История времени/Chronos Historia

Хаос, царивший в Хогвартсе в последующие недели по мере приближения зимнего солнцестояния, напомнил Гермионе о ее четвертом году обучения, когда во время Турнира Трех Волшебников проводился Святочный бал. Как Малфой сказал в Хогсмиде, казалось, что некоторые вещи действительно не изменились. Девушки внезапно начали ходить по коридорам стайками, а парни следовали за ними, надеясь застать кого-нибудь в одиночестве. И так как Бал Солнцестояния приближался Гермиона заметила, что несколько парней, с которыми она даже не разговаривала, подходили к ней, возможно, просто для того, чтобы им не пришлось столкнуться со стыдом оставшись в одиночестве. Она поняла, что очень признательна Малфою за то, что он согласился пойти с ней. - Это происходит каждый год, - сказала Елена, снисходительно покачав головой, когда Гермиона подняла эту тему в спальне семикурсниц в один из выходных. - Вот почему те из нас, кто умны, составили свои планы еще несколько недель назад. Если бы ты еще не договорилась пойти с Драко, я бы сказала это тебе. - Это очень глупо, - сказала Гермиона. Она не могла представить себе неразбериху, которой был Святочный бал, если бы он был каждый год. Хотя во многом это произошло из-за драмы между ней, Роном и Виктором. Не то чтобы она сожалела об этом, потому что они с Виктором в конечном итоге стали хорошими друзьями. Она съежилась, вспоминая жалкие попытки Гарри и Рона найти пару в последнюю минуту, как и многие из здешних учеников. - У тебя есть платье, Гермиона? - спросила Елена, бездельничая на своей кровати. - Нет, - призналась Гермиона, - когда я впервые сюда приехала, я не знала, что оно мне понадобится. Я собиралась что-то преобразить. - Так не пойдет, - сказала Елена, качая головой. - У тебя есть деньги? Я уверена, что моя мама разрешит нам пойти в Хогсмид во второй половине дня. - Денег совсем нет, - сказала Гермиона, чувствуя, как ее щеки вспыхивают. - Ты можешь отправить сову своим родителям и попросить у них немного? - с неподдельным любопытством спросила Елена. - Мои родители очень далеко, - выдохнула Гермиона, не в силах заставить себя взглянуть на Елену. Где-то во всем мире, через тысячу лет, без каких-либо сведений о ее дальнейшем существовании. Елена долго смотрела на Гермиону, словно понимая, что что-то осталось недосказанным. - Жаль, что так вышло с твоими родителями, Гермиона, - мягко сказала Елена. - Я никогда не нахожусь далеко от своей матери, поэтому не могу понять тебя. Но я никогда не знала своего отца и знаю, что значит задаваться вопросом. - Спасибо, Елена, - сказала Гермиона. Она сжала руку девушки. - Тогда можешь взять одно из моих, - через мгновение наконец сказала Елена. - У меня здесь два. Мое прошлогоднее платье тебе подойдет. Мы можем изменить цвет, и никто не узнает. - Ты уверена? - спросила Гермиона с широко открытыми глазами. - Да, - сказала Елена, махнув рукой. - Ты будешь выглядеть в нем прекрасно. Драко потеряет дар речи. По взмаху палочки из гардероба девушки вылетело длинное платье с замысловатыми деталями. Гермиона задержала дыхание. Оно было глубокого, королевского синего цвета, с мелкими прострочками на лифе и юбке, а также с длинными рукавами, раскрывающимися крыльями до пола. - Оно великолепно, - выдохнула Гермиона. Она подошла к платью, пораженная мельчайшими деталями. Хотя она никогда особо не заботилась об официальных мероприятиях или ношении бальных платьев, ей было немного любопытно, что подумает Малфой. - Дай-ка подумать… - Елена замолчала, рассеянно постукивая палочкой по кровати. Она размахнулась ей, и платье изменилось с королевского синего на ярко-прекрасное серебряное; прошитые детали, мерцая, походили на звездный свет. - Елена, оно идеально, - пробормотала Гермиона, проводя рукой по ткани. - Мне очень нравится серебряный, - сказала девушка, - даже больше, чем синий. И ты будешь соответствовать глазам Драко. Которые он не сможет оторвать от тебя. Гермиона отвела взгляд, ее щеки залились румянцем, но она не убрала руку с платья.

