Ведьмачья сказка

Чистил Фред колодец свой,

И под мутною водой В платье девичьем скелет Обнаружил Фред.

      — Милсдарь ведьмак! Мы уже вас заждались-то! О-сь, что в мире делается…       Геральт недовольно обернулся на скрипучий старческий голос. В это селение он заехал с одной простой целью — пополнить запасы провизии. Путь до Новиграда был не близким, предстояло провести несколько дней практически не слезая с лошади, а тут ещё этот старик. Глупо было бы думать, что его слава дошла даже до этого глухого захолустья. Заказов он в последнее время не брал. Оставалось только предположить, что его с кем-то перепутали.       — Приветствую, — кивнул старику беловолосый.       — Здрав будьте. Ой, шо делается! — Голосил старик. — Беда в нашу деревню пришла, господин ведьмак!       Геральт обречённо вздохнул. Короткий отдых явно откладывался. Вокруг начали собираться мужики и с интересом поглядывали на прибывшего. Ведьмак хмуро оглядел собравшихся. Просто так уйти теперь для его натуры нетактично, да и лишние деньги перед долгой дорогой не помешали бы. Потерять день-два с очередным заказом, зато полученные кроны могли здорово пригодиться в Новиграде.       Старик продолжал что-то говорить, то и дело пересыпая свою речь проклятиями и причитаниями. Геральт жестом остановил его.       — Расскажи суть проблемы.       — И он… Дык я ж и гутарю¹, милсдарь ведьмак! Сын кузнеца Илирха, шо за рекой кузню держал… Ох, мастер на все руки был.       — К делу, старик. — Геральт потихоньку начинал терять терпение.       — Таж бо², сын кузнецкий, Фред, тут у нас Медведем кличут. Двадцатый годок в этом году минуло. Он-то как батька помер, совсем нелюдимый стал. А тут уже с неделю в деревню носа не показывает.       — Ты предлагаешь мне оказать парню психологическую поддержку?       — Та ты слухай дальше! Фред то не ходит никуда, да баба у него ошивается. По ночам ее мужики за забором видели. Красивая — глаз не оторвать. Дык — ведьма!       — Это не мое дело, старик. Я не собираюсь разбираться, кто тут к кому ходит в вашем селе. Мое дело — чудища. — Геральт поставил ногу в стремя лошади. Мужики заволновались. Старик, по виду местный староста, кинулся к нему в ноги.       — Ведьма, кого хошь спроси! Ось сам проверь! Мужики не дадут соврать! — Со стороны крестьян раздалось недовольное гудение — Ты не дослухав. В той части деревни мор почался³! Скотина вся полегла. Люди хворать стали. Вон, у Гженя жинка слегла. Встати не может. Чим хошь поклянусь — ведьма. Милсдарь ведьмак, подсобить, мы заплатим!       С минуту Геральт колебался. Но старик смотрел на него с такой надеждой, что тот плюнул и произнес:       — Какова награда?       — Мы собёрем, собёрем, господин ведьмак! Всей деревней не пожалеем. Избавьте от поганой ведьмы!       — Ладно. Где этот кузнец живет?       — Дык, за рекою. Там его дом один на отшибе. Не промахнетесь, милсдарь ведьмак. На самом краю лесу, хата с кузней. Васько вас проводит. Гей, Васько!       От толпы отделился босой мальчишка лет десяти в грязной рубахе. Вытерев нос, он с какой-то опаской посмотрел на Геральта. Парнишка был полностью рыжий, даже кожа, из-за обилия веснушек, казалась медного оттенка. Старик бодро схватил мальчишку за плечо и притянул к себе.       — Проводи господина до Фреда. Та дурными вопросами не докучай. Живо!       Говорливый Васько остался за плетёным забором. Переминался с ноги на ногу, он объяснил ведьмаку: «до Фреда ходить мамка не велит, да и боязно стало, дух там нехороший». Геральт не настаивал. К дому вела, слегка заросшая сорняками, тропка. Стоило сделать несколько шагов, как медальон Школы Волка завибрировал. В этот же момент, по траве волной прошёл порыв ветра. Растрепал волосы, с шумом пронесся по кронам деревьев. Нехороший знак.       