Наруто и камень из за котрого он чуть не сдох.

Прошло почти 10 лет, как супруги Дурслей проснулись утром и нашли на крыльце собственного дома своего племянника, но Бирючная улица осталась прежней. Солнце, встав, освещало всё те же аккуратные садики, зажигало латунным светом табличку с номером 4 на двери дома Дурслей . Десять лет назад тут теснились снимки розового мальчика в разноцветных чепчиках – но теперь Дадли Дурслей был далеко не младенец. С фотографии глядел упитанный темноволосый мальчик: вот он впервые сел на велосипед, вот катается на карусели, играет с папой за компьютером, вот его обнимает и целует мама. И нигде ни намёка на то, что в доме живёт другой мальчик. Наруто Узумаки, однако, жил здесь до сих пор – и сейчас спал, хотя спать ему оставалось не долго. Тётя Петуния уже поднялась, и именно её голос возвестил для Наруто наступление дня: — ПОДЪЁМ! – верещала она. Наруто услышал, как она брякнула сковородкой на кухне. Он перекатился на спину и попытался вспомнить свой сон. Хороший такой сон. Будто он летит на мотоцикле. Кажется, раньше это ему уже снилось. — Ну что, встал? – громко прокричала она. — Почти, – отозвался Наруто. — Шевелись! Надо приглядеть за беконом. В день рождения Дадли всё должно быть идеально. Наруто застонал. — Всё должно быть идеально – попытавшись повторить смазливый голос тётки, произнёс Наруто. — Что? – рявкнула тётя Петуния из-за двери. — Ничего, ничего. Знакомтесь. Это всем известный - Наруто Узумаки, которому сейчас уже под 30. А знаете почему? А всё потому что Тонери победил. Он уничтожил землю, но не успел забрать Хинату. Хината умерла защищая Наруто, затем умер и Наруто, а потом и остальные полегли. Наруто не любил вспоминать то, что произошло в тот день. И пытался забыть, но лицо Тонери и признание Хинаты он будет помнить всю жизнь. А сейчас он живёт в чулане с «родственниками», если их так можно назвать. Он даже не знает кто они. Они дают ему крышу над головой, а это уже хорошо. Наруто сонно вывалился из постели и стал искать носки. Те оказались под кроватью, и Наруто надел их, сначала вытряхнув паука. Пауков он не боялся, привык: в чулане под лестницей их водилось много, а как раз в чулане Наруто и спал. — Даттебаё — Протянул Наруто, он не хотел выходить из чулана, ему и тут было хорошо. Одевшись он пошёл через холл на кухню. Стола практически не было видно под коробками и свёртками. Похоже, как и хотел Дадли, он получил новый компьютер, гоночный велосипед, второй телевизор и много других подарков. Зачем ему велосипед, так и оставалось для Наруто загадкой: ведь толстяк Дадли терпеть не мог шевелиться – разве если кому— нибудь вмазать. Боксёрской грушей чаще всего служил Наруто — если, его конечно удавалось поймать. Наруто не смотря на худощавость бегал очень быстро. У Наруто было худое лицо, острые коленки, белые волосы и ярко— голубые глаза. Всё как всегда. Ну и три шрама на щеках, раньше это были усики, а теперь шрамы. Хоть что то поменялось, но это нисколько не радовало. Дядя Верон вошёл на кухню, когда Наруто переворачивал бекон. — Причешись! – рявкнул дядя вместо утреннего приветствия. Примерно раз в две недели дядя Верон взглядывал на Наруто поверх газеты и кричал, что мальчику нужно постичься. Наруто стригли, наверное, чаще, чем всех остальных мальчиков в классе, но толку не было никакого, ибо волосы у него росли – во все стороны. Когда после очередной стрижки его волосы отрастали за неделю, Наруто смотрел на их перекошенные лица, и ликовал. Наруто узнал что эти шрамы после аварии в которой погибли его родители. — Как?! — Этот вопрос мучает Наруто на протяжении всех 10 с половиной лет. Они же были сильнейшими, и умерли в обычной автокатастрофе… Это убивало и морально и физически. К моменту когда на кухне появились Дадли и его мать, Наруто уже