Не играйте с морем Дирака

      Хината не знала, как оказалась здесь, в этой мрачной комнате, где неприятно пахло затхлостью, а с невысокого потолка кое-где лениво срывались капли воды. На сухом холодном полу в тех местах почти незаметно глазу расползались тёмные мокрые пятна.       Прижав к груди босые ноги и дрожа — но не от холода — она притулилась на грубо сколоченной, с необработанной шершавой поверхностью, потемневшей деревянной лавке, до рези в глазах вглядываясь во мрак в дальнем углу комнаты.       Маленькое зарешеченное окошко без стекла над её головой служило единственным источником освещения здесь. Одежда, которая была на ней, когда шла домой, странным образом не промокла, хотя Хината ясно помнила, что упала в воду. Однако, словно смеясь над её воспоминаниями, шорты и курточка были совершенно сухими, правда, обувь и носочки отсутствовали.       Снаружи вот уже неизвестно сколько времени бушевала гроза: раскатисто гремел гром, частые молнии на краткий миг освещали царящий в комнате полумрак, выхватывая из темноты на противоположной стене дверь без ручки.       Толстые ржавые петли, обитое чёрным металлом тёмное, как у лавки, дерево, два замка, запирающие выход: огромный висячий снизу и обычный сверху. Между ними, посередине, находилась странная панель из тусклого металла, как она ранее выяснила, с десятью кнопками, на каждой из которых были неряшливо выбиты цифры от нуля до девяти и отдельно стоящая плоская кнопка. Как ни старалась, её назначение Хината так и не поняла.       Пытаясь отогнать подступающий к горлу страх, она изо всех сил отгоняла недавние воспоминания, но раз за разом терпела сокрушительное поражение — жуткий образ навсегда отпечатался в памяти.       Первое время, преодолевая боязнь, она походила вдоль стен, трогая кончиками пальцев чуть влажную шероховатую уныло-серую поверхность. Подошла к двери, потянула за изъеденный ржавчиной висячий замок. Он едва поддался, отчего ушки запора отозвались противным скрежетом, резанувшим по ушам — толстая дужка в них еле-еле двигалась.       Передёрнув плечами, девочка понажимала на странные кнопки. Результата никакого, за исключением негромкого скрипа при нажатии и появляющихся на экране странных символов, похожих на звёздочки. Встав на цыпочки, она посмотрела в замочную скважину верхнего замка — её взгляд увяз в чернильном мраке.       Хината вздохнула и повернулась к окошку: из него тянуло свежестью, и где-то далеко сверкали молнии на полностью затянутом мрачными тучами небе. Унылая и немного пугающая картина. Как же ей отсюда выбраться?       Пока она предавалась размышлениям, глядя на неспешно капающие с потолка прозрачные капли, в помещении внезапно потемнело. Что такое? Девочка перевела взгляд на окно и обмерла от страха — прямо на неё смотрело нечто. Она не видела глаз на чёрно-белой полосатой размытой фигуре, но явственно ощущала на себе взор этого существа. Внутренности словно льдом сковало.       Ноги Хинаты ослабли, и она сползла на холодный пол, прижатыми ко рту руками душа рвущийся из горла крик. Сердце застучало как бешеное, грохотом отдавая в уши. Не в силах отвести взгляда, не мигая, она с ужасом смотрела на… это. Время будто загустело, уплотнилось, замедлившись в сотни раз. Проваливаясь в вечность, Хината глядела на нечто, а оно смотрело в ответ.       Наконец, бесшумно, как и появилось, оно мгновенно исчезло из вида, более не препятствуя скудному свету проникать внутрь. Время восстановило свой ход, и, словно выпав из транса, Хината обессилено повесила голову — такое чувство, будто её разом выпили досуха.       Что это было? И чего оно хотело? Такие и подобные им вопросы вихрем закрутились в голове перепуганной девочки.       Снаружи за дверью раздался шорох, а потом скрежет, будто какой-то зверь осторожно царапал её когтями, проверяя на прочность. Хината взвизгнула, как подброшенная вскочила на ноги и опрометью бросилась к лавке под крохотным оконцем у самого потолка.       С тех пор она здесь и сидит, съежившись и прижавшись к стене — единственном месте, где её не видно снаружи, — да периодически кидая боязливые взгляды в сторону двери. Шорох и скрежет давно стихли, но страх, наоборот, с течением времени лишь рос. В голове же гудел, набирая силу, пчелиный рой вопросов: «Что делать?», «Как отсюда выбраться?», «Что будет дальше?» и прочих, похожих на них.       