Тень ночи

Пот застилает глаза. Пальцы, крепко сжимающие рукоять меча, болят от постоянных блоков. Блокировать — всё, что я могу. Ферид настоящая машина смерти. Его сабля носится перед ним чёрной молнией, постоянно меняя направление удара. Не проходит и десяти секунд, чтобы меня не обожгло болью от нового пореза. Он словно издевается. Я так долго не продержусь. Быстрый взгляд за спину. Вся семья Хакуя стоит на мраморном полу, словно не чувствуя холода. Восемь пар разноцветных глаз словно зачарованно смотрят на бой. Четыре мальчика и четыре девочки. Почему они стоят?! Уходите! Наплевав на противника, поворачиваюсь к ним и кричу: — Бегите! Быст... — Грудь пробивает сабля. Горло просто не может пропустить ни малейшего глотка воздуха. Да это бы и не помогло. Грудь стиснуло так, что лёгким некуда расширяться. Мышцы свело спазмом в положении выдоха. Разворачиваюсь в тщетной попытке увести за собой лезвие. Умелым движением Прародитель вынимает саблю из раны, не давая мне это сделать. Сверкнула вспышка. В спешке поднимаю меч. Ошибка! Сабля с силой опускается на подставленную плоскость и выбивает Мари. Следующий поворот кисти лишает меня рук. Батори метнулся за моим мечом и им же отрубил мне ноги. Швырнул его в сторону и тихо, так, чтобы мог услышать только я, сказал: — Наблюдай за их смертью. Беспомощно лежу на полу и могу лишь смотреть, глотая слёзы, на быструю расправу над детьми. Юичиро и Микаэлу убивают последними. Оторванные руки, разбросанные тела и широко открытые восемь пар глаз, глядящих на меня, — вот что я вижу, прежде чем обратиться в пепел.

***

С криком подлетаю в постели. Помните, я говорил, что вампиры редко видят сны? Так вот, либо я не вампир, либо я ошибался. Теперь сны у меня каждую ночь. Страстные, эмоциональные, наполненные лязгом клинков сны. Знаете, какой счёт? Тридцать пять:ноль в пользу Ферида. У меня бывает несколько кошмаров за ночь. А знаете, чего я так всполошился? Зима близко. Прозвучало, как в третьесортном триллере, правда? Дело в том, что на поверхности выпал снег. Я был там не так давно. А по аниме я точно помню, что, когда Юичиро выбежал к Гурену, лежал снег. Канон приближается, и главная проблема в том, что я не могу быть уверен в датах. Хлебнул крови, оделся, размялся и в путь. Я почти не сплю, и только постоянные вливания в себя крови не дают мне вырубаться на ходу. Участились вылазки на поверхность — Импера... ну, вы поняли, армия сильно активизировалась. Ни недели без стычки. И, к позору вампиров, все поражения за нами. Батори рвёт и мечет (у него это выражается в шипении на нерадивых подчинённых), говорят (инфа от Кроули), что Крул требовала сделать что-нибудь с этой ситуацией. Так что горит у всего Сангвинема одно место. И, как следствие этого горения, теперь любой выход на поверхность сопровождается дворянином или лицом, определяемым лично Прародителями. Угадайте, кто, к его собственному недоумению, оказался определённым лицом? Да. Это я. Не ожидал, честно. Пришёл я как-то к Фериду. Там уже был Кроули. И, не долго думая, на вопрос «кто будет сопровождать солдат в следующем выходе на верх?» был дан ответ: «Кайц Кандо». Меня, под слово Батори, быстренько оформили как лицо, способное выполнять такие операции, и с моей тройкой солдат, пинком отправили на улицу. По сути, для меня ничего не изменилось, просто вылазки стали опаснее. Как ходил один с тремя рядовыми, так и хожу. Утешаю себя тем, что Кроули обещал помнить меня, если я погибну. Настоящий друг, не то что некоторые. А вообще, с Юсфордом мы сошлись. На почве любви к дракам и оружию. Хороший он вампир, честный, прямолинейный. Немного идейный. Вот и сегодня мы (я и три моих рядовых) идём на поверхность. Солдат я