэллоуина, либо может только его хозяин, то есть я. Джек смотрел на друга, пытаясь переварить услышанное. Возможно ли, что странное поведение Генри связано с этим миром ужастиков? Но он сказал, что познакомился с котом совсем недавно… — Это всё настолько невероятно, что я даже не знаю, что сказать, — признался Джек. — Вчерашняя вечеринка просто ничто по сравнению с твоим приключением… Подожди! — блондин вдруг ошарашено уставился на друга. — Я вспомнил! Вчера Бил рассказывал какую-то дурацкую байку, про то, что кто-то из его родни исчез из города именно в Хэллоуин. И этот человек родился 31 октября, как и ты. Генри задумался, устремив взгляд на Аластора. Тот тоже обдумывал сказанное блондином. — Через портал прошло уже много людей, — сказал фамильяр. — Большая часть, конечно, сбежала, но некоторых оставшихся ты там видел. — Как бы там ни было, это правда, — ответил Джеку Генри. — Возможно, я даже общался с этим человеком. — Но он пропал столетие назад или около того, — возразил блондин. — Ведьмаки бессмертны. Джек растянул рот настолько, насколько это вообще возможно для человека. — Что же это получается?! — он вплотную навалился на стойку. — Я умру, а ты будешь вечно молодым и красивым?! Генри пожал плечами. — Вообще-то, биологическое старение прекращается только в мире Хэллоуина, — вставил в разговор Аластар. Генри удивился примерно так же, как когда узнал, что стал бессмертным. — Вся магия и дополнительные эффекты действуют лишь там, ведь времени там нет. Парень посмотрел на Джека и покачал головой. — Я только что узнал, что в данную минуту я всё ещё старею. Перестану, как только снова окажусь там. Джек выдохнул, приглаживая растрепавшиеся волосы. Он бы не хотел, чтобы кто-либо видел его жутким стариком. Он поверил Генри. Всё-таки они дружили уже двенадцать лет. Ему очень хотелось самому увидеть мир Хэллоуина, но он понимал, что это, по словам друга, невозможно. — А там не опасно? — вдруг решил удостовериться он. — Ты рассказал про оборотней и всяких фриков. — Ну, — Генри вздохнул, принимаясь начищать горизонтальные поверхности. — наверное, немного опасно. Аластар углядел нужную ниточку, за которую можно было потянуть. — Опасно, — с нажимом сказал он, глядя прямо в глаза хозяина. Парень отвёл взгляд, выбирая тактику игнорирования. — И ты пойдёшь туда сегодня? — Джек хотел знать все подробности. На это друг покачал головой, что вызвало у Аластара тихое рычание. — У меня же работа, — спокойно ответил Генри, изображая сожаление. — И завтра работа. И послезавтра. Джек нахмурил брови. — Я что-то не въезжаю. Ты стал частью какого-то совершенно нового, обалденного, пусть и опасного мира, но думаешь о работе? — Вот и я не понимаю! — воскликнул Аластар, соглашаясь с Джеком, несмотря на то, что тот его всё равно не слышал. Генри выкинул в мусорку протёршуюся до дыр тряпку и улыбнулся. — Да. Кто-то же должен работать. Джек ударил себя по лицу. — Боже! — возгласил он. — Ты прикалываешься? — Ты же знаешь, что я не могу, — уже на грани процедил Генри. — Бросить магазинчик? — догадался зеленоглазый, изнемогая от глупости друга. — Если бы я превратился в ведьмака, и мне открылся доступ к настоящим приключениям, — парень сделал паузу, давая Генри время понять к чему он клонит. — я бы бросил к чёрту скучную работу и вообще переехал в эту страну вечного кошмара. — «Ты всё ещё не понимаешь», — вздохнул про себя ведьмак. — Возможно, для тебя она и скучная, — парень ещё раз глубоко вдохнул и успокоил своё часто забившееся от гнева сердце, ведь он не хотел показать, что стал часто терять контроль над эмоциями. — Для меня же… — Идеальная, — закончил за него Джек. — Да, да, слышали, — он наклонился ближе к Генри. — Но честно… — он вгляделся в друга, пытаясь отыскать ответы на интересующие его вопросы. — Ты что боишься чего-то? Между ними воцарилась тишина. Джек смотрел прямо в глаза друга, а Генри перестал дышать. Аластар, следивший за разговором, тоже замер в ожидании. Он понял, что Джек загнал его хозяина в угол. Генри и сам это понял. Это его ещё сильнее разозлило. — Потерять всё? Да, –решил ответил парень, отводя взгляд. — Последствия, Джек, они могут быть… — он запнулся, понимая, что только что чуть не усугубил свою ситуацию. — Не важно. — Генри! — Джек ударил ладонью по поверхности стола, отчего раздался хлопок, и все немногие, кто были в магазинчике, повернули головы в его сторону. — Я тебя сейчас убью! Генри от неожиданности больно ударился спиной о кофе машинку. Есть тысячи вселенных, где всё по-другому. Может лучше, а может и хуже. Там есть сбывшиеся надежды и поражения, неосуществлённые планы и события, которые не произошли здесь. Но только в этой вселенной есть такой Генри и такой мир Вечного Хэллоуина. Нигде больше. От этих мыслей парень почувствовал себя лузером. Парочка покупателей, не найдя нужной книжки, решили покинуть магазин. Когда дверь открылась, внутрь ворвался вихрь, возникший просто из ниоткуда. Он взъерошил волосы парней и заставил шерсть Аластара встать дыбом. Таблички с названиями предлагаемых сиропов повалились на пол. Генри тут же бросился их поднимать. Джек хотел было наклониться и помочь, но Генри с быстротой молнии вернул всё на место. Когда они секундой позже встретились взглядами, Джек увидел неровные трещинки в стеклянных глазах друга и его обычное «Я не могу». — Простите, — раздался позади Генри голос с приятным баритоном. — не могли бы Вы достать мне «Божественную комедию» Алигьери с верхней полки? Генри обернулся и увидел перед собой невысокого мужчину в тёмно-синем пальто. Парень кивнул и достал из-под стола небольшую лесенку. Он посмотрел на нужную книгу, которая дразнила его