вылил на сковородку яйца и готовил яичницу с беконом. Дадли как две капли воды походил на своего папашу. У него было крупное розовое лицо, почти полностью отсутствовала шея, маленькие глаза были грязно—голубыми, а густые тёмные волосы аккуратно лежали на большой жирной голове. Тетя Петунья часто твердила, что Дадли похож на маленького ангела, а Наруто говорил про себя, что Дадли похож на бабуина. Дадли с некоторых пор боялся Наруто, когда тот случайно чуть не уронил на Дадли и его дружков дерево. Наруто не знал как это получилось, но теперь Дадли и его дружки обходили его стороной. Это не могло, не радовать. Дадли был тупой, ну прямо ОЧЕНЬ. Это одновременно раздражало и смешило Наруто. Тут зазвонил телефон, и тетя Петунья метнулась к аппарату. А Наруто и дядя Верон наблюдали, как Дадли разворачивает тщательно упакованный гоночный велосипед, видеокамеру, самолет с дистанционным управлением, коробочки с шестнадцатью новыми компьютерными играми и видеомагнитофон. Дадли срывал упаковку с золотых наручных часов, когда тетя Петунья вернулась к столу вид у нее был разозленный и вместе с тем озабоченный. — Плохие новости, Верон, — сказала она. — Миссис Фигг сломала ногу. Она не сможет взять этого. Тетя махнула рукой в сторону Наруто. Рот Дадли раскрылся от ужаса, а Наруто ощутил, как сердце грустно опустилось у него в груди. Каждый год в день рождения Дадли Дурсли на целый день отвозили сына и его друга в Лондон, а там водили их на аттракционы, и на другие развлечения, что казались Наруто не интересными. Наруто же оставляли с миссис Фигг, сумасшедшей старухой, которая казалась Наруто милой, жившей в двух кварталах от Дурслей. Наруто обожал этот день. Весь дом миссис Фигг вкусно пах лапшой быстрого приготовления, а его хозяйка вместе с Наруто ели эту лапшу и любовались фотографиями многочисленных кошек, живших у нее в разные годы. — И что теперь? — злобно спросила тетя Петунья, с ненавистью глядя на Наруто, словно это он все подстроил. Но Наруто был расстроен даже больше чем все Дурсли вместе взятые, уж больно нравилась ему эта странная старушка. —Мы можем позвонить Мардж,— предложил дядя. — Не говори ерунды, Верон. Мардж ненавидит мальчишку. Дурсли часто говорили о Наруто так, словно его здесь не было или словно он был настолько туп, что все равно не мог понять, что речь идет именно о нем. — А как насчет твоей подруги? Забыл, как ее зовут... Ах, да, Ивонн. — Она отдыхает на Майорке, — отрезала тетя Петунья. — Вы можете оставить меня одного, — вставил Наруто, надеясь, что его предложение всем понравится и он наконец посмотрит по телевизору именно те передачи, которые ему интересны, а может быть, ему даже удастся поиграть на новом компьютере Дадли. Вид у тети Петуньи был такой, словно она проглотила лимон. — И чтобы мы вернулись и обнаружили, что от дома остались одни руины? — прорычала она. — Но я ведь не собираюсь взрывать дом, — возразил Наруто, но его уже никто не слушал. — Может быть... — медленно начала тетя Петунья. — Может быть, мы могли бы взять его с собой... и оставить в машине у зоопарка... — Я не позволю ему сидеть одному в моей новой машине! — возмутился дядя Верон. — Он может ехать с нами. — Сказал Дадли, Наруто был в шоке. Не уж то он так напугал мальчишку, что тот решил защищать его перед родителями. — Ты уверен, сынок? — спросила Тётя Петунья. Дадли неуверенно качнул головой в знак согласия, и взглянул в сторону Наруто, тот отойдя от шока, кивнул. В комнате воцарилось молчание. Как только Верон хотел что-то сказать, тётя Петунья воскликнула: — О госпади, это они! — В голосе тети Петуньи звучало отчаяние. Через минуту в кухню вошел лучший друг Дадли, Пирс Полкисс, вместе со своей матерью. Пирс был костлявым мальчишкой, очень похожим на крысу. Именно он чаще всего держал жертв Дадли, чтобы они не