Полет над грозой

— Мистера Флинна, пожалуйста, — сказал Эксман, прижав плечом телефонную трубку. — Мне нужно с ним поговорить. Да, я прекрасно понимаю, в какой он должности и как он занят. Да, по очень срочному делу... — Извини: я опять задерживаюсь, — произнес он другим тоном, тихим и мягким, поднеся к уху вторую трубку. — Да, снова дела... подожди секунду... — Вы задерживаете меня, мисс. Могу я услышать мистера Флинна?.. Вы, я надеюсь, понимаете, с кем разговариваете? Потрудитесь заглянуть в кабинет вашего начальника и сказать, что ему звонит мистер Эксман. — Нет, я никак не успею... Да, я знаю, что обещал... Разве без меня вы не сможете начать?.. Что? Не помнишь слова? А, мистер Флинн... Вторая трубка аккуратно опустилась на стол. — До тебя не дозвониться, Роберт, — усмехнулся Эксман. — Да, я тоже очень рад. Тут вот какое дело... Ваши люди готовятся брать штурмом здание, в котором засел террорист... да, тот самый. С этим торопиться не стоит... Да потому, что он гораздо лучше подготовлен, чем тебе кажется, и все может вылиться в нежелательные риски... — Ты еще на линии? — спросил он, поднимая вторую трубку. — Что именно ты не помнишь? Вторую? Tell heaven from hell? И предпоследнюю? Там, где the same old fears? Нет? Подожди, я сейчас... — Нет, не заминировано, — продолжил он. — Изменить план операции? Делай, что душе угодно, только задержи штурм до пяти часов... Да что ты, Роб... Скажи: я когда-нибудь давал тебе плохие советы?.. Все очень серьезно. Мои люди попробуют разобраться... нет, они профессионалы и отлично справятся. Фамилия «Стил» тебе о чем-нибудь говорит?.. Ну, Роб, вот это совсем другой разговор... Спасти заложника? Да, они постараются... а тебе разве не наплевать? Шучу, шучу... я же знаю, какие вы все там ответственные, пока ваш рабочий день не закончился... — Готово? Ну, отлично... завтра я точно буду раньше... Walk-on part in the war? Она? Все, я отключаюсь... Да, спасибо, Роберт. Обе трубки вернулись на место. — Дело сделано, — улыбнулся начальник штаба, чья невозмутимость поневоле заставляла нервничать. — Теперь, Майкл, напомните, почему я согласился помочь вам в этих занятных махинациях. — Чтобы спасти заложника? — Ах, да, — усмехнулся Эксман, так, если бы слова Майкла были не более чем удачной шуткой. — У меня есть важная информация, которая спасет вас от трибунала. Честный... и выгодный обмен. — Не могу не согласиться. — А вы отлично воюете на два фронта, — заметил Майкл, поправив вторую трубку, из-под которой слышались прерывистые гудки. — Семейный фронт не менее важен, чем наше главное поле деятельности. Искусство дипломатии и там, и здесь незаменимо. — Как вам удается так хорошо убеждать? — Все просто. Никто не безгрешен, и в самом выгодном положении оказывается тот, кому известно кое-что о чужих проступках. — Значит, кодекс чести офицера уже не в моде? — Вы путаете совершенно разные вещи. То, чем занимаюсь я, называется не служба, а политика. Насчет вас могу сказать то же самое. Все мы променяли честную войну на жизнь в этой клетке, где нет другого способа защитить себя, кроме как потопить другого. — Ваш выбор привел вас на вершину, это утешает, — заметил Майкл не без доли иронии. — Если у вас была возможность выбирать, тогда вы счастливый человек. Мне этой возможности не дали. Так что вы хотели сообщить? — Генерал Стил очень советовал вам отказаться от проекта «Шторм». — Вот как? — переспросил Эксман со смешком, заставив Майкла почувствовать себя глупо. — Стил говорит, — продолжил тот без прежнего энтузиазма, — что в конструкции истребителя непоправимые ошибки, но на это закрывают глаза из-за его дешевизны, а