А может, её похитил Орочимару, змеиный саннин, поместив в одну из своих тайных лабораторий? От посетившей мысли девочка в ужасе застыла, а затем судорожно прижала ладошки к груди, чувствуя, как снова бешено забилось сердце. Он ведь ни перед чем не остановится, если решит, что она представляет для него исследовательскую ценность. Причём, на ярость клана Хьюга, Хокаге со старейшинами и АНБУ ему абсолютно плевать.       «И ведь это многое объясняет, — вновь панически заметались мысли, — странный пейзаж за окном (одно из убежищ Орочимару в незнакомой местности), мрачность комнаты, закрытая дверь и зарешеченное окно, неизвестное нечто, что вполне могло оказаться её охранником, приставленным саннином».       Неприятно скрутило живот и закололо в боку. Девочка съёжилась ещё сильнее, тщетно пытаясь не дать панике окончательно поглотить себя — слабовольная и неуверенная в себе Хината проигрывала неравную битву со страхом.       Сердце гулко стучало в ушах, в мыслях царил полнейший хаос, поэтому она не сразу заметила, как по центру комнаты начали вращаться пылинки, описывая идеальную окружность диаметром около метра. Скорость их вращения постепенно возрастала, затем столб воздуха в том месте начал слабо светиться, заставив, наконец, привлечь к себе отсутствующий взгляд девочки.       «Что это?!» — тут же забилась в голове ещё одна тревожная мысль.       Между тем, хоровод пылинок ускорялся и ускорялся, а свечение постепенно усиливалось. Вскоре Хината ощутила ток воздуха от странного столба, соединяющего пол и потолок. Наследница клана боязливо ещё крепче прижала ноги к груди, не сводя глаз с взявшейся из ниоткуда аномалии.       Место, где она очнулась, пугало всё больше и больше.       Когда захваченная невидимой силой пыль раскрутилась совсем уж сильно, в центре столба сверху вниз протянулась серебряная нить. Она утолщилась, раздалась в стороны, но потеряла в плотности, а затем из неё начала проявляться человеческая фигура.       Хината забыла про недавний страх, зачарованно наблюдая, как медленно вырисовываются почти прозрачные контуры тела: руки, ноги, туловище, голова. Довольно быстро они обретали плотность: девочка уже поняла, что перед ней мальчик, одетый в довольно странную одежду.       Буквально через несколько секунд трансформация окончательно завершилась, и посреди мрачной комнаты появился мальчик в странном обтягивающем бело-синем комбинезоне на голову выше её ростом. Симпатичный.       Хината покраснела, невольно отведя глаза — «наряд» сильно обтягивал фигуру. Но смущённая девочка успела заметить, что его глаза имели ярко синий цвет, совсем как у Наруто, а волосы были темно-коричневыми, как у отца.       Боковым зрением она заметила, как незнакомец схватился за горло и упал на колени. Это заставило вернуть взгляд, а когда из его рта и носа хлынула какая-то мутно-оранжевая, чуть вязкая по виду жидкость, то и вскрикнуть от испуга. В нос Хинаты ударил запах крови.       Забыв о смущении, девочка во все глаза уставилась на пришельца, пока он откашливался, извергая из себя непонятную жидкость. Внутри юная Хьюга разрывалась на две части: одна хотела помочь, а другая боялась приблизиться. В результате — просто смотрела на мальчика, не в силах сделать выбор.       Но Хинате не пришлось долго ждать: незнакомец смог отдышаться и поднял голову. Они замерли, уставившись друг на друга. Наконец, после долгой игры в гляделки, мальчик, запнувшись, произнёс:       — П-привет, — нервным движением обтянутой непонятной материей ладони он отёр испачканный рот.       — Зд-дравствуй, — Хинате тоже не удалось ровно выговорить приветствие.       Они молчали и смотрели друг на друга, не зная, что ещё сказать, тем самым увеличивая неловкость ситуации.       Молчание всё затягивалось, а потом Хинате вдруг стало смешно: мрачное место, где она непонятно как оказалась, не зная, что делать дальше, а затем из ниоткуда появляется незнакомец, и они неловко здороваются, заикаясь, как маленькие. Девочка негромко хихикнула, мальчик тоже — видимо и он прочувствовал момент.       Обоюдные смешки развеяли неловкую атмосферу.       — Меня Синдзи Икари зовут, а тебя? — немного смущаясь, представился мальчик.       — Хината Хьюга, — девочка улыбнулась ему. Своей неуверенностью он очень походил на неё саму. — Добро пожаловать в мою скромную обитель.       — Благодарю за гостеприимство, но должен отметить…       Взгляд Синдзи пробежался по мрачному интерьеру, на миг задержался на зарешеченном оконце и залип на двери.       — …что она больше похоже на камеру. Тебя здесь закрыли, словно в тюрьме. Ох, прости, я не хотел…       С виноватым видом мальчик повернулся к ней.       — Ничего страшного, — успокоила его Хината. — Ты прав — сижу взаперти, как в тюрьме. Поэтому не извиняйся.       Синдзи неуверенно кивнул и улыбнулся.       — Давно ты здесь? — поинтересовался он.       Хината неопределённо повела плечами.       — Трудно сказать, — она подумала и решила не скрывать обстоятельства своего появления. — Помню, как падала в фонтан, ударилась головой, потом ужасная боль и темнота. Очнулась тут. А ты как сюда попал?       — Ну-у… я сражался с ан… — мальчик запнулся и остановился, — в общем, с врагом, который напал на наш город.       — Ты? С врагом? Напавшим на целый город? — проговорила девочка, окинув его скептическим взглядом. — Ты точно говоришь правду?       — Э-э-э… но я был не один, — попытался оправдаться Синдзи.       — И сколько вас было?       — Трое…       Хината недоверчиво уставилась на него: — Хм, втроём защищали целый город? Я не знаю таких сильных шиноби, которые могли бы это сделать. Ладно, допустим. А какими силами располагал враг?       — Он был один, — ответил мальчик, — но очень сильный. — А потом до него дошло, что девочка сказала слово, значения которого он не понимал: — Шиноби? Кто это?       Тонкие бровки Хинаты подпрыгнули вверх:       — Ты не знаешь, кто такие шиноби?       Синдзи молча помотал головой.       — Ты, наверное, с Луны свалился, — девочка хихикнула в кулачок, — не иметь представления о том, кто есть шиноби. Что за город ты защищал?       — Токио-3.       — Токио-3? — эхом повторила Хината. — Какое странное название, никогда о нём не слышала.       Теперь вверх поползли брови у Синдзи.       — Как это не знаешь? — поражённо воскликнул он. — Ещё скажи, что про Второй Удар ничего слышала! Нам учитель про него все уши прожужжал.       Хьюга отрицательно помотала головой:       — Нет. А что это такое?       Пилот Евы чуть не задохнулся от изумления.       — Пятнадцать лет назад в Антарктиде упал огромный метеорит, в результате чего три четверти населения планеты было уничтожено. Это событие и назвали Вторым Ударом.       — Про Антарктиду никогда не слышала, — задумчиво пробормотала Хината. — Я живу в стране Огня, знаю страну Молний, Травы, Волн и многие другие, но о Токио-3 и Антарктиде нигде не написано. Я никогда не встречала подобных названий, да и никаких метеоритов у нас не падало. Может ты и правда с Луны? — она вопросительно посмотрела на Синдзи.       — Ни с какой я не Луны! С Земли я! — забывшись, запальчиво воскликнул он. — Ой, извини. Не хотел тебя пугать, — сразу стушевался мальчик, заметив, как Хината вздрогнула от неожиданности, боязливо сжавшись в комочек.       — С к-какой-то ты странной з-земли, — с запинками ответила она, — никто про неё не слышал, а сам не имеешь представления об общеизвестных вещах.       — С самой обычной Земли, — пожал плечами Синдзи, — мне самому уже кажется, что ты инопланетянка.       — К-ка-как ты сказал? Инопланетянка? — переспросила недоумевающая Хината. — Не понимаю.       — Ну да. Девочка с другой планеты.       — А что такое планета?       От такого вопроса у пилота чуть чуть глаза на лоб не полезли от изумления. Он широко открыл рот, затем закрыл, не зная, что ответить. Комната опять погрузилась в молчание. Снаружи по-прежнему раскатисто громыхало, завывал ветер, а двое безмолвно смотрели друг на друга.       — Планета — это мир, в котором ты живёшь. — Наконец отойдя от первоначального шока, терпеливо, словно маленькому ребёнку, принялся объяснять Синдзи, внутренне недоумевая: из какой глубинки она родом. Что за страны огня, молний, травы и волн? Звучит, как нечто сказочное. — Существуют и другие, подобные ей: Сатурн, Юпитер, Венера, Марс… в общем, много их. Они представляют собой шары неправильной формы, плывущие в космосе.       Девочка глядела на него круглыми глазами, словно олицетворяя ими вышеупомянутые планеты.       — А р-разве наш мир — планета по-твоему — не плоская? И что такое… кос-мос? Я правильно сказала?       С досады Синдзи хлопнул себя по лбу.       «Откуда взялась эта странная девчонка с не менее странными глазами? Выглядит, будто слепая, — подумал он. — Будто она жила в какой-то скрытой деревне, жители которой совершенно незнакомы с достижениями науки и техники».       