вырывались, когда Дадли будет их лупить. Увидев друга, Дадли сразу сделал лицо попроще. Полчаса спустя Наруто, не понимая что произошло, сидел на заднем сиденье машины Дурслей вместе с Пирсом и Дадли и впервые в своей жизни ехал в зоопарк Тетя с дядей послушали Дадли и взяли Наруто с собой. Но прежде чем Наруто сел в машину, дядя Верон отвел его в сторону. — Я предупреждаю тебя! — угрожающе произнес он, склонившись к Наруто, и лицо его побагровело. — Я предупреждаю тебя, мальчишка, если ты что— то выкинешь, что угодно, ты просидишь в своем чулане взаперти до самого Рождества! —Я буду хорошо себя вести! — Попытавшись, улыбнуться для убедительности сказал Наруто — Честное слово... Но дядя Верон не поверил ему. Ему никто никогда не верил. Проблема заключалась в том, что с Наруто часто приключались довольно странные вещи, и было бесполезно объяснять Дурслям, что он тут ни при чем. Однажды тетя Петунья заявила, что ей надоело, что Наруто возвращается из парикмахерской в таком виде, словно вовсе там не был. Взяв кухонные ножницы, она обкорнала его почти налысо. Дадли весь вечер изводил Наруто глупыми насмешками. Кстати именно на следующий день Наруто чуть не уронил на него дерево. Однако на следующее утро он обнаружил, что его волосы снова успели отрасти и выглядит он точно также, как выглядел до того, как тетя Петунья решила его подстричь. За это ему запретили целую неделю выходить из чулана, хотя он пытался заверить Дурслей, что понятия не имеет, почему волосы отросли так быстро. Был еще случай, когда Наруто натерпелся неприятностей из— за того, что его заметили на крыше школьной столовой. В тот день Дадли и его компания, как обычно, гонялись за Наруто, который пытался от них ускользнуть, и в какой— то момент он, к собственному удивлению — и к удивлению всех остальных, — оказался на трубе. Классная руководительница Наруто послала Дурслям гневное письмо, в котором написала, что он лазает по крыше школы. Наруто сказал Дурслям, что сам бог поднял его над землёй. Но ему не поверили, Верон запер его в кладовке и ушел. Для себя Наруто решил что это пробуждается чакра, но для того что бы посмотреть на лицо «главного бабуина», так называл Верона Наруто, можно было и соврать. Всю дорогу дядя Верон жаловался тете Петунье на окружающий мир. Он вообще очень любил жаловаться: на людей, с которыми работал, на Наруто, на совет директоров банка, с которым была связана его фирма, и снова на Наруто. Банк и Наруто были его любимыми — то есть нелюбимыми — предметами. Воскресенье выдалось солнечным, и в зоопарке было полно людей. На входе Дурсли купили Дадли и Пирсу по большому шоколадному мороженому, а Наруто достался фруктовый лед с лимонным вкусом — и то только потому, что Дадли попросил, и Наруто как и все стояли в немом шоке. Но Наруто и этому был рад, он с удовольствием лизал фруктовый лед, наблюдая за чешущей голову гориллой, — горилла была вылитый Дадли. Они пообедали в ресторанчике, находившемся на территории зоопарка. А когда Дадли сказал, что Наруто тоже хочет торт, Наруто стало стыдно. Он дол такой степени напугал мальчика. Не то чтобы он был не доволен этим, зато он впервые попробовал шоколадный торт, ну и вообще ТОРТ! Впоследствии Наруто говорил себе, что начало дня было чересчур хорошим, и решил после всего, поблагодарить Дадли. После обеда они пошли в террариум. Там было прохладно и темно, а за освещенными окошками прятались рептилии. Там, за стеклами, ползали и скользили по камням и корягам самые разнообразные черепахи и змеи. Наруто было интересно абсолютно все, но Дадли и Пирс настаивали на том, чтобы побыстрее пойти туда, где живут ядовитые кобры и толстенные питоны, способные задушить человека в своих объятиях. Дадли быстро нашел самую большую в мире змею. Она была настолько длинной, что могла дважды