Фактор выживания

      — Сядь на место.       Тихий спокойный властный голос с легким оттенком самодовольства заставлял подчиняться.       У меня не было желания раздражать своего собеседника, при этом паника от отсутствия моего оружия была слишком сильна... но я убедила себя взять себя же в руки. Но не успокоиться. И то с трудом. Хотя бы сделать вид, что всё в порядке.       — Они у вас? — спросила вместо того, чтобы просто молча подчиниться.       Не надо на меня так заинтересованно смотреть. Это пугает не меньше, чем пропажа моей шизофренической команды поддержки. Да и вообще моей пользы.       То, что я их не слышу, нормально ли? Помнится, они говорили мне, что являются частью меня. Но... нет. И я даже не чувствую, где они. Возможно, из-за помех в виде этого существа напротив.       — Сейчас не твоя очередь задавать вопросы, — неторопливо произнёс он, — но да. Ты поняла всё верно.       Ха...       Спасибо, что не стал мариновать, а честно ответил. Мог ведь притвориться, что не в курсе. Или сослаться на правило, мол, сама дура, у тебя был шанс всё это спросить.       Хоть что-то хорошее в этой безвыходной ситуации.       — Это успокаивает, — призналась я. Молчать было... проблемно. Не знаю, что действовало больше: эмоции или химия, но у меня... была сильная потребность в том, чтобы поговорить. Подрагивающие пальцы я сжала в кулак, впиваясь ногтями в кожу, в тщетной попытке привести себя в более адекватное состояние.       — Поясни.       Зачем ему эта информация? Впрочем, мне не сложно ответить.       — Мне не нравится ситуация, когда я чувствую себя незащищённой. Однако это хотя бы не подвешенный статус, словно они где-то потерялись или их кто-то сломал. Это вносит некоторую ясность и тем самым на некоторое количество процентов успокаивает.       Иногда говорить правду просто.       Человек не может жить в постоянном стрессе, он приспосабливается ко всему.       Я приспособлюсь и к вам. По крайней мере, обязана. Здесь нет Ичиго, за которым можно спрятаться. Нет капитанов. Тут нет никого. А постоянно трястись как осиновый лист — проигрышный вариант. Успокойся, Орихиме.       — А не боишься, что я их уничтожу?       К чему подобные вопросы? Это что-то из области ночных кошмаров наравне с нашей веселой реальностью... да, в глубине души боюсь, но он ведь не идиот.       Вдох. Выдох. Ну, не съест же он меня?       Правда, в этом мире можно кого-то поглощать. И силы в том числе, если память не изменяет.       Блин.       Боюсь ли я, что он уничтожит предмет, содержащий часть моей души? Да. Считаю ли я, что он это сделает? Нет.       — Это действие можно было бы ожидать от кого-то необразованного, глупого и импульсивного. Вы совершено другой, так что, пусть я и боюсь этого в общем и целом, от вас подобного не ожидаю. Почему? Да потому что это не даст вам ничего, а я полностью потеряю свою ценность. Не берусь судить, с какой целью это было сделано. Меня это касается постольку, поскольку это моя сила. Значит, так было нужно. В какой-то степени, как бы глупо ни звучало, это своеобразное доверие. Не совсем корректно употреблять это слово, но лучшее на ум не приходит.       Мужчина убрал руку от своего лица, чуть прищурив глаза.       — Такое же, как к небезызвестному Урахаре Киске? — спросил он.       Немного нервно сглатываю скопившуюся слюну. Сравнение вполне корректно, как бы то ни было прискорбно. Я промолчала. Тем временем Айзен продолжил.       — Ты доверилась ему, но не знаешь ни что рассказала, ни что он с тобой делал. У тебя есть гарантия, что ты не являешься, к примеру, живой бомбой, ждущей своего часа? Подобным балуется небезызвестный Куротсучи.       Какая потрясающая информированность о моих отношениях с Урахарой.       Я прям в "восторге".       