Повелитель магии

Гарри решительно шагал по широким коридорам замка, стараясь не разглядывать мраморные стены, увешанные многочисленными портретами, которые тихо переговаривались между собой, поглядывая на Поттера. Шепотки нервировали Поттера, но он старался не подавать виду и лишь твердо двигался дальше. В широкой просторной библиотеке было достаточно светло, благодаря ярким светильникам, укрепленным под потолком, но тем нее менее создавалась какая-то мрачная атмосфера, вероятно, из-за слишком высоких книжных шкафов, практически достигающих высоких потолков, и из-за пугающей тишины. В библиотеке редко кто сидел, в основном именно из-за этого давящего ощущения, которое мешало чувствовать себя расслабленным. Именно поэтому Гарри ненавидел библиотеки. Большинство обитателей замка были с ним согласны, поэтому предпочитали лишь брать нужные книги с собой, а вот сидеть здесь соглашались только по вынуждающим причинам. Гарри знал только одного человека, который проводил здесь дни напролет. И пришел он сюда только ради него. В дальнем конце просторного зала было небольшое место, словно бы огороженное от всего остального мира – большое глубокое кресло, обтянутое черной кожей, маленький деревянный столик и старомодная керосиновая лампа. Прямо напротив кресла располагалось высокое окно с темной рамой. Обычно шторы всегда задергивали, чтобы свет не влиял на древние и очень ценные манускрипты, но сейчас плотные зеленые портьеры придерживались с помощью тонких золотых лент по бокам от окна. На улице буйствовала паршивая погода – сильный ветер, завывая, ударялся в хрупкие стекла, небо было покрыто плотным куполом серых туч, которые плакали крупными каплями не прекращающегося с самого утра дождя. - Добрый день, - тихо сказал Гарри, становясь напротив кресла и мешая тем самым величественному старцу, сидящему в кресле, любоваться пейзажем замечательного хвойного леса за окном, который омрачала разве что плотная пелена дождя. - Вы так не думаете, Повелитель, - улыбнулся старец, глядя словно бы сквозь него. – Но все же рад вас приветствовать. Вас долго не было… - Верно, - пробормотал Гарри и, взмахнув палочкой, чтобы создать еще одно кресло, легко опустился на мягкие подушки. – Теперь же я хотел бы спросить вас кое о чем, если позволите. - Я не могу запретить, - спокойно ответил старец. – А если вам так нужно мое разрешение, то оно есть у вас. Впрочем, я знаю, что вас интересует. - Меня многое интересует, - усмехнулся Гарри, прикрыв глаза и откинув голову на спинку кресла. - Тем не менее, наш разговор, наконец, состоится, верно?.. Я долго этого ждал, - Кастор наклонил голову набок. – Я, пожалуй, отвечу сначала на наиболее важный в данный момент вопрос. Ваши Рыцари собраны. И собраны, по моему мнению, просто отлично – вы нашли замечательную команду. Теперь вам лишь нужно занять свои места. Вы знаете, но я все же напомню – ваши рыцари должны сесть так, чтобы самые ваши близкие друзья располагались к вам ближе. Я не имею чести знать, насколько это влияет на процесс вашего объединения, но все же лучше не нарушать правила. Каждый из вас должен будет просто положить палочку рядом с несущими символами, вырезанными на дереве, а когда они загорятся серебром, начнется ритуал. Что произойдет после, я не знаю, но это дано узнать лишь вам. Возможно, вам стоит обратиться к Дэниэлу – Хранители знают о ритуале больше моего. - Боюсь, он сейчас не совсем в том состоянии, - пробормотал Гарри. - О, нет, - спокойно возразил старик. – Вы, вероятно, еще просто не знаете. Дэниэл уже… пришел в себя. Он гуляет в лесу, чуть дальше основной зоны, где пасутся единороги. Пожалуй, вы сможете поговорить вечером, если он к тому времени вернется. - Да, - задумчиво кивнул Гарри. – Это необходимо. - Что до вашего второго невысказанного вопроса, то… Я не мог знать, что заберет у вас Смерть, но я знал, что условия сделки не бывают