***

- Я вот, что подумал, - прокомментировал Малфой, Гермиона осторожно и нерешительно подняла голову от задания. Он продолжил, игнорируя ее выражение лица. - Все сходят с ума по этому балу, но многие из семикурсников уже обручены. Так вот, пойдут ли они на бал с теми кому предназначены или нет? - Не могу сказать, - пробормотала Гермиона, возвращаясь к своему заданию. - Я знаю мало учеников с Рейвенкло, у которых договорные браки. Может, это просто чистокровные фантазии Слизерина. - Серьёзно? - спросил Малфой, и Гермиона вздохнула, отложив перо и коротко кивнув. - Значит, мне показалось, что это обыденность для десятого века. Но вот что я имею в виду: Вальдо Барон предназначен Корнелии Нотт, верно? Они собираются на бал вместе, но, насколько я знаю, у них нет романтического интереса друг к другу. - Может, так проще, - высказалась Гермиона, по-прежнему лишь наполовину участвуя в разговоре. - Мы с тобой идем вместе, и у нас нет романтических отношений. - Верно, - с ухмылкой протянул Малфой. Глаза Гермионы на мгновение метнулись к нему, и она смущенно отвернулась. - Может быть, поэтому. - Я полагаю, что в конечном итоге это их прерогатива, если они решат пойти вместе. Может, сейчас разумнее узнать друг с друга ближе, - пожала плечами Гермиона. - Интересно, сколько девушек теряют брачные договорённости в такую ночь, как Бал Солнцестояния, - с юмором пробормотал он, откинувшись на спинку стула. Было очевидно, что он не обращал внимания на то, что Гермиона пыталась работать. - Что ты имеешь в виду? - спросила она, сдаваясь доделать задание и хмуро глядя на него - Я имею в виду, что девушки в эти времена должны оставаться целомудренными и благоразумными до замужества, особенно в волшебном мире, - сказал он с ухмылкой. - Но вот мы видим, как их отправляют на совместные танцы в частную школу и ожидают, что ничего произойдет. - Значит, они, вероятно, были воспитаны, чтобы осознавать важность этого, - сказала Гермиона, легкомысленно помахав рукой, борясь с румянцем, угрожающим появиться на ее щеках. - И это не будет какая-то пьяная, головокружительная вечеринка, на которой ни у кого нет самообладания. - Конечно, Грейнджер, - фыркнул он. - Я много знаю об этих вещах. И, кстати, я знаю старые танцы, так что не благодари. Гермиона закатила на это глаза. - Я также знаю, сколько скандалов было разоблачено или скрыто во избежание огласки между старыми чистокровными семьями из-за детей, рожденных вне брака в эти дни, или из-за отмены брачных соглашений, - продолжил он. - В наше время существует много соперничества из-за подобных вещей, но никто уже не помнит, как они возникли. - Тебе нравится слышать, как ты говоришь? - спросила Гермиона, приподняв брови. - Тебя не интересуют эти вещи? - спросил он, наклоняясь и понижая голос, понимая, что они все еще в библиотеке. По какой-то счастливой случайности библиотекарь отсутствовал. - Интересно ли мне, занимались ли студенты сексом в Хогвартсе в X веке? - повторила Гермиона, скривившись. - Не могу сказать, что это то, что часто приходит мне в голову. - В самом деле, - ответил он, удивленно вздрогнув бровями. - Это, конечно, не кажется таким распространенным здесь, как дома. Можно подумать, что некоторые из студентов нашего курса были кроликами в том смысле, как часто они это делали. Гермиона подавилась резким вздохом. Малфой усмехнулся, увидев ее реакцию, и его лицо расплылось в веселом выражении. Улыбка задержалась, осветив его привлекательные черты, когда он повернулся, чтобы посмотреть на нее, наклонив голову. - Откуда мне знать, - пробормотала она. Ей должно быть, было некомфортно, потому что его улыбка дрогнула. - Подожди, Грейнджер, не говори мне, что ты девственница? - спросил он. Гермиона одарила его неодобрительным взглядом, в ужасе почувствовав, как жар смущения поднимается к ее щекам. Она отвернулась, волнение пробежало по ее нервам. Его глаза расширились от удивления. - У меня был секс, - пробормотала она, избегая его взгляда. Ей было интересно, как разговор принял такой неожиданный и личный оборот. - Но только раз. - Только раз? - ошеломленно повторил он. - Уизли был настолько плох? Гермиона