все неполадки рассчитывают исправить задним числом, после того, как будут подписаны контракты для внутреннего и международного рынков. — Вот как... — произнес начальник штаба, чуть приподняв бровь. Имитация удивления, равно как и любого другого чувства, давалась ему с завидной легкостью. — По словам экспертов, машины в полном порядке, — заметил Эксман. — А Эш вам не говорил, с каких это пор он стал разбираться в авиастроении? — Кто? — очнулся Майкл, ушедший в собственные мысли. — Генерал Стил, если так понятнее. Когда закончите дела с террористами, зайдете ко мне, и мы подробно обсудим, что и зачем он вам сказал. Майкл улыбнулся в ответ, натянуто и без особого энтузиазма. Эксман погрузился в бумаги, не обращая никакого внимания на то, что его заместитель, похоже, не собирается уходить. Секунды бесшумно двигали стрелку его наручных часов. — Вы не были на испытаниях потому, что не хотели встречаться со Стилом? — спросил Майкл, неожиданно для себя самого. Ладонь Эксмана медленно опустилась на чистый лист. — Нет, — ответил он после недолгого раздумья. — У меня были другие причины. Беседовать с Эшли всегда приятно: никто другой не напомнит о недолговечности успеха так удачно, как это делает он. Пальцы Майкла напряглись. Секунду-две он отчетливо чувствовал, как опускает шахматную фигурку на клетку, где ей не следует быть. — Я хочу знать все о проекте «Шторм», — сказал он. — Зачем вам это нужно? — Вы говорили о выборе? Мой выбор — действовать по собственной воле, а не играть в чужие игры. Я не настолько глуп, чтобы держать нейтралитет, когда на карту поставлена моя собственная судьба. Тишина была всепоглощающей. Если бы в кабинете раздался пистолетный выстрел, он мог бы убить одним лишь звуком. — Я не использую вас, — улыбнулся Эксман. — Если вы говорите о случае с вашим неудавшимся полетом, то я дал вам право выбора. Какие я предоставил варианты — это уже другой вопрос. — Если меня не используете вы, то к Стилу это не относится. Он-то считает, что я с вами заодно, и не отстанет от меня, пока вы сами не выясните с ним отношения. — Ваша беда, Майкл, в том, что вы не очень удачно рассуждаете о других. Не думайте, что я разговариваю с каждым так же, как с вами. Я не люблю откровенные беседы, большинство моих... должников погорело именно на них. И все же я не настолько неизлечимый параноик, чтобы врать, хитрить и разыгрывать комбинации двадцать четыре часа в сутки. Я не присутствовал на базе из-за плохого самочувствия — с людьми это иногда случается. В последний раз, когда я сообщил об этом открыто, мои недоброжелатели расценили это как идеальный шанс от меня избавиться, после чего я едва не лишился руки из-за какой-то дряни, которую в меня вкололи. Заметьте, отличный ход для тех, кто мечтает стать моим преемником на этом заманчивом посту. — Вы отлично знаете, что у меня нет таких амбиций. — Знаю, — сказал Эксман, балансируя на грани дружеской насмешки. — Вот почему мы с вами можем говорить более-менее открыто. Вторая причина заключается в том, что мы с вами похожи. Третья — в отличие от генерала Лесли, вы не смотрите на меня таким затравленным взглядом, словно я исчадие ада, а не человек. — И в чем же вы усмотрели нашу схожесть? — спросил Майкл, задетый до глубины души. Сравнение с Эксманом было ему неприятно: бесспорные таланты начальника штаба не могли перечеркнуть последствия его бесконечных интриг. — И вы, и я находимся в прошлом: настоящее для нас не так важно, как то, что хранит наша память. Кстати, о времени... вы, кажется, очень спешили предотвратить некий штурм? — Да... конечно... — проговорил Майкл, поспешно вставая и направляясь к двери.