благоприятными, - кивнул Кастор. – Вы, к сожалению, не пожелали меня слушать. А, впрочем, это не имеет значения – ритуал свершился бы в любом случае. Это пошло вам на пользу. - На пользу? – Гарри горько усмехнулся спокойному кивку старика. – Да… Потерять мать – кому же это не пойдет на пользу? - Вы узнали, что такое Смерть. - Я знал и раньше. Я видел смерть и до этого, недаром фестралы для меня не просто невидимые тени. - Нет, - старик покачал головой. – Вы, кажется, не до конца все понимаете. Раньше смерть была для вас абстрактным понятием – те люди были вам врагами или же просто не были вам столь близки. Сейчас вы осознаете все последствия Смерти во всех ее проявлениях. Вы знаете, что это такое, как это. И теперь… Теперь я, пожалуй, вижу в вас того, кому поистине готов служить. - Правда? – Гарри отвернулся и закрыл глаза, не желая видеть такого спокойного лица своего собеседника. – Значит, для того чтобы приобрести вашу верность, мне нужно было потерять кого- то близкого? - Моя верность была у вас всегда, - его голос приобрел стальные нотки. – И это не подлежит сомнению. Но теперь вы получите мою помощь, милорд. Не просто помощь в войне, но помощь в вашей жизни. Вы слишком многого еще не знаете для того чтобы стать Повелителем Магии. Но теперь я, по крайней мере, знаю, что вы можете им стать – я не ошибся, увидев в вас тогда внутреннюю силу. - И что же прикажете мне делать дальше? – едко осведомился Гарри. – Увидеть еще парочку смертей? Так сказать, для полного счастья. - Я не считаю смерть Девоны чем-то хорошим и радужным, Повелитель, - в его голосе, таком дьявольски спокойном и, казалось бы, совершенно нейтральном отчего-то чувствовался отчетливый упрек, и Гарри невольно почувствовал себя виноватым. Его всегда интересовало, как некоторые люди могут заставить испытывать тебя чувство вины, стыда или смущения одним лишь взглядом? Казалось, что им и не нужно вставлять какие-то слова – достаточно просто посмотреть. И от этого в Гарри невольно просыпалось уважение и даже некоторый страх перед этим стариком. – Но… Как вы поймете позже, это был ее выбор. Она была к этом готова. - Разумеется! – воскликнул Гарри, резко поднимаясь со своего места, тогда как Кастор даже не дернулся в сторону от его резких движений. – Она же об этом так мечтала! В этом я виноват! Только я! - Вот тут вы правы. Гарри застыл на месте, упершись взглядом в такие серьезные серые глаза старика – настолько странными ему показались слова старика. За последние дни столькие уже сказали ему о том, что он невиновен в ее смерти, что правда, вырвавшаяся из уст Кастора, казалась теперь дикой и очень болезненной, а главное – совершенно неожиданной. - Что? – тупо переспросил Гарри. - Я сказал: вы абсолютно правы, милорд, - повторил Кастор. – Вы виноваты в ее смерти. И все же я не сказал, что эта вина не искупается гораздо более важным вашим поступком – вы спасли вашего брата, а, значит, и все Равновесие. Без него вы уже не вы, милорд. И ее смерть была предрешенным поступком, вы поймете со временем. Ваша вина… Она должны отступить от вас, иначе вы не сможете в дальнейшем быть сильным правителем, способным оправдать надежды людей. Эта вина – она не должна гложеть вашу душу. Все было решено задолго до момента сделки, а значит, вы лишь свершили предначертанное. Вам пора забыть о прошлом и начать думать о будущем. - Это не так-то просто, заметьте, - усмехнулся Гарри. - Жизнь не должны быть легкой, верно? А, кроме того, подумайте о ваших близких, об их будущем – разве не достойны они спокойной жизни, не отягощенной постоянными беспокойствами о вас? Разве не достаточно того, что они рискуют за вас своими жизнями? - Я не хочу этого, - прошептал Гарри, вновь отворачиваясь. – Я не хочу, чтобы они сражались… умирали… - Но вам этого не избежать. Потому что за вас они готовы умереть. Так дайте же им хотя бы в мирное время спокойную жизнь, когда