блестящей коркой. Парень напряг руку, подумав, что было бы славно, если бы магия сработала и ему не пришлось напрягаться. Однако книга была недвижима никакими силами, поэтому Генри разочарованно вздохнул и принялся карабкаться наверх. Вытащив книгу, он успешно слез на землю. — Берёте? — спросил он у мужчины. Губы покупателя растянулись в завораживающе белоснежной улыбке. — Беру. Генри быстро пробил товар, клиент расплатился и, уже выходя из магазинчика, неожиданно подмигнул парню. Ведьмак удивлённо похлопал глазами, всё ещё глядя на дверь. — Он мне подмигнул, — что-то его подтолкнуло поделиться этой неожиданностью. Джек, который рассматривал новое меню напитков, завертел головой. — Кто? — Мужчина, который только что купил Данте. Аластар прищурился. — Где-то я его видел, — задумчиво проговорил он. — Может ты ему приглянулся? — весело заиграл бровями блондин. — Но я бы не стал встречаться с Папиком. Хотя… — и Джек ушёл в глубокие размышления о выгоде или невыгоде таких отношений. Как бы Аластар в тот момент не пытался вспомнить этого незнакомца, у него всё равно не вышло бы. А не вышло бы по одной простой причине — незнакомец сам не хотел, чтобы его узнали. Лишь интуиция кота немного искрилась, отдавая импульсы в его мозг, что этот незнакомец не совсем не знаком ему. Однако, этого не хватило, чтобы Аластар догадался, кто был перед ним. Мужчина в тёмно-синем пальто шагал вдоль забора и улыбался. Люди, которые шли ему навстречу при мимолётном взгляде на него ощущали холодок по всему телу, а главное: им становилось страшно. Белоснежные зубы сверкали в недобром оскале и даже глаза, которые могли показаться добрыми, потому что были похожи на щенячьи, сейчас выглядели как глаза убийцы. Вы спросите: «Чем отличаются глаза настоящего убийцы от глаз обычного человека?». А ответ очень прост: в них нет ни капли страха. В качестве извинения Джек потребовал от Генри огромный кофейный коктейль, и пока его друг пытался создать заказанный шедевр, парень в красках описывал вчерашнюю ночь. — С чего полиция вообще взяла, что твоя мама и её подруги — сатанисты? — недоумевал Генри. — Вот и я не понял! — воскликнул Джек. — Вокруг столько домов с ещё более странными украшениями, но нет — полиция решила заглянуть именно к нам! И теперь у нас уже с семи утра возится какой-то мужик, присланный полицией. Дверь чинит! Оба друга рассмеялись всей курьёзности ситуации, и покачали головами. — Они ведь даже не подозревают, что прямо в городе есть портал в мир настоящий кошмаров, — заметил блондин, подмигивая Аластару. Генри протянул другу стакан с качающейся горой взбитых сливок. Не важно, — узнает полиция о мире Хэллоуина или нет, им всё равно не удастся ничего сделать. Им не попасть туда и не сдержать, если нечто вырвется оттуда. Парень поёжился, вспоминая о своей текущей проблеме. — Мне нужно будет помочь маме убрать декорации, — прихлёбывая свой напиток, объявил Джек. — Каждый год это занимает часа четыре. Ты представляешь? Генри кивнул, припоминая лицо ноющего друга каждое первое ноября. — А тебе я бы предложил посмотреть фильм после смены, — поднимаясь со стула, произнёс блондин. — но настаиваю на том, чтобы ты пошёл в свою страну кошмаров и стал Верховным чародеем. — он указал на друга, щуря глаза. — Но… — Генри всплеснул руками, демонстрируя, что придерживается всё той же отступнической позиции. Джек выбросил пустой стаканчик и открыл дверь наружу. — Ну, я серьёзно, Генри, — наполовину выйдя на улицу, произнёс он. — кончай ломаться. Дверь хлопнула, оповещая об окончательном уходе ещё одного посетителя. Генри скрестил руки на груди, обиженно кидая взгляд подальше в лабиринты шкафов. — А мне он нравится, — решительно заявил Аластар, хитро косясь на хозяина.

🎃

Аластар готовил речь. Он сидел у окна и мысленно подбирал трогательные и вдохновляющие слова, чтобы подтолкнуть хозяина к действиям. Это была его прямая обязанность как фамильяра. — «Тебе угрожает опасность. Нет. Не то. Слишком резко. Тебе может грозить… нечто неприятное, ведь ты пока не можешь защитить себя. Я отдам за тебя жизнь, но какой будет в этом смысл, если ты ничему не научишься, понимаешь?» — кот пригляделся к активно расходившимся людям. — «Почему они какие-то недовольные? Нет. Скорее неуверенные, выбитые из равновесия». Аластар переводил глаза с одного прохожего на другого. Большинство лиц выражало одну и ту же эмоцию, словно они все были связаны одной проблемой. Усы фамильяра стали подрагивать, словно принимая сигналы, а глаза превратились в огромные жёлтые лампочки. — «Сегодня очень похоже на вчера», — заметил он, разглядывая настроение улицы и неба. — «Только люди странные». — Ало, — Генри поднял трубку звонившего телефона. — Что случилось? — Я тебе сейчас такое расскажу! — на другом конце Джек захлёбывался от волнения. — Мне только что рассказала мама, что вчера произошёл инцидент с Честером Остеном! — С Честером? — сразу напрягся Генри. — Ну, да. Он же ходил с нами в один университет, — раздалось из трубки. — Короче, вчера на вечеринке одна деваха видела, как он втыкает себе в горло какую-то палку, — пыхтя, рассказывал блондин. — Но тело исчезло, когда приехала полиция. Копы думают, что девчонка была пьяная или обдолбанная. Но Честер исчез, а кровь, которая там осталась, реально принадлежит ему! Генри выслушал пересказанное Джеком и покосился на Аластара, чьё внимание тоже нацелилось на лицо хозяина. — Откуда твоя мама это узнала? — почесал бровь парень, старясь не разволноваться. — Так у нас же тут мужик из полиции дверь чинит, — объяснил блондин. На заднем плане как раз раздались звуки дрели. — Копы предполагают, что его похитили, но судя по количеству