Потому что кроме смутной уверенности из прошлой жизни, что в подобном шляпник не замарывался, у меня ничего нет. А вот по поводу существа напротив меня терзают смутные сомнения.       При этом здесь тоже я могу сказать всё, как есть.       — По больному бьёте, — с трудом удержала руку, чтобы не попробовать отодвинуть воротник своего платья от шеи. Неприятное ощущение, когда тебе и жутко, и душно. Чужая реацу не давила, но я ощущала её "привкус" во всём. И это от неё мне было дополнительно не по себе. — У меня действительно нет никаких гарантий, кроме честного слова. И то мне никто ничего не обещал. Вы не спрашивали, но... я знаю: что Шихоин, что Урахара вовсе не являются образцами добродетели в своем желании защитить грязный секрет благородных семейств. Здесь же... я не знаю, было ли что-то такое и тут. Святых здесь нет. Про то, что у вас обоих было Хоугиоко, я в курсе.       Надо же, я так долго продержалась на этот раз в игре в гляделки. Разумеется, проиграла. Просто... эта беспомощность меня раздражает.       Это не я пришла к нему за помощью или советом. У меня не было выбора, когда сюда притащили. Это разные вещи. В пример можно привести грубое сравнение. Одно дело, когда ты добровольно лезешь в жопу. Другое, когда жопа накрывает тебя.       — Хочешь, я проверю?       Здесь нет сочувствия, как могло бы показаться со стороны, просто предложение, ведомое банальным любопытством. Не обольщаюсь. Ему банально любопытно, сделали ли что-то со мной. В придачу это ещё одна тарелочка, из которой можно позаимствовать немного лапши для ушей, мол, я не такое уж и зло. Не стоит забывать, что если чего-то нет сейчас, то это не значит, что не сделают позже. А вот потому что гладиолус.       Не обладай я чётким пониманием, кто он, по совокупности могла и поверить. Потому что человек хочет верить хоть во что-то хорошее.       — Я бы не отказалась, но ведь буду что-то должна за это.       В этом мире ничто не делается просто так. А повышать счёт своего долга...       Мне не нравится эта идея.       — Нет, — притворно мягко улыбнулся мужчина. — Всё, что хочу, я получу в любом случае. Это лишь мой жест доброй воли.       Слишком уж много этих жестов. Не могу сказать, что это плохо. Я устала бояться. И в данном случае это не жест доброй воли, а просто проверка для себя.       Вопрос формулировки.       — Вы не даёте мне даже иллюзию того, что я могу на что-то повлиять... — в моём тоне не было упрёка, только усталость.       Сдаться?       — Иллюзия есть, — не согласился этот опасный мужчина, — но кто виноват, что ты сквозь неё видишь?       Никто. От этого хочется лишь горько усмехнуться.       Я не хочу сдаваться на милость победителя даже в таких условиях. И не хочу его победы, что грозит моим близким бедой. Но ещё больше я не хочу победы квинси, так что...       — Иногда я жалею, что не идиотка. Им проще жить.       Выбирая меньшее зло, я сделала ставку на Урахару. Но иногда выбора нет. И зло находится перед тобой, не собираясь отпускать, пока у него есть свой интерес.       — Поосторожнее с подобными желаниями, дорогая.       Можно поиграть в партизана, но что я получу взамен? Кто оценит мою жертву? Готей? Смешно.       — Это не является моим заветным желанием. Хоугиоко же не джинн, чтобы хватать любое и переворачивать его вверх тормашками.       Не стоит забывать, что этот человек умён. И без моих подсказок хорошо видит мир вокруг. Мои слова могут оказаться просто кирпичиками на стороне подтверждения одного из вариантов.       Не стоит считать, что я со своими знаниями действительно открою Америку. Увы.       — Всё не настолько плохо, но оно не изучено полностью. На твоем месте я бы не стал рисковать.       Плюс он убеждает меня, что если я буду играть по его правилам, то вернусь домой в целости и сохранности. На данный момент... это очень вкусный вариант. Он озвучивал его мне.       Мог ведь и соврать, а потом со снисходительной улыбочкой посетовать, что нельзя быть на свете наивной такой.       — Вам не быть на моём месте.       Мукен всё же место хуже.       Но будет ли он, если меня...       Он не спешил задавать вопросы. Просто сделал глоток из своей чашки.       Под чужим взглядом было некомфортно. Снова подняло голову желание спрятаться, куда-то забиться...       И перекинуть часть ответственности с себя.       Вести разговор и думать о чём-то постороннем одновременно мне сложно...       Вдох. Выдох.       — Господин Айзен. Я не хочу играть.       Задай мне вопрос, а затем ты будешь обязана ответить на мой. Видимость приличий. Не хочу. И я не спросила ничего личного, ты ведь можешь согласиться.       — Эти "правила" в первую очередь — иллюзия защиты для тебя самой. Так мы заканчиваем со светской цивилизованной частью?       — Нет! — излишне поспешно ответила я. Просто... — Я о другом.       Ещё так бровь приподнял в якобы удивлении.       Бесит.       Так. Чашка. Чашка и чайник очень интересны для разглядывания, даже если они белоснежные и обладают самым минимумом украшений в виде каймы.       Что ж, пить так пить, как говорил один котёнок, которого несли топить. Только как бы сформулировать всё корректно?       — Орихиме, возможно, ты несколько удивлена форматом нашего общения, но... — на этот раз его голос был без намёка на издёвку. Обычный. Я даже снова уставилась на собеседника. — Я не вижу смысла плести излишние кружева для тебя. В любых действиях должен быть смысл. Не сочти за грубость, но в текущей ситуации с тобой намного эффективнее действовать именно так, потому что ты уже знаешь, кто я. Вот и всё. И разве ты действительно не можешь повлиять на то, что происходит? Твоё будущее как раз именно в твоих руках.       О, да. Я сейчас тот ещё канатоходец.       — Вы правы. Я не могу пробиться с мечом наперевес домой, но я могу убить кого-то словом.       — Прекрасное оружие, — одобрительно кивнул он.       — У меня не настолько хорошо с самооценкой, чтобы считать это достаточным. И то, что я пока не разбираюсь в местной магии, играет плохую службу... У меня ведь не будет гарантий, что вы мне не навредите. Как и он... Тот провокационный вопрос был просто для проверки, да? Ведь вы и так...       Непреодолимое желание потереть виски.       Он и без рыжих знает, кто и какой урон способен ему причинить.       — Отчасти, — кивнул он и снова подпёр голову рукой, сев поудобнее. — Моих противников не так сложно просчитать, пусть даже они способны порой удивить. Кто-то может думать, что о его секретах никто не в курсе, но это совершенно не так. А кого-то я самолично выращиваю сама знаешь для какой цели. Так кто ты?       — Всё, что я сказала ранее.       — Мне этого недостаточно.       — Переформулирую. Это всё, что я пока помню. Господин Айзен. Я... нет, я не планирую притворяться, потому что за столько лет работы капитаном вы уже имеете достаточную профессиональную деформацию, чтобы отделять чушь от правды. Мои навыки лжи не настолько хороши, — хотела добавить что-то типа "в сравнении с вашими", но не стала углубляться в эту сторону. Осторожно, Орихиме, осторожно. — Хочу лишь уточнить, что я поняла, что со мной что-то не так, относительно недавно. На несколько дней раньше, чем случилось нападение моего брата, ставшего пустым. То есть даже позже передачи сил Кучики Рукией моему другу. До этого была обычной японской школьницей с небольшими странностями. Поэтому с высокой долей вероятности я всё ещё не слишком достоверный источник информации. Особенно после того, как наш общий знакомый эту самую "копилку" вытряс, — статика между пальцами становилась ощутимее. И, кажется, не только там. В волосах тоже. Хороший показатель, что мой самоконтроль трещит по швам. Вдох. Выдох. Айзен. Чёрт. Очень хотелось зажмуриться и представить, что его здесь нет. На пару мгновений я полностью перестала