Полет над грозой

— ...Вильям! — вскрикнула светловолосая девушка. Ее глаза пылали страхом, а побледневшие пальцы впились в рубашку высокого блондина. Тот быстро отдернул руку от ее талии, которую так нежно обнимал всего секунду назад. Перед ними, тяжело опираясь на трость, стоял исхудалый молодой человек в запыленной куртке армейского покроя. Он смотрел на них несколько мучительно долгих секунд — на объятую ужасом девушку и испуганного парня, лицо которого было белее волос. Внезапно его губы сжались, страдание в глазах потухло, и он опустил лишенный всякого выражения взгляд. — Это ты, Кристи? — прошептал Вильям, вытянув перед собой руку, словно хотел коснуться ее плеча. Повинуясь внезапной догадке, девушка тихо шагнула в сторону. Вильям не проследил за ней: бесстрастный взгляд был по-прежнему прикован к тому месту, откуда он слышал ее голос. — Ты вернулся... — шепнула она, резким кивком направив блондина к двери. — Но... как? Вилли, почему ты не писал мне? Я думала, что ты пропал... погиб... Здесь был твой друг, недавно, он сказал, что не видел тебя с тех пор, как попала в засаду ваша разведгруппа... Вильям попытался улыбнуться, но в слабом изгибе губ сквозила тысяча оттенков отчаяния. — Эшли меня вытащил, — почти прошептал он. — Все остальные погибли. Выжили только я и он. Дверь, приоткрытая блондином, громко скрипнула. Взгляд девушки испуганно переметнулся на Вильяма, но тот не произнес ни слова. — Что с тобой произошло? — спросила она, пытаясь выиграть время. Грубые шрамы на виске внушали ей инстинктивный испуг. — Меня ранили, — ответил Вильям с убийственным безразличием в голосе. — И... — начала она, не найдя смелости окончить фразу. — И вот я здесь, — тяжело проговорил он. — Собственно, я... я зашел попрощаться. После того, что со мной случилось... жизнь стала очень простой. То, что было до войны, осталось в прошлом, а в будущем меня ничего не ждет. Здесь наши пути расходятся. Я не отберу у тебя ни секунды твоей собственной, счастливой жизни. Прощай. Они смотрели друг на друга. Она — в его глаза, он — сквозь нее. — Прощай, Вильям, — сорвалось с ее губ. Произнеся этот приговор, она шагнула вперед и хотела провести ладонью по его щеке, но дрожащие пальцы замерли в дюйме от изуродованной брови. Импульсивное отвращение, которое ей не было нужды скрывать, на мгновение исказило ее красивые черты. В тот миг, отпечатавшийся в памяти с отчаянной, мучительной точностью, Вильям впервые пожалел, что пуля, едва не лишившая его жизни, оставила ему зрение...