обмотаться вокруг автомобиля дяди Верона, и такой сильной, что могла раздавить его в лепешку, но в тот момент она явно была не в настроении демонстрировать свои силы. А если точнее, она просто спала, свернувшись кольцами. Дадли прижался носом к стеклу и стал смотреть на блестящие коричневые кольца. — Пусть она проснется, — произнес он плаксивым тоном, обращаясь к отцу. Дядя Верной постучал по стеклу, но змея продолжала спать. — Давай еще! — скомандовал Дадли. Дядя Верон забарабанил по стеклу костяшками кулака, но змея не пошевелилась. — Мне скучно! — завыл Дадли и поплелся прочь, громко шаркая ногами. Наруто встал на освободившееся место перед окошком и уставился на змею. Он бы не удивился, если бы оказалось, что та умерла от скуки, ведь змея была абсолютно одна, и ее окружали лишь глупые люди, целый день стучавшие по стеклу, чтобы заставить ее двигаться. Это было даже хуже, чем жить в чулане, единственным посетителем которого была тетя Петунья, барабанящая в дверь, чтобы тебя разбудить. По крайней мере, Наруто мог выходить из чулана и бродить по всему дому. Внезапно змея приоткрыла свои глаза— бусинки. А потом очень, очень медленно подняла голову так, что та оказалась вровень с головой Наруто. Змея ему подмигнула. Наруто смотрел на нее, выпучив глаза. Потом быстро оглянулся, чтобы убедиться, что никто не замечает происходящего, — к счастью, вокруг никого не было. Он снова повернулся к змее и тоже подмигнул ей. Я теперь как Саске, подумал Наруто, и улыбнулся. Змея указала головой в сторону дяди Верона и Дадли и подняла глаза к потолку. А потом посмотрела на Наруто, и словно говоря: «И так каждый день». — Я понимаю, — пробормотал Наруто, хотя и не был уверен, что змея слышит его через толстое стекло. — Наверное, это ужасно надоедает. Змея энергично закивала головой. — Кстати, откуда вы родом? — поинтересовался Наруто. Змея ткнула хвостом в висевшую рядом со стеклом табличку, и Наруто тут же перевел взгляд на нее. «Боа констриктор, Бразилия», — прочитал он. — Наверное, там было куда лучше, чем здесь? Боа констриктор снова махнул хвостом в сторону таблички, и Наруто прочитал: «Данная змея родилась и выросла в зоопарке». — А понимаю, значит, вы никогда не были в Бразилии? Змея замотала головой. Наруто почувствовал себя конченным идиотом, но всё равно продолжал задавать вопросы. В этот самый миг за спиной Наруто раздался истошный крик Пирса, Наруто и змея подпрыгнули от неожиданности. — ДАДЛИ! МИСТЕР ДУРСЛЬ! СКОРЕЕ СЮДА, ПОСМОТРИТЕ НА ЗМЕЮ! ВЫ НЕ ПОВЕРИТЕ, ЧТО ОНА ВЫТВОРЯЕТ! Через мгновение, пыхтя и отдуваясь, к окошку приковылял Дадли. — Отойди, пожалуйста, — Дадли подошёл к стеклу, а Наруто не переставал удивляться странному поведению Дадли, упал. Последовавшие за этим события развивались так быстро, что никто не понял, как это случилось: в первое мгновение Дадли и Пирс стояли, прижавшись к стеклу, а уже через секунду они отпрянули от него с криками ужаса. Наруто сел и открыл от удивления рот — стекло, за которым сидел удав, исчезло. Огромная змея поспешно разворачивала свои кольца, выползая из темницы, а люди с жуткими криками выбегали из террариума. Наруто готов был поклясться, что, стремительно проползая мимо него, змея отчетливо прошипела: — Бразилия — вот куда я отправлюсь... С— с— спасибо, амиго... Владелец террариума был в шоке. — Но тут ведь было стекло, — непрестанно повторял он. — Куда исчезло стекло? Директор зоопарка лично поднес тете Петунье чашку крепкого сладкого чая и без устали рассыпался в извинениях. Пирс и Дадли были так напуганы, что несли жуткую чушь. Наруто видел, как змея, проползая мимо них, просто притворилась, что хочет схватить их за ноги, но когда они уже сидели в машине дяди Верона, Дадли рассказывал, как она чуть не откусила ему ногу, а Пирс клялся, что она пыталась его