ощущать чужую реацу. Но лишь на пару. — Вы хотите знать, кто я? Понимаю. Прекрасно понимаю. Потому что я, между прочим, тоже хочу знать, кто я и почему мне свернули шею, чтобы я оказалась здесь! Да, я помню момент своей смерти и то, что мой господин сказал мне не так давно: это произошло лишь потому, что я не хотела уходить. Потрясающая причина. Великолепная! Выдернули из личного рая, чтобы я проснулась здесь, в мире, который скоро наебнётся из-за неадекватных желаний сильных мира сего! Что вы, что Яхве, что Готей... Мне плевать, кто станет Королем. Мне плевать, какими путями. Мне важно, чтобы мой маленький мир с моими близкими был цел, вот только при Яхве он точно наебнётся, а вы собрались уничтожить Каракуру. Это двойные стандарты, это по-человечески глупо. Я знаю. Но также я знаю, что миров много, что жизнь по сути у меня не первая и не вторая... так что мне плевать на этот мир и на труп Короля. Я хочу помочь тем, кому могу, при этом не убивая себя, не наступая себе на горло! Не становиться мессией, что способна исцелить любого страждущего, не быть чьей-то собачонкой. Вам интересно, кто я? Я человек, который хочет просто быть счастливым! Но который на поводке, условий разрыва которого не знает. И то, что я должна делать здесь, я тоже не знаю! Ну, кроме помощи Куросаки. Это не только потому, что я должна это делать. Я так хочу!       На этом моменте своего эмоционального прорыва я осознала, что что-то сильно не так.       Например, то, что я не в кресле на другой стороне стола, а стою почти вплотную к этому синигами. И что вещаю это всё на повышенных тонах очень нехорошо улыбающемуся типу.       Сама.       Рядом.       А...       Когда я успела?..              Резко назад. Едва не уронила стол и заодно себя, ощутимо ударившись об этот предмет мебели и снова потеряв контроль над телом.       И как вишенка — когда Айзен удержал меня, не позволив мне шлёпнуться, я услышала звук, напоминающий удар током.       Я... его?              У кого-то способ защитной реакции организма — замереть. Происходит автоматически. А у кого-то — бежать. Зря я не из второй категории.       Но прошла секунда. Вторая. Пятая.       — Как любопытно.       Бешенства с его стороны нет.       Но вот заинтересованности я бы хотела поменьше.       Чужие сильные руки как куклу поставили меня нормально на ноги и повернули лицом к Соуске. Он не пытался сделать больно, но на плече, возможно, синяк останется.       — Ч-что... это было? — так, блин! Надо брать себя под контроль! У меня... У меня нет цензурных слов, чтобы описать последние несколько минут! Это ещё что за порывы с моей стороны то туда, то сюда? И... И говорить тоже должна иначе. Я ж огребу.       Из приличий оставался максимум шаг. И всё. Особо не скрываемое любопытство пугало по-настоящему. Да, он значительно выше и сильнее.       Но глаза убийцы гораздо страшнее, когда они настолько вблизи.       И ему достаточно лишь правильно дёрнуть рукой, чтобы что-то мне сломать. Например, то же плечо.       — Твой страх буквально осязаем. Посмотри на меня, — пара щелчков пальцами. Не совсем понимаю... — Реакция есть, хорошо.       Ха... да я и не спорю. Меня накрыло, уж извините. Сами напоили дрянью.       — А... сомневаюсь, что вы бы чувствовали себя хорошо, если бы перестали себя контролировать, — тихо сказала я, пытаясь унять мешающие эмоции.       — Не думаю, что мне бы это понравилось, — согласился он.       Пальцы разжали свою хватку. Теперь мне ничто не мешало увеличить расстояние между мной и пугающим меня синигами, что я и сделала. Однако на этот раз мебель не была задета.       Чёрт! Я тогда так шандарахнулась... там же тоже синяк будет! Я бы даже сказала — синячелло!       Надеюсь, это всё никто не увидит. Не хочу отвечать на тупые вопросы, в ответы на которые никто не поверит.       Мне нужна моя команда по лечению.       