крови, он скорее всего уже мёртв. Последние слова прозвучали как-то отдельно и в странной тишине, словно звуки мира специально исчезли на несколько секунд. Генри затаил дыхание, ощущая, как эти слова теперь плавают в его голове. — Лес прочесали несколько раз, но ни следа не нашли. Причём никакого, — задумался Джек, шурша какими-то пакетами. — Как думаешь, — шуршание прекратилось, и его голос слегка понизился. — это не может быть связано, ну, с тем миром? Аластар уже стоял практически вплотную к Генри, слушая Джека с той же внимательностью. — Я… не знаю, — отозвался Генри, невольно распахивая глаза шире. — Я вот тоже, — вздохнул в трубку блондин. — Но здесь по соседству находится Монстрвиль, и судя по тому, что я от тебя слышал, там есть твари, способные на что угодно. Может кто-то из них выбрался? Генри промочил засохшее горло, ёжась от мурашек ужаса. — Это невозможно, — успокоил его Аластар. — Через портал могут проходить лишь ведьмаки. Никакому страху не под силу вылезти самому. — Самому? — переспросил Генри, чувствуя загвоздочку в словах фамильяра. — Что? — не понял Джек, гремя какими-то предметами. — Извини, я тут в процессе уборки. — Я не тебе, — сказал ему Генри, таращась на кота. — Аластар мне только что сообщил, что монстры не могут пройти через портал. — А, — уже более ожившим голосом отозвался блондин. — ну, тогда хорошо. Точнее, не хорошо, что мы всё ещё не знаем, что случилось, но хорошо, что это не связано с твоим миром. А то нам бы всем не поздоровилось, — Джек рассмеялся в трубку, а затем раздался грохот. — Твою мать! Прости, мне пора! — Пока, — тихо сказал Генри, и друг тут же отключился. — Им кто-то может помочь? — теперь парень обратился к фамильяру. Давать повод к беспокойству Джека не казалось Генри хорошей идеей, поэтому он понадеялся, что его слова окажутся правдой. Однако, глаза кота забегали по помещению. — Аластар, — надавил парень, хмуря брови. Фамильяр боялся испугать своего хрупкого хозяина, но в то же время полагал, что может заинтересовать Генри этим делом и отвести наконец-то к порталу. — В теории этим монстрам может кто-то помочь. Кто-то сильный, — пояснил кот, с опаской глядя на напряжённого парня. — И кто у вас там самый сильный? — осторожно поинтересовался Генри. Про себя Аластар улыбнулся. — У Самайна есть некие приближённые, которые обязательно чем-то отличаются от остальных ведьмаков. Все они, конечно, достаточно сильны и бонусом их верности Самайну является то самое Знание. Но Знание в широком смысле, всеобщее, самое опасное. Сначала Генри задумался об этом пресловутом Знании, но затем его мысли закружились вокруг иерархии власти в мире Хэллоуина. И там есть эта дурацкая верхушка избранных? — И кто эти приближённые? — Я точно знаю о двух ведьмаках, которые живут за городом. За тем городом, не за этим, — зачем-то уточнил фамильяр. — Одного зовут Мастером, а другой… — глаза Аластара резко скакнули прочь, а уши прижались к голове. — Короче зовут его Фауст. Тут Генри скептически поднял одну бровь. Неужели мир монстров может настолько быть пропитан всем, что породило человечество на протяжении своей истории? — Но их должно быть больше чем двое, — добавил кот. — Не все раскрывают своё положение. Поэтому каждый может оказаться шпионом. Ведьмаку не понравилось это слово. Шпионы обычно нужны, чтобы доставать информацию о враге. Стало быть и порождения человеческих душевных недугов могут плести друг против друга интриги? — И зачем бы им понадобилось убивать какого-то сына священника? — тогда поставил вопрос Генри. Фамильяр пожал своим маленькими плечами. — Честно сказать, мы можем лишь предполагать, — тут фамильяр сощурился. — Но если ты хочешь, мы могли бы всё выяснить. И для этого нужно отправиться в мир Хэллоуина. Да, Генри тут же увидел эту ловушку. Он отвернулся, делая вид, что перебирает бутылочки с сиропами. — «Нет. Это не моё дело», — сказал себе парень. Действительно, они могут лишь предполагать, и этого будет вполне достаточно. — Как насчёт завтра? Сегодня ты спишь на ходу, — раздался уступчивый тон. — Я же сказал, что работаю, — с раздражением ответил Генри. — Ты работаешь всю неделю? — удивился кот, считая в уме дни. Генри кивнул, решительно переходя к стиранию пыли с полок. — А разве у тебя не должен быть сменщик? — Нет. Я один. — Никто не хочет браться за работу в книжном магазине? Парень пожал плечами, мысленно молясь, чтобы их кто-нибудь прервал. Аластар же находился в активных раздумьях над ситуацией Генри, что не сулило ничего, чего сам парень очень хотел бы. — Но тебя не волнует, что ты почти не отдыхаешь, — заметил фамильяр, устремив взгляд на спину хозяина. — Я не устаю, — как можно беспечнее ответил Генри, всё ещё пряча своё лицо за работой. — Это неправда. Генри прикрыл глаза, ощущая, как гнев подступает к горлу. Он щекочет его и просится наружу. — Мне действительно не нужен напарник! — парень резко обернулся, широко распахнув глаза. — Мне нравится постоянно работать! Аластар уловил нотки отчаяния, проскользнувшие в голове ведьмака. Генри дышал неровно, а глаза слегка намокли. Этому могло быть много объяснений, но фамильяр провёл множество лет, следя за людьми. — Знаешь, — он опустил глаза, чтобы Генри не увёл свои. — похоже на то, что ты от чего-то убегаешь, — тихо, но вкрадчиво сказал Аластар. — Никакому нормальному человеку не нравится постоянно работать. Отдых — это важно и необходимо. Даже я это понимаю. Скулы Генри задвигались. — Ты ничего не понимаешь, — неожиданно прошипел он, сжимая пальцы в кулаки. Аластар удивлённо моргнул и приоткрыл рот. Секунду спустя Генри отшатнулся к шкафчикам с кофе, зажав рот ладонью, словно из его рта прямо