Ближе всего к забору стоял покосившийся сарай. По сору и перьям вокруг, можно было догадаться, что там некогда жили птицы. Геральт бы и не обратил внимания на этот незначительный факт, если бы не было одно «НО». На светлых перьях темнели пятна засохшей крови. Это было странно. Ни души, только внезапно поднявшийся ветер взворошил облако пыли, завертел сор в воронке. Пара шагов, ведьмак оказался внутри постройки. Зайти не составило труда — дверь оказалась открытой настежь.       Внутри царил полумрак. Хотя ведьмачье зрение куда острее человеческого, темнота на миг ослепила Геральта. Когда глаза привыкли к темноте, перед ним возникла пренеприятнейшая картина: куры, а их было около десятка, вразброс валялись на земле со свернутыми шеями. Тушки были разной степени разложения, на некоторых телах кожа обнажила желтоватые тонкие косточки.       — Что за чертовщина? — ведьмак осмотрелся. Двор, несмотря на запустение, выглядел жилым. Или покинутым совсем недавно. Ни одна известная ведьмаку тварь не поступала так — они убивали ради еды, а не игры.       Ведьмак присел на корточки. Никаких зацепок. Окровавленные перья были снаружи — внутри же тела птиц были не тронуты. За исключением зловонной жижи, сочащейся из лопнувшей кожи в местах, где кости прорвали её. И абсолютно никаких следов — не считая пары отпечатков сапог хозяина. Этот след Геральт приметил ещё у ворот — видимо, во двор к Фреду давно не заходили. Но сам кузнец вряд ли бы стал разорять собственное хозяйство. Здесь было что-то другое. Беловолосый поднялся.       «Интересно, где же сам хозяин?» — подумал Ведьмак, осматривая помещение. Из курятника в дом вела небольшая лестница с крылечком, и массивная деревянная дверь, обитая плотной самотканкой. Геральт, забравшись по ступеням, попытался осторожно открыть дверь, но ржавые от старости петли проскрипели с таким скрежетом, что в ближайшей округе только глухой бы её не услышал.       — Вот зараза! — тихо и недовольно цокнул Ведьмак, проходя внутрь.       Первое, что он почувствовал, перейдя порог, стойкий смрадный запах запекшейся крови, весь воздух в избе был настолько плотным от вони, что, казалось, его можно потрогать руками. Но охотникам на нежить к таким ароматам не привыкать.       Скоро из жилой комнаты кто-то тихо и протяжно застонал. Но это не стон боли или удовольствия, такие звуки издают скорее люди лишённые разума. Протяжно и бездушно.       Неожиданно кулон на шее ведьмака будто взбесился — завибрировал, начал подскакивать, словно живой. «Не хороший знак» — сделал вывод Геральт, и, успокоив кулон магией, продолжил изучать дом.       Прямо по коридору располагалась крохотная кухонька, на которой поместилась только большая побеленная печка, маленький стол и пара табуретов. Геральт прошел мимо нее, и, повернув направо, оказался в небольшой гостиной. Посреди комнаты, на голом полу и в пятнах крови, лежал тощий мужчина и тихо протяжно стонал. Глаза его были открыты и направлены на закрытую дверь в смежную комнату. Когда в дверях показался ведьмак, мужчина не подал вида и, будто не замечая гостя, продолжал напряженно глядеть на дверь.       — Ты кузнец Фред? — спросил Геральт. На что тот тихо кивнул, не отвлекаясь от своего занятия.       — Расскажешь, что с тобой произошло? — Ведьмак присел подле тела, и, царапнув подсохшую кровь, поднес к лицу: «Не твоя. Это радует»       — Уходи… — глухо, с натяжкой промычал Фред, но сухо прокашлявшись, продолжил громче. — Уходи… Я тебя не звал…       Кузнец всем своим видом пытался показать ведьмаку, что в его помощи не нуждается, отвернулся, чтобы не видеть его и целиком погрузился в созерцание двери.       — Как скажешь. Я ухожу. — Геральт не стал настаивать на своем и, мельком покосившись на ту злосчастную дверь, просто вышел из дома, решив, что спорить с безумцем — себе дороже, но он уже обещал деревенскому старосте, что разберется с недугом кузнеца, а значит не может вернуться и сказать ему, что, видите ли ваш кузнец чувствует себя вполне живым и в услугах ведьмака не нуждается. Неправильно это как-то.       Недолго поразмыслив, ведьмак принял решение дождаться ночи и проследить, кто же по ночам заглядывает к Фреду «на чай». И самый лучший способ скоротать время — медитация. После короткого изучения местности, Геральт выбрал себе хорошее место, из которого можно было бы легко заметить любое движение в доме кузнеца, и погрузился в транс.       Когда ведьмачий кулон снова начал биться в магических конвульсиях, на улице уже были сумерки, а из окон в доме Фреда лился неестественно яркий белый свет. Ведьмак сорвался с места, одним точным движением руки вытащил серебряный меч из ножен, и, скрипнув дверью, ворвался в дом.       Кузнец уже не лежал, сидел на полу, и в немом восхищении протягивал руки неведомой твари. У нежити было полупрозрачное, как у призраков, тело, рваная грязная одежда, когда-то давно казавшееся длинным платьем, и костлявые конечности с ошметками гнилой кожи. Длинные, омертвелые пальцы с длинными когтями, нежно касались лица Фреда, пока тот с обезумевшим взглядом тянулся к ней, в попытке ответить той же страстью.       Некогда изящные мёртвые пальцы нежно касались лица Фреда. Тварь приблизилась, коснулась кузнеца рваным ртом. Мужчина зажмурился и застонал в непреодолимой истоме, подался вперед. Это можно было бы назвать поцелуем, если бы не выглядело настолько мерзко. Неестественно.       Костлявые руки обвили шею мужчины, прижимая тварь ближе. Ещё ближе. Фред попытался обнять возлюбленную в ответ, но его рука прошла сквозь призрачную ткань. От одного этого действа передернуло даже видавшего и не такое Геральта. Он чувствовал, что тварь буквально сосёт из человека жизненную силу, и, выставив меч перед собой, со звериным рыком ринулся на нежить.       Миг, и Геральт с силой рубит по призрачной твари. Удар бы сокрушил даже камень, но вместо того, чтобы разрезать плоть, проходит сквозь него, не задев. Нежить, заметив ведьмака, отпускает ослабшего кузнеца и, скрежеща обломками зубов, плывет в его сторону.       Взмах, второй, третий — всё мимо. Но стоило когтям дотянуться до плеча Геральта, как послышался звук разорванной ткани и резкая боль.       — Зараза! — зло крикнул ведьмак, отходя назад. Но, как назло, в себя пришёл кузнец и с криком двинулся на ведьмака в попытке остановить его.       — Не лезь под ноги, идиот! — рыкнул Геральт и ногой оттолкнул Фреда к стене. «Надеюсь, не переборщил» — пришла с запозданием мысль, но отвлекаться на него времени не было, и Белый Волк стал наносить твари короткие удары, лихо уворачиваясь от длинных когтей.       Кузнец, потерев ушибленную поясницу, прополз вдоль стены в сторону ведьмака, не оставляя попыток помешать ему. И Геральт, в очередной раз уйдя от замаха когтистой твари, так некстати, запнулся о его тело. Ударившись спиной об дверь, ведьмак с грохотом вынес её с петель.       — Да что же ты делаешь! — снова вырвалось у ведьмака, пока тот пятился вглубь комнаты, выигрывая время для того, чтобы подняться.       Где-то через метр Геральт уткнулся в странный светящийся мешок, наполненный чем-то неопознанным. Странности добавляло то, что тварь, стоило дотронуться до этого мешка, начала истошно визжать и кинулась на ведьмака с удвоенной злостью.       — Да что ты будешь делать?! — Ведьмак резко перекатился назад. Когти твари прошли в каких-то нескольких миллиметрах от его лица, срезав взметнувшиеся волосы. От вопля зазвенело в ушах. Меч звякнул металлом об пол.       