они не должны волноваться о вас. Освободите душу от ненужной тяжести, столь опасной не только для вас, но и для всего мира. - Я просто не могу, - прошептал Гарри. – Не могу. Это ведь я виноват. Я. - Подумайте о том, что всем распоряжается судьба, - настойчиво повторил Кастор. – Судьба, ничего более. Ваша вина – вы искупили ее, потому что делали это не ради себя, не ради выгоды. - Так трудно… - Жить тоже трудно. Но мы боимся просто отказаться от жизни. Вот и не отказывайтесь от попыток наладить свою жизнь. - Я… Я не откажусь, - Гарри покачал головой, когда перед глазами у него пролетели улыбающиеся лица друзей, их смех, их глаза. – Я продолжу жить и бороться. - Только этого я и добивался, - морщинистое лицо Кастора, наконец, осветилось улыбкой. – Теперь я могу предложить вам особенную помощь – несколько занятий. - Вы… вы будете учить меня? – удивленно прошептал Гарри, не веря собственным ушам. - Да. - Но вы говорили, что… Эти знания не для всех и… - Я не сказал, чему буду вас обучать, - он вновь чуть улыбнулся. – Это будет лишь Высшая Магия, ничего более. - Лишь… - хмыкнул Гарри. – Я предполагаю, что за ту Высшую Магию, которую будете преподавать мне вы, многие продали бы душу Дьяволу. - Смерти, - поправил Кастор. – Это в ее компетенции. Сделки. Но вы правы, многие действительно продают душу, а после смерти… вечно горят в Аду. Гарри вздрогнул. - Да. Горят в Аду, - повторил он. – И это ужасно. Вам же не придется идти на такие жертвы – всего лишь несколько часов в неделю на занятиях со мной. - Это действительно гораздо лучше, - рассмеялся Гарри. – Спасибо, Кастор. - К вашим услугам, милорд. *** - Отлично, - улыбнулся Гарри, размашистым шагом подходя к широкой деревянной двери, украшенной простой резьбой, которая, тем не менее, выглядела весьма красиво. Рядом столпились недовольные ребята. На корточках у стены сидели Дерек и Маркус, которые негромко о чем-то переговаривались, рядом с ними стояли Катрин, Энни и Селена – девушки выглядели очень недовольными и хмурыми, оглядывая темный и достаточно грязный, стоит признать, коридор, в котором редко кто бывал. Не удивительно, впрочем. Эта часть замка была давно заброшена – со времен исчезновения последнего рыцаря, которым был лучший друг прошлого Повелителя. С тех пор он и сам никогда не заглядывал сюда. Рядом с покосившейся картиной-пейзажем в золотистой потрескавшейся от времени раме стояли Джек, Алекс и Драко с Джинни. Вот они явно были заняты делом – они выглядели серьезными и сосредоточенными. Астория, иногда поглядывая на своего парня, все же стояла в стороне от них и в разговор не лезла, да и практически не прислушивалась к нему. Она больше разговаривала с Луной, а та в свою очередь все больше глядела на Рона, который сейчас был необычайно молчалив. Увидев Гарри, все моментально отвлеклись от своих дел и подняли на него свои взгляды, у кого-то веселые, у кого-то серьезные, а у кого-то весьма насмешливые. - Ну, никогда бы не подумал, Поттер, что ты будешь такой шишкой! – ухмыльнулся Алекс, отвешивая ему шутовской поклон. – Надо же. - Все тринадцать присутствуют, - закатив глаза, заметил Гарри. – Отлично, входим. Он решительно толкнул дверь и первым вошел в просторный хорошо освещенный зал, где был только круглый стол на тринадцать человек и окружающие его стулья с высокими спинками и разноцветными сидениями, обитыми бархатом. Два стула были похожи на троны – от одного из них, обитого синим бархатом, в праву сторону шли такие же стулья попроще, также синие, а от второго с красным бархатом, соответственно, шел полукруг красных. Единственный черный стул располагался напротив тронов и между полукругами красных и синих стульев. Под столом ярким алым цветом была начертана сложная пентаграмма, основанная на пятиконечной звезде. По столу шла длинная вязь различных символов, начинающихся у каждого места и заканчивающихся в центре стола, как бы