даже не запоминаю, тем более, что они не представились. Конечно, хороший командир знает своих подопечных, но кто сказал, что я хороший командир? Зову их «эй, ты», «солдат», «рядовой». В мыслях зову Чёрным (по цвету волос, а не то, что вы подумали), Красным (у него красное ожерелье на шее и светлые волосы) и Белым (не Чёрный и не Красный). Они весельчаки. Идут и ржут. Сначала я пытался прервать их неосторожное веселье, но вскоре махнул рукой — умрут, и Бог с ними. Не умрут, значит, я ошибался. А я не люблю ошибаться. Поэтому из принципа защищать их не буду. Не то чтобы я такой злой, просто мне плевать. Через мраморный вход, по земляному ходу мы вышли на поверхность. Не могу утверждать, что это тот же, из которого Юичиро бежал. Из города несколько выходов, и все похожи друг на друга как две капли воды. Кроме парадного, но там прямо как в поместье Батори, только ещё монументальнее. На поверхности лежит лёгкий пух снега. Ясно и безветренно. И холодно, соответственно. Как там у классиков? Мороз и солнце, да? Плохая погода для транспортировки людей в город. Это Императорская армия передвигается на машинах, гордые вампиры так не делают. Я пытался выпросить небольшую легковушку. Типа: «а вдруг найдём чего-нибудь интересное? Книги, например? Не в руках же их тащить?». А мне Батори в ответ достаточно жёстко сообщил, что наша задача — разведка и подгон скота к городу. И если мы чего-то найдём, то должны сообщить об этом, дать координаты этого «чего-то» и выполнять дальше свою основную работу. Обидно, честно. Вертолёты есть, но они стоят в ангарах, машины есть, но они не используются... Вампиры что, неполноценные? Изобретениями прогресса пользоваться религия не позволяет? Нет, на самом деле всё не совсем так. Техника используется, но из-за, скажем так, совсем не изобилия топлива только в исключительных случаях. Соответственно, нам её никто, нафиг, не даст. Не тот приоритет. Поэтому мы сначала топаем до группы людей, которую заприметила предыдущая партия вампиров-разведчиков. Потом на месте обеспечиваем безопасность скота, и после ночёвки полные сил люди топают под нашим присмотром до Сангвинема. План прост, исполнение даже легче. Ага, счаз. Начнём с того, что мы должны дотащить на своём горбу пищу для людей. Разведчики сказали, что скотина загибается без питания. Идём далее. Знаете, как тяжело организовать переход группы из трёх десятков особей с детьми и женщинами? Очень сложно. Особенно если все эти особи очень молоды. Мне же не надо напоминать, что с момента катастрофы прошло всего четыре года, и самые старые люди, за некоторым исключением, сейчас подростки? А ведь мы должны это сделать вчетвером. Постоянно отбивая драгоценные бурдюки с кровью от всадников Апокалипсиса. За четыре дня. Поэтому рядовые тащут огромные рюкзаки, больше их самих с сухим пайком. А я, как единственный более-менее боеспособный вампир (и, будем честны, самый сильный) рыскал вокруг тройки, отмечая возможные опасности. Хотя конкретно сейчас я отдыхал. Солнышко слепило левый глаз, и на этом мои неприятности заканчивались. А, нет. Ещё одно. Бывало у вас когда-нибудь, что какая-то часть тела внезапно решила поболеть? Суставы на руках затрещали, или там мышцу живота свело? Так вот, у меня болел мой покалеченный глаз. У Кайца не болел три года, даже не чесался, у меня не болел четыре месяца, и тут на тебе! Никогда такого не было и вот опять. Но сильно это мне не мешало. Тихо, спокойно, вампиры ака тяговые (или тягловые?) животные тащили груз, а я бил баклуши. Но, вспоминая предыдущие выходы на поверхность, это ровно до тех пор, пока мы не войдём в город. По какому-то неясному поводу практически все всадники тусят там. Хотя в принципе логично — где