при набожных родителях вырвалось нецензурное слово. Вдруг телефон Генри завибрировал, и это его спасло. Он достал его, и глаза пробежались по экрану. Затем ещё раз и ещё. Аластар отчётливо увидел, как дыхание парня замерло, зрачки расширились, а лицо побледнело. — Твою мать, — губами произнёс Генри, откладывая телефон в сторону. — В чём дело? — насторожился фамильяр, слегка поддаваясь вперёд. Генри прикусил губу, ошалело бегая глазами по полу. — Моя мама написала, что они приедут вечером, — охрипшим голосом ответил он. — Ко мне. — А это проблема? — поинтересовался Аластар, ощущая негативные вибрации усами. Генри поднял глаза, всё такие же взволнованные и потрясённые. Он сглотнул, медленно и рвано втягивая воздух. Тень вечера пала на город, искусственный свет залил улицы. Генри возился на кухне, тщательно создавая из заказной еды вид ресторанной. Его глаза с маниакальной быстротой носились от одного предмета к другому. Аластар наблюдал за хозяином, задумчиво водя хвостом по полу. Человек выглядел более чем взволнованно, тщетно пытаясь быть аккуратным. Всё валилось из рук, и даже блюдо, над которым парень корпел последние полчаса чуть не полетело на пол. Он не проронил ни слова с тех пор, как запер книжный. Складка на лбу, казалось, навсегда поселилась между его бровей, придавая его лицу выражение чуть ли не критического напряжения. — Генри, — обеспокоенно позвал хозяина фамильяр. Тот опёрся о столешницу, прикрывая глаза. — Это всего лишь родители. Парень кивнул, а затем вдруг закрыл лицо ладонями. Его руки дрожали. Раздался звонок в дверь. Генри замер, ощущая, как перевернулись все органы. Воцарилась тишина, которую парень ни за что не хотел бы нарушать, поэтому и стоял, приклеившись задом к столу. Однако, звонок повторился и на этот раз прозвучал настойчивей. Генри с трудом сделал вдох и как следует зажмурился. — «Всего часа два. Не больше», — пообещал он себе. — «И это закончится». Он медленно подошёл к двери, чувствуя, как сжалось всё его существо. Предприняв огромное усилие, он открыл дверь и натянул улыбку. Перед ним возникло две фигуры. — Генри! — воскликнула женщина. — Что же ты так долго? Эмма. Невысокая, но некогда очень красивая женщина. Её зелёные глаза грели Генри на протяжении двенадцати лет, а затем стали тускнеть. Каждый приезд родителей Генри молился о том, чтобы наконец-то увидеть перед собой ту маму, которую он помнил в свои самые лучшие годы детства. Однако, Эмма по прежнему смотрела в пол, когда на свет выходил Дэвид Арчер. Высокий мужчина с сильными чертами лица. Он не выглядел как подлец, а скорее, как умный и начитанный, поэтому никто не сомневался ни в его чести, ни в его помыслах. Лишь его невозмутимость вводила людей в ступор. Супруги жили в Канаде. Они оставили Уоррен позади и полностью посвятили свою жизнь работе, и вскоре оба стали юристами высокого класса. Они оставили Уоррен позади вместе с обыденностью и своим сыном. — Добрый вечер, — прохрипел Генри, отступая назад. Он глянул на отца, и его сердце заныло от боли. Чтобы подавить дрожь, парень старался заставить себя расслабиться. Родители зашли в дом, и тут Генри замер с открытым ртом, смотря на третьего посетителя. — Дядя… — сорвалось с его губ. Мужчина улыбался ему с порога, чуть пританцовывая. Его серо-зелёные глаза улыбались вместе с аккуратными тонкими губами. Он был несомненно красив, но большинство дам, узнав его получше, почему-то с визгами убегали прочь. Генри это не заботило, ведь дядя Артур всегда обходился с ним хорошо. — Не ожидал? — подёргал бровями мужчина, проходя мимо застывшего в шоке племянника. Генри смог выдавить лишь пару гласных, а затем кинулся к дяде в крепкие объятия. Он вцепился в него, чувствуя, что сейчас расплачется от облегчения. Ему казалось, что этот вечер станет самым отвратительным за год, но появление дяди изменило всё. Генри стоял спиной к родителям, поэтому позволил напряжению вытечь. Артур отвечал племяннику с тем же энтузиазмом, и они продолжали «душить» друг друга, пока не вмешалась миссис Арчер. Генри снова пришлось призвать сверхъестественные силы, чтобы оторваться от мужчины. Он быстро вытер глаза, слегка подрагивая от минувшего напряжения. Тем временем Аластар, наблюдавший за всем с подоконника, внимательно изучал новых личностей, а особенно дядю Генри, приход которого так осчастливил парня. Ему очень хотелось бы знать, что именно делает этого кудрявого мужчину особенным для его хозяина. — Я так рад… — начал захлёбываться своими же словами Генри. — Я знаю, — мягко оборвал его дядя, потрепав волосы. — Мы редко видимся, к сожалению. Гости расположились в гостиной, обсуждая чего не хватает в ней для большего уюта. Генри стоял на кухне, приходя в себя. Теперь появился реальный шанс пережить этот вечер. Парень отодвинул подальше ящик с ножами и взял приготовленные тарелки. Всё было как всегда. Мистер и миссис Арчер говорили о своём, а именно они спорили о поездке на Аляску. Генри сидел, большую часть времени уткнувшись в тарелку. Но их с дядей взгляды часто сталкивались, и это вызывало у обоих улыбку. Дядя указал пальцем на кулон Генри, висящий на шее парня. — Тёмной магией начал увлекаться? — ухмыльнулся мужчина. — Ой, — махнула рукой миссис Арчер. — начитаются в своём университете «Божественных комедий» и сразу бегут этот ужас покупать. Генри ничего не ответил, поскольку уже привык к такому отношению. Он лишь кинул на Аластара взгляд, пожимая плечами. — Может скажешь им, что ты теперь ведьмак? Я бы с удовольствием посмотрел на их реакцию, — облизнулся кот. Парень покачал головой и вздохнул, понимая, что сделать это он никогда не сможет. Артур с интересом наблюдал за