Оглушённый и зажатый в угол, ведьмак слушал, как собственная кровь стучит в висках. Время будто бы замедлилось. До оружия не дотянуться, достать второй меч он просто не успеет. Шаг назад, уворот. Сумерки комнаты озарил поток огня, вызванный ведьмачьим знаком. Тварь метнулась в сторону. Передышка. Секунда на то, чтобы протереть глаза обожженными пальцами. Игни рассыпался искрами по бревенчатому полу. Угол мешковины задымился. Странный сверток вспыхнул, разорвавшись, будто был наполнен порохом. Ведьмака отбросило, и ударом о стену вышибло весь воздух из легких.       Крик нежити, казалось, рвал барабанные перепонки. Тварь билась в агонии, рассыпаясь мельчайшим пеплом, и вопила так, будто с тысячи людей живьем сдирают кожу.       Ведьмак оставил тварь умирать в одиночестве и вернулся в комнату, где лежал, корчась от боли, Фред. Кузнец, сжавшись на полу, рыдал и горько завывал, пытаясь что-то сказать, но вместо слов из его рта вырывалось булькающее мычание. Геральт подошел к мужчине и опустился рядом с ним на корточки.       — Ты ранен? — кузнец молчал, невидящим взглядом уставившись на то, что осталось от твари. Геральт тронул мужчину за плечо, в ответ Фред ощерился, и с тихим стоном отпрянул от ведьмака. В таком состоянии он напоминал загнанного в ловушку зверя, который готов рвать охотников до последнего, зная, что обречен. Ведьмак более не пытался приблизиться к несчастному. Рана на плече, оставленная призраком, давала о себе знать. Стеганка под наплечниками напиталась кровью. Жалящая боль опускалась до самых кончиков пальцев, мешала движению. Геральт выпрямился.       — Как знаешь — бросил он кузнецу сквозь зубы. Нужно было скорее пуститься в деревню, рассказать старосте, что заказ выполнен. За полчаса с калекой ничего не случится — Фред не в состоянии был даже ходить, а только что испытанный шок и вовсе приковал его к месту. Пусть о нём позаботятся жители деревни. Тяжёлым шагом Геральт направился к выходу.       — Ты!.. Ты! Выблядок поганый! Ты… убил её!!! — Фред громко завыл, и, попытавшись встать, потянул свои сухие пальцы к ведьмаку, короткими замахами наотмашь, пытаясь схватить или ударить. Но слабое тело не смогло удержать свой вес, и, словно камень, мужчина грохнулся на пол. Кузнец лихорадочно шарил дрожащими ладонями по полу.       Геральт уже было переступил порог, как в спину ему прилетел обломок какой-то мебели. Белый волк резко обернулся. Скрюченная фигура скулила на полу. Руки его беспомощно скребли по полу, срывая ногти и оставляя кровавые следы на сыром дереве.       — Ненавижу… — слова заглушали всхлипы… — Ненавижу. Порву тебя на куски. Паскуда…       — Вообще-то, я спас тебя, — коротко ответил Геральт. Он стоял неподвижно, наблюдая за тем, как кузнец перевернулся на спину и начал стягивать ворот своей рубахи и царапать окровавленными пальцами горло, будто ему не хватало воздуха. Дело принимало скверный оборот.       — Замри! — Ведьмак сложил в воздухе Аксий. Фред дёрнулся и замер, невидящим взглядом уставился в потолок. Понимая, что вариант с оставлением Фреда в одиночестве отпадает, Геральт со вздохом вернулся в комнату. Взвалил почти невесомое тело кузнеца на левое плечо — правое нещадно жгла рана. Благо, мышц и жира в теле несчастного практически не осталось, лишь скелет, обтянутый кожей.       Ведьмак кулем сбросил Фреда на кровать. Слушалась лишь одна рука, второй удалось только придержать, чтобы безвольное тело не свалилось на пол. Кое-как усевшись на грязные простыни, Геральт опёрся здоровой рукой на колено.       — Теперь рассказывай. Кто эта нежить?       Фред с минуту таращился куда-то в стену. Под воздействием знака все его движения были заторможены.       — Дык, я… Я не-не знаю… — тихо заикаясь начал кузнец — Чего ра-рассказывать.       — Эта тварь, как она оказалась в твоём доме? — Геральт поморщился, кинув взгляд в угол, где на выбеленной стене ярко проступали следы от когтей призрака.       — Я не п-понимаю… не знаю… Колодезь. Я пошёл п-п-принести воду в к-кузнецу. За-закинул ци-цибарку-то⁴ в в-воду … А там… Ба! К-к-кости…       — Её кости?       — Д-да… Я было покумекал, д-дескать это кака-то девка уто́плась с деревни… Жалко стало… Я решил за-заховáть⁵, дух горемыки у-упокоить. Чтобы по п-п-правилам. Как у людей. Со-собрал, что было в мешок, с-снес до-домой…       Ведьмак резко перебил кузнеца, наконец оторвав взгляд от стены и серьёзно поглядев на Фреда:       — Кроме тебя кто-нибудь пользовался этим колодцем?       — Н-н-неа… Чай я ж на отшибе жи-живу.       — Ясно. — Геральт кивнул. — Продолжай. Почему не закопал сразу кости?       — Дык, д-думал вот, у ме-местных спросить, можа они с-сами опосля с-с-схоронют, коли родичи найдутся.       — Что было дальше?       — В той день за-заказов много було. Намаялся за-за день, да и спать л-лег. Ночью шум якойсь⁶ не-непонятный разбудил, как толкнул к-к-кто. Вскочил — посреди комнаты с-с-стоит… девка. Красива — г-глаз не оторвать. Стоит, в свету бе-белом, как от лампады. Улыбается. А на-на ней…платье то же, что я с костьми вы-вылови. — Кузнец начал понемногу успокаиваться. В тоне его голоса послышалась какая-то нежность, лицо посветлело. — Ле-лежу, обмер весь. Ног не ч-ч-чую. Девка-то ко мне п-плывет. К-к-как по воздуху. Тут меня мо-морок ледяной пробрал. Мертвецкий х-холод. Я уж думал-сон, а чую — наяву зя-зя-зябну. Она… на-нахилилась ко мне. Ласково по щеке погладила. А от с-с-самой свет такой. Глаза слепит. Ну и…       — Договаривай.       Кузнец мучительно закатил глаза. Геральт чувствовал, что мужчина изо всех сил пытается бороться с колдовством. Но это не выходило и у легендарных воинов. А Фред был слишком слаб. В нём едва теплилась жизнь.       — По-по-поцеловала меня. Задохся весь. ле-ледяной водой окатило. И як у т-тумане всё. — Говорить кузнецу становилось все труднее. Каждое слово вырывалось из него хрипом. Глаза блестели в лихорадочном припадке. — Ни о чем д-думать не мог. Она стала ка-кажинную ночь похаживать.       — За-закрылся ото всех, п-перестал работу брать. Её караулил. В деревне, знаешь ведь… Не п-поймут. Сказали б — очумел ку-кузнец. Чего хуже, по-похоронили бы. Я знал, ч-чувствовал, что если кости перенести куда, она исчезнет. Это б-было как сон, морок. В одно утро я не с-смог встать с кровати. А она… она успокаивала меня. Жалела, по темени гладила. Мне было так славно… Чудилось, что ничего лучше и нет…       Геральт не перебивал. Внезапно голос кузнеца оборвался. Мужчина обмяк. Измученное тело не выдержало, позволив сознанию погрузиться в спасительное забытье. С минуту ведьмак смотрел на кузнеца. Лицо того разгладилось, черты заострились. Луч рассветного солнца, скользнувший в комнату, падал прямо на Фреда. Землистый цвет лица, глубокие тени под глазами — по всему можно было сказать, что несчастному оставалось недолго. Призрак вытянул из него почти все жизненные соки, оставляя лишь глубоко истощенную оболочку. Ведьмак поднялся. Он больше ничем не мог помочь кузнецу. Нужно было возвращаться в деревню.       По бревенчатым стенам двора прыгали рассветные солнечные зайчики, плясали от колыхания ветерком ярких осенних листьев. Геральт вдохнул свежий утренний воздух. Целая ночь. На борьбу с призраком ушла целая ночь, а ведь раньше он управился бы за пару часов. «Стареешь, ведьмак?» — выдохнул Геральт, подходя к селению.       