Упадок Будущего

Гермиону задели слова Морганы, что волшебница и отметила. Годрик спросил, кто будет читать следующую главу: «Бешеный мяч». Гарри сделал жест рука — лицо, но промолчал. А книгу призвал к себе Антиох. В начале года Локонс устроил в классе схватку с корнуэльскими пикси, схватка кончилась не очень успешно. С тех пор он читал ученикам на уроках отрывки из собственных книг или разыгрывал взятые оттуда сцены, на его взгляд самые впечатляющие. Себя, волшебника, играл он сам, а на прочие роли обычно брал Гарри. И Гарри перед всем классом изображал то трансильванского крестьянина, страдавшего от заклятия Болтливости, то простуженного снежного человека, то вампира, который после встречи с Локонсом терпеть не мог крови и питался исключительно листьями салата. — Ваши уроки защиты — это просто нечто, а вы хоть знаете, что есть атакующие чары? — со смехом спросил Годрик. Преподаватели опустив голову, были полностью согласны с Гриффиндором, ученики ничего не знают про защиту. — Может, всё-таки он нас познакомит с вампиром который питается исключительно листьями салата?! — поддержала мужа Ровена. — Зачем тебе это, Ровена? — спросила Хельга. — Ну как это зачем, из научного интереса, — под смех магов сказала Ровена. — Антиох, продолжай брат, — сказал Кадмус сквозь смех. Прозвенел звонок, и Локонс встал из-за стола.  — Домашнее задание: сочинить стихи о моей победе над оборотнем из Вага-Вага. Автору лучших — экземпляр моей книги «Я — волшебник» с автографом. Ученики повалили в коридор, а Гарри прошел в конец класса к Рону и Гермионе.  — Ну что? — тихо спросил Гарри.  — Подожди, пока все уйдут. — Гермиона явно волновалась. — Теперь идем… Она подошла к Локонсу, нервно сжимая в руке листок бумаги. Рон и Гарри поспешили за ней.  — П… профессор Локонс, я бы… э-э… хотела взять в библиотеке вот эту книгу. Хотела ее почитать, — запинаясь, начала Гермиона и протянула ему дрожащей рукой бумагу с названием. — Но, видите ли, она в Особой секции, и поэтому… э-э… нужно разрешение учителя. Я хотела разобраться в медленнодействующих ядах, о которых вы пишете в «Увеселении с упырями»…  — А, «Увеселение с упырями». — Локонс взял бумагу и широко улыбнулся. — Пожалуй, это моя любимая книга. Вам она нравится?  — Очень нравится, — живо отозвалась Гермиона. — Как ловко вы тогда отцедили яд с помощью чайного ситечка! — Что он сделал???? — Прокричал Салазар. — Отцедил яд с помощью чайного ситечка, — повторил Антиох. — Может мы его найдём? — Спросила Моргана. — Мы из него столько всего интересного могли показать ученикам, — подхватил Мерлин. — Я, из него сам яд отцежу через чайное ситечко, — злорадно прокомментировал Салазар. — А я помогу, — вторил Годрик. Он вывел замысловатый росчерк и вернул бумагу Гермионе, та торопливо свернула ее и спрятала в портфель.  — Завтра первый матч в сезоне? — обратился Локонс к Гарри. — Гриффиндор против Слизерина? Говорят, ты подаешь большие надежды. А я ведь тоже играл когда-то ловцом. Меня даже приглашали в сборную страны, но я отказался и посвятил жизнь спасению мира от темных сил. Однако я и теперь неплохо играю и, если хочешь, научу тебя паре хитростей. Всегда рад передать опыт начинающим… Гарри что-то хмыкнул в знак благодарности и поспешил за друзьями. В коридоре немного помедлили.  — Надо же, — удивленно заметил Гарри, разглядывая роспись Локонса, — даже не поглядел, что за книга. В библиотеку помчались, как на пожар.  — Безмозглый идиот, — бросил на ходу Рон. — Впрочем, какая разница, мы ведь получили у него что хотели.  — Никакой он не безмозглый идиот, — вступилась Гермиона.  — Ну конечно, ты ведь его лучшая ученица… В библиотеке позволялось говорить только шепотом, и друзья притихли. Мадам Пинс, нервная сухопарая женщина, похожая на голодного стервятника, потянулась к бумаге с подписью Локонса, но Гермиона не выпускала ее из рук.  — «Сильнодействующие зелья»? — подозрительно повторила мадам Пинс и снова попыталась взять у Гермионы бумагу.  — А можно оставить себе разрешение? — робко спросила Гермиона.  — Да ладно тебе. — Рон вырвал у нее лист и протянул мадам Пинс. — Достанешь другой автограф. Локонс распишется на чем угодно, только заикнись. — Вы школа магии, или что? Клуб любителей фокусов? — резко спросила леди Блэк. — О, Великие сёстры, неужели их не учили самым простым бытовым чарам? — обратилась Хельга к потолку. — Я полностью согласен с Роном, безмозглый идиот, — проговорил Салазар. — И распишется, где угодно и на чем угодно, — вторил Мерлин. Гермиона осторожно раскрыла «Сильнодействующие зелья», и друзья склонились над заплесневелыми страницами. Книга не случайно хранилась в Особой секции: некоторые зелья оказывали поистине чудовищное действие, а уж об иллюстрациях, вроде вывернутого наизнанку человека и ведьмы с руками на макушке, и говорить нечего.  — Вот оно, — обрадовалась Гермиона, найдя страницу под заголовком «Оборотное зелье». На странице было изображено и само превращение. Гарри от всей души понадеялся, что выражение муки на лицах людей — вымысел художника.  — Какой сложный состав! — заметила Гермиона, водя пальцем по строчкам. — Златоглазки, пиявки, водоросли, спорыш — это еще куда ни шло, они есть в шкафу ингредиентов для зелий. А вот растертый рог двурога! Где его взять? Или вот еще тертая шкура бумсланга? А как быть с частицами того, в кого хочешь превратиться?  — Что-что? — поморщился Рон. — Какие еще частицы? Стану я глотать ногти Крэбба!  — К счастью, частицы потребуются в самом конце. — Гермиона как будто его не слышала. Рон надеялся на сочувствие Гарри, но Гарри тревожило другое.  — Послушай, Гермиона, сколько же всего придется украсть! Шкуры бумсланга в школьном шкафу нет, так что же, взламывать личные запасы Снейпа? Это уж как-то… Гермиона не выдержала и громко захлопнула книгу.  — Ну, как, хотите. Раз вы трусите, — щеки у нее вспыхнули, глаза сверкнули, — я тоже не буду нарушать правила. Только как иначе спасти бедных маглорожденных? Зелье — единственное спасение. Но я вижу, вам все равно, кто их враг. Я прямо сейчас иду и верну книгу в библиотеку…  — Вот это да! Сама Гермиона уговаривает нас нарушить школьные правила. Ладно, так и быть, я согласен на все… — махнул рукой Рон. — Только хорошо бы все-таки без ногтей! Гермиона успокоилась и снова раскрыла книгу.  — А долго готовить это зелье? — спросил Гарри.  — Водоросли собирают в полнолуние, златоглазки настаиваются три недели. Значит, примерно месяц — если достанем все необходимое.  — Месяц? Да за месяц Малфой добрую половину маглорожденных изведет! — вскричал Рон, но Гермиона презрительно сощурилась, и ему пришлось торопливо прибавить: — Ладно, другого плана у нас нет, значит — полный вперед! Гермиона вышла из туалета проверить, нет ли кого поблизости, и Рон шепнул на ухо Гарри:  — Лучше сшиби завтра Малфоя с метлы — мороки меньше. — Мисс Грейнджер, а расскажите нам о каких маглах тут идёт речь? — спокойно спросила миссис Уэсли. — Но ведь же были нападения, вот и я подумала. — Напали только на кошку уважаемого завхоза, — допытывалась миссис Уэсли. — А, ну ещё профессор Дамблдор попросил провести это расследование, он сказал что такой гений как я, сварю это зелье и мне зельеварение засчитают наивысшим баллом, плюс дал несколько книг из своей библиотеки, а уговорить мальчишек не составило труда. Гарри итак влезал всякие передряги, а Рон хотел славы и внимания, — проговорила Гермиона, Гарри в ужасе смотрел на лучшую подругу, а Рон что то шептал Чарли. — Род Слизерина никогда не был в родстве с родом Малфой, а ты Гарри, если бы сшиб его, то мог заработать откат от магии, причем самый серьезный, он ведь единственный наследник рода, — проговорила Хельга. — У слизеринцев лучшие метлы, — говорил он, — зато у нас лучшие игроки. Мы больше тренировались, летали в любую погоду. (— С самого сентября мокрые до нитки, — буркнул Джордж.) Пусть проклинают день, когда недоносок Малфой купил себе место в их команде. — Войдя в раж, Вуд повернулся к Гарри: — А ты, Гарри, покажи им: ловцу нужен не богатый папаша, а талант. Расшибись в лепешку, а поймай снитч первый, раньше Малфоя. Победа сегодня наша!  — Если что, Гарри, мы рядом, — подмигнул Фред. — Речь была очень хорошая, но меня интересует другое. Люциус Абракас Малфой, вы выкупили у поверенного рода Поттер снадобье «Простоблеск», верно? — уточнил Годрик. — Да, было такое, — ответил Люциус, поняв куда клонит Гриффиндор, он с опаской ждал вопроса. — А, теперь вопрос — на каком основании, вы предъявили ваши права? Насколько я вижу в отчёте, Гарри Поттеру тогда не было и трёх лет, я жду ваш довод! — Жёстко проговорил Годрик. — Был слух, что состояние Поттеров продают с молотка, я и купил, — начал извиваться Люциус. — Я вам не верю, потому что в отчёте есть воспоминания того гоблина, как вы его под пытками заставили продать снадобье и три магловских завода. Я требую, чтобы Магия Восстановила Справедливость в отношении Гарри Поттера из рода Поттер и Люциуса Малфоя из Малфой! — Услышано!!! — А вы вор, ещё и смеете называть моего потомка нищим!!! Люциус сидел с гневным лицом, но произнести ничего не смог, магия послала откат в виде немоты, Драко получил более мягкий откат, но маги в зале ничего не увидели и не поняли, а вот Нарциссу откат не тронул, женщина магией поклялась что не знала чем и какими делами занимается её муж. Годрик и Игнотус получили письмо из банка, что общая стоимость трёх магловских заводов и снадобья были снова оплачены по нужной сумме. — Что происходит? Так и проиграть недолго! Фред, Джордж, почему не помогли Анджелине? У нее была такая возможность набрать очки! Где вы были?  — Мы были метров на пятнадцать выше ее, Оливер! — вскипел Джордж. — Спасали Гарри от бладжера, который хочет его прикончить. Этот мяч заколдован. Не отстает от Гарри, другие игроки для него не существуют. Наверняка работа слизеринцев!  — Чушь! — не поверил Вуд. — На тренировке все было в порядке, потом все мячи заперли… По полю к команде спешила мадам Трюк. У нее за спиной игроки Слизерина кривлялись, хохотали, показывали на Гарри пальцами.  — Закругляемся! — нервничая, воскликнул Гарри. — Если вы двое будете мельтешить перед носом, мне никогда не поймать снитч, разве что он мне сам в рукав залетит. Защищайте других, а с этим чокнутым мячом я сам как-нибудь разберусь.  — Глупо, — возразил Фред, — он тебе голову снесет. Вуд поглядел на Гарри, на братьев Уизли.  — Оливер, что ты его слушаешь? — рассердилась Алисия Спиннет. — Разве можно оставить его один на один с таким мячом?! Надо обязательно провести расследование…  — И потеряем очко. Не хватало из-за какого-то мяча проиграть матч. Оливер, скажи им: пусть от меня отстанут.  — Это ты виноват, — упрекнул Вуда Джордж. — «Расшибись в лепешку, а поймай снитч». Умнее ничего не придумал! Подошла мадам Трюк.  — Готовы? Вуд глянул на Гарри и прочитал у него в лице решимость победить чего бы это ни стоило. — А, мне вот что интересно: за учеником гоняется бешеный мяч, и неужели все ослепли?! — жёстко сказала Ровена. — Я бы хотела немного познакомиться ещё и с Вудом, скажем так на сорок пять минут, если он выдержит на метле гонку с бешеным мячом, то попрошу извинения, калечить или с метлы с высокой высоты скидывать не буду, — ухмыльнулась Моргана. — Братья Уизли молодцы, так держать, — поддержал Салазар. Гарри понесся прочь, на лету обернулся, с омерзением глянул на Малфоя и в нескольких сантиметрах над его левым ухом увидел золотой снитч. Малфой помирал со смеху и снитча не видел. Гарри застыл на месте: вдруг тот поднимет голову и первый схватит вожделенный приз! Вдруг — ХРЯСЬ! Мяч настиг-таки его и сломал правую руку. Рука бессильно повисла. От жгучей боли у Гарри потемнело в глазах. Он едва не соскользнул с мокрой метлы. Злокозненный мяч развернулся и нацелился Гарри в голову. Гарри увильнул, в мозгу тупо стучало: «Снитч, снитч…» Сквозь муть дождя и боли Гарри стрелой понесся к Малфою. Ухмылка у того на лице сменилась испугом: ему показалось, что Гарри пошел на таран.  — Ты что! — заорал Малфой и отлетел в сторону. Гарри выпустил метлу и, потянувшись здоровой рукой, схватил мокрый, холодный снитч. Сжимая метлу только коленями, он начал стремительно падать, стараясь не потерять сознание. Зрители испуганно ахнули. Гарри шмякнулся в грязь, сломанная рука неестественно изогнулась, метла откатилась в сторону. На трибунах свистели, орали, от острой боли ему казалось, что болельщики где — то далеко-далеко. И тут до Гарри дошло: в руке у него снитч.  — Выиграли, — простонал он и потерял сознание. — А красиво сделал твой потомок, — с восхищением обратился Арманд Малфой к Линфреду Стинчкомбскому. — Очень красиво, и это доказывает что важно мастерство, а не метлы, — проговорил Игнотус. Салазар отметил как Драко сильно покраснел, а близ сидящие ему что-то высказывали. — Она пощупала мягкую, без костей, руку. — Срастить кости ничего не стоит, а вот вырастить новые…  — Но ведь вам это под силу? — с надеждой спросил Гарри.  — Разумеется. Только предупреждаю: будет больно. — Мадам Помфри с озабоченным видом бросила Гарри пижаму. — Ночевать, молодой человек, придется здесь… Гермиона ждала за ширмой, а Рон помогал Гарри надеть пижаму: рука без костей лезть в рукав никак не хотела.  — Ты и теперь станешь защищать Локонса? — упрекнул Рон Гермиону, протащив наконец ватные пальцы Гарри сквозь манжету. — Гарри ведь не просил убрать из руки кости.  — Кто не ошибается? — возразила Гермиона. — Зато рука перестала болеть. Правда, Гарри?  — Правда. Только теперь это вообще не рука. Гарри прыгнул на постель, и бедная рука беспомощно заколыхалась. Гермиона и мадам Помфри вышли из-за ширмы. Доктор держала в руках бутыль с наклейкой «Костерост». — Спасибо вам, мадам Помфри, — сказал Кадмус. — Дадите изучить рецепт костероста? — спросил Салазар. — А как же вы лечили такие моменты как у Гарри? — спросила Дафна. — У нас были лечащие чары, на метлах мы почти не летали. Вместо них мы летали на грифонах, драконах, пегасах, иногда фениксы помогали, да и многие другие магические существа, — ответил Годрик. — А, вы что, чашей моей не пользуетесь? — спросила Хельга. — Какая чаша, леди Хаффлпафф? — Мне её помогла создать жрица друидов, в ней все зелья и мази, да даже простая вода становились намного действенные с усиленным магическим потенциалом, — сказала Хельга. — Гарри Поттер должен вернуться домой! Добби думал, что мяч…  — Мяч? — снова вышел из себя Гарри. — Так это я вам обязан, что мяч чуть меня не убил?  — Что вы, что вы! — испугался эльф. — Мяч не убил бы вас. Добби хочет спасти Гарри Поттера. Лучше уж жить дома калекой, чем оставаться тут, сэр. Гарри Поттер должен вернуться домой.  — Ни за что! — вознегодовал Гарри. — Но все-таки объясните, ради чего все это. Зачем вам надо меня калечить?  — Ах, если бы Гарри Поттер только знал! — вздохнул Добби, и слезы ручьем полились на обтрепанную наволочку. — Если бы он знал, как много он значит для нас, несчастных рабов, отребья волшебного мира. Добби помнит времена величия Того-Кого-Нельзя-Называть. С нами, домашними эльфами, обходились как с крысами и тараканами, сэр. С Добби, правда, и сейчас так обходятся, — признался эльф и вытер слезы наволочкой, — но все-таки с тех пор, как вы победили Кого-Нельзя-Называть, жить стало гораздо легче. Темный Лорд потерял свою силу, Гарри Поттер остался жив. Для нас это как рассвет, сэр, Гарри Поттер сияет лучом надежды… Мы уж и не чаяли конца черных дней… А теперь в Хогвартсе опять назревают страшные события, может быть, они уже начались, и Добби не позволит Гарри Поттеру остаться здесь. Тайная комната снова открыта, кошмар может повториться… — Это просто возмутительно, как в ваше время обстоят дела с домовыми, — произнесла Ровена. — Но согласись Ровена, что именно этот домовик готов своей заботой убить Поттера, — проговорил Игнотус. Дамблдор открыл крышку фотоаппарата: из камеры повалил дым, Гарри даже за три кровати почуял запах горелого пластика. Мадам Помфри отступила на шаг и растерянно прошептала:  — Надо же, расплавилась…  — Что же это значит, Альбус? — спросила профессор МакГонагалл.  — То, что Тайная комната действительно открыта, — ответил тот. Мадам Помфри в страхе прижала ладонь ко рту. Профессор МакГонагалл вопросительно глянула на Дамблдора.  — Альбус, но кто же?..  — Вопрос не в том, кто, — не отрывая глаз от Колина, отвечал Дамблдор, — а в том, как… Света не зажигали, но Гарри разглядел лицо профессора МакГонагалл: оно выражало крайнее недоумение. — И снова оцепенение… Как интересно, если это тот самый змей, вопрос: кто его вывел и оставил в школе?! — проговорил Годрик. — Ага, как дракон допустил его в школе?! — вторил Салазар. — Мы так и не спросили Гарри, с какого времени сердце школы и дракон были скованы? — спросил Мерлин. — Я бы если захотел, то не смог бы ответить на этот вопрос. Без согласия сердца школы и дракона я не могу ничего рассказать — ни ваши тайны, ни тайны наших профессоров и директоров, и всех учеников школы. Теперь я как то связан со школой, сейчас в роли ученика, а вот в будущем будет видно… И кстати, профессор Флитвик, могу вас поздравить — дракон и сердце желают видеть Вас в качестве нового достойного заместителя директора, клятву вы получите сразу как попадёте в школу, — произнёс Гарри. — Понятно с тобой все крестник, мы поговорим об этом в школе, — с улыбкой сказал Мерлин.