Он даже не догадывался, что с термином «скрытая деревня» попал в самую точку.       — Нет, — решив принять неграмотность собеседницы как данность, вздохнул Синдзи, — планеты имеют шарообразную форму и движутся по орбитам в космосе. Космос – это вакуум.       — Что такое вакуум? — тут же спросила заинтересованная Хината.       «Насколько же она неграмотная? — ещё больше поразился мальчик. — На вид ей лет двенадцать. В таком возрасте в школе уже должны были это проходить».       — Вакуум — это пустота, — лаконично ответил он.       — А разве здесь, в комнате, не пусто? — девочка обвела вокруг руками. — Тут тоже ничего и никого, кроме нас, нет.       Синдзи отрицательно помотал головой. Движение вышло немного вялым — разговор начал его утомлять.       — Нет, здесь есть воздух, который не видно и которым мы с тобой дышим, а вакуум — это абсолютная пустота. В нём совсем ничего нет. И там невозможно дышать.       Он не стал упоминать про элементарные и не очень частицы, разные излучения и поля, разумно полагая, что тем самым добьётся обратного результата и только сильнее запутает безграмотную собеседницу.       — По-о-о-н-я-ятно, — протянула девочка. На самом деле, Хината слабо понимала, что он говорит. Более того — не воспринимала его слова всерьёз: ей казалось, что мальчик рассказывает сказки, о которых она просто ещё не слышала.       Реакцию собеседницы на краткий миг вызвала раздражение, явственно проступившее на лице Синдзи, но тут же исчезнувшее. Он хотел было что-то сказать, но вместо этого шагнул к Хинате, протягивая правую руку.       — У вас приняты рукопожатия при встрече? — судя по тону, мальчик очень надеялся на положительный ответ.       — Да, — кивнула она, протягивая свою.       Однако, к изумлению обоих, их ладони прошли сквозь друг друга, не встретив даже маломальского сопротивления.       — Ты призрак! — воскликнула девочка. — Я так и думала!       — Вовсе нет, — не согласился мальчик, — смотри!       Он подошёл к одной из стен и коснулся её рукой. Вопреки ожиданиям Хинаты, конечность не провалилась, а упёрлась в твёрдую поверхность.       — Тогда почему твоя рука прошла сквозь мою. Я совсем ничего не почувствовала, — недоумевала она.       — Может тогда ты призрак?       — А как бы я тогда могла сидеть на скамейке и упираться в стену?       — Хм, верно. Получается, мы не можем касаться лишь друг друга, — сделал вывод Синдзи. — Но почему? — он задумался.       И в этот миг его тело подёрнулось светлой дымкой и стало бледнеть, истаивая, словно сосулька в жарком помещении.       — Ты пропадаешь! — испуганно воскликнула Хината.       Она и в самом деле испугалась — только появился ещё один человек, пусть и странный, как уже исчезает. Вдобавок она немного переживала за этого Синдзи — всё-таки он призрак, что по каким-то причинам не смог попасть в Чистый мир (его возражения не убедили девочку — существовали печати, удерживающие призраков), а застрял здесь. Жаль его.       — И в самом деле, — Синдзи смотрел на свои быстро исчезающие руки. — Неужели… Он поднял теряющую плотность голову и взглянул на Хинату испуганными глазами.       — Я опять…       Синдзи пропал, прежде чем успел закончить фразу. Хината вновь осталась одна.

***

      Сознание возвращалось медленно и неохотно, словно с боем пробивалось со дна через скопление водорослей, а затем плотную вязкую тину к заветной поверхности, где можно наконец-то сделать долго сдерживаемый вдох. Ещё один рывок вверх, и тугая плёнка небытия лопается, возвращая чувство собственного тела.       Оно оказалось непривычно тяжёлым, словно в него кто-то налил расплавленного свинца. Снизу, по ощущениям, мягкий удобный матрац, сверху — по шею накрывает что-то мягкое и тёплое.       Синдзи лежал с закрытыми глазами, пытаясь определить, где находится. Открыть их было банально страшно — что он увидит? Знакомый потолок больницы «Нерв» или что-то другое? Он не знал, а неизвестность пугала. Совсем недавно его корёжило от муки, а потом он потерял сознание, провалившись в блаженное забытье. Сейчас же ничего не болело, лишь ощущалась страшная слабость и тяжесть во всём теле.       Поэтому, вместо того, чтобы открыть глаза, Синдзи начал прислушиваться и, что его самого удивило — принюхиваться. Больницей явно не пахло — сделал он однозначный вывод. Здесь совсем не ощущался тот самый, что невозможно спутать ни с чем, запах медикаментов и антисептика, которым мыли помещения. Вместо этого присутствовала свежесть и едва уловимый незнакомый аромат. О, лица коснулось лёгкое дуновение воздуха, напоённого влагой. Нет, он точно не в больнице «Нерв» — там нет сквозняков.       