Потому что Клод тоже с глазами!       — Вас это забавляет, и это не вопрос, — не смотреть на него, не хочу ещё этой снисходительности ещё и визуально. И так сейчас чужие эмоции мне очевидны.       — Нет, просто это местами очаровательно наивно. Пока разрешаю больше не прикасаться к напитку. Всё же самоконтроль тебе не повредит.       Вот уж спасибо.       Чтобы я ещё хоть раз...       А в чае ли дело? Может, это что-то из кидо или в воздухе какая-то гадость? Мне всё ещё душно.       При этом вблизи разницы не было. По идее, рядом с самым сильным существом в нашей песочнице должно быть хуже.       Но у меня перехватило тогда дыхание от самой ситуации.       Не от реацу.       Неосознанно потёрла плечо. Странно. Почему он не рассчитал?       Или всё идёт по плану?       — Итак. Во время твоей потери контроля над собой было много интересных моментов, на которые нам следует обратить внимание. Как я правильно понял, память о том, что находится вне наших замечательных событий ближайшего прошлого и будущего у тебя крайне фрагментарна, и информации о том, что от тебя хотят, у тебя нет. Это возвращает нас к тому, что твоё нахождение здесь одобрено не только мной. Есть варианты, почему?       — Он не любит Готей больше, чем вас, — ответила я, не задумываясь. — Особенно прослойку аристократии в ОД.       По словам "шефа" так и получается. Не думаю, что это секрет.       — Эту плесень я частично выжгу. Орихиме, сядь, пожалуйста. Тебя всё равно никто не отпускал.       Как скажете.       И всё ещё вежлив, хотя давно мог перестать что-то из себя изображать.       — Из Мукена жечь будет проблематично.       — Значит, мне нужно туда не попадать.       Внутренние переживания о том, что нужно прикусить язык, я смела в сторону. Хотели меня сюда? Хорошо. Как там было? Что говорил шеф?       Там был фонарь, прохлада и странное сочетание заботы и...       — Мне будет очень грустно, если моё создание превратится в придаток какого-то клана или станет безвольной марионеткой. И лучше бы тебе бояться меня, а не его, не находишь?       Бояться божество, а не того, кто хочет им стать. Сложно. Немного проще и логичнее бояться сразу обоих...       Но выходит, что при общении с этим типом марионеткой меня не сделают? Да и обещал.       Хочется верить, но верится с трудом.       Сейчас вспомнились и другие слова:       — Идеально было бы в Уэко Мундо. Оттуда больше шансов вернуться домой во время операции и относительно спокойно пожить до эпизода с квинси.       Что ж. Я не могу это предотвратить. Я уже здесь.       Придется возглавить.       Толку от моих переживаний?       Локти на стол неприлично, но плевать. Плева-а-ать. Сложить руки домиком. Наклонить голову вбок и успокоиться. Ведь, право слово, другая Орихиме здесь как-то выжила. И я выживу. Да и условия хорошие. Собеседник, вон, с виду адекватный.       Ну... почти. Забудем на некоторое время, что это тот ещё вивисектор с нехорошими наклонностями и желанием грохнуть сто тысяч человек единоразово.       Прости, мой дорогой инстинкт самосохранения, но нам сейчас не совсем по пути.       — Что ж... Прежде, чем вы зададите свои вопросы, хочу уточнить: какова вероятность, что нас слышит кто-то посторонний?       — Я принял меры по этому поводу.       — Хорошо. И даже квинси, которые скрываются в тенях? Не сочтите за паранойю. Мне... банально страшно, как вы могли заметить. Первое, что хотелось бы сказать — я сомневаюсь, что сейчас существует понимание до конца того, что именно из себя представляют Яхве, Ямамото и Нулевой отряд, в основном Ичибей, — на этот раз чужой интерес я выдержала и даже не отвела взгляда. Ты хотел правды? Хорошо. Я тебе её дам. И ты поймёшь, почему я позволила себе довериться неоднозначному человеку, которого изгнали из Общества Душ. — Вы пока не спросили, но это то, что я хочу сказать. В будущем нас ждёт адский замес. Готей будет вырезан. Не полностью, но обескровливание будет такого уровня, что новый Главнокомандующий даже пустит на мясо Унохану и пойдёт шантажировать вас.       — Новый?       — Его убьёте отнюдь не вы, хотя и попытаетесь. Довольно удачно попытаетесь, но просто день такой... скажем так, не ваш... будет. Ямамото проиграет Яхве. У него украдут банкай, а он сам умрёт довольно бесславно, потратив все свои силы на копию Баха. Степень абсурда дойдёт до того, что, имея в своем арсенале меня, он не попросит вернуть ему руку, которую потеряет в бою с вами. Понимаете? Армия квинси, что жаждала крови, штернриттеры, сам Бах. И зная, что угроза не добита, зная пророчество или что там существует про этого сына Короля, он позволит себе прийти на битву вот так.       Мужчина не задавал вопросов и не перебивал, хотя, чувствую, он очень этого хочет.       — Здесь он говорил, что ему нужны все возможные ресурсы, он не отказывается использовать Ичиго против вас. А там он не стал использовать меня. Я одна здесь вижу кретинизм?! А ведь если здесь мой друг имеет все шансы сдохнуть, то там это не стоило ничего!       — У меня в ближайших планах нет смерти Ичиго. Особенно сейчас, — мой всплеск эмоций не был проигнорирован. Это вы так меня хотите немного приободрить?       — Ичибей и весь Нулевой отряд тоже проиграет ему. Хочу отметить, что Куротсучи Маюри после нашей прогулки по Готею предупреждал несколько раз Главнокомандующего о том, что есть вероятность проблемы квинси. Но там до последнего не будет введено чрезвычайное положение. Пока лейтенанта первого отряда не убьют и весёлая команда в белой форме не принесёт его труп в кабинет к Ямамото самолично, чтобы объявить войну, никто и не почесался. А ведь мир квинси находится в тени Общества душ, они никуда не уходили. Они тут. Здесь. Рядом. С планами по замене одного на другое. Ну, и с геноцидом, куда же в нашем деле без хорошего геноцида? Они и себя-то не забывают отгеноцидить то аусвеленом, то просто так. Вот честно, на фоне всего этого песца происходящее сейчас — это так. Затравочка. При всём уважении.       Хотелось смочить горло, но нахрен. Я потерплю. Не с вашими расчудесными спецдобавками.       — Есть ещё что-то, что, по твоему мнению, я должен знать?       — Яхве... Завалить ту тварь получится только совокупным чудом и одной черноволосой матерью. Одно рыжее чудо вы знаете, он действительно удивительный человек, но пока и рядом не стоит с тем, чем станет. Второе сидит передо мной. Третье и четвёртое бегают рядом с Куросаки. Пятое бережёт труп Короля. Шестое наверняка пытается накормить Тоширо сладким... Можно долго перечислять приложивших свою руку. Да и в принципе... Очень много удачных совпадений, которые не факт, что совпадут и в этот раз. Это ужасно пугает. Потому что вероятность успеха катастрофически маленькая. Это словно какая-то шутка.       — И Ичиго добровольно объединится со мной?       — А там выбора нет. Сын Короля уже поглотит труп, и начнётся уничтожение мира. Нет разницы, кто рядом с тобой, если этот кто-то может помочь. Правда, против этой твари вам не выстоять даже после объединения с Хоугиоку. А без того оружия, что сделал отец Урю для сына из тел полукровок, даже Ичиго бы просрал, потому что та тварь после поглощения способна влиять на реальность. Он сможет предвидеть почти всё и отражать любые атаки, которые предвидел. Я считаю, что вы это должны знать. Да, у вас получится исказить видение Яхве, но... недостаточно. И я не знаю, выйдет ли в этот раз что-то. Если уж потребовалось не просто разыграть партию, а дать такие жирные подсказки. Не думаю, что ему было сложно убрать из моей головы те воспоминания, которых у меня не должно было быть. Вот только он привёл меня сюда с ними. И да, он не запрещал мне ими делиться. Но... не делаю ли я хуже?       