сердито посмотрела на него еще раз. Она отчаянно хотела сменить тему. Или забиться в какую-нибудь дыру. - Это было не с Роном, - невольно поправила она. - Этим летом мы с Роном встречались несколько недель, но это было слишком странно. - И кто же тогда? - спросил он. Он выглядел довольным собой, как будто его целью было доставить ей дискомфорт. Может, так и было. - Виктор, - прошептала она, вертя пером. - Крам? - спросил он высоким голосом, Гермиона шикнула на него. - Ты занималась сексом с Виктором Крамом. Впечатляет. - Обязательно быть таким громким? - спросила она раздраженно. - И да, он приезжал в Англию увидеться летом после пятого курса. В последнюю ночь это просто… произошло. - Она замолчала, скривившись. - В следующий раз я увидела его на свадьбе Билла и Флер Уизли, но это была ночь, когда Министерство пало, и Рону, Гарри, и мне надо было залечь на дно. Мы с Виктором никогда особо об этом не говорили. - Хорошая история, Грейнджер, - протянул Малфой с дразнящей ухмылкой. - Я думал, у тебя с Крамом что-то было на четвертом курсе. - Ну да, - согласилась Гермиона, глядя в сторону. Она не хотела показывать, насколько этот разговор с ним о сексе затрагивал ее. - Впрочем, жаль, - продолжал он, - что у тебя никогда не было второй попытки. Первый раз вряд ли отражает то, что такое секс на самом деле. Гермиона совершила ошибку, оглянувшись на него; он наклонился через стол, дразняще склонив голову, его серые глаза блестели чем-то, чего она не могла определить. У нее перехватило дыхание, и она почувствовала, как ее щеки снова горят. Но она не могла оторвать глаз от него. - Предположим, у меня будет достаточно времени, чтобы все выяснить, когда я закончу школу, - сказала она, пытаясь отшутиться, снова начиная вертеть пером. - Почему сейчас ты совершаешь такую глупость как ожидание? - выдохнул он тихим и соблазнительным голосом. С его словами атмосфера изменилась, воздух между ними стал тяжелым и напряженным. - Мы застряли в прошлом, Малфой, я не вижу особых вариантов, - прошептала Гермиона, желая, чтобы ее голос не дрогнул. - Так ли это? - спросил он, опустив подбородок и приоткрыв губы. Его взгляд прожег ее. Гермиона проглотила комок в горле и удивленно моргнула. Все ее тело напряглось, борясь с желанием бежать. Она не осмелилась высказать по всей видимости односторонние мысли о нем, которые у неё были. - Могу я? - выдохнула она, ища понимание в его глазах. Малфой открыл было рот, чтобы ответить, когда на другом конце библиотеки послышался сильный шум. Они оба подпрыгнули, и Гермиона поняла, что тоже наклонилась к нему. Поскольку ее щеки залились румянцем, Гермиона отвела взгляд от него. Когда через мгновение она подняла глаза, он все еще смотрел на нее с полуулыбкой на губах. - Ты забавная, Грейнджер, - поддразнил он. - Конечно, ты можешь, открой глаза. Давай уйдем отсюда, прогуляемся или что-то в этом роде. - Почему? - спросила Гермиона, не в силах встретиться с ним взглядом. Он никак не мог иметь в виду себя; он был всего лишь ее другом - вроде как - но она не могла удержать свое сердце от скачка при этой мысли. - Потому что сегодня я не могу сосредоточиться, - сказал он. Он аккуратно сложил свои вещи в сумку. - Можешь не идти, если не хочешь, но я не собираюсь выполнять ​​работу в таких условиях. - Он посмотрел на нее, закатывая глаза. - Я просто в восторге, что бал в эти выходные. Гермиона только покачала головой, но она тоже собрала свои вещи. - Кстати, ты так и не вернула мне шарф, - сообщил он ей, когда они вышли из библиотеки. - Он теплый, - возразила она, искоса поглядывая на него. - Он не теплее и не толще твоего рейвенкловского шарфа, - укорил он. - Хорошо, тогда возьми мой, - сказала она, вытаскивая упомянутый шарф из своей сумки, ожидая, что он усмехнется и потребует свой назад. - Спасибо. К ее удивлению, он взял шарф и, преувеличенно размахнувшись им, обернул его вокруг горла. - Как я выгляжу? - он нахмурил брови. Гермиона проглотила комок в горле. Она не могла заставить себя не представлять, как бы все было, если бы он попал в Рейвенкло, а не в Слизерин, здесь или в их собственное время. Хотя она подозревала в одиннадцать, другого