люди, там и их враги. Одно хорошо — на вампиров всадники не нападают. Если, конечно, вампир не нападёт на всадника Апокалипсиса, защищая человека. Вошли в город. Впечатления не такие сильные, как в первый раз, но всё равно пейзаж поражает. Серые развалины современного города угнетают. По улицам носится ветер, подкидывая мусор вверх и завывая что-то типа «уходи, чужак, ты слишком живой для этого места». Чуткий слух улавливает писк и шебуршание в мусоре крыс. Что-то скрипит, падает, звенит, стучит, но это давит даже больше, чем абсолютная тишина. Разбитые стёкла хрустят под ногами, а в некоторых местах до сих пор работает электричество, от этого работает никому не нужный светофор. Откуда-то послышался звук, гораздо громче фона города. Мы застыли. Звук повторился. И ещё. Ближе и ближе к нам звучали, как уже стало ясно, шаги. Мимо нас проходило нечто, похожее на тиранозавра с четырьмя длинными многосуставчатыми руками на спине. — Продолжаем движение, — скомандовал я своим и первым, подавая пример, потопал дальше. Всадник нас даже не заметил. Мы шли по карте к метро, где сейчас были люди. — Командир! — окликнул меня Красный. — А этот монстр, случайно, не к нашему скоту двигается? Надо же сделать что-нибудь! — с ощутимыми нотками паники в голосе протараторил вампир. — Действительно. Он идёт примерно в том же направлении, что и мы. Продолжайте движение. Я отделился от моих и пошёл прямо на всадника Апокалипсиса. Звучит круто, а выглядит... Его рост всего метров шесть. Не впечатляет от слова «совсем». Перекормленная ящерица, у которой в молодости хвост оторвали, четвертовали и присобачили на горб. О чём я, собственно, ему и сообщил. Меня проигнорировали. Меня! Проигнорировали! Да меня даже Батори не игнорирует! Можно легко предположить, что я разозлился. И это предложение оказывается верным. Я достаю Мари и одним взмахом отрубаю ему ногу. Хотел бы я сказать. Костяные пластины на ногах, в которые я так неудачно попал, наотрез отказались прорубаться. Прыжок к мутанту на спину. И быстрый уход от лишних конечностей, так и напрашивающихся на укорочение. С укорочением, к счастью, проблем не было. Ящер взревел и завертелся волчком, пытаясь скинуть лишнего наездника. А я что? Я не гордый. Опустив Мари вниз, скатываюсь по туловищу всадника, попутно разрезая его плоть. Кстати, а это кто? Чума (не то, чтобы он прям «чума»)? Смерть (разве что своя собственная)? Война (с ним — самая короткая в истории)? Наверное голод. Вон как руки отощали. Без боли смотреть нельзя. Совсем ослабел монстрик — очень медленно двигается. Для меня так уж точно. Через минуту прыжков по ручкастому динозавру и окружающей среде я остановился. Ящер представлял собой жалкое зрелище: искромсанные бока с торчащими рёбрами, четыре обрубка на спине, подрубленные ноги... — FINISH HIM! Финальный штрих — отрубить голову. Но, к сожалению, у меня не получилось это сделать чисто. Голова осталась на небольшом кусочке сухожилий и мышц шеи. — Тц. А так красиво бы было... — пожалел я и быстро догнал рядовых. Пока шли, видели ещё парочку всадников, но те не покушались на нашу пищу. Запомнился огромный осьминог, как будто застрявший между двумя близко стоящими зданиями. Ещё был странный цыплёнок, скрещенный с рыбой. Во всяком случае, этот монстр выглядел именно как жертва неудачного биологического эксперимента. Или удачного? Ведь скрестить рыбу и птицу ни у кого не получалось... Надо будет об этом подумать на досуге. «Натуральные же мобы! — раздумывал я, поглядывая по сторонам. — Они нападают, только если напасть на них, а так ходят себе, никого не трогают... Жаль, с них хабар не падает и лут не дропается». Наша группа неспешным шагом продвигалась вглубь города.