И тут Синдзи физически почувствовал чьё-то присутствие. Он не мог понять каким образом, но был уверен, что где-то совсем рядом кто-то есть. Возможно, в соседней комнате.       Синдзи прислушался и различил голоса. Несколько едва слышных голосов. Они находились далеко — не разобрать, что говорили. Потом он услышал тихие приближающиеся шаги… в коридоре? Кто-то почти бесшумно прошёл мимо, а затем, судя по громкости звука, в соседней комнате сдвинули дверь и зашли внутрь.       «Острота слуха приятно удивляет, — подумал Синдзи, — но с чего ему таким быть?»       — Привет, Мика-тян, — вполголоса произнёс молоденький женский голос, — Хината-сама ещё не <незнакомое слово> в себя.       — Нет, — ответил другой женский голос, постарше, — недавно проверяла. По-прежнему лежит без сознания.       — До чего же она <незнакомое слово>, — с ноткой презрения сказал первый голос, — подумаешь, ударилась затылком о фонтан от <незнакомое слово> толчка, даже без усиления <незнакомое слово>. Она должна была прийти в себя уже через час. А <незнакомое слово> этого лежит уже два дня без сознания.       — Аюми, — женщина произнесла имя, будто поморщилась, — случаи бывают разные. К тому же, в тот день Хината-сама очень устала после <незнакомое слово> тренировки с отцом.       «Почему я не до конца понимаю их речь? — удивлённо подумал про себя Синдзи. — Язык определённо японский, только говор немного странный, а некоторые слова вообще незнакомы. Куда же я попал?»       — Так уж и <незнакомое слово>? — фыркнули в ответ. — По слухам, Ханаби-сама так не выматывается. Вот кто достоин статуса <незнакомое слово>.       Синдзи сглотнул подкативший к горлу ком. Его ведь не похитили с целью выкупа? У отца наверняка много врагов. А что, если они просто хотят его убить? От этих мыслей перехватило дыхание, а сердце взяло нешуточный разгон. Что его ждёт? Чего они хотят? Где он находится? Пилот почувствовал, как его начинает охватывать паника.       Мисато, Рэй, Аска… о-отец, где вы? Куда я попал? Синдзи учащённо задышал. Ему ужасно захотелось вскочить и со всех ног бежать куда-нибудь подальше от этого странного места, от этих странных людей, говорящих на странном японском. Не важно куда, главное отсюда.       «Я не должен убегать, я не должен убегать, я не должен…», — начал повторять он про себя уже ставшей привычной фразу, пытаясь успокоиться и не принимать поспешных решений.       — Это всего лишь слухи, — возразили в соседней комнате.       Однако, несмотря на панические мысли, Синдзи смущала обыденность разговора. Говорят о какой-то потерявшей сознание девочке — имя явно женское — и её тренировке с отцом. Люди, задумавшие похищение или, того хуже, убийство, не ведут подобных чисто житейских бесед. Кроме того, он не связан и не лежит на жёсткой лежанке где-нибудь в камере, а устроен очень даже комфортно. Что-то здесь явно не сходится.       Успокоенный собственными умозаключениями и привычной мантрой, Синдзи попробовал пошевелиться. Получилось с трудом — он хорошо чувствовал тело, но оно и впрямь было тяжелым, будто свинцовая чушка. Что ж, пока не посмотришь, не узнаешь, где оказался. Ха, убежал бы он — тут не только ходить, сесть и то вряд ли получится.       Пилот Евы глубоко вздохнул, отгоняя страх встречи с неизбежным, и решился открыть глаза.       «Незнакомый потолок», — первое, что пришло ему в голову.       Второе, что он понял — неестественная острота зрения. Синдзи видел настолько чётко и детально, что диву давался. Глаз замечал малейшие царапины и щербинки на гладком покрытии. Повинуясь любопытству, Икари окинул взглядом помещение, где оказался.       «Какие насыщенные цвета», — машинально отметил он, скользя взглядом по интерьеру.       Слева оказалось чуть приоткрытое окно — вот откуда дуло. Деревянные рамы и узкий подоконник, окрашенные в светло-коричневый цвет, одинарное стекло — ничего необычного. А за ним плотный туман, скрывающий всё в белёсой дымке. Синдзи попытался что-нибудь разглядеть в светлой мгле, но потерпел неудачу и снова перевёл взгляд наверх.       Потолок кремового цвета с небольшой лавандовой люстрой… Постой, деревянный? Он только сейчас понял, из какого материала тот сделан. Синдзи озадаченно моргнул. Разве его каким-то непонятным образом перенесло в деревню? Да быть того не может.       