образуя целостный рисунок. - Красиво тут,- завороженно прошептала Селена, делая мягкий шаг вперед. - Всем стоять! – распорядился Гарри громким голосом. – Садимся строго по очереди. Сначала я, - он встал рядом со своим местом, - потом Джинни. Потом справа от меня Драко, а сразу следом слева от Джинни – Астория. Потом Рон, Луна, затем, Дерек, Катрин. Следом Маркус, Энни, Джек, Селена и, наконец, Алекс. Все еще стоять! – прикрикнул Гарри, когда все двинулись к своим местам. – Как сели, сразу достаем палочки и кладем их рядом со своими символами. Правую руку на символ. Дальше ждем. Всем все ясно? Ребята покивали, все еще поглядывая на стол с некой зависимостью. - Ладно, вот теперь можно, - решительно кивнул Гарри, опустившись на свое место. Джинни ободряюще улыбнулась ему и заняла свое место. Драко тяжело вздохнул и, улыбнувшись Астории, опустился на свое место. Астория опустилась напротив него несколько нерешительно, а вот Рон следом сел на место с размаху и без колебаний. Луна все еще, кажется, не слишком верила в то, что происходит, но все же спокойно опустилась на место. Дерек и Катрин, уже видевшие стол до этого, выглядели довольно безмятежными, а вот Маркус и Энни то и дело переглядывались друг с другом, пока опускались на свои места. Джек и Селена не выглядели слишком радостными и, тем не менее, не испытывали нерешительности, опускаясь на свои места, а Алекс и вовсе расслабленно практически упал на стул и закинул ногу на ногу. Каждый моментально положил на стол свою палочку, а затем их правые руки накрыли сложные символы – древние кельтские руны. Длинная вязь моментально начала освещаться ослепительным голубоватым светом, расходящимся от рун к центру стола, где ярко сиял рисунок переплетенных феникса и лилии в его клюве. Гарри моментально почувствовал тупую стучащую боль в голове, то ли от слепящего света, заставившего зажмуриться, то ли от давящей, сжимающей и выворачивающей магии, которая так ощутимо витала в воздухе, мучая волшебников своим явным присутствием. Гарри застонал сквозь стиснутые зубы и опустил голову вниз, схватившись левой рукой за краешек стола. Правая рука его, казалось, горела в адском пламени, но оторвать ее от стола он не мог – она, словно вросла в него. С разных сторон от Гарри послышались и другие стоны боли. Гарри постарался дотронуться до руки Джинни, но от ужасающей боли, разрывающей голову и руку, он не смог даже определить, где она… Единственное, что он точно знал, так это то, что ей сейчас также больно… Спасительная темнота наступила лишь спустя несколько минут мучительной агонии… Гарри потерял сознание, уронив голову на руки, и одновременно с ним на стол упали и остальные. Свет символов постепенно начинал тускнеть, пока совсем не растаял, оставив после себя лишь яркий красный ободок вокруг вырезанных в дереве рун, словно их долгое время жгли. Пентаграмма под столом ярко вспыхнула кроваво-красным светом, а затем пол под ней окропился… багряной кровью, которая мягко смывала четкие линии звезды, оставляя после себя совершенно другие, изогнутые и резкие, которые образовывали новую пентаграмму, которая на этот раз казалась более совершенной и правильной, словно бы такой и должна была быть с самого начала. Когда новый рисунок был закончен, кровь испарилась, словно бы впитавшись в пол. - Ну, как всегда, - обвиняюще прошептал вошедший в зал Дэн, мокрый до нитки, но невероятно бодрый и веселый. – Спросить ведь, конечно, нельзя! Пнув ни в чем неповинную стену, он ругнулся сквозь зубы и взмахом палочки отправил тринадцать ребят в отдельную комнату. - Как всегда! – раздраженно повторил он. – Все сам, сам. Спрашивать надо, дурень! Еще раз усмехнувшись и покачав головой, он покинул комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Факелы на стенах моментально погасли, а затем быстро вспыхнула алая пентаграмма, и зала, наконец, погрузилась в полную темноту.