Полет над грозой

Осадок от разговора с начальником штаба преследовал Майкла добрых несколько часов. Эксман и не догадывался, что может беспокоить его «заложника»: побывать во вражеском плену казалось Майклу пустяком в сравнении с самóй дорогой, в которой его поджидали серьезные неприятности. В арсенал высшего, богатый сверхспособностями, входил и навык безошибочно вычислять, где находится тот или иной человек. Запредельный успел доказать, что владеет этой техникой, но если на земле Майкл еще мог надеяться на свою реакцию, то увернуться от смертельного удара в движущейся кабине самолета было практически невозможно. Создать тоннель на такой скорости считалось безрассудным риском, на который не решались даже в отчаянных ситуациях. Решиться на это дважды Майкл бы не смог. Из тупика, в который его загнали, был только один — и довольно неприятный — выход, но судьба редко баловала Майкла возможностью выбирать. Плотно прикрыв дверь кабинета, он достал ресивер. Маленький прямоугольный предмет, по внешнему виду которого было сложно догадаться о его предназначении, был единственным средством связи с родной эпохой. Ресивер разработали специально для межвременных миссий: в него был встроен транссубстанционный сканер, настроенный на ритм сердца, и если бы с Майклом что-нибудь случилось, ресивер сразу бы перешел в режим безопасного самоуничтожения. Прижав к виску небольшой сенсор, необходимый для мысленного управления устройством, Майкл повторил про себя шестнадцатизначный код доступа к межвременной сети. Небольшая прорезь блеснула ярко-голубым, выстроив двумерную проекцию кабинета заместителя главкома. — ...Автокатастрофа? — сухо переспросил Ронштфельд, говоря с кем-то по внутренней связи. — Да, сэр. — Этого еще не хватало... Когда это случилось? — Около трех часов назад. Вы бы видели, сэр... Автомобиль — в щепки, переднее стекло — вдребезги, везде кровь... Когда я прибыл, на месте аварии уже дежурили полиция и медики, так что пробиться к нему я никак не мог. — Надеюсь, его не забрали в морг? — съязвил зам главкома, постукивая ложкой по дну кофейной чашки. — К сожалению, мне не удалось им помешать. — Орст! — выдохнул Ронштфельд. — Ты, я вижу, добиваешься, чтобы врачи эпохи «Quo» уверовали в чудесные воскрешения? Немедленно вытащи его, верни сюда и заставь написать подробнейший отчет! — Но, сэр... — Не может писать — пусть надиктует, — бросил Ронштфельд. — Конец связи, Орст. Майкл, я тебя слушаю. — Я видел Запредельного, — сообщил Майкл, пытаясь говорить как можно будничнее. — Что?.. — выдохнул Ронштфельд. Его рука дрогнула, и чашка кофе опрокинулась на линейный трансформатор. — Сочувствую, — произнес Майкл, с трудом скрывая улыбку. — Спасибо. Так что с Запредельным? — Он явился ко мне в Министерство и предложил сотрудничать. Я отказался. Он наградил меня умными наставлениями и исчез. — Чем он пользовался — оружием или силой? — Силой, наверное. Он был не слишком агрессивен, но застрелить его из лазера мне так и не удалось. В свете этих событий... Рыжеватая бровь Ронштфельда выжидающе изогнулась. — ...мне крайне необходимо «проскользнуть» несколько утренних часов пятницы. Если бы чашка до сих пор была в руке Ронштфельда, никто бы не поручился за сохранность его рубашки и брюк. Пальцы зам главкома медленно сжались — так, если бы Майкл сказал нечто оскорбительное. — Ты понимаешь, что говоришь? — прошипел Ронштфельд, придвинувшись ближе к экрану. — Ты ведь не пробовал, не знаешь, как это делается! А если ты сойдешь с ума или затеряешься во временном потоке? — Да не сойду я с ума. Ты же не сошел, — невинным тоном заметил Майкл. — Я — совершенно другой случай, — ответил зам главкома, не уловив смысл шутки. — И не очень-то верю, что седьмой может с этим справиться. — Хорошо. Отлично, — произнес Майкл немного обиженным тоном. Больше всего на свете он не терпел, когда высшие — люди, орионцы, да кто угодно — позволяли себе едкие намеки в адрес тех, кто не достиг их заоблачных высот. — Великолепно, — продолжил он, сохраняя тон для пользы дела. — Тогда вместо отчета я, пожалуй, вышлю тебе завещание. Погибнуть в эпоху бензиновых двигателей — в этом есть особый героизм... — Ладно, ладно! — прервал его Ронштфельд. — Добиваешься благословения на безрассудство? Пожалуйста, я не против. А завещание все-таки пришли. — Спасибо, — улыбнулся Майкл. — Жаль, что в КС столько бюрократических проволочек... — Ты о чем? — Об этих разрешениях. Я не совсем понимаю, зачем они нужны в подобных случаях. Ну «прокручу» я пару часов или дней, и что? Никто из посторонних ничего странного не заметит, а что касается моей личной безопасности... — Вечно ты тянешь все на себя! Майкл О’Хара, величайший из великих, видите ли, не усматривает в «скольжении» никакой угрозы! Ты прекрасно знаешь, в каких мы отношениях со временем. Многие манипуляции с ним до сих пор опасны. «Скольжение», проделанное в прошлом — бледная тень того, что можно сделать с его помощью в ближайшем прошлом, и если мы будем позволять каждому играть с тканью времени, то рано или поздно вся система безопасности полетит к чертям. Мое разрешение ты получил. Будь осторожен. Погас мерцающий огонек синхронизатора, и ресивер отключился. Финал переговоров вышел на редкость удачным; вспыльчивый характер Ронштфельда не раз заводил Майкла в тупики, поиски выхода из которых часто исчерпывали само задание. Спрятав прибор во внутренний карман, генерал О’Хара прошелся к окну и взглянул на краешек неба над автостоянкой. «Скольжение» могло спасти от удара, но предупредить сам удар он пока не мог.