Ничего не понимая, он продолжил рассматривать комнату. Так, светлые обои в цветочек, хм, довольно мило. Шкаф у входа, по виду платяной, как и люстра, лавандового цвета. Кстати, дверь сдвижная с полотном светло-коричневого цвета.       Чёрный котацу по центру помещения, в ногах — комод у стены и письменный стол с книжным шкафчиком над ним. Небольшая тумбочка у изголовья и кровать, на которой он лежал — тоже лавандового цвета. Вот и всё нехитрое убранство комнаты. Довершали картину татами в тон окну и двери — Синдзи пришлось до упора вывернуть шею, чтобы разглядеть пол.       «А ничего так: выглядит довольно аскетично, но, в то же время, есть ощущение уюта, — заключил Икари, возвращая голову в исходное положение, — и теперь я точно знаю, что не пленник. С ними так не обращаются, руки и ноги свободны».       Синдзи облегчённо вздохнул и полностью расслабился — ему ничего не угрожает. Осталось только понять, как он сюда попал. Последнее, что держалось в памяти, очень странный разговор с… с Лелиилом, да? Затем… затем дикая головная боль и забвение. Больше он ничего не помнил.       Но на самой границе сознания назойливой мухой зудело что-то неуловимое. Он никак не мог ухватить это неосязаемое нечто, витающее где-то на периферии. Синдзи что-то определённо забыл, что-то очень важное, однако память не спешила раскрывать свои секреты.       Разочарованно вздохнув, Икари принялся рассуждать.       По идее, даже если он каким-то неведомым образом освободился из плена своего разговорчивого «противника», то его должны были извлечь из капсулы и поместить в госпиталь «Нерв». Однако больницей здесь и не пахнет. Даже больше — он явно не в «Нерве». Но если не там, то где? Как он здесь оказался? А может, это просто галлюцинация? Вопросы, вопросы и ни одного ответа.       Поняв, что выяснить пока ничего не удастся, Синдзи решил отложить на потом выяснение обстоятельств своего появления здесь и сосредоточился на себе.       Так, тело… Вялое и словно деревянное — каждое движение давалось с неимоверным трудом: даже руками и ногами шевелить тяжко, а голова так и вовсе неприподъёмная, будто из золота отлита. Уф-ф, досадно, но делать нечего — попробуем сесть.       Синдзи напряг все силы и приподнялся, помогая себе локтями. От прикладываемых неимоверных усилий в голове зазвенело, но пилот не сдавался, сантиметр за сантиметром упорно поднимаясь в сидячее положение. Накатило головокружение. Зрение потеряло остроту, комната зарябила перед глазами, к горлу подступила тошнота, навалилась слабость. Но, закусив губу, Синдзи не оставлял свои потуги сесть. Тяжело сопя и громко дыша, он продолжал бороться с силой тяжести.       — Ф-фух, — облегчённо выдохнул он,наконец сев.       Ему пришлось упереться руками, чтобы не опрокинуться навзничь от крайней слабости. Тело ощущалось как желе, руки и ноги мелко дрожали, головокружение сбивало с толку, но Икари сидел, упрямо отказываясь терять равновесие. Он не сдастся, не отступит, ведь где-то там его ждут Мисато, Рэй, Аска, в конце концов, отец. Надо поскорее прийти в себя и вернуться назад — кто знает, когда случится очередное нападение. А для этого, в первую очередь, необходимо встать с кровати и выйти наружу.       Трясущейся рукой убрав с себя одеяло и кряхтя, словно древний старик, Синдзи по очереди свесил ноги и опустил их на пол. Теплый. Затем ещё раз глубоко вздохнул, поднял голову, опёрся на руки, намереваясь встать и… встретился взглядом с длинноволосой молодой женщиной в светлом кимоно.       «Слепая, — подумал Синдзи, увидев её молочные глаза, — только почему они как одно сплошное бельмо — радужка практически неразличима?»       — Хината-сама, — воскликнула она, — вы наконец-то <незнакомое слово>!       — Кто? — автоматически слетело у него с языка.       Лицо женщины недоуменно вытянулось:       — Вы забыли, как вас зовут?       — Ты зря беспокоишься, Мика-тян, — в комнату зашла девушка лет восемнадцати с глазами-бельмами и волосами такого же тёмно-коричневого цвета, только короче — до плеч.       «Тоже слепая. А идёт уверенно, будто видит, — удивился Синдзи, — и взгляд направлен прямо на меня. Странные какие-то слепые».       — Девочка просто сильно ударилась головой и ещё не совсем <незнакомое слово> в себя, — с лёгкой усмешкой продолжила девушка с волосами покороче, — дай ей немного времени.       — Д-девочка… — непонимающе повторил за ней Синдзи.       — Ну не мальчик же! — всплеснула руками коротковолосая, по-видимому, Аюми, если судить по голосам, которые он слышал за стеной. — Причем весьма «одарённая». Это уже сейчас видно, а что будет дальше? — закончила она с нотками зависти в голосе.       Глаза Синдзи невольно расширились.       — Аюми-сан, успокойся, пожалуйста, — тем временем вступила в разговор Мика — ты ведёшь себя неподобающе.       Аюми скорчила недовольную гримасу. Это длилось не больше секунды, а затем её лицо разгладилось, приняв бесстрастное выражение.       — Прошу простить моё поведение, Хината-<незнакомое слово>, — она поклонилась, — я доложу вашему отцу, что вы <незнакомое слово>.       — Х-хорошо, — автоматически ответил Синдзи, проводив выходящую Аюми взглядом.       «Отец здесь! — молнией сверкнула мысль. — Надо как можно скорее с ним встретиться, уж он точно объяснит, что происходит. Пусть и парой небрежно брошенных слов. Но я согласен даже на такое. Постой-ка… — тут до него в полной мере дошёл смысл слов девушки, — она сказала, что я девочка. Но это же не так!»       Занятый попытками сесть, он совсем не обращал внимания на своё тело, а сейчас… Синдзи прислушался к ощущениям. Первое, что стало ясно сразу — оно заметно чувствительней. Ткань, прилегающая к телу, ощущалась как никогда явственно. Она была мягкая и приятная на ощупь. Возникший иррациональный страх подавил желание посмотреть вниз, словно если он это сделает, то случится что-то ужасное. Поэтому вместо этого, с трудом подняв руки, Синдзи начал их разглядывать.       Бледная кожа, изящные очертания, непривычно узкие запястья и кисти с тонкими пальцами и ухоженными ногтями. Руки явно не его. Но тогда чьи? Хороший вопрос, а каким будет ответ?       У пилота Евы, не раз смотревшего в лицо смерти, отчаянно заколотилось сердце, грудь сдавила тяжесть, он прерывисто задышал.       — Хината-сама, с вами всё <незнакомое слово>? — с тревогой в голосе спросила Мика-сан.       Не ответив и зажмурившись, он опустил голову, набираясь храбрости.       «Три, два, один, — мысленно отсчитал и открыл глаза. Взгляд уткнулся в молочного цвета ткань, что чуть колыхалась от периодически пробегающей дрожи по телу… — Я одет в пижаму, ничего особ… постойте… что это выступает?»       Он отчётливо увидел в районе груди две выпуклости справа и слева. Это же… это… Синдзи отчаянно заморгал, повторно зажмурился и снова открыл глаза, но выпуклости никуда не исчезли. Он машинально потянул к ним руки, чтобы… потрогать? Но на полпути остановился, покраснел и мелко задрожал.       — Хината-сама, — на плечи легли две женские руки, — с вами точно всё <незнакомое слово>?       Синдзи поднял голову и рефлекторно отшатнулся — глаза, затянутые молочной плёнкой, вызывали неприятие.       — Зеркало! — взвизгнул он и ужаснулся сам себе — голос тоненький, и правда, как девчачий. — Принесите зеркало!       Теперь настал черёд отшатнуться Мике-сан.       — Как прикажете, Хината-сама.       Она выпорхнула наружу, а Синдзи до побеления пальцев сжал край кровати, на которой сидел. Удаляющиеся шаги почти моментально стихли.       «Неужели я стал девочкой? Но как — это же невозможно. Нельзя просто так сменить пол. Если только… я переродился? — от этой идиотской на первый взгляд мысли (он никогда не верил в подобную чепуху) подростка прошиб холодный пот, заставив непроизвольно сглотнуть — уж лучше сразиться со всеми «ангелами» сразу, чем стать девчонкой. Он представил злорадную физиономию Аски и вздрогнул от ужаса.       «Синдзи-тя-я-ян, — нехорошо ухмыляясь, медовым голоском пропела она в его воображении, — тебе очень идёт эта пижама. Ты в ней выглядишь та-а-акой мило-о-й…»       «Хо, Икари, — следом за ней в голове всплыл образ Тодзи с насмешливой улыбкой на лице, — поздравляю, теперь твои внешность и характер полностью совпадают».       «Син-мэн, прости, но ты уже не мэн», — хохотнул материализовавшийся Аида, поправляя очки.       Синдзи затряс головой — кошмар. Натуральный кошмар. Он не мог так попасть. Это… это нечестно!       Куда же запропастилась Мика-сан?! У него тут вопрос жизни и смерти, а она… Ух, некогда ждать, надо самому проверить.       Он приложил ладонь к определённому месту и застыл изваянием. Там ничего не было. Точнее, не оказалось того, что должно было быть, а лишь практически ровная поверхность.       Синдзи словно мешком по голове стукнуло. Он разом ссутулился и чуть не опрокинулся назад.       «Выходит, никакой ошибки нет?» — шевельнулась апатичная мысль.       Тоска накрыла душным покрывалом — неужели ему теперь быть девочкой? Но как это произошло?       И тут Синдзи пронзила, как ему показалась, мысль-откровение: это наверняка дело рук Лелиила! Точно! Ведь если он здесь, то значит его извлекли из капсулы, а Лелиил мёртв. Перед гибелью тот вполне мог отомстить… Скажем прямо, месть получилась довольно изощрённой — лучше бы сразу убил.       В этот момент послышался звук торопливых шагов, и в комнату буквально влетела Мика-сан с большим овальным зеркалом в руках и протянула ему ценный предмет.       «А, может, она вовсе не слепая, просто глаза необычные? — подумал Синдзи, принимая зеркало одной рукой — другую словно приморозило к животу, — слепой ведь не может бегать. Или может? Ох, тяжёленькое».       Впрочем, он сразу забыл о своих мыслях: из зеркала на него глядела миловидная девочка-подросток лет двенадцати. Красивый овал лица с аккуратным носиком, чуть пухлые розовые губки, чистая бледная кожа, ровная челка иссине-чёрных волос на лбу и… такие же странные глаза с едва-едва угадывающейся радужкой. Единственное отличие заключалось в их цвете. Если глаза собеседниц были как молоко, то у него — с лавандовым оттенком. Узкие плечи, те самые выпуклости на пижаме. Синдзи вновь сглотнул, сомнений больше не осталось — он и впрямь стал девчонкой. Упираться больше нет смысла.       Стоило ему признать положение дел, как в голове словно невидимую плотину прорвало, затопив сознание словами, образами, ощущениями. Он вспомнил тёмную закрытую комнату с маленьким зарешеченным окном, влажный затхлый воздух, раскаты грома снаружи и… ту самую девочку на деревянной лавке, что сейчас смотрела на него из зеркала.       Синдзи накрыл новый приступ головокружения — это полная чушь, ерунда, невозможное дело! Так не бывает. Он не мог говорить с Хи… Хинатой из комнаты, а потом очнуться в её теле. Нет, он точно бредит: либо перед самой смертью внутри Лелиила, либо в госпитале «Нерв». Других логических объяснений нет и быть не может!       К тому же, вполне возможно, что его собственное тело захватил Лелиил, предварительно задурив голову всякой чепухой и отправив куда-то в глубины подсознания. Да, может быть и такое, но… ведь тоже не факт.       Синдзи не знал, как реагировать на шокирующее открытие. Его обострённые органы чувств кричали: «Этот мир реален!». Память говорила, что девочка из зеркала существовала, но мозг яростно протестовал, всеми силами пытаясь сохранить привычное течение событий. Потому что, если всё окажется правдой, то это страшно.       Страшно потерять своё и занять тело другого человека, да ещё противоположного пола, вытеснив его хозяйку и оказавшись в совершенно незнакомом окружении. Как на это отреагируют её родные? Страшно… Ведь он, без всяких сомнений, станет вести себя иначе, чем Хината, и это сразу заметят. Что они предпримут? Начнут задавать вопросы, требовать ответов или… сразу станут пытать?       От этих мыслей Синдзи сначала вспотел, а затем у него похолодело внутри — возможность оказаться в пыточной камере пугала чуть ли не до потери сознания. Он представил, как ему под ногти втыкают раскалённые иглы и задрожал всем телом. Во рту пересохло, внутренности скрутило в тугой узел, а затрепыхавшееся сердце будто сдавило железными тисками.       «Я не хочу, не хочу! — про себя истерично завопил он. — Верните меня обратно домой! Мне не нужны ни это место, ни это тело, ни эта девчонка!»       Однако, справедливости ради, пусть и оттеснённый в сторону мысленными криками и переживаниями о собственной судьбе, его всё же волновал вопрос, что случилось с самой Хинатой. Неужели, сознание девочки просто угасло, стоило лишь ему восстановить своё? Если так, то, выходит, он оказался невольным убийцей.       От последней мысли Синдзи совсем поплохело. И так слабые, вконец обессилевшие пальцы разжались и выронили зеркало.       «Сейчас разобьётся» — отстранённо подумал он, заметив, что в глазах стремительно темнеет.       Синдзи не видел, как Мика-сан, молниеносно среагировав, одной рукой сначала подхватила оборонённое зеркало, а затем второй придержала заваливающееся вперёд тело юной наследницы клана, не дав ей упасть с кровати. Не видел он и как в комнату быстрым шагом вошёл высокий темноволосый мужчина с таким же белёсыми, как у двух молодых женщин, глазами.       К этому времени сознание уже покинуло его.