факультета для него не было бы. - Как ученый, - ответила она, прочищая горло. -Тебе идет. - Я чувствую, что просто обязан надеть очки и пойти в библиотеку, - сказал он, иронично улыбаясь, он оглянулся на библиотеку, которую они только что покинули. Гермиона бросила на него неодобрительный взгляд. - Ты знаешь, что мы не такие однобокие, как и слизеринцы, - сказала она, задумавшись. - У тебя есть очки? - Только для чтения, - ответил он. - Очевидно, я не надел их, когда мы переместились, поэтому у меня их здесь нет. - Это странно понимать, что я совсем не знала тебя дома, - признала Гермиона с гримасой. - Когда в действительности доказано, что мы можем довольно хорошо ладить. - Ты права, это странно, но просто подумай об обстоятельствах там по сравнению с теми, которые тут, - объяснил он, обращаясь к ней, - у нас никогда не было ни шанса, ни причины, чтобы узнать друг друга. - Я рада, что у нас есть шанс сейчас, - сказала Гермиона, почувствовав прилив смелости. Малфой просто уставился на нее, в его глазах что-то мелькнуло. - Как и я, - сказал он мягко. Он поднял руку к шарфу на шее. - И я рад, что у меня есть твой шарф. Может, теперь все эти сумасшедшие девушки без сопровождения на бал перестанут спрашивать меня. - Он ухмыльнулся. - Теперь, когда я выгляжу как твой. - Ты не выглядишь как "мой", - сказала Гермиона, чувствуя, как ее щеки снова вспыхивают. Он ухмыльнулся и приподнял бровь. - Определенно выгляжу, - сказал он, - так же, как ты выглядишь моей, когда носишь мой слизеринский шарф. - Ну, ты не выглядишь, - сказала она, закатывая глаза, надеясь, что он не услышит биение ее сердца. - Нет, не не выгляжу, - сказал он, задумчиво наклонив голову. Он снова встретился с ней взглядом. - Также я обнаружил что… я с нетерпением жду этого бала. И я никогда не думал, что услышу то, что я сказал. - Я тоже, - произнесла Гермиона, чувствуя, как у нее перехватывает дыхание. - Это потому, что у тебя свидание со мной, - сказал он, ухмыляясь, продолжая идти. - Это не считается свиданием, если мы идем как друзья, - заявила она, внутренне проклиная себя за то, что желала, чтобы это было свиданием. - Как скажешь, Грейнджер, - сказал он с ухмылкой. - Милый шарф, Малфой, - произнес голос, и Гермиона узнала в нем Вальдо Барона. Темноволосый парень сидел во дворе с небольшой группой семикурсников слизеринцев. Малфой подошел к нему, засунув руки в карманы, и Гермиона последовала за ним, испытывая некоторый дискомфорт. - Спасибо, - сказал Малфой, выставляя горло в насмешливой, забавной манере. - Как думаешь? Мне идет? - Нисколько, - смеясь, сказал Барон. Его глаза переместились на нее. - Привет, Гермиона. - Привет, Вальдо, - сказала Гермиона, кивая головой, удивленная его непринужденным использованием ее имени. - Ты зовешь меня Вальдо, но отказываешься называть его Драко, - сказал парень с ухмылкой, кивая Малфою. Блондин закатил глаза, и Гермиона заподозрила, что разговор на эту тему поднимался не в первый раз. - Почему так? - Я всегда называю его по фамилии, - пожала плечами Гермиона. Она взглянула на Малфоя, который покачал головой, словно игнорируя обсуждение. - Он зовет меня Грейнджер. - Это потому, что называть тебя как-то по-другому - странно, - отрезал Малфой. - Это, конечно, не самое худшее, как ты меня называл, - пробормотала Гермиона себе под нос, вовремя вспомнив, что она заявила, что полукровка. Малфой посмотрел на нее с некоторой долей искренности. - Я знаю, - сказал он. Его взгляд говорил об этом больше, чем он, вероятно, мог выразить в окружении других. У нее возникло внезапное желание протянуть руку - может быть, прикоснуться к нему - но она сдержалась. Гермиона через двор заметила Елену, которая прищурилась, глядя на Барона и его слизеринских друзей. Но когда она заметила взгляд Гермионы, девушка улыбнулась и помахала рукой. Малфой проследил за ее взглядом, и Елена помахала ему рукой тоже. - Иди, - пробормотал он Гермионе, лениво махнув Елене. - Увидимся позже. - Хорошо, - сказала Гермиона, закусив губу. Коротко кивнув слизеринцам, она направилась к своей подруге, которая слишком стремилась поделиться мелкими подробностями своего дня.