Он ничего не отвечал довольно долго. Только меня уже не пугала тишина. Гори оно синим пламенем.       Открыла автограф от воплощения зла, ещё раз пробежалась глазами по оставленным для меня строчкам.       Может, с моей стороны это не очень прилично, но кто я такая, чтобы мешать человеку понимать, что мы все тут застряли в крайне отборном дерьме? Безусловно, он и сам мог всё это понимать, а я просто подтвердила степень песца. Я помню нашу встречу в Готее и то, что он говорил про угрозу. Мол, дожили, дети лучше понимают ситуацию. Не помню точную цитату. Это же ведь не разговор с шефом был, а просто с бабайкой.       И вообще, бояться этого куска бумаги тоже не вариант. Там нет ничего криминального, и меня не обещают убить. А то, что пробивает на мурашки... Я просто человек впечатлительный.       "Солнце согревает, исцеляет, притягивает к себе взор, но даже оно однажды умрёт".       С этим не поспоришь. Поиском смыслов и двойного дна можно заняться позже.       Я слишком впечатлительная.       Тишина не продлилась долго.       — Я понял, что ты хотела сказать, — наконец проговорил он, задумчиво постучав по подлокотнику. — И раз тебя настолько плохо охраняли, то твою реальную ценность Готей не представляет.       — Без заколок она не настолько велика. А про это... всё равно не поверят. Пусть лучше компетентный человек в шляпе по своим каналам об этом сообщит, чем я. Да и быть тем, кого убьют или куда-нибудь закроют после получения информации, мне совершенно не хочется. С точки зрения крупной военизированной организации это разумно и правильно. С моей — суицид.       — В этом есть своя логика, — он неторопливо поднялся со своего места.       А я снова подумала: "Гори всё синим пламенем".       Дурацкий мир. Дурацкие правила. Идиотские квинси. И этот самодур с завышенным самомнением пусть катится туда же. Гордость и несовпадение целей не позволят ему присоединиться к "королевичам". В этом плане я не делаю хуже.       Только вот... я хочу домой. Я не хочу спасать мир.       Тем временем Айзен приблизился ко мне. И это напрягало.       — Вас сложно воспринимать без сложившихся стереотипов. Я чувствую себя не очень хорошо. Мне нужно идти. Пожалуйста.       Когда сидишь, собеседник кажется ещё выше. Так что лучше я встану.       Настороженность с моей стороны никуда не делась, это логично. Особенно когда ко мне протянули руку.       Не шарахайся, это бесполезно.       Замереть сусликом — вот он, наш вариант! Ха-ха. Бедные мои нервы.       — Я всё понимаю, но ещё не отпускал тебя, — чужие пальцы осторожно коснулись волос, а затем... заколки?! — Так определённо будет спокойнее, верно? Сейчас мы ещё немного поболтаем о Нулевом отряде, и ты пойдёшь к себе тихо-мирно спать. Сегодня закончим на этом.       Тон голоса можно было даже посчитать ласковым. Если бы не его источник.       Ощупываю свою пропажу. Слышу матерок Цубаки и кучу других шумов от моей шизы. Это...       Это действительно успокаивает.       С чего такой аттракцион щедрости?       — Я же только недавно вст...       — Сильно рекомендую.       — А... а антидота нет?       Мужчина тяжело вздохнул, словно я сказала какую-то чушь.       — От него сейчас будет больше вреда.       А вот сейчас он лжёт. Не уверена на сто процентов, но... Сомнения есть.       Как странно. Его предыдущие слова так не воспринимались.       И всё же когда они со мной, у меня не возникает желание шарахнуться в сторону. Мне намного спокойнее.       И мне реально лучше.       — Орихиме! Он не успел тебе ничего сделать?       — Успокойся, истеричка, наша девочка не давала повода.       — О, так ему ещё и повод нужен? Что-то не заметил. Он же грёбаный маньяк! Ты только глянь в его сторону!       Лучше-то лучше, но головушка сейчас затрещит ещё и от вас.       — Большое спасибо.       А давайте-ка вы вернетесь в ту часть комнаты?