задушить. Но самым худшим для Наруто было то, что Пирс наконец успокоился и вдруг произнес: — А Наруто разговаривал с ней — ведь так, Наруто? Дядя Верон дождался, пока за Пирсом придет его мать, и только потом повернулся к Наруто, которого до этого старался не замечать. Он был так разъярен, что даже говорил с трудом. — Иди... в чулан... сиди там... никакой еды. — Это все, что ему удалось произнести, прежде чем он упал в кресло, и прибежавшая тетя Петунья дала ему большую порцию бренди. Много позже, лежа в темном чулане, Наруто пожалел, что у него нет часов. Он не знал, сколько сейчас времени, и не был уверен в том, что Дурсли уже уснули. Он готов был рискнуть и выбраться из чулана на кухню в поисках какой— нибудь еды, но только если они уже легли. Но вскоре раздался стук в дверь, Наруто подпрыгнул и пошёл к двери. Там стоял Дадли с кашей, чаем и кусочком хлеба, Наруто открыл рот от удивления. Дадли ничего не говоря, протянул ему еду и убежал в свою комнату. Наруто так и стоял с открытым ртом, и подносом в руках. Вскоре отойдя от шока, Наруто закрыл дверь в чулан и принялся за еду. Наруто думал о том, что прожил у Дурслей почти десять лет, полных лишений и обид. Он жил у них почти всю свою жизнь в этом мире, с самого раннего детства, с тех самых пор, когда его родители погибли в автокатастрофе. Он не помнил ни самой катастрофы, ни того, что он тоже был в той машине. Иногда, часами лежа в темном чулане, он пытался хоть что-то извлечь из памяти, и перед его глазами вставало странное видение: ослепительная вспышка зеленого света и обжигающая боль во всём теле. Видимо, это случилось именно во время аварии, хотя он и не мог объяснить, откуда там взялся зеленый свет. А может, это было воспоминание из жизни ниньзя, Наруто думал об этом, но потом чувство вины захлёстывало его, и он пытался отогнать эти мысли. Ему было стыдно перед другими ниньзя, перед людьми которые на него надеялись, а он их подвёл. А особенно перед Неджи, он обещал нму что будет защищать Хинату, но он не смог. И это было больно осознавать. И своих родителей он тоже не мог вспомнить. Но он знал, что это были Кушина и Минато. Когда Наруто был младше, он часто мечтал о том, как в доме Дурслей появится какой— нибудь его родственник, далекий и неизвестный, и заберет его отсюда. Но этого так и не произошло — его единственными родственниками были Дурсли, — и Наруто перестал мечтать об этом. Но иногда ему казалось — или ему просто хотелось в это верить, — что совершенно незнакомые люди ведут себя так, словно хорошо его знают. Надо признать, это были очень странные незнакомцы. Однажды, когда они вместе с тетей Петуньей и Дадли зашли в магазин, ему поклонился крошечный человечек в высоком фиолетовом цилиндре. Тетя Петунья тут же рассвирепела, злобно спросила Наруто, знает ли он этого коротышку, а потом схватила его и Дадли и выбежала из магазина, так ничего и не купив. А как— то раз в автобусе ему весело помахала рукой безумная с виду женщина, одетая во все зеленое. А недавно на улице к нему подошел лысый человек в длинной пурпурной мантии, пожал ему руку и ушел, не сказав ни слова. И что самое загадочное, эти люди исчезали в тот момент, когда Наруто пытался их рассмотреть, Наруто искренне надеялся что это ниньзя пришедшие его забрать, но этого не случилось. Так что, если не считать этих загадочных незнакомцев, у Наруто не было никого — и друзей у него тоже не было. В школе все знали, что Дадли и его компания ненавидят этого странного Наруто Узумаки, вечно одетого в мешковатое старье и разгуливающего с тремя полосками на каждой щеке, а с Дадли предпочитали не ссориться. И тогда он понял, что он одинок. Но призрачный луч надежды, заставлял его верить в его светлое будущее. Ну и сны с Хинатой, что снились ему постоянно, тоже заставляли верить в лучшее.