Несмотря на столь ранний час, деревня встретила Белого волка целой чередой звуков. Мычала скотина за оградой, громко матерился пастух, пытавшийся собрать стадо в кучу. На окраинах было слышно лай собак. Здоровый серый гусак кинулся ведьмаку под ноги, шипя и воинственно пригиная шею к земле. Но хватило лишь отмашки рукой, чтобы птица с гоготом скрылась в кустах на обочине дороги.       Ведьмак подошёл к дому деревенского старосты, тот в это время активно махал колуном над массивным дубовым поленом. Заприметив Геральта, староста вытер пот со лба.       — Гей, милсдарь ведьмак, поди с хорошими вестями пожаловали? Разобрались с Фредом-то?       — Это как посмотреть. — Ведьмак остановился у плетня, не заходя во двор. — В доме кузнеца был призрак, который и тянул из него жизнь. Откуда и как он появился — лучше спросить у самого кузнеца. Я оставил его в доме, ему нужна помощь. Бедолага совсем плох.       Староста понимающе кивнул. Было видно, что он хотел спросить ещё что-то, но вместо этого махнул рукой мужикам на другой стороне улицы.       — Хлопцы, подить сюда. Господин говорит, помощь надо. Сходите до кузнеца, узнайте, что там. А мы пока потолкуем ещё.       Несколько крепких мужчин направились к дому кузнеца, остальные же стали неспешно стекаться к дому старосты. Всем было интересно, что же дальше будет. Местные давно уже обсудили все местные новости, других развлечений у сельского люда и не было. А тут новый человек пришёл, с новостями, с историями, которые они будут еще месяц мусолить.       — Так что, милсдарь? — староста обратил на себя внимание Геральта, который наблюдал за тем, как вокруг него начали скапливаться всё больше заинтересованных женщин и детей. — Расскажите про ведьму. Чегось она так бесчинствовала, откуда взялась, будут ли ещё такие?       — Прошу меня простить, но я не рассказчик. Моё дело маленькое, убиваю тварь — еду дальше.       Толпа недовольно зашумела, никто не хотел так просто его отпускать. Когда ещё селянам выпадет такой шанс.       — Больно вы молчаливый, господин ведьмак. Последней радости нас лишаете. — Старик беззлобно хохотнул и вдруг ойкнул. Чьи-то маленькие ручки настойчиво дергали его за полы кафтана и пихались, пытаясь пробраться к гостю поближе. Староста оглянулся посмотреть на маленького разбойника, как неожиданно из толпы вылез мальчишка, Васько, который давеча провожал Геральта в тот злополучный дом.       — Ой, дяденька, у вас рука в крови! — Мальчик лихо подбежал и смело ткнул пальцем в плечо с подсохшей кровью.       — Такое бывает, когда идешь на зверя. — спокойно ответил Геральт, и снова повернулся к старосте. — У вас не найдется чистых тряпок и воды, рану перебинтовать?       — Ато ж, всяко найдется! Эй, бабы, несите чего просит. — Несколько женщин ненадолго покинули толпу, а староста продолжил: — Милсдарь ведьмак, можа передохнете малясь тут, а как мужики придут, там и одарим вас по божески, выпьем пару чарок медовухи, переночуете как полагается, а там и в дорогу соберём.       — Хорошо, думаю, у меня найдется немного времени. — Геральт взял из рук подбежавшей молодой девушки чистые тряпки и лохань с колодезной водой. Кивнув той в благодарность, сел на скамейку возле дома. Ведьмак сначала стянул верхнюю одежду, наплечники и рубашку, промыл рану водой, просушил чистой тряпкой и, наконец, смазав припасенной на такой случай мазью, обмотал второй тряпкой.       Эти манипуляции не заняли много времени. Снова накинув на себя всю экипировку с мыслью, что починить и простирать от пятен крови можно будет и чуть позже, направился к денникам, где на постой оставили Плотву.       — Как ты тут, красавец? — Геральт пригладил густую гриву и от недовольного фырканья коня рассмеялся. — Да брось, не так уж и долго ты тут без меня стоишь, чтобы успеть обидеться!       Плотва демонстративно отвернула морду, доказывая, что очень даже долго его не было.       — Ладно, ладно, скоро поедем… Где твоя упряжь? — Оглядев помещение, Геральт сразу углядел свои вещи, и, чтобы позже не возиться, решил запрячь коня сейчас.       Хомут, седелка, узда, седло. Быстро подтянув все ремешки, Геральт одобрительно похлопал по крупу Плотву и вывел на улицу.       В это время к деревне бежал со всех ног Васько, непонятно когда успевший сбежать к мужикам в дом кузнеца. Он запинался о камни, но поднимался и продолжал бежать, будто за ним гонится что-то страшное.       — Ведьмак! Дяденька ведьмак! — Махал руками и хрипло кричал мальчик, завидев его издали.       Геральт чуял, что что-то не так. Не с благодарностями к нему бежит зарёванный мальчишка.       — Вот зараза! Что же у них там ещё стряслось? Неужто ещё одна пробудилась?       — Дяденька ведьмак! — запыхавшийся Васько, красный от долгого бега и слёз, подбежал к Геральту и всхлипнув пару раз, пытаясь успокоиться, протяжно завыл, глотая крупные слезы. — Ты обманул! Убил! А-а-а, мгх, он там лежит, мёртвый, ы-ы-ы… Ты обманул!       — Тише, успокойся. — Ведьмак оперативно сложил знак Аксий и направил на мальчишку, чтобы утихомирить его. Скоро Васько дышал спокойнее, без судорог, но слезы из глаз литься так и не перестали.       — А теперь спокойно объясни, что случилось?       — Дядя Фрэд… — Мальчик пытался сдерживать слёзы, но они словно жили по собственной воле, заставляя делать паузы после каждого предложения. — Я прибежал, а они дома там… лицо все бледное… Лежит… Не успели, ы-ы-ы…       Ведьмак даже по несвязной речи мальчишки понял, что кузнец почил.       Оставив мальца прямо на дороге, он подбежал к лошади и мигом добрался до треклятого дома. Снаружи никого не было, а вокруг дома царила мёртвая тишина. Геральт вошёл в комнату, где давеча оставил мужчину отсыпаться. Там его ждала жуткая картина: одеяло и настил с кровати почти полностью свезло на пол, как если бы человек неаккуратно сползал с неё. На железном пруте подножия висели ошмётки связанных между собой тряпок, а посреди комнаты, в центре толпы деревенских мужиков, неестественно тихо и неподвижно лежало тело кузнеца.       Не нужно было иметь ведьмачье чутьё, чтобы заметить синюю передавленную шею и сопоставить факты. Фрэд не уснул, а просто закрыл глаза, чтобы Белый волк ушёл и оставил того в одиночестве. Кто знает, как скоро в его голове зародилась эта мысль, возможно, если бы Геральт догадался, то смог предотвратить это. Но как говорится — снявши голову, по волосам не плачут. Ничего назад не вернуть, поэтому и печалиться смысла нет.       Но мужики, собравшиеся вокруг почившего кузнеца, были другого мнения. Все с тихой злобой уставились на ведьмака, каждый из них уже знал, как наказать «убийцу», и уже было потянули руки к топорам на поясах, но в дело вовремя вклинился подоспевший староста.       — Милсдарь ведьмак, пойдём выйдем. — Старик мельком оглядел помещение, нахмурил брови, задержав взгляд на лежащем на полу мёртвом теле, и тяжело вздохнул.       Геральт не стал задавать лишние вопросы, и под пристальными злыми взглядами деревенских мужиков молча вышел во двор. Староста появился следом.       — Мислдарь ведьмак, — тихо начал старик — вам сейчас лучше уехать. Иначе порешают они вас. Уезжайте…       — Подождите, разве есть в его смерти моя вина?       — Нет, но вас все равно осудят, — сельский староста устало вздохнул, похлопал ведьмака по плечу и, не дожидаясь ответа, неспешно вернулся в дом.       «Вот и делай людям добро…» — подумал Геральт, возвращаясь к лошади. Хоть задание и было выполнено, селяне за него так не заплатили, а это значит, что и день упущен, и провизии до Новиграда осталось куда меньше.       — Поедем, Плотва… Нас ждёт долгий путь.