***

— Наконец-то! — тихо выдохнул я, смотря на стальные двери, скрывающие вход в метро. Вокруг было достаточно чисто, мусор нигде не валялся и место, в принципе, выглядело обитаемым. Махнув рядовым, чтобы они стояли на месте, подхожу к створкам и, без всяких проблем, открываю их. Делаю шаг внутрь, и на мою голову опускается кирпич! А, нет, не опускается. Силе тяжести и силе подростка, действующих на кирпич, противодействует моя рука, действующая на кирпич с той стороны, которой меня хотели тюкнуть. Укоризненно (я постарался) смотрю на парня и сжимаю руку. Кирпич лопается и крошкой падает на пол. Глаза «противника» расширяются, и он пятится назад. Я поворачиваю голову и смотрю в упор на молодую девушку с уже занесённым мечом. Настоящей катаной! Та вскрикивает и пытается разрубить меня напополам. Делаю шаг к ней вплотную, оставляя её оружие за спиной, и лишь руки без всякого вреда падают на мои плечи. Легко вынимаю опасную игрушку из её рук и кричу: — Всем стоять! И все действительно замерли. — Люди! Мы пришли дать вам пищу и кров, а также защиту от монстров! Сейчас мои спутники отдатут вам сухие пайки и воду. — Послышался одобрительный шёпот. — Затем мы переночуем здесь и на рассвете отправимся в Сангвинем, большой город, скрытый под землёй. Там вы будете недосягаемы для непогоды, монстров. Там у вас будет еда и вода. Вампиры возьмут вас под свою защиту! Отдав команду рядовым, чтобы они отдали свой груз, проследил, чтобы все получили свою долю. Сначала они не хотели брать, но, после одобрения девушки, напавшей на меня, стали подходить к поставленным на пол рюкзакам и, рассаживаясь прямо вокруг них, стали есть. Выглядели они ужасно: измождённые дети всех возрастов, от младенцев, которым помогали другие, до подростков. Самая старшая и, очевидно, главная была достаточно высокая привлекательная девушка. Ну, напавшая на меня. Мы отошли в сторону и поговорили как командиры отрядов. — Саэко Бусидзима. — Кайц Кандо. Приятно познакомиться. — Не могу сказать того же, — фыркнула она. — Вы пришли сюда, объявили, что вы командиры, а потом хотите заставлять голодных измученных детей делать длинный пеший переход аж в Киото! Вы животное! — пришипела девушка. — Вам следует быть осторожнее в высказываниях. — Мне не требуется делать тон холодным, он у Кайца такой от природы. — От меня вам ничего не будет, но и я — не все. Я ещё помню, как быть человеком. Предлагаю отойти, чтобы не привлекать внимание. — Я не оставляю детей рядом с этими, — с явной ненавистью процедила Саэко, нервно (или гневно?) теребя в руках катану, которую уже скрыла в ножнах. Я обратил внимание на вампиров, которые с видимым пренебрежением наблюдали за детьми, и приказал им выйти на улицу и охранять нас от всадников Апокалипсиса. Они повиновались, правда, с некоторой неохотой. — Теперь мы можем отойти? — спросил я девушку. — Теперь можем. Где-то в метрах пятидесяти от группы мы повернули в коридор и остановились. Здесь лежало одеяло и, в общем, это было похоже на... спальное место, наверное. — Ну, — требовательно спросила она, — чего хотел? — Хотел спросить, почему ты против переселения в Сангвинем. — Я же уже сказала! Дети не выдержат переход! — У нас сейчас будет три огромных рюкзака и три свободных вампира, которые по моему приказу сделают что угодно. Итого шестеро детей могут вообще не прикладывать усилий для перехода. К тому же никто не говорил, что это будет один поход без остановок и ночёвок. Но ведь причина не в этом, верно? Бусидзима опустила глаза, но тут же спохватилась и посмотрела на меня. — Вы правы. Дело не в этом. Я... — Она запнулась. Её взгляд метнулся в сторону, но быстро вернулся. Голос окреп: — Я ненавижу вампиров и уверена, дети не получат от такого союза ничего, кроме несчастья! — Что же, зато честно. — Я замолчал, перебирая в голове