племянником, который словно телепатически общался с гигантским котом, который укрылся от родителей, но не от его юрких и внимательных глаз. — Как дела в университете? — этот вопрос заставил Генри вздрогнуть. Парень задержал дыхание и затем перевёл взгляд прямо в холодные глаза отца. — Всё хорошо, — но его голос предательски прохрипел. Дэвид не менялся в лице, прожигая сына насквозь. Генри призвал все свои силы, все прокаченные навыки, чтобы выглядеть безмятежно и спокойно. Он улыбнулся, несколько раз моргнув. Наконец-то его отец отвёл свой взгляд, беря в руки стакан с виски. — Что значит хорошо? — продолжила допрос миссис Арчер. — Поподробнее. — Ну, — замялся Генри. — всё как обычно. Что ещё рассказывать? — Ты ещё не опубликовал ни одной статьи, — воздух разрезало резкое утверждение мистера Арчера. Генри опустил глаза в тарелку, ёжась от образовавшейся тишины. — Я не собираюсь выкидывать деньги на ветер, — начал знакомую Генри песню отец. — Хочешь сказать, что промотал ещё один год впустую? Дэвид не кричал, не повышал значительно голос. Он просто говорил, а Генри хотел умереть. — Тогда хочешь нищенствовать всю жизнь? Или ты рассчитываешь на мою поддержку? Думаешь, я всю жизнь буду пополнять твои счета? — Дэвид перевёл взгляд на жену. Та тут же поджала губы и опустила глаза. — Дорогой, — спустя несколько секунд сказала Эмма. — мы желаем тебе счастливой жизни, понимаешь? Ты должен просто постараться и тогда всё получится. — Это же не медицинский, — снова открыл рот Дэвид. — Ты представляешь сколько работают студенты на этом направлении? Ты должен быть благодарен, что я не отправил тебя туда. Генри сжал челюсти, стараясь не сломать пальцы под столом. Руки сцепились в замок и были зажаты между ног. Глаза защипало от чувства полнейшей опустошённости. Генри ощутил, как сильно он устал. — Дэвид, — раздался серьёзный голос Артура. Мужчины сцепились взглядами, ведя молчаливую, но ожесточённую борьбу. Артур, как никто другой, понимал, что Генри на краю пропасти. В конце концов мистер Арчер всё-таки отвёл тот же равнодушный взгляд. — Генри, — обратился к парню дядя. — пошли, я хочу кое-что тебе показать. Генри охотно убрался из гостиной и стал подниматься за Артуром в свою комнату. Кудрявый мужчина закрыл за ними дверь. В комнате царил сумрак, но Генри всё же разглядел чуть заметную улыбку на лице дяди, и кое-что в его руках. Сердце забилось сильнее, и тепло потихоньку стало возвращаться в окоченевшее тело. — Ты знаешь, что это, — проговорил Артур, медленно приближаясь. Генри прикусил губу и стал чуть подпрыгивать на месте от нетерпения. Как назло, дядя был любителем растянуть момент и, несмотря на нетерпение племянника, шагал как можно медленнее. Его рука медленно поднялась в воздух, протягивая квадратную тонкую картонку. Генри же быстро её выхватил и подпрыгнул к окну, чтобы рассмотреть обложку, позабыв о том, что лампочки изобрели ещё в 1809 году. Парень водил пальцами по гладкой матовой поверхности картона. На ней красовались трое бородатых мужчин, двое из которых были в шляпах, напоминавших ковбойские. Сверху большими буквами было написано: «Aphrodite's child». Генри прижал пластинку к груди и обернулся к дяде, светясь от счастья. Каждый день рождения он получал в подарок от дяди виниловую пластинку, которую тот покупал в каких-нибудь ретро магазинчиках в городах, в которых бывал. Самая первая была подарена Генри на его день рождения, когда двадцатипятилетняя Эмма вышла из родильного дома с голубоглазым малышом, завёрнутым в бежевое одеяльце с ярко-рыжими тыквами. Артур протянул крохе пластинку, которая была размером с него самого. Конечно, тогда Генри было всё равно, однако он засыпал только под него. Под пение Led Zeppelin. Под их знаменитое «Stairway To Heaven». Каждые год Генри ждал своего дядю, гадал какую же пластинку он принесёт на этот раз. Своей любовью к музыке конца прошлого века Генри обязан именно ему — вечно странствующему, не переносящему однообразия и влюблённому в свободу дяде. Он считал, что подарки, которые обычно дарят не несут в себе смысла, в отличие от музыки. О, с помощью неё можно было сказать многое. Даже то, на что не способен язык. Дядя молчал, любуясь восторгом на лице парня. Генри же видел только его улыбку, а всё остальное скрывала тень. Ему хотелось выразить благодарность, но все слова вылетели из головы. И вместо них парень снова обнял Артура, не выпуская из рук пластинку. Он наконец-то почувствовал себя по настоящему хорошо. Артур ощутил критическое состояние племянника ещё в первую минуту их приветствия. Генри снова задрожал, словно бочка с водой, которая вот-вот лопнет. — Ты молодец, дорогой. Он умел говорить, как Эмма, как мать, поэтому Генри отдавал и получал любовь лишь от него. Они были связаны чем-то помимо родства. Чем-то, чего Генри не понимал. А ещё они делили один день рождения. Парень еле отступает, глядя на улыбающегося Артура. Он наконец-то перед ним. Снова всего в паре метров, а не в паре континентов. Они так редко видятся, что Генри впитывает в себя каждый миг и с ужасом понимает, что время течёт слишком быстро. — Я ушёл из университета, — тихо выдаёт парень, смотря прямо в глаза дяди. Улыбка Артура медленно спадает, но он ничуть не рассержен, не расстроен. Он глядит на парня и понимающе кивает. Зрение Генри затуманивается тонкой стенкой слёз облегчения. Дыхание сбивается, и ведьмака тянет рассмеяться от накопившегося напряжения. — Я больше не могу учиться тому, что хочет он, — слегка дрожащим голосом произносит парень. Дядя снова кивает, подходя ближе. — Ты всё правильно сделал, мой мальчик, — Артур стирает выступившие слёзы с лица племянника. — Но он убьёт