***

Когда Гермиона лежала в постели в ночь перед Балом Солнцестояния, она, к своему ужасу, обнаружила, что мысли, кружащие в ее мозгу, не хотели останавливаться. Она признала, что Драко Малфой был привлекательным. Она признала, что считает его другом. Она даже призналась себе в мысли, что она, возможно, немного влюбилась в него. Но когда он назвал их совместное посещение бала свиданием, это было так, как будто открылись шлюзы. Она не знала правила для такого рода вещей, было ли это настоящее свидание или нет - но может ли тот факт, что он предложил это, означать, что он хотел, чтобы это было свидание? Она обнаружила, что разрывается между этим абсурдным интересом к нему и какой-то смутной частью себя, которая цеплялась за прошлые представления о том, что он школьный хулиган и полный придурок. Потому что она знала, насколько он изменился сейчас. И разве он не выражал несколько раз свое неодобрение тем, как шли дела во время войны - свое раскаяние за то, как он поступал? Впервые с тех пор, как они с Малфоем наткнулись на портал, Гермиона сомневалась в возможности вернуться домой. Какая-то ее часть - по-видимому, эгоистичная - не хотела рисковать тем, что он вернется к тому старому "я". Другая часть задавалась вопросом, был ли он таким, каким был все это время, теперь он просто мог жить так, как сам того хотел, без высоких ожиданий семьи. Обычно мысли о Гарри и Роне сопровождались тоской по дому и любопытством. Но впервые она не знала, хочет ли предстать перед их судом. Они не прожили здесь, так как они могли понять, кем он был на самом деле? Жизнь здесь, между ними, во многих отношениях казалась проще. Конечно, был тот факт, что у них не было денег и сменной одежды, и им приходилось много импровизировать, но никто здесь не знал, какие восемь лет были у них за спиной. Она могла представить себе жизнь с ним с такой легкостью, что это ее пугало. Тем более, что большая часть из этого была основана на развивающейся дружбе, и нескольких наводящих на размышления комментариях, и паре долгих взглядов. Кроме того, чем ближе Гермиона становилась к Елене, тем больше это давило на нее. Она совсем не ожидала, что так легко подружится с будущим призраком Рейвенкло, и осознание того, что она ничего не может сделать, чтобы предотвратить трагическую судьбу Елены, вызвало у Гермионы глубокую депрессивную горечь. Хотя ее логическая сторона понимала последствия для временной ткани при путешествии через нее даже на несколько часов, не говоря уже о тысяче лет, она почему-то хотела что-то сделать. Но даже если бы она могла, это, вероятно, полностью переписало бы историю, что могло бы означать, что ее, возможно, даже не существовало бы, и ее усилия были бы напрасными. Но это не значило, что она должна была радоваться этому. И даже если она каким-то образом могла что-то сделать, Гермиона все еще понятия не имела, как Елена на самом деле должна была умереть. Было ли что-то действительно развившееся внутри Вальдо Барона достаточным, чтобы пробудить в нем любовь и действовать от ее имени, и привести его к убийству? Все на этом этапе их жизни указывало, что нет. Гермиона перевернулась в постели, вытирая слезы, которые грозили упасть ей на подушку. Красивое платье, которое Елена одолжила ей, висело в ее гардеробе, его серебряные детали сияли в лунном свете. Пока Гермиона смотрела на платье, ее блуждающие мысли вернулись к мыслям о бале и Малфое. Когда она наконец заснула беспокойным сном, ей снились серебристые наряды и серебряные глаза.