воспоминания. Город вампиров — ужасное место для людей... Нормальный же вампир не заметит ребёнка и наступит на ногу, если не пнёт... На язык просился вопрос, очень смахивающий на манипуляцию, и я, к своему стыду, не мог сдержаться. — А меня тоже ненавидишь? Я знаю по своему опыту, что гораздо легче ненавидеть группу или идею, чем отдельную личность. Как пример, меня выбешивает отношение вампиров к людям, но я не могу, например, сказать, что я ненавижу Кроули. Положение усугубляется ещё тем, что даже с теми, кто мне не нравится, я стараюсь поддерживать ровные отношения. Привычка, взрощённая с детства, когда родители ссорились, но продолжали говорить тихо и спокойно решали большинство конфликтов. Или не решали. Но спокойно и вежливо общались даже с бухим соседом, устроившим пожар в доме, который едва успели потушить. Политика умиротворения агрессора — так называется такое поведение. И, к моему сожалению, я до сих пор не могу открыто пойти на конфликт. Со вселением в Кайца эта черта сгладилась, но до конца не пропала. Но это я так, отвлёкся. — Знаете, вы кажетесь гораздо более адекватным чел... простите, вампиром, чем другие. — А вы встречались с другими? — заинтересовался я. — Да, группа до вас. Они хотели нас выпить... — Выпить? Они прямо так и сказали? — Да. Не перебивай! — разозлилась Саэко. И, не обратив на извинения внимание, продолжила: — Но, к счастью, их командир приказал им идти дальше и сказал, чтобы мы ждали здесь. А куда нам отсюда вообще идти? — Она пожала плечами. — Ясно. — Нифига не ясно. Она ушла от прямого ответа, ну да ладно. О, кстати! — А как звали этого командира? Не помнишь? А какие-то приметы? — Зелёные волосы! А зачем это тебе знать? — внезапно задумалась Бусидзима. Сайтон, что ли? Неплохо, неплохо. — Похвалить хочу. Хороший начальник, дело своё знает, почему бы и не похвалить? — Девушка промолчала, о чём-то задумавшись. — Ну, — я поднялся с одеяла, на котором мы сидели, — мы договорились насчёт перехода? — Мы о чём-то договаривались? — Поймите меня правильно, я ведь тоже был человеком, мне совсем не хочется, чтобы дети переселялись в город, но за неимением лучшего это необходимо! — полным отчаяния голосом я увещевал Саэко. Она резко кивнула головой, будто на что-то решившись. — А вы можете оставить нас здесь? Сказать, что нас уже не было? — А рядовые? — вопросом на вопрос ответил я. — Их же так просто не заткнуть. А если их не станет, от меня потребуют объяснений, как же так получилось. Нет никакого способа избежать прихода обнаруженных людей в Сангвинем. Вы думаете, что я не думал над этим вопросом? Видимо, в последнее предложение я вложил очень много упрёка, поэтому девушка вся покраснела и уткнулась в пол. — Спокойной ночи, — сдавленным голосом проговорила она и свернулась калачиком на одеяле. — Спокойной ночи, Саэко-сан. — Чёртовы хонорики! Тян слишком личное, а сан слишком официальное, тем более, что она со мной на «ты», а я ей выкаю. К вам легко должно прийти понимание, что это только для девушки ночь будет спокойной. Меня же ждёт увлекательный процесс отделение голодных (знали бы они, что такое голодать хотя бы неделю) вампиров от вкусно пахнущих детей. Впрочем, я быстро вошёл в ритм и быстро разруливал неприятные ситуации. Пару раз даже откочерыжил очередным сосальщикам детской кровушки конечности. Через несколько часов такой активности я услышал шаги из коридора метро. Шла Саэко. Подойдя совсем близко ко мне, она остановилась и, запинаясь, пригласила меня пройти с ней. Я удивился, но, тщательно проверив активность вампиров и удостоверившись, что они боятся даже подходить к детям, пошёл за девушкой. Пройдя почти сто метров, она повернулась ко мне и, отогнув воротник, сказала: — Я знаю, вампиры любят кровь. Пейте, господин. Я оторопел. Мало того, что совсем недавно я не был для неё «господином», так ещё она свою кровь предлагает! — Саэко-сан, что произошло? — Я... Я боюсь. Вы кажетесь мне нормальным, поэтому я хочу, чтобы первый раз это сделали вы, а не остальные вампиры. Я сидел, разглядывая её. Вам не показалось, что это как-то слишком надуманно? Это как если бы девушка знала, что её будут насиловать, подошла к человеку на улице и предложила изнасиловать её, чтобы знать, чего ожидать. И это уже не говоря о том, что в Сангвинеме не пьют кровь прямо из скота. — Саэко-сан, я могу понять ваши причины, — да нифига я не понимаю, — но я не могу исполнить ваше желание. Простите. Внезапно я увидел серый отблеск где-то впереди. Подошёл к нему, не обращая внимание на пытавшуюся остановить меня девушку. Буквально протащил её на себе. За поворотом мне открылась выставка современного искусства. Ну, знаете, типа гора мусора? Только гора упаковок из-под еды. Блеснуло что-то в руке Саэко. Рефлекторно ловлю её руку и слегка сдавливаю. Она ойкает и роняет нож на пол. — Нормальный, значит? — смотрю в испуганные глаза девушки. Она начинает плакать. Успокаивать их, то есть девушек, я не умел никогда. Отпускаю её руку, слегка приобнимаю и сажусь с ней на пол, бормоча какие-то глупости. Видимо, это помогает. Бусидзима успокаивается. — Успокоилась? — Девушка судорожно кивает. — Прекрасно. Давай я буду говорить, а ты подтверждаешь или опровергаешь, договорились? — Кивок. — Итак, здесь была Императорская Демоническая армия. — Кивок со всхлипом. — Они сказали вам ждать здесь, пока не прибудет транспорт для вашей перевозки. — Кивок. Ну, в принципе, всё ясно. Дилемма, возникшая перед главной среди детей, понятна. А теперь вопрос, который меня сильно интересует. — Ты хотела меня убить? — Испуганное отрицание. — Ты хотела дать мне своей крови, чтобы я согласился вас отпустить? — Кивок. Глупышка. Нормальный вампир всё равно сделал бы всё по-своему. Хорошо... Необходимо решить появившийся вопрос. — Саэко Бусидзима. Сколько у вас пищи для кормления маленьких детей? — Её нет. Я не уверена, что дети продержатся ещё хотя бы день, за который обещали прислать помощь, — грустно ответила девушка. — Понятно. Давай сделаем так. На рассвете я беру самых маленьких детей и вместе с вампирами отправляюсь в Сангвинем. Добираться туда шагом где-то сутки, но мы поторопимся и достигнем города за несколько часов. Там они получат необходимую помощь. Ты же с самыми крепкими ребятами останешься здесь и дождёшься Императорской Демонической Армии. Лишь разделением можно спасти хотя бы кого-то. — Я старательно убеждал девочку (воспринимал я её именно так). Мы немного поспорили, поиграли с вариантами, поискали выходы, мне пришлось поклясться, что с детьми всё будет хорошо, но в итоге она согласилась. Остаток ночи прошёл спокойно, и на рассвете, разжевав (и сказав, что за остальными придёт другой отряд) ситуацию рядовым, попрощался с Саэко. После мы с вампирами отправились в обратный путь. Как я и обещал, мы неслись как можно быстрее и аккуратнее (я старался лично проконтролировать каждого ребёнка). Два младенца сидели на руках у двух вампиров, третий нёс трёхгодовалового. В рюкзаках было ещё три ребёнка. Самому старшему из всех них было четыре года. Достигнув Сангвинема (по пути моими молитвами вообще не встретили всадников), мы сдали детей в специальный приют, и я, тщательно проконтролировав каждый процесс приёма, отправился на доклад, где сообщил об оставшейся части детей.

***

А в то время, пока группа вампиров, получивших приказание довести-таки детей до Сангвинема (и желательно всех) двигалась к пресловутым детям, эти люди уже сидели на задних сидениях машины. И кто знает, может когда-нибудь небезразличный к судьбам детей стражник и дерзкая девочка, из-за поворота судьбы взвалившая на свои плечи заботу о тех, кто младше её, встретятся вновь?..