меня, если узнает, — голос совсем ломается, и Генри пытается спрятать позор, уткнувшись в плечо мужчины. Артур гладит парня по голове, успокаивающе пошикивая. — Этого не случится, — обещает он. — Я не позволю ему больше вредить тебе. Генри снова чувствует облегчение в груди и с благодарностью обнимает дядю крепче. Они замирают в тишине и темноте. Отдалённые звуки с улицы убаюкивают, а тёплые объятья успокаивают. — И тебя с прошедшим, — вдруг спохватился Генри. — Жаль, что мы не отпраздновали вместе. Его дядя мягко усмехнулся, оторвав от себя парня, чтобы взглянуть в его глаза. — У нас ещё будет время. Генри опустил глаза. Один недостаток Артура — обещания. Всё же парень кивает, а затем достаёт с полки свёрток. Подарки от Генри были такими же однообразными, но отнюдь не одинаковыми. Это, конечно же, были книги. Артур читал их в дороге и всегда восхищался выбором племянника. Ему никогда не наскучивала книга, подаренная парнем. К тому же, у них была игра: Генри подчёркивал некоторые слова на страницах, составляя предложения и целые тексты, в которых он рассказывал дяде о чём-то, о чём никогда не говорил другим. Дядя, прочитав всё, часто сидел в раздумьях, иногда смеясь, а иногда вздыхая от того, что не может сейчас обнять своего племянника. Так они общались: через музыку и через книги. Артур принимает подарок, не переставая улыбаться. Он смотрит на книгу и уже сейчас начинает гадать о послании внутри. Каждый год он надеется наконец-то прочитать то, о чём они оба молчали. Может в этот раз? — Нам пора спускаться, — говорит с сожалением дядя. Генри вздыхает и нехотя направляется к выходу. Бедный Аластар, о котором забыл Генри, всё ещё сидел за диваном в тени и наблюдал очередной спор между двумя родителями. Его распирало любопытство, касательно ухода Генри и Артура, но он не мог просто так выбежать и попасть в поле зрения Арчеров, поскольку его не представили, а такое неожиданное появление не сулило ничего хорошего. Но страдать в одиночестве ему пришлось недолго. Вскоре послышались шаги спускающихся. Генри сразу посмотрел в сторону фамильяра и сталкивается с недовольным блеском жёлтых глаз. — Ты зачем меня кинул? Парень незаметно пожал плечами, надеясь, что родители уже скоро решат уходить. За окном темень, кое-где прорванная светом фонарей. Собравшиеся за столом наслаждаются чаем, беседуя о мелочах. Генри замечает, что отец всё чаще кидает взгляд на свои наручные часы. Скоро они уйдут. Волнение возникает моментально и не из-за ухода родителей, а из-за ухода дяди. Парень взволнованно смотрит на Артура, который с наиспокойнейшим выражением сидит, водя пальцем по краю чашки. Генри всегда поражался ему. Ему всему. Полностью. Им восхищается и Джек, поскольку Артур, окончив в своё время университет по направлению туризм, отправился в свободное плавание и объездил почти весь свет. Генри считал дядю вдохновителем всего и всея. Однако, около чуть ли не сотни женщин, с которыми дядя встречался, не разделили бы его мнения. Да, Артур менял женщин как перчатки, иногда оставляя после себя некое наследие. Генри знал, что дядя был эгоистом и довольно высокомерной личностью, зато из передряг он всегда выходил сухим из воды, чему способствовала прирождённая хитрость. Генри сжимает в кулаке салфетку, стараясь успокоиться. Артур замечает это и сразу устанавливает зрительный контакт с племянником. Их глаза встречаются. Глаза дяди чуть прикрыты, а Генри широко распахнул свои, нервно кусая свою губу изнутри. Он пробыл здесь так мало, они практически не поговорили. Но чем дольше они смотрят друг на друга, тем больше Генри успокаивается, чувствуя, как Артур говорит ему, что не собирается уходить. Парень вздыхает и окончательно возвращает себе спокойствие. — Что ж, нам пора, — объявляет отец, ставя свою опустошённую кружку на блюдце и промокая краем салфетки губы. Генри замечает, как в темноте на диване вспыхнули два жёлтых глаза. Миссис Арчер встаёт, за ней Артур и Генри. Она прижимает к себе сына, шепча поздравления и обещания заходить почаще. Генри внутренне содрогается этим обещаниям. Следом Мистер Арчер подходит к сыну. Глаза Генри приклеиваются к полу, как и его тело. Дэвид ограничивается парой похлопываний по спине, от которых парень съёживается как на холоде. — Не разочаровывай меня, — не слышно для других, но вполне доступно Генри говорит мужчина. — Артур, идёшь? — интересуется Эмма у стоящего в стороне брата. — Я чуть позже, — отвечает он, немного улыбаясь. Родители ушли быстро. Парень не успел и слово сказать. Дверь захлопнулась, и стало тихо. Всё же досада немного задевает сердце Генри, но всё тут же проходит, когда он слышит позади шаги дяди. На его плечо падает рука, ободряюще тряся парня. — Не переживай. Скоро всё закончится, верно? — спрашивает дядя. Генри слегка озадаченно глядит на Артура. Он не имеет понятия о чём тот говорит. Аластар спрыгивает на пол и растягивает своё длинное стройное тело. Генри кидает на него испуганный взгляд. Ему не хочется объяснять дяде откуда у него огромный кот в гостиной. Однако Артур улыбается, смотря прямо на Аластара. Неожиданно для Генри он начинает смеяться, согнувшись и схватившись за колени. Парень удивлённо наблюдает, терпеливо ожидая конца этого непонятно чем вызванного фонтана хохота. — Поверить не могу! — выдаёт Артур. — Это просто непостижимо! — он наконец-то приводит себя в норму и, выпрямившись, его лицо приобретает просто восхищённое выражение. — Значит, у тебя появился новый друг? Генри неуверенно кивает, всё ещё теряясь в догадках, что такое случилось с дядей. Артур обходит не менее удивлённого кота и обращает свой взор на племянника. — Где ты его нашёл? — У магазинчика, где работаю. — Когда? — Два дня назад, — Генри дивится такому допросу, но отвечает честно. Вдруг лицо дяди становится задумчивым и он так же странно смотрит на племянника. Улыбка почти исчезла, а вместо веселья появились крупицы беспокойства. — Интересно, — выдаёт он и делает шаг в сторону кухни. — Есть алкоголь? — Только пиво, — Генри хлопает глазами. Артур хмыкает, но всё же лезет в холодильник, достаёт бутылку с самым большим градусом и, содрав крышечку, начинает залпом выпивать напиток. Остановившись на середине, он пытается отдышаться и идёт прямо на Генри. Тот инстинктивно пятится, касаясь кресла. — Ты был там, верно? — триумфально произносит мужчина и делает ещё пару глотков. — Что? — голова Генри начинает кипеть, ведь он ничего не понимает. Артур поворачивается к Аластару. Кот прищуривается, вставая на четыре лапы. — Ты его фамильяр, верно? — эти слова повисли в воздухе. Голова Генри неожиданно очистилась, и мысли прямым потоком стали огибать каждую извилину мозга. — Откуда ты знаешь о мире Хэллоуина? — прохрипел парень, пронизывая дядю шокированным взглядом. — Всё просто, мой дорогой, — мягко улыбнулся мужчина и опустошил бутылку. — я тоже там был. Сердцу в груди Генри стало тесно, и оно норовило вот-вот выскочить наружу, совершить сальто и плюхнуться у ног хозяина. На удивление, от такого потрясения голова не забилась беспорядочными мыслями, сбивающими с толку, а начала выдавать логичные ответы на все вопросы. — Ну конечно, ты же тоже родился 31 октября, — дядя кивнул. — И ты прошёл через свой страх, — Генри ужасно хотелось бы знать о наикошмарнейшем ужасном страхе дяди. — Ты нашёл портал. — Не совсем, — возразил мужчина. Он сел на диван и жестом пригласил сесть Генри. — Мне сказали, где он. Аластар, не проронивший ни слова, тем временем подошёл ближе и обратил свои лимонные глазищи на Артура. Дядя Генри тоже ведьмак? Это удивило даже двухсотлетнее существо. — Это было десять лет назад. Я приехал из Германии на твой двеннадцатый день рождения. — Но ты не пришёл на него. Именно на мой двеннадцатый день рождения, — возразил Генри с досадой. — Да, — виновато улыбнулся мужчина. — потому что я попал в мир Хэллоуина. Пазл в голове Генри потихоньку приобретал чёткий образ. — Я шёл к твоему дому, было почти семь, я хотел появиться именно в минуту твоего рождения, но тут мне кинулась в глаза реклама нового бара через дорогу, — дядя посмотрел на племянника, ожидая, что тот станет возмущаться, но лицо Генри было непроницаемо. Он выжидающе смотрел на руки Артура, широко распахнув глаза. — И я решил разведать, — осторожно продолжил дядя. — Ничего особенного из себя этот бар не представлял, он, кажется, до сих пор на том же месте стоит напротив китайского ресторанчика. Я уже собирался покинуть его, как передо мной возникла фигура некоего человека. Он мне улыбнулся и предложил угостить выпивкой. Я хотел отказаться, сказать, что меня ждут, но почему-то не смог, — Артур задумался, погружаясь в воспоминания того дня. — Почему? Сейчас не могу понять. Но мы уселись за барную стойку, и он заказал мне мой любимый виски. Я был удивлён, что он попал в яблочко, но не более. Сначала мы общались просто так, он поинтересовался, что я делаю в Уоррене, и я всё ему рассказал, показал пластинку, которую собирался подарить тебе и поделился тем, что у меня тоже был день рождения. Этот незнакомец словно ничуть не удивился, но тогда, повторюсь, меня ничего не заботило. Хотя помню, что меня поразили его глаза. Они были такими добрыми и весёлыми… — дядя запнулся, словно пересматривал запись, попутно вспоминая подробности. — просто до дрожи. В общем тут он начал мне рассказывать, что есть мир, где вечно один и тот же праздник — Хэллоуин. Я, не сомневайся, как любой на моём месте, не поверил. Подумал, может этот чудик с психушки сбежал. Однако он настолько подробно описывал то место, что я в конце концов решил, что даже у психа на такое воображения не хватит. Он предложил мне показать портал. Предупредил, что мне придётся открыть свой главный страх, но зато потом я получу то, о чём и не мечтала моя душа. И я пошёл, чёрт возьми. Не знаю, что меня сподвигло: любопытство или безрассудство, — дядя замолчал, видимо вспоминая своё испытание. Аластар воспользовался паузой и сказал: — Я не помню тебя. Глаза кота и Артура встретились. — Я сбежал почти сразу, — вздохнул Артур и поднялся с дивана. Он подошёл к окну и скрестил руки на груди. — Он тебя услышал? — удивлённо спросил Генри. — Да, он же тоже перерождённый ведьмак, — пояснил фамильяр, подозрительно косясь на мужчину. — Я пробыл там около двух дней, — тем временем продолжил свой рассказ Артур. — Прости, что не зашёл потом к тебе, Генри, но мне было необходимо уехать оттуда как можно дальше. — Почему? — последовал вопрос. — Понимаешь, в первый день я был в полном восторге. Я ходил по всем окрестностям и в городе. Это удивительно, что он почти копия этого Уоррена. Я видел такое… хотя, ты, наверное, можешь меня понять. А на следующий день я встретил её, — дядя стих, продолжая лицезреть улицу. Генри подумал, что случилось что-то плохое, раз дядя не спешил рассказывать о своих любовных похождениях. — Её звали Изабелла, — прошептал Артур. От этого шёпота по телу Генри пошли мурашки. — Она была нимфой, самым прекрасным существом в том мире. Я влюбился, как только увидел её. Белоснежные волосы, отливающие жемчужным блеском… Она выглядела как девушка из фантастических книг: идеальная, загадочная и неприступная. Но меня зацепил не её ангельский облик, а её глаза, — дядя полностью развернулся к слушающим его Генри и Аластару. — Они были полностью чёрными, — тень нежности проскочила на лице мужчины, но тут он поджал губы. — Всё не было как в сказке. Нет, Генри, сказка — это вымысел. И даже в таком фантастическом мире… Нет, особенно в том фантастическом мире всё жестоко. Я любил её, но она не могла любить меня: у неё не было сердца. В прямом смысле и в переносном. Может быть я сумасшедший, что полюбил монстра только за глаза, — Артур глянул на чёрное небо, сплошь затянутое тучами. — В них кое-что было. О, Генри, — он резко подсел к парню и схватил его за плечи. — в них было Знание. Меня к нему влекло. И сам образ прекрасной девушки с этим знанием внутри меня просто очаровал. — Знание? — опешив, переспросил Генри. — Какое? — Ужасное, — опустив глаза, ответил мужчина. Генри не знал, что сказать. Он впервые видел дядю таким взволнованным, а ещё ему стало не по себе от того, что это Знание может быть ужасным. — Я знал Изабеллу, — вдруг сказал Аластар. — Не лично. И не при жизни. — Она умерла?! — ничего не понимая воскликнул Артур. Генри и дядя вопросительно посмотрели на кота. — Её убили оборотни. Не знаю зачем, но это произошло примерно два года назад. Слухи ходили в баре. Дядя уставился на свои ноги и сидел, ничего не говоря несколько минут. Генри решил не вмешиваться и дать ему время прийти в себя. — Может это к лучшему, — вдруг тихо сказал он. — Что? — Генри наполнили смешанные чувства. — Но… Ты любил её, — слегка смущённо произнёс парень. Артур вздохнул и положил ладонь на плечо племянника. — Поверь, это к лучшему. Хотя в голове парня крутилась тысяча вопросов, он понял, что не добьётся от дяди чётких ответов. Они смолкли. Даже Аластар ничего не говорил. Генри посетила мысль, что это действительно не иначе, как судьба, что они с дядей побывали в странном мире. Возможно, если теперь они отправятся в это место вместе, то можно будет всё отпустить, отдать контроль кому-то другому. Парень с воодушевлением повернул голову к дяде и увидел на его лице тень беспокойства. Она проскользнула почти незаметно, но затронула глаза и уголки губ. Он глянул на часы и озабоченно перевёл взгляд на Генри, медля с необходимым отправлением. Генри всё сразу понял. Его снова настигло отчаяние. Он опустил глаза, взволнованно моргая. — У меня самолёт через полтора часа, надо успеть, сам понимаешь, — медленно проговорил Артур, в его голосе чувствовалось раскаяние. Зачем дяде так быстро уезжать обратно? Что там такого? Почему он не может отложить своё очередное путешествие и побыть с племянником хотя бы ещё день? Он бы мог остаться у него… — Генри, — осторожно позвал Артур, чувствуя сменившееся настроение парня. — прости, я… — Неважно, — Генри резко вскочил на ноги, обиженно скрестив руки на груди. — Я уже привык, — сглатывая ком, прокряхтел парень. Дядя прикусил губу и тяжело вздохнул. Он потёр переносицу и тоже встал. Ему хотелось оправдаться, даже может лгать, ради того, чтобы парень не стал его ненавидеть, но он не мог. Только не Генри. Сейчас он просто растерялся, поскольку раньше не наблюдал за парнем таких выпадов. Или всё потому, что они виделись только раз в год?.. Он не мог прийти к решению. Его смекалка неожиданно дала сбой, и Артуру пришлось признать, что он просто эгоистичный козёл. — Сделай кое-что для меня, — вдруг попросил он, сняв с вешалки серое пальто. — Не ходи в тот мир. Генри резко посмотрел на дядю, изумлённо моргая. Аластар тоже проткнул мужчину вопрошающим взглядом. — Почему? Артур принялся приглаживать непослушную чёлку перед зеркалом. — Просто поверь мне, — сказал он, улыбнувшись. — Не ходи. Он посмотрел на Генри. Племянник выглядел совершенно растерянно. — «Это не лучший исход, но и не худший», — подумал Артур и потянулся к дверной ручке, отворил дверь, но тут остановился и сказал: — Мы ещё увидимся. Раньше, чем через год. Обещаю. Он прикусил губу, старательно причиняя себе боль в качестве наказания и, развернувшись, вышел, захлопнув дверь. Обещания Артура не стоили и цента, однако и пол цента Генри хватило на единственное, что он сейчас мог себе позволить — надежду. Он так и не убрал взгляд от того места, где секунду назад были глаза его дяди. Возможно, он простоял бы так до рассвета, если бы не высокий голос Аластара, прорвавший успевшую образоваться тишину. — Он мне не нравится. Кот запрыгнул на диван, а затем на его спинку, чтобы оказаться выше. — Почему он не хочет, чтобы я ходил в твой мир? — подозрительно поинтересовался Генри. — Я не знаю, — ответил фамильяр. — Это просто возмутительно! Ты не должен всё бросать. Парень вздохнул, потерев лицо ладонями. Сегодня он ничего особенно тяжёлого не делал, но ощущения были такие, словно по нему танк проехал. Он ещё не отошёл от визита родителей, от потрясения дядиным рассказом, а голова трещала от безответных вопросов. — Всё завтра, — устало произнёс он, еле ворочая языком. Часы пробили ровно десять. Машин и людей за окном поубавилось. Город засыпал. А точнее, человеческая его часть. Спустя два часа Генри уже был погружён в беспокойный сон о тёмной лошади на холме. Самолёт, выполняющий рейс Уоррен — Дублин благополучно взлетел, шумя своими мощными двигателями. Его железные белые крылья разрезали холодный влажный воздух, всё больше исчезая в облаках высоко в угрюмом ноябрьском небе, а нос, покачиваясь, иногда устремлялся вверх к заоблачным звёздам. На борту не было человека по имени Артур Рей. Его не было и в списке пассажиров, опоздавших на рейс. Ирландия могла навсегда попрощаться со своим недавним посетителем. Артур шёл мимо влажного от дождя чёрного, словно обгоревшая палка забора. Изо рта шёл пар, словно он покуривал на ходу сигарету. Ноги быстро шагали